Глава 22. Переродился — и сразу в торговлю?! (Новелла 18+)
Эдди слишком поздно осознал, что крики доносятся прямо из-под окон Трактира.
Он бросился к окну и прижался к стеклу.
Снаружи кто-то обменивался ударами с Кэтроном. Они использовали деревянные палки, и всё же звук их столкновений отдавался эхом, словно нечто жестокое и разрушительное.
Одним из них был Кэтрон. Другой — мужчина, которого Эдди никогда раньше не видел.
И всё же любой, кто читал «Герой не слишком-то скрывает свою силу», узнал бы его мгновенно.
Белая роба, кричащая о статусе жреца, золотисто-светлые волосы, ярко-зелёные глаза, идеально тренированное телосложение и массивный деревянный посох в качестве оружия —
Это был безошибочно Августин, святой воин. Жрец и боец, один из самых колоритных персонажей в отряде героя.
Пока все остальные кричали от восторга при каждом столкновении двоих, взгляд Эдди был прикован исключительно к Кэтрону.
Что-то в нём выглядело не так. Неустойчиво. На грани.
Без колебаний Эдди дёрнул дверь на себя и выскочил на улицу.
Ещё один *БАМ* — а затем *ГРОХОТ*. Шум был безумным. Конечно, Эдди смирился с тем, что он теперь в мире фэнтези, но он всё ещё не мог привыкнуть к тому, что люди могут издавать такие звуки, просто сталкиваясь друг с другом.
Бормоча проклятия под нос, Эдди продирался сквозь толпу.
У «Эдди» был высокий рост и крепкое телосложение. Но на площади собралось так много людей, что даже его габаритов не хватало, чтобы продвинуться хоть сколько-нибудь значительно.
Казалось, каждый житель столицы пришёл на центральную площадь только чтобы посмотреть на этот бой.
Толкаясь, работая локтями и извиваясь, Эдди наконец добрался до Кэтрона — и обнаружил его стоящим с беспомощно повисшими руками, полностью лишённым воли.
Этот душераздирающе уязвимый вид послал вспышку ярости прямо по спине Эдди.
Крикнул он, бросаясь вперёд и плотно обнимая Кэтрона. Это был рефлекс.
От этого движения слёзы Кэтрона наконец перелились через край. Его руки безжизненно висели по бокам, всё ещё сжимая палку так сильно, что костяшки побелели, но боевой дух в нём угас.
Эдди мягко позвал его по имени. Кэтрон медленно поднял голову. Слёзы текли из этих чёрных глаз, слишком явно напоминая Эдди о дне их первой встречи.
Тот же взгляд, что был у него, когда он осознал, что его предали товарищи.
Эдди вытер пот со лба и глубоко вздохнул. Первым делом — успокоить его.
— Тш-ш-ш, эй. Всё хорошо. Не плачь. Посмотри на меня, хорошо?
Он притянул Кэтрона в более тесные объятия. Парень был слишком высок, а плечи слишком широки для полноценных объятий — поэтому вместо этого Эдди обхватил его за талию и похлопал по спине.
То, как он говорил, было похоже на то, как успокаивают ребёнка, но Кэтрон был не ребёнок — обнимать и утешать кого-то, сложенного как танк, было не так-то просто.
Всё же голова Эдди в итоге оказалась прижатой к широкой, твёрдой груди Кэтрона, и он продолжал похлопывать его по спине с тихой решимостью.
— Почему ты плачешь? Давай, не плачь, хорошо?
Один только звук его имени, произнесённого Кэтроном, казалось, лишил его всех сил. Он беззвучно рыдал, и Эдди нежно использовал свой рукав, чтобы вытереть слёзы. Надо было принести чёртов носовой платок.
В своём беспокойстве Эдди даже не заметил, что это был первый раз, когда Кэтрон назвал его по имени.
Это мягкое, юное лицо — всё ещё покрытое детским пушком — которое он так старался кормить, утешать, радовать. И теперь оно снова было залито слезами, прямо как в тот день.
Эдди почувствовал, как его ярость снова закипает.
Кто на этот раз обидел моего мальчика?
Он и так такой молодой и хрупкий — кто, чёрт возьми, снова его обидел?
Эдди в последний раз похлопал его по плечу, затем повернулся к мужчине, который смотрел на них в шоке, — к Августину.
— Что конкретно вы сделали с моим мальчиком?
Эта безоговорочная претензия заставила выражение лица Августина смениться с ошеломлённого на полностью смущённое.
— Я-я не хотел… э-э, я просто…
— Взрослый мужчина избивает ребёнка! Вы серьёзно?!
Глаза Августина расширились от шока.
Ему потребовалось мгновение, чтобы осознать, что только что произошло.
Только что он получил свой первый в жизни шлепок по затылку.
Сначала парень просто замер посреди боя и начал плакать. Теперь этот серебристоволосый мужчина ворвался сквозь толпу, крича во всё горло.
Парень — ярко-серебристые волосы, фиолетовые глаза — был великолепен. Даже среди всех красавцев, которых Августин встречал в своих путешествиях, этот выделялся.
Если точнее, он был точно по вкусу Августина. Прямо его идеальный, тип мечты.
Его парень мечты был абсолютно взбешён на него.
— Ты устроил спарринг с раненым парнем! О чём ты только думал?!
Но теперь, когда он подумал об этом, если эти слёзы были из-за травмы, это многое объясняло.
И то, как парень держал юношу — нежно, эмоционально — должно было означать, что он либо родственник, либо очень близкий любовник.
Неудивительно, что он смотрел на Августина, как на монстра.
Эдди шлёпнул Августина по спине ещё несколько раз для верности.
По правде говоря, это не было больно. Но это было унизительно. Даже позорно.
Вот он, святой воин, герой, спаситель человечества… низведённый до отруганного ребёнка мужчиной ниже его ростом.
Его никогда раньше не отчитывали.
И что хуже — этот великолепный мужчина, его точный тип, был тем, кто это делал.
Августин чувствовал себя несправедливо обвинённым, но не мог заставить себя спорить.
В конце концов разгневанный мужчина круто развернулся, схватил всё ещё плачущего Кэтрона и потащил его обратно в Трактиру.
Толпа, увидев, что бой внезапно закончился, загудела от непонимания и перевела внимание обратно на Августина. Но что он мог поделать? Поединок окончен — а его только что публично отчитали.
Августин вздохнул, развёл руки с кривой ухмылкой.
Он перекинул деревянный посох через плечо и смирился с тем, что веселье закончилось. Толпа застонала от разочарования, но начала расходиться. Подобные спонтанные зрелища всегда быстро теряли зрителей, как только проходила кульминация.
Августин ловил себя на том, что вспоминает обоих — и Кэтрона, и серебристоволосого мужчину.
Было странно. Он был уверен, что никогда раньше не видел никого из них.
Так почему же они кажутся знакомыми?
Тёмноволосый с чёрными глазами — это лицо тоже было странно знакомо. Как и серебристоволосый. Он не мог вспомнить их имён. Он даже не спросил.
Он склонил голову набок, пытаясь вспомнить, но в итоге сдался. Он не из тех, кто переживает из-за вещей, не имеющих ясного ответа.
Решив это, он потер всё ещё болящую спину и ушёл.
Несмотря на то, что всё ещё чувствовал лёгкое ошеломление, его тело ощущалось легче, чем уже давно.
Увлёкшись боем, он забыл заказать блюдо, ради которого изначально пришёл.
Эдди довёл Кэтрона до его комнаты, быстро юркнул на кухню, чтобы взять тарелку, и направился прямиком в подвал.
— Джеральд! Горячее полотенце, пожалуйста!
Крикнул Эдди по пути, и Джеральд кивнул.
Зайдя в «коноbini», Эдди направился прямиком к холодильнику. Он заметил то, что искал, разорвал упаковку и швырнул содержимое в микроволновку.
Нервно прохаживаясь перед микроволновкой, он ждал, пока не прозвучит знакомый звонок, затем быстро выложил еду на тарелку.
Честно говоря, всё в этом месте было великолепно, кроме постоянного риска обжечь пальцы.
Ворча, Эдди поспешил наверх. Джеральд передал ему дымящееся полотенце.
— Спасибо, — сказал Эдди, удерживая и тарелку, и полотенце, пока поднимался на второй этаж.
Даже не утруждая себя постучаться, Эдди открыл дверь и вошёл внутрь.
Кэтрон сидел на краю кровати. Занавески были задернуты, поэтому в комнате было темно, несмотря на то, что был ещё день.
Тяжёлая, гнетущая атмосфера окружала Кэтрона, пока он сидел там.
Эдди поставил тарелку на прикроватную тумбочку и приблизился с горячим полотенцем.
Он мягко приложил тёплую ткань к распухшим векам Кэтрона.
Даже когда Эдди мягко прижимал полотенце ко всему его лицу, Кэтрон ничего не говорил. Он даже не вздрогнул. Слёзы прекратились, но его настроение явно было на дне.
Эдди прикусил губу, гадая, что делать.
Затем внезапно Кэтрон потянулся и притянул его в объятия.
Застигнутый врасплох, Эдди обнаружил себя прижатым к твёрдой груди Кэтрона. После секунды колебаний он позволил себе расслабиться.
Ладно. В такие моменты, вероятно, действительно необходимо человеческое тепло.
Проблема была в том, что Кэтрон сидел на кровати, так что Эдди, втянутый в его объятия, теперь оказался, по сути, у него на коленях.
А Эдди тоже был высоким — может, и не как Кэтрон, но всё же. Не зная, куда деть ноги, он неловко переменил положение, пытаясь найти устойчивую позу.
Эдди заёрзал, но Кэтрон только крепче сжал объятия. Он явно не собирался отпускать. Эдди вздохнул и сдался, позволив своему телу обмякнуть. Не было сомнений — Кэтрон был не в нормальном состоянии.
Ладно. Просто считай меня плюшевой игрушкой для утешения…
Это было не совсем удобно, но Эдди не мог заставить себя оттолкнуть Кэтрона, особенно когда парень уткнулся головой ему в плечо.
Пусть даже сейчас, он мог послужить временной плюшевой игрушкой размером с человека.
В ожидании, пока Кэтрон успокоится, Эдди немного подвинулся, чтобы найти получше сидячую позицию. Грудь парня была достаточно широка, чтобы удерживать его без проблем.
Тут Эдди осознал кое-что, что ему не нужно было — или не хотелось — знать.
«Так… наш Кэт, э-э… тяжелее с левой стороны*».
Ощущение давления под ягодицами и осознание того, в какую сторону Кэтрон наклоняется, ненадолго смутили Эдди.
Вместо этого он продолжал мягко похлопывать Кэтрона по широкой спине.
Если это давало хотя бы крошечную толику утешения, это вполне не трудно.
Переводчик и редактор: Mart Propaganda.
«Так… наш Кэт, э-э… тяжелее с левой стороны*».
Это эвфемизм, намёк на физиологическую реакцию Кэтрона, вызванную близостью с Эдди. В данном контексте фраза «тяжелее с левой стороны» — это тактичный и немного ироничный способ указать на эрекцию, которую Эдди почувствовал, сидя у Кэтрона на коленях.
Минутка физиологии: Почему именно «левая сторона»?
У большинства мужчин половой член в состоянии эрекции отклоняется влево или вправо, а не строго прямо.