Глава 26. Эта маленькая альфа немного сладкая (Новелла 18+)
Глава 26. «Братик, ты тоже непослушный»
Только он собрался ответить, как вдруг заметил, что лицо Чу Ицяо изменилось. Если минуту назад оно пылало румянцем, то теперь стало смертельно бледным.
В следующее мгновение Чу Ицяо закрыл глаза и рухнул в его сторону.
Феромоны, долетевшие до него, были подобны бабочке с повреждёнными крыльями. Расправив свою красоту на пике, она подверглась атаке и упала, полная беспомощной дрожи.
Зрачки Ло Цинъе резко сузились:
Жар в ванной давно рассеялся, оставив лишь два переплетённых аромата. Сильные альфа-феромоны, захватившие слабые омега-феромоны, больше не смели буйствовать и покорно сдерживались.
Ло Цинъе никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Увидев, как бледное лицо Чу Ицяо поникло, его сознание помутилось. Он быстро подхватил его, но из-за разницы в комплекции едва не рухнул сам. Поспешно положив руки Чу Ицяо себе на плечи, он предотвратил его падение.
— Братик, не пугай меня, — он обнял Чу Ицяо с покрасневшими глазами. Почувствовав, как феромоны Чу Ицяо становятся всё слабее, он запаниковал. — Что с тобой? Тебе плохо?
Почему так внезапно? Неужели Чу Ицяо не нравятся его феромоны?
Но разве управляющий не говорил, что ни один альфа не может приблизиться к Чу Ицяо, кроме него?
Чу Ицяо прислонился к Ло Цинъе с закрытыми глазами, его конечности ослабли, голова кружилась. Приступ причинял боль, но она постепенно стихала, когда Ло Цинъе обнимал его.
Только он подумал, не раздавит ли он маленького альфу, как вдруг ощутил невесомость. Он резко открыл глаза, шокированно глядя на Ло Цинъе, который поднял его.
«Чёрт возьми, этот альфа ростом примерно 160 см запросто поднял его, взрослого мужчину под 180!»
«Господин Чу, вам не стоит беспокоиться о молодом господине — он очень силён».
Чем больше он думал, тем больше раздражался.
— Братик, не бойся, я вызову врача.
Ло Цинъе даже не задумался. Наклонившись, он поднял Чу Ицяо, крепко сжав губы, чтобы не выдать боли от растянутых ран. Быстро пронеся, он уложил его на кровать.
Увидев, что волосы Чу Ицяо всё ещё мокрые, он взял полотенце, аккуратно обернул их, затем схватил телефон, чтобы позвонить Юань Няню.
В такой ситуации врач был необходим.
Ло Цинъе в тревоге сидел у кровати, но дозвониться до Юань Няня не удавалось. Чем дольше не отвечали, тем сильнее он нервничал. Чем больше волновался, тем больше винил себя.
«Я что, с ума сошёл? Использовал феромоны, чтобы соблазнить Чу Ицяо. Я знал, что он только дифференцировался, но всё равно спровоцировал омегу».
Не следовало применять такие методы.
Его руку схватили сзади. Ло Цинъе обернулся и увидел Чу Ицяо, сидящего на кровати с бледным цветом лица. Он вернулся на постель и взял его руку. Глаза мгновенно наполнились влагой.
— Братик, прости, я виноват. Не следовало выпускать феромоны. Я причинил тебе боль, прости...
Чу Ицяо откинулся на изголовье. На самом деле, от прикосновений Ло Цинъе ему стало лучше, и головокружение прошло. Услышав его извинения и увидев, как тот опустил голову, словно жалкий щенок, в его глазах мелькнула улыбка.
Но лишь на мгновение. Затем он снова притворился жертвой, чтобы завоевать доверие.
Ло Цинъе осторожно поднял взгляд. Чу Ицяо, бледный, но по-прежнему мягкий, несмотря ни на что, заставил его почувствовать себя ещё виноватее.
«Как я мог так ранить Чу Ицяо? Да ещё и солгать ему».
Его глаза покраснели и стали влажными, будто он боялся, что Чу Ицяо раскроет его тайные мысли:
Он не мог сказать правду. Иначе Чу Ицяо спросит, почему он не хочет, чтобы тот шёл в «Цезарь-Палас», или кто сообщил ему о визите. Тогда всё пойдёт наперекосяк. Чу Ицяо точно решит, что он до сих пор связан с «Цезарь-Паласом», и даже подумает, что сблизился с ним со злым умыслом.
«Что, если он откажется от меня?»
Опустившись на колени рядом с Чу Ицяо, он принялся вытирать его волосы полотенцем. Взгляд невольно скользнул по ослепительно белой шее, заметив, как кадык дрогнул.
Затем он заставил себя отвести глаза и сдержал феромоны, чтобы не вести себя как животное.
— Я не говорил тебе, что у меня синдром расстройства феромонов.
Выражение лица Ло Цинъе застыло:
— У моего отца и матери была крайне низкая совместимость. Все хорошие чувства между альфами и омегами происходят от совместимости феромонов. Даже если они сначала нравятся друг другу, в итоге начнут отвергать и ненавидеть из-за несовпадения. Когда мать захотела уйти, отец принудил её. Дети, рождённые от несовместимой пары, могут быть уродливыми или больными. Таким ребёнком стал я. Но мой отец, кажется, не чувствует никаких угрызений совести. Синдром расстройства феромонов лишил меня обоняния, и я не могу определить запахи окружающих. Даже если альфа в гоне приблизится, я не успею оценить опасность. Если альфа рядом, я заболеваю. Из-за синдрома мне обычно становится плохо глубокой ночью.
Чу Ицяо не ожидал, что сможет так спокойно изложить жестокие факты. Он посмотрел на ошеломлённого Ло Цинъе, который вот-вот расплачется, и не сдержал лёгкого смешка.
— Что, не думал, что я не чувствую запахов?
Внезапно взгляд Чу Ицяо закрыло полотенце. Голова была обёрнута, а Ло Цинъе обнял его сзади за плечи. Это знакомое ощущение, словно от его одеяла, было настоящими объятиями.
Затем он почувствовал тепло у затылка.
— Братик, прости, — Ло Цинъе прижался лбом к его голове через полотенце и сжал крепче. Глаза опустились, слёзы капали по одной. — Я не знал, что ты не чувствуешь запахов. Не знал, что тебе не нравятся мои феромоны... Прости...
Оказывается, Чу Ицяо не нравились его феромоны. Это причиняло боль. Значит, он сделал ему плохо?
А отец Чу Ицяо принудил его мать, что привело к его рождению. Что ещё можно ожидать от человека, связанного с «Цезарь-Паласом»?
«Зачем он прислал меня к Чу Ицяо? Думал, я, как альфа, смогу причинить ему вред? Думал, я раню его? Как я мог...»
При мысли о боли, которую Чу Ицяо пережил из-за того человека, он захотел изрубить его на куски. В его глазах собрались крупинки враждебности.
Осознав, что всё ещё держит Чу Ицяо, он тут же отпустил. Но в момент, когда руки разомкнулись, Чу Ицяо схватил его и заставил встретиться взглядом.
Чу Ицяо смотрел на него глазами, полными нежности и скрытой просьбы. Ло Цинъе почувствовал, что даже если бы Чу Ицяо велел ему умереть, он бы не колебался. Не то что просьба об объятиях.
Ло Цинъе наконец успокоился. Чу Ицяо не чувствовал феромонов и не мог вовремя заметить опасность, а его реакция запаздывала. Что, если ночью ему снова станет больно?
Вспомнив день своего приезда, когда он увидел Чу Ицяо посреди ночи в гостиной что-то жующего.
Ему становилось всё более стыдно за свою невнимательность. Он даже не знал, что делает Чу Ицяо. И почему тот ничего не говорил ему каждый раз, когда Ло Цинъе просил обнять. Чем больше он об этом думал, тем более ничтожным себя ощущал.
— Мне не будет плохо, если ты обнимешь меня, — Чу Ицяо отпустил руку Ло Цинъе, снял полотенце и повернулся к нему. — Иначе зачем мне приходить в твою комнату каждую ночь и обнимать твоё одеяло, чтобы заснуть?
«Какой проступок может заставить этого маленького альфу вести себя хорошо? Только мягкость».
Голова Ло Цинъе гудела, будто он не мог поверить, что Чу Ицяо говорит это. Прежде чем он успел отреагировать, тот продолжил:
— Потому что мне нравится, когда ты меня обнимаешь. Ты единственный альфа, близость которого я не ненавижу. Хотя я не чувствую запах твоих феромонов, я ощущаю их, они успокаивают меня.
Закончив говорить, Чу Ицяо заметил, что уши Ло Цинъе покраснели. Тот даже не смел смотреть ему в глаза. Эта неестественная, беспомощная застенчивость, казалось, вызывала в нём дискомфорт, поэтому он продолжил:
— Так что не беспокойся, что я откажусь от тебя, что ты мне безразличен или не нравишься. И не бойся, что я забуду о тебе, когда ты в школе. Я мечтаю, чтобы ты был рядом каждую секунду.
Ло Цинъе чувствовал, что вот-вот взорвётся от жара. Он почти утонул в этих сладких словах, находясь в лёгком трансе и ощущая нереальность происходящего.
Эти слова, несомненно, развеяли все его страхи и тревоги.
Ло Цинъе больше не мог сдерживать желание приблизиться. Он крепко обнял Чу Ицяо, уткнувшись лицом в его плечо, жадно вдыхая любимые феромоны.
— Я тоже не хочу разлучаться с братиком ни на секунду.
Он чуть не сказал, что хочет быть с ним вечно.
— Значит, ты будешь слушаться братика? — спросил Чу Ицяо.
— Да, — Ло Цинъе кивнул, даже не задумываясь. Он слушался бы его, даже если бы это убило его.
— Хочешь хорошо учиться и стать моим лучшим помощником? — Чу Ицяо почувствовал, что никогда не был так нежен.
— Да, — Ло Цинъе решил, что будет усердно учиться, занимая первые места, чтобы показать Чу Ицяо, как быстро он взрослеет.
— Тогда скажи, ты позволил Цзянь Цзэ избить себя специально?
— Да... — Ло Цинъе резко замолчал, осознав вопрос. Он уставился на Чу Ицяо в шоке, не понимая, откуда тот знает, и сразу сник.
— Чтобы я пожалел тебя и забрал домой? — Чу Ицяо озвучил свою догадку.
Ло Цинъе услышал это и тут же успокоился.
«Главное, чтобы он не узнал настоящую причину».
Он опустил голову и пробормотал:
— М-м... Больше такого не повторится.
«Цзянь Цзэ рассказал? Или тренер? Неважно. Пока Чу Ицяо не знает, почему я это сделал, остальное не имеет значения».
Видя жалкое выражение лица этого маленького альфы, Чу Ицяо не удержался и потрепал его по голове.
— Впредь я буду забирать тебя каждую неделю. Не надо так делать. Мне действительно больно смотреть, когда ты причиняешь себе вред. Веди себя хорошо, понял?
Он был полностью под контролем Чу Ицяо. Этот мужчина идеально соответствовал всем его слабостям. Он не мог ни сопротивляться, ни защититься.
Холодный, сильный, уязвимый, нежный — ему нравилось всё. Поэтому он ни за что не позволит Чу Ицяо приблизиться к «Цезарь-Паласу». И тем более не отпустит его сегодня.
— Тогда обними меня ещё раз и дай поспать, — Чу Ицяо слегка приподнял руки, глядя на Ло Цинъе с обожанием. — Врача не надо. С тобой мне не плохо.
Действительно, только в объятиях Ло Цинъе он чувствовал облегчение. Но он также понимал, что феромоны его маленького альфы влияют на него, эффект просто другой, нежели с остальными альфами.
Даже прикосновения приносили неописуемое удовольствие, а жар в железах был лучшим доказательством.
«Надо спросить Хи Ши, что это значит».
Ло Цинъе не мог устоять перед раскрытыми объятиями. Он прижался к Чу Ицяо, и ощущение наполненности мгновенно затуманило разум.
Феромоны Чу Ицяо сводили его с ума, лишая рассудка.
«Ради него я готов отказаться от всего мира».
— Братик, ты ненавидишь других альф? — тихо спросил он, и глаза потемнели при мысли о Хи Ши.
«Почему Чу Ицяо не ненавидит его? Он же альфа! Неужели пользуется тем, что Чу Ицяо не чувствует феромонов?»
— М-м. Мне неприятно, когда другие подходят слишком близко, — Чу Ицяо ответил честно.
Чу Ицяо, полулежа на подушках, опустил взгляд на Ло Цинъе, прижавшегося к нему. Их глаза встретились, в его взгляде не было скрытности, только ревность.
— Он всего лишь бета. Почему ты так о нём беспокоишься?
— А если он лжёт тебе? — прямо спросил Ло Цинъе. Он был уверен, что Хи Ши обманывает, пользуясь слабостью Чу Ицяо.
«Как сильный альфа может скрыть свои феромоны?»
— Я ненавижу ложь. Если он солгал — больше не появится передо мной.
Сердце Ло Цинъе ёкнуло, и в глазах мелькнула вина.
— Поэтому Сяо Е должен вести себя хорошо, — Чу Ицяо легко притянул его к себе, положив подбородок на плечо, и мягко прошептал: — Не обманывай меня, ладно?
«В мире действительно есть люди, чей голос может соблазнить до смерти».
Сквозь тонкую ткань он чувствовал чужое сердцебиение. Ло Цинъе изо всех сил сдерживал феромоны, боясь даже взглянуть на Чу Ицяо.
— Я не буду лгать братику... И братик тоже не должен обманывать меня.
— Останься со мной сегодня, мне страшно одному.
Услышав слово «страшно», Чу Ицяо едва не рассмеялся.
«Он ещё не знает, что я в курсе про его победу над тренером».
Это притворство было таким наивным, но зачем? Зная, что его заберут сегодня, зачем наносил себе травмы? Действительно хотел вызвать жалость?
— Мало... Ты должен обнимать меня весь день и всю ночь.
Маленький альфа прижимался к нему, цепкие руки обвивали талию, тёплое дыхание проникало сквозь ткань, в нём смешивались юношеская капризность и скрытый намёк на нечто большее.
Чу Ицяо почувствовал его тревогу.
«Чем безобиднее он выглядит, тем опаснее. Кто здесь охотник, а кто добыча — ещё вопрос».
Они обнялись, каждый погружённый в свои мысли.
Чу Ицяо: «Эти объятия куда полезнее лекарств».
Ло Цинъе: «Почему братик не сказал мне о плане посетить «Цезарь-Палас»? Неужели всё равно пойдёт?»
Во время ужина аромат супа наполнил столовую, вызывая аппетит.
Чу Ицяо, немного поспав, чувствовал себя свежим. Куда лучше, чем после таблеток или уколов.
«Неужели 5% совместимости дают такой эффект?»
Прежде чем углубиться в размышления, он вышел из спальни и увидел Ло Цинъе, хлопочущего на кухне.
Он сам редко заходил туда, разве что за водой. Поэтому был поражён, увидев, как ловко этот юнец управляется с посудой и готовит.
Когда его любимое блюдо оказалось перед ним, он проникся к альфе ещё большей симпатией.
«Маленький альфа, который умеет готовить, определённо стоит его воспитывать».
— Братик, попробуй скорее! — Ло Цинъе поставил кастрюлю перед ним и уселся рядом, смотря с ожиданием. — Нравится?
Чу Ицяо не чувствовал запаха, полагаясь только на вкус. Первый глоток супа — нежный кокосовый аромат и сладость куриного бульона — мгновенно исцелил его. — Вкусно, мне очень нравится.
Получив похвалу, Ло Цинъе буквально парил в облаках.
— Братик, если тебе нравится, я буду готовить для тебя каждый день.
— Тогда я растолстею, — Чу Ицяо улыбнулся.
— Братик, ты прекрасен в любом случае, мне всё нравится, — Ло Цинъе подпер подбородок рукой и не отрывал взгляда от Чу Ицяо ни на секунду.
Чу Ицяо опустил глаза, доедая суп, и не заметил пылающего взгляда, устремлённого на него.
Ужин прошёл в «братской гармонии». Чу Ицяо наблюдал, как Ло Цинъе моет посуду, затем взял телефон и вышел на балкон. Пришло время заняться делами.
Как только звонок соединился, послышался голос Хи Ши с лёгкой усмешкой:
— Как мой занятой человек нашёл время позвонить? Неужели наконец вспомнил, что должен пригласить меня на ужин?
Чу Ицяо опешил. Действительно, он вроде как задолжал Хи Ши немало обедов.
— Составь мне компанию сегодня вечером, и завтра я тебя угощу.
— Тогда я, естественно, согласен. Куда идём?
Хи Ши, всё ещё сидевший в офисе, замер с ручкой в руке. Он нахмурился.
Разве это не частный клуб деда Чу Ицяо? Зачем туда идти?
— Да, украли партию бракованных лекарств. Тот человек собирается использовать их в «Цезарь-Клубе». Я собираюсь поговорить с ним сегодня. Мне нужна твоя помощь. Ты бета и можешь пойти со мной. Может быть немного опасно, если не хочешь — ничего.
Хи Ши резко вскочил, стул под ним скрипнул от резкого движения. Он понизил голос:
— Чу Ицяо, ты с ума сошёл? Лезешь сам вместо того, чтобы вызвать полицию? Ты что, думаешь, ты альфа? Ты омега!
Чу Ицяо молча отодвинул телефон от уха.
— Слишком рискованно передавать это полиции, пока всё не прояснилось. Я не знаю, что задумал Цзян Мянь Хуай. Тем более, лекарства взял он, а за ним стоит мой дед. Иначе зачем я все эти годы так усердно изучал его преступные схемы? Слишком резкие действия только раскроют меня и усугубят ситуацию. Просто помоги мне.
Хи Ши услышал просьбу в его тоне и слегка вздохнул:
— Когда я тебе отказывал? Я сейчас заеду, выходи, когда приду.
Чу Ицяо промычал согласие и уже собирался положить трубку, как Хи Ши добавил:
— Твой маленький альфа не идёт с нами, да?
Чу Ицяо не понял, почему он вдруг вспомнил о Ло Цинъе.— Зачем ребёнку туда? Только мы вдвоём.
Закончив разговор, он обернулся и увидел Ло Цинъе, стоящего позади.
Ло Цинъе держал в руках полотенце, его глаза смотрели на Чу Ицяо с обидой.
— Я должен Хи Ши ужин. Приглашаю его сегодня.
Ло Цинъе почувствовал укол боли. Чу Ицяо всё равно шёл в «Цезарь-Палас» и даже не сказал ему. Да ещё и с этим Хи Ши!
— Понятно, — он натянуто улыбнулся. — Братик вернётся спать?
«Что это за место для ужина — «Цезарь-Палас»?»
Чу Ицяо стало неловко от его подавленности, но выбора не было. Он действительно не мог взять его туда.
— Я вернусь. Хочешь что-нибудь? Привезу.
— Ничего не хочу, — Ло Цинъе опустил голову. — Я только хочу братика.
«Почему он до сих пор не говорит мне правду? Я же сдерживал феромоны, выбирая муки ради него. Почему он не доверяет мне? Значит, Чу Ицяо всё ещё считает меня питомцем? Которым можно владеть, не заботясь ни о чём?»
— Мне нужно обсудить с Хи Ши работу. Тебе будет непонятно и скучно. Будь умницей, поиграй дома, я скоро вернусь, — Чу Ицяо потрепал его по голове, подошёл к прихожей, взял очки в серебряной оправе и надел.
Он уже хотел надеть пиджак, но Ло Цинъе опередил его.
Тот встал сзади, помог надеть пиджак, затем перешёл перед ним и застегнул пуговицы. В конце аккуратно разгладил складки. Его глаза слегка увлажнились, когда он поднял взгляд.
— Братик, возвращайся пораньше.
В тусклом свете прихожей худенький Ло Цинъе выглядел как маленькая жена, провожающая мужа. Его голос звучал неохотно.
Чу Ицяо встретился с его покрасневшими глазами. Он не понимал, откуда такие эмоции, он просто выходил по делам и скоро вернётся. Но сейчас было не до этого. Предстояло важное дело.
Он лёгким движением коснулся носа Ло Цинъе и мягко улыбнулся.
Затем развернулся и вышел. Поправив очки, он стёр всю нежность с лица, словно её и не было. Снова холодный и отстранённый Чу Ицяо.
Когда шаги затихли, а дверь закрылась, кроткое выражение Ло Цинъе исчезло. Его тёмные, как чернила, глаза уставились на дверь, наполняясь одержимостью и собственничеством.