Глава 1. Я плакал, я притворялся (Новелла 18+)
В это время обычно посетителей было не так много, но сегодняшний день был исключением. Юная бариста была так занята, что даже не успевала поднять голову, пока подтверждала заказ:
– Один Яньчжи Ганьлу*? Классическая сладость?
*П.п.: гонконгский десерт с грейпфрутом и манго
Мужской голос ответил:
– Сахар на максимум, чем слаще, тем лучше.
Из-за того, что этот магазинчик находился на пересечении двух престижных академий киноакадемий Си, основными покупателями здесь были студенты, которые стремились стать звездами – люди, для которых каждый килограмм имеет значение.
Привыкшая к просьбам «с низким содержанием сахара» или «вообще без него», бариста удивилась неожиданному заказу на полную сладость. Она инстинктивно подняла взгляд только чтобы на мгновение застыть от шока. И не без веской на то причины – просто человек, стоящий перед ней, был слишком хорош собой.
Работая в магазине, который регулярно посещают красивые мужчины и женщины, она уже привыкла видеть лица, которые затмевают остальное большинство. Но даже среди этих восходящих звезд, молодой человек перед ней кажется был лучшим из лучших.
Особое внимание привлекала его родинка – идеально расположившаяся немного выше верхней губы. Не слишком темная и не слишком блеклая. Такая деталь запоминалась мгновенно и навсегда.
Как только основная толкучка утихла, девушка добровольно поменялась местами со своей коллегой, лично взяв на себя задачу доставить заказ молодого человека.
Когда она подходила, то ощутила, как стремительно забилось сердце. Он выглядел младше двадцати, его черты все еще сохранили юношескую мягкость. Но та самая родинка, словно финальный штрих на изумительной картине, подчеркивала утонченность и добавляла игривую нотку. Это странное сочетание невинности и изящной соблазнительности заставляло испытывать противоречивые чувства. Хотелось отвести взгляд, и в то же время невозможно было оторваться.
Но дело было не только в лице, его телосложение было так же невероятно. Осанка выдавала в нем человека, для которого грация стали второй натурой. Даже неспециалисту было очевидно, что его аура отличалась от остальных – в нем мгновенно угадывался танцор с минимум десятилетним стажем.
«С его-то внешностью почему он еще не дебютировал?», – невольно подумала официантка, пока с улыбкой ставила на стол заказ.
– Ваш Яньчжи Ганьлу…
Как только девушка собиралась продолжить, парень жестом попросил ее замолчать.
За соседним столиком два человека бурно спорили и совсем не замечали, что их слова разлетаются по всему залу.
– Кан Яо? Ты еще переживаешь за Кан Яо? Мы столько недель этот номер оттачивали! Он покалечился, а мы теперь потеряли несколько дней репетиций из-за него – нам даже генеральную урезали! Вместо того, чтобы волноваться за других почему бы тебе сначала себе не посочувствовать?
Второй человек тоже был раздражен.
– Я просто сказал, что мне жаль его. Зачем так заводиться? Что, злишься, что его выкинули с места главного танцора, а тебя так и не взяли?
–Ты о чем вообще? Очевидно, что никому из нас эта партия не досталась бы. Кан Яо в больницу попасть не успел – как на его роль Тун Шао сразу же взяли. Разве не ясно, что преподаватели просто подходящего момента ждали? Ты же знаешь из какой семьи Тун Шао – для него мы все всего-навсего массовка. Кан Яо был единственным идиотом, который этого не понимал – сколько раз ему намекали, а он ни в какую, так вцепился в эту сольную партию…
После короткой паузы второй заговорил шепотом:
– Ты не думаешь, что Кан Яо не случайно травмировался? Мы все это видели, только Тун Шао был рядом, когда он упал. И оба были мрачнее тучи. Та сцена была выше двух метров, мало ли что случиться могло…
– Если бы что-то и правда случилось, то Тун Шао просто оплачивал бы больничные счета Кан Яо до конца жизни, средства ему позволяют, – голос теперь звучал едко, будто парень сам не знал кого именно высмеивал, – Давай не будем просто так обвинять богача. Может Кан Яо сам виноват. Если его травма и правда не такая тяжелая, как и сказали врачи, то почему он не боролся за свое место? Или продался, или сдался.
– Ну если так подумать…Учитывая какой он всегда замкнутый и тихий, может и правда струсил.
Официантка, не знавшая подробностей разговора, все равно мысленно скривилась.
Она знала, что в академии Си-Ин проходил сегодня ежегодный выпускной гала-концерт. Множество знаменитых актеров, кастинг-директоров и выпускников были приглашены. Поговаривали, что выступления на гала-концерте были высшего класса — посторонние с трудом могли достать билеты, а студенты буквально сражались за возможность выйти на сцену. Кто-то потратил полгода на подготовку, надеясь использовать этот шанс как трамплин для своей карьеры.
В обстановке, где все отчаянно жаждали своей минуты славы, сама мысль о том, что кто-то мог струсить, уже казалась абсурдной. А утверждение, что ведущий танцор — тот, кто призван приковывать взгляды, — намеренно травмировал себя из-за страха, звучало и вовсе нелепо.
«Разве это не просто сплетни завистников…?» – подумала девушка.
Её взгляд переключился обратно на молодого человека перед ней. Она задалась вопросом, не с той же ли он специальности, что и те двое, судя по тому, как внимательно он слушал разворачивающуюся драму.
Но, прежде чем она успела задуматься об этом, парень неожиданно поднял на неё взгляд, в котором читалась лёгкая усмешка. Он, явно нарочно, громко кашлянул, прочищая горло.
Резкий звук прервал становящийся все более и более неприятным разговор позади него. Оба собеседника инстинктивно повернули головы, и их лица мгновенно преобразились, сменив целую гамму эмоций, словно в ускоренной съемке. Шок, осознание, смущение — а затем один что-то быстро сказал другому, и они поспешно рванули из кафе, бросив едва тронутые напитки.
Молодой человек даже бровью не повел, в его глазах светилась озорная искорка. Он повернулся обратно к официантке и спросил:
– Так что ты хотела сказать?
Девушка на мгновение остолбенела, поражённая реакцией тех двоих, и лишь через несколько секунд очнулась. Затем поспешно спросила:
– Э-э.…Может, что-то ещё хотите?
Молодой человек ответил:
– Нет, это всё.
Его выражение лица заставило официантку слегка покраснеть. До этого момента он напоминал портрет в картинной галерее – прекрасный, но безжизненный. Однако стоило только ему проявить хоть какие-то эмоции…Миндалевидные глаза чуть прищурены, в уголках губ играет полуулыбка – и, внезапно, это не слишком то сочетается со всей его утонченной аристократичностью.
Девушка чуть замешкалась перед тем, как спросить:
– Вы учитесь в Си-Ин? Можно я...
Она хотела попросить автограф на будущее, но не успела договорить, как он перебил:
– Хочешь взять мой ДунСюнь?
ДунСюнь была самой популярной соцсетью в то время.
Ошарашенная, официантка поспешно замахала руками.
– Нет-нет! Я не хотела вас беспокоить…
Молодой человек просто ответил:
– Пустяки. Можешь добавить меня.
Она замерла на секунду, а затем просияла:
– Правда?
Он кивнул, их телефоны пискнули, когда они отсканировали QR-коды друг друга, добавившись в друзья.
Неожиданно получить контакты такого симпатичного парня — да еще и возможно будущего актера? Девушка была в восторге.
– Спасибо! Ты правда очень красивый! Если у тебя вдруг будут какие-то проекты в будущем, я обязательно их поддержу!
Она говорила, мельком глядя на его профиль, но вдруг замолчала, поражённая.
Минуточку.
Почему имя кажется таким знакомым?
Кан Яо?!
Неужели это был тот самый человек, о котором те двое только что говорили?! Неудивительно, что они выглядели так напугано перед тем, как уйти.
Официантка, осознав это, отшатнулась, её лицо выражало полное неверие.
Кан Яо не волновало, что она подумает о его странном отношении к сплетням о себе. После того как она ушла, он взглянул на телефон: в списке контактов было больше трехсот друзей.
Три сотни… И всего лишь дюжина из них была там изначально. Остальных он добавил за последние два дня. Самое интересное — независимо от того какие отношения их связывали, все они были ему совершенно незнакомы.
Его звали Кан Яо, и он родился с этим лицом, но он не был тем Кан Яо, о котором говорили двое. Он был чужаком, которому просто случайно досталось такое же имя.
А сейчас он находился внутри книги.
Прошло уже два дня с тех пор, как Кан Яо потерял сознание на пресс-конференции, посвящённой игре Zizag, а очнулся в этом новом мире. Он всё ещё не вспомнил название романа, но сюжет уже несколько раз перестраивался в его голове.
Это была история в духе псевдо-замены и псевдо-мачехи —даньмэй роман о любви между двумя мужчинами.
Если кратко, то шоу был «белой луной*» гона — тем, кого он по-настоящему любил. Гон был влюблён в шоу, но шоу любил отца гона. Они прошли через череду романтических перипетий, мучительных расставаний и, в конце концов, обрели счастливый финал.
*П.п.: метафора, обозначающая недостижимый идеал, чистую первую любовь.
Роль Кан Яо в этой истории была…своеобразной. Он казался второстепенным персонажем, но не совсем. В тот период, когда гон был отвергнут шоу и не мог получить желаемого, Кан Яо стал тем, кого взяли «на замену», чтобы утолить тоску. Но их отношения продлились всего несколько месяцев. Как только «белая луна» вернулась, Кан Яо выбросили за ненадобностью. Казалось, его единственная роль в сюжете — подчеркнуть силу чувств гона, годы преданности настоящей любви.
Как выяснилось, его и ту самую «белую луну», объединяла только одна деталь – родинка, безмятежно покоившаяся на краю верхней губы.
Кан Яо медленно отхлебнул свой напиток. Несмотря на то, что он был очень сладким, на вкус же совсем не казался таковым. Звучало это, возможно, тревожно, но его это нисколько не беспокоило. Отсутствие вкуса не вызывало в нём ни малейшего волнения.
Перед его глазами висела большая строка текста: «Вы согласны завершить текущий сюжет?»
Под вариантом «Да» была пометка, что его тело и дух сольются воедино без каких-либо осложнений. Вариант «Нет», однако, был пуст — даже без пояснений нетрудно было догадаться, что выбор этого варианта, скорее всего, означал мгновенный «Game Over».
Кан Яо не торопился. Он неспешно допил свой Яньчжи Ганьлу — напиток был похож на ватные облака, затем скачал несколько популярных игр и до конца дня переключался между ними, играя то в одну, то в другую.
Прожив здесь всего два дня, он уже успел пройти большинство известных игр, и ему начало становиться скучно. Он тянул до самого вечера, прежде чем наконец лениво направился к университетской медиа-студии.
Зал был переполнен — до начала представления оставалось еще время, но напряжение уже витало в каждом уголке зала.
Несмотря на предупреждение: «Посторонним вход воспрещён», Кан Яо даже не замедлил шаг. Его вызывающе уверенный вид оказался лучшим пропуском. Охранник даже не остановил его — напротив, дружелюбно напомнил:
– Зрители начинают рассаживаться. Сегодня пришло много важных персон.
За кулисами атмосфера была напряжённой, но Кан Яо не обращал на это внимания и направился прямо к служебной двери, откуда, по его воспоминаниям, открывался лучший вид на зал — особенно на первые три ряда.
Когда он подошёл, там уже собралось несколько человек в костюмах. Они перешептывались между собой.
– Этот парень с пепельно-серыми волосами…Неужели это сам господин Лай? Он правда пришёл?! – В списке почётных гостей так и было указано. Он выпускник нашей академии, конечно, он появится.
– Но сейчас статус Лай Синвэя совсем другой! Все его работы — топовые IP, а крупные студии буквально дерутся за права на них!
Кан Яо пропустил половину разговора мимо ушей, его взгляд скользнул мимо сплетников и упал на место рядом с тем самым «Лай-лаоши»
Там сидел мужчина, облачённый в идеально сидящем костюме, который слегка развернулся вполоборота, слушая Лай Синвэя. Из-за этого ракурса его лицо было плохо видно.
В разговоре о нём не упоминали вовсе, но Кан Яо точно знал:
Это Сюй Яо — главный герой гун этой истории.
Его мать была президентом HaiWeila, всемирно известного люксового бренда женской одежды. Отец — глава крупнейшей развлекательной империи страны, настоящей «фабрики звёзд» Даже среди остальной элиты и наследников, он был принцем.
Однако, кажется, он лишь недавно вернулся из-за границы, и местные СМИ ещё не успели его по-настоящему заметить. Никто здесь не осознавал, что в зале тихо занял место действительно важный человек.
Внезапно, один из студентов заметил Кан Яо, стоящего позади них.
— Кан Яо? Ты что здесь делаешь?
Неожиданно нашёлся тот, кто знал оригинального Кан Яо. Он проигнорировал вопрос, продолжая вглядываться в Сюй Яо.
– Когда ты вернулся в универ? Тун Шао в курсе? Тебе бы лучше уйти — скоро начало, а тебя тут быть не должно…
И именно в этот момент Сюй Яо повернул голову.
Свет на сцене дрогнул — техники настраивали оборудование, и на мгновение луч скользнул по его лицу.
«Этот...ну в целом сойдет», – подумал Кан Яо и слегка прищурившись, мысленно нажал кнопку «Принять». В тот же миг волна дрожи прокатилась по телу— чувства обострились, а вместе с ними вернулись старые травмы, накопленные за годы изнурительных тренировок.
Удивительно, но это тело ощущалось даже хуже, чем его прежнее, измождённое годами сидения перед компьютером.
– Ты что, оглох? — студент не выдержал, следуя за взглядом Кан Яо. — На кого уставился?
Тот отвел глаза и усмехнулся:
— Просто оцениваю своего будущего спонсора.
— ...Чего? — тот не понял, но, похоже, счёл это неважным. Он уже собирался настойчивее начать уговаривать Кан Яо уйти, но тут взгляд его скользнул за спину – и замер.
— Тун Шао?!
Кан Яо обернулся. Позади стояла высокая, стройная фигура.
Тун Шао уже переоделся в костюм главного танцора— ослепительно белый, в нем он был словно сошедший со страниц сказки принц.
Если бы не его ядовитый тон, разрушивший всю утонченность образа.
– Ты что здесь делаешь?
Переводчик: mooonlight
Редактор: moonlight