Глава 23. Эта маленькая альфа немного сладкая (Новелла 18+)
Глава 23. «Первый, давно не виделись»
На тренировочной арене стройная фигура на ринге демонстрировала яростную мощь. Ло Цинъе, стоя перед тренером по тайскому боксу, подавлял его градом точных ударов. Это был не равный поединок — это было полное превосходство.
Тренер отступал под натиском, пока Ло Цинъе не поймал момент и молниеносным ударом ногой по дуге не поразил тренера в уязвимую точку. Такой точности и силы невозможно достичь новичку. Удар был решающим.
Тренер тяжело рухнул на ринг, судорожно хватая ртом воздух. Ослепительный свет софитов резал глаза. Юноша стоял перед ним, очерченный световым ореолом, его хрупкое тело скрывало пугающую силу.
Ло Цинъе был весь в поту. Щёки горели после интенсивной тренировки, обнажённый торс покрывал лёгкий слой пота, обрисовывая тонкие линии мышц. Без одежды он выглядел не таким худым, скорее жилистым и сильным.
Он опустил взгляд на поверженного тренера и зубами снял перчатки с характерным звуком.
— Спасибо, что позволили мне победить, тренер.
В его голосе звучала едва уловимая надменность.
— Чёртов мальчишка, ты слишком жесток, — тренер, альфа лет тридцати, бывший профессиональный боец, смотрел на него с изумлением. — При нашей разнице в весе и габаритах твоя сила невероятна. И способности к обучению... Неужели ты действительно никогда не тренировался раньше?
— Если не считать схватки с чёрным медведем.
Его взгляд скользнул по торсу Ло Цинъе, покрытому шрамами, одни были свежими, другие едва заметными.
— Никаких профессиональных тренировок. Просто боролся за выживание. — Ло Цинъе взял перчатки и сел на ринг. Тогда не было перчаток, чтобы защитить руки. Сломаешь — твои проблемы. Всё решал случай.
Сейчас он совсем не походил на того хрупкого альфу, каким казался перед Чу Ицяо. Он напоминал дикого волка, каждое движение излучало агрессию и враждебность. Любое приближение вызывало вспышку ярости.
Гены альфы не позволяли быть слабым по-настоящему. Только понарошку.
— Разве ты не младший брат Чу Ицяо? Как у тебя мог быть такой опыт? Драка с медведем? Борьба за выживание? Разве отпрыск богатой семьи мог сталкиваться с подобным?
— Я слышал, вы раньше тренировали моего братика? — Ло Цинъе перевернул перчатку.
— Тайский бокс требует точной постановки рук и ног. Без контактных тренировок не обойтись. Тем более Чу Ицяо — омега, ему сложнее, чем альфам или бетам. Приходилось обучать особенно тщательно.
Ло Цинъе поднял глаза, и его ледяной взгляд упал на лицо тренера.
Тренер опешил от внезапной волны агрессивных феромонов.
— Вы трогали его? — Ло Цинъе повторил, чувствуя, как ревность и собственничество вот-вот взорвут его изнутри.
Любое упоминание о Чу Ицяо выводило его из себя. Этот омега был непохож на других — холодная мощь, смешанная с уязвимостью, притягивала и заставляла преклоняться. Он влюбился в это лицо с первого взгляда, в феромоны — со второго. А потом начались муки неопределённости.
Тренер растерялся от такого вопроса.
— В тренировках контакт неизбежен!
— Тогда продолжим, — Ло Цинъе встал. Ему нужно было выплеснуть накопившееся раздражение.
«Зачем Чу Ицяо подкинул мне эту бомбу? Он уже на уровне мастера — зачем ему я?»
Цзянь Цзэ стоял в дверях зала, срывая галстук. Он схватил боксёрские перчатки, расстегнул липучки и надел их, бросая вызов Ло Цинъе.
— Мне нравится твой братик, но мне больше нравятся испытания. Покажи, на что ты способен в гневе. Пробить дверь туалета — это одно. А сможешь пробить меня?
Ло Цинъе изменился в лице. Как чернила, заливающие чистую воду, тьма поглотила ясность его глаз. Он уже был зол, а теперь кто-то сам напросился стать громоотводом.
Он опустил глаза и потер руки, будто готовясь к чему-то.
Затем поднял взгляд на Цзянь Цзэ, слегка приподняв тонкие губы. Его холодные, красивые черты лица выражали сдержанную ярость.
— Цзянь Цзэ, оказывается, ты ищешь смерти.
В следующее мгновение два альфы яростно схлестнулись, ни в чём не уступая друг другу.
Тренер молча отступил к краю ринга, боясь попасть под горячую руку. Эти молодые господа — сплошная головная боль. Дерутся и убивают друг друга при первой же возможности.
«Поколение нынче тяжёлое, с ними лучше не связываться. Я всего лишь наёмный работник — своя жизнь дороже».
Два юноши в расцвете сил не желали уступать в драке. Получая удары, они отвечали ещё жёстче.
Цзянь Цзэ был крупнее Ло Цинъе, но тот превосходил его в гибкости. Каждый раз, заманивая противника, он наносил максимально болезненные удары, выплёскивая накопившиеся эмоции.
Чем яростнее бил Ло Цинъе, тем сильнее злился. А чем сильнее злился, тем беспощаднее становился.
Нет омеги, которого он не смог бы понять. Нет омеги, которого не смог бы приручить. Чу Ицяо стал первым, кто поставил его в тупик. Более того — водил за нос.
— Блядь, Ло Цинъе, ты и вправду псих! — Цзянь Цзэ едва увернулся от удара коленом в пах. Видя, что противник не церемонится, он перестал сдерживаться и взял Ло Цинъе в захват, прижав к себе. — Ты что, пороху нюхнул сегодня? С чего такая злость?
Не успел он договорить, как Ло Цинъе ударил его локтем в живот. Ошеломлённый Цзянь Цзэ получил ещё и кулаком в угол рта. Губы прижались к зубам, и он сразу почувствовал вкус крови. На секунду он замер, а затем рассмеялся. Смех дёрнул рану, заставив его скривиться. Кончик языка коснулся повреждённого места — неловко.
Такой «вызов» был по-идиотски... самоубийственен.
Цзянь Цзэ от боли просто повалился на ринг, отчаянно дыша и одновременно пытаясь смириться с тем, что проиграл такому щуплому альфе.
— Разве не ты предложил «испытание»? — Ло Цинъе посмотрел на распростёртого Цзянь Цзэ. — Продолжим?
Цзянь Цзэ перекатился на бок. Несмотря на кровь в углу рта, он не унимался.
— Вот оно что значит «в малом теле — великий дух». Теперь я понял истинный смысл этой поговорки, особенно глядя на тебя.
— Если будешь поменьше болтать, тебя не примут за немого, — Ло Цинъе отбросил перчатки и замолчал.
Костяшки пальцев были сбиты в кровь после жесткого боя. Он потёр раны, делая их ещё более воспалёнными, будто не чувствуя боли.
Яркий свет над рингом падал на Ло Цинъе, подчёркивая его неприступность. Лучи выхватывали тонкие, холодные черты лица, нехарактерные для альфы. Тело излучало жар после тренировки, сохраняя юношескую пылкость. Капли пота медленно стекали по обнажённому торсу. Кожа не была идеальной — множество шрамов, свежие синяки от драки. Именно эти отметины и мускулатура делали его настоящим альфой, а не хрупким созданием, каким он казался в одежде.
Он явно стал крепче, чем при первой встрече.
«Да уж, этот парень — настоящий «боевой конь».
Цзянь Цзэ опёрся на руки и разглядывал спину Ло Цинъе, покрытую шрамами.
— Откуда столько шрамов? Семья издевалась?
Цзянь Цзэ, услышав холодный тон Ло Цинъе, усмехнулся.
— Ты же настоящий бунтарь, но перед своим братиком превращаешься в шелкового. Эти травмы — его рук дело, да? Неудивительно, что выглядишь недокормленным. Посмотри на нас. Нам обоим по шестнадцать, но я уже почти два метра в высоту, а ты едва ли метр с кепкой.
— Цзянь Цзэ, если будешь поменьше болтать, тебя не примут за немого, — Ло Цинъе даже не удостоил взглядом этого болтуна, намеренно сильнее растёр сбитые костяшки пальцев, чтобы Чу Ицяо, увидев раны, пожалел его.
Цзянь Цзэ не заметил этого жеста. В его глазах мелькнула хитринка, когда он потыкал ногой в Ло Цинъе.
— Но ты, кажется, подрос. Сколько сейчас? Метр шестьдесят есть?
Он даже протянул руку, чтобы намеренно измерить рост.
— Да, я метр шестьдесят и «девчонка», но всё равно выношу тебя в бою, — равнодушно ответил Ло Цинъе.
Цзянь Цзэ на мгновение опешил, затем фыркнул:
— Я всего раз назвал тебя «девчонкой», а ты до сих пор помнишь. Злопамятный, однако.
— Именно такой я и есть, — Ло Цинъе бросил на него боковой взгляд. — Так что следи за языком. Знай, что можно говорить, а что — нет. Кого можно упоминать, а кого — никогда.
— Ты и вправду псих, — Цзянь Цзэ закинул руки за голову. — Вспыльчивый, жестокий и язвительный. Интересно, каким ты бываешь перед своим братиком? Ты полная его противоположность. И вообще, вы даже не похожи. У вас разные фамилии — у тебя материнская, у него отцовская?
Ло Цинъе поморщился от этого потока слов, но одна фраза задела его за живое. Его рука, сжимавшая перчатку, слегка дрогнула.
— Да. Он — небо. Я — земля. Я не достоин его.
Он начал позволять себе слишком много. Захотел большего внимания, места в жизни Чу Ицяо, его... тела.
Цзянь Цзэ заметил, как Ло Цинъе резко сник:
— Эй, я не это имел в виду. Всё-таки он твой брат. Вы семья.
— Меня подарили Чу Ицяо, — Ло Цинъе откинулся на ринг, ударившись спиной о покрытие. Боль немного прояснила сознание. Он щурился от яркого света ламп. — Я был игрушкой.
«Просто Чу Ицяо не пользуется мной».
Цзянь Цзэ не понял смысла. Он уже хотел переспросить, как вдруг телефон Ло Цинъе загорелся. На секунду он увидел на заставке фото Чу Ицяо.
"Вот уж действительно братикозависимый..."
Ло Цинъе поднял новенький телефон, подарок Чу Ицяо. В контактах не было ни одного номера, кроме его. Даже номер Юань Няня он просто запомнил. В телефоне от братика не место посторонним.
Но сейчас звонил неизвестный номер. Не Юань Нянь. Он принял вызов.
Голос в трубке заставил его вздрогнуть:
— Первый номер, давно не виделись. Как поживаешь?
Человек на другом конце говорил с привычной улыбкой. Но эта улыбка была как ядовитая змея — холодная, липкая, смертельная.
— Я слышал, твой «спонсор» хорошо к тебе относится. Похоже, я продешевил, продав тебя за десять тысяч. Но я звоню без злого умысла, просто поболтать. Бизнес есть бизнес. Ты принёс мне много клиентов. Вырастить таких «талантов», как ты, — большая гордость. Я всем рассказываю о тебе. А теперь, когда ты добрался до такого омеги, как Чу Ицяо... Если он станет твоим клиентом, ты сделаешь мне имя.
Ло Цинъе не ожидал снова услышать этот голос. Он сдержал отвращение.
— Зачем ты звонишь? Наши пути разошлись.
— Я же сказал, без злого умысла. Просто поболтать.
— Если дел нет, я кладу трубку, — Ло Цинъе не хотел иметь ничего общего с "Цезарь-Паласом". И не хотел, чтобы Чу Ицяо узнал о существовании этого места. Омерзительного. Грязного. Тошнотворного.
— Не спеши. Я звоню сообщить кое-что. Как ты знаешь, «Цезарь-Палас» работает как клуб с членством. Вступительные условия строги — нужно потратить более миллиона, чтобы получить карту клуба. Мест мало. Кто знает — тот знает. Кто не знает — никогда не узнает. Угадай, чью заявку я получил сегодня?
Ло Цинъе почувствовал недоброе.
— Чу Ицяо из «Galaxy Group». Редкий гость, не так ли?
Зрачки Ло Цинъе сузились. Бессилие и холод поползли от ступней вверх.
«Как? Как Чу Ицяо мог узнать об этом мерзком месте?»
— Значит, это ты ему рассказал? — голос в трубке помрачнел, словно обвиняя. — Все знают, кто такой Чу Ицяо. Он не только глава «Galaxy Group», но и человек под особой защитой государства. Зачем ему сюда? Не иначе как расследовать.
Ло Цинъе оцепенел на две секунды.
— К тому же программа всеобщей вакцинации — это же скрытая перепись населения. Сейчас государство выявляет «теневых». Если узнают, что под «Цезарь-Клубом» находится «Цезарь-Палас», нам всем конец.
— С чего бы я ему рассказывал? — голос Ло Цинъе стал ледяным. — Больше не звони. Я покинул «Цезарь».
Он не хотел даже произносить эти слова, чтобы не осквернять ими Чу Ицяо. Такие места должны оставаться в тени, как сточная канава — никто не знает, насколько она воняет, пока не поднимешь крышку.
Некоторые люди должны просто исчезнуть. Не видя света, они не будут жаждать его. Не стоит быть жадным и ненасытным, как он. А тем, кто однажды упал, лучше исчезнуть. Если он не скажет, никто не узнает.
Он уже собирался положить трубку, когда из телефона донеслось:
— Думаешь, уйдёшь — и всё? Ты же лучше всех знаешь это место. Твой постер до сих пор висит на стене у входа. Ты был моей визитной карточкой и правой рукой. Если бы не Цзян Мянь Хуай, я бы тебя не отпустил.
Лицо Ло Цинъе оставалось бесстрастным.
— Ты ушёл, но следы остались. Если начнётся проверка, тебе не скрыться.
— Мне не скрыться? Мне нет восемнадцати.
Его глаза потемнели, как глубины океана.
— Я также получил сведения, что сегодня Чу Ицяо посетит «Цезарь-Палас». Он ведь твой «спонсор», да? Цзян Мянь Хуай говорил, что тот хорошо к тебе относится, наверное, думает, что ты ещё чистенький. Если он войдёт внутрь, то сразу увидит тебя. Такой большой постер — «Первый номер «Цезарь-Паласа».
— Чу Ицяо хочет отобрать наш кусок пирога, но сперва надо подумать, останется ли он в живых. Если не хочешь, чтобы он узнал, кем ты был и что сотрудничал со мной, придумай, как не пустить его сюда. Сделаешь это — я тебя отпущу. Иначе ты знаешь, сколько «сокровищ» хранится в «Цезарь-Паласе». Все они прошли через тебя. Кто знает, может, их испытают на Чу Ицяо.