Глава 22.1. Павшая Айдол-группа (Новелла 18+)
Чжу Ляньчжэнь знал, что Тан Цин очень хорошо играет со смыслами в диалоге. Часто ему хватало всего нескольких секунд, чтобы незаметно изменить атмосферу и придать разговору двусмысленность. Это тоже можно было считать своего рода талантом. В конце концов, нужно иметь определенную смелость, чтобы так играть с людьми.
К сожалению, Чжу Ляньчжэнь не знал слабостей Тан Цина. Он слишком хорошо себя преподносил; даже моменты его уязвимости казались тщательно рассчитанными — он никогда не показывал их всем.
Например, когда-то давно Чжу Ляньчжэнь обнаружил, что Тан Цин боится щекотки, и время от времени тыкал его в бок. Тан Цин просто смеялся и уворачивался. Но однажды, когда Чжу Ляньчжэнь попытался подкрасться сзади, чтобы застать его врасплох, Тан Цинь вдруг оказался полностью невосприимчив к ней и никак не отреагировал. На самом деле Тан Цин просто забыл о том, что ему надо реагировать, так как Чжу Ляньчжэнь воспользовался эффектом неожиданности. Когда Чжу Ляньчжэнь это понял, он был совершенно сбит с толку. После долгих расспросов Тан Цин наконец объяснил:
— Мне показалось, что тебе это нравится, вот я и подыгрывал.
Он сказал это с таким спокойным выражением лица, будто это было самое естественное в мире поведение — вполне логичное для обычного человека.
Обычное? Что в этом было обычного? С точки зрения Чжу Ляньчжэня, это было чистое издевательство. Он думал, что сам дразнит Тан Цина, но в итоге все это время его дразнил именно Тан Цин.
Чжу Ляньчжэнь даже как-то раз заподозрил, что Тан Цин нарочно притворяется плохим игроком в видеоигры. У него действительно была не самая лучшая тактика, но в критические моменты он никогда не подводил команду. Он был куда надежнее, чем, например, Цзи Юнтинь, который хоть и умел прицеливаться, но часто упускал очевидные моменты и бесил всех подряд. Однако после нескольких наблюдений Чжу Ляньчжэнь пришел к выводу, что хотя бы в этом Тан Цинь, вероятно, был искренен.
Найти его слабости конечно было трудно, но еще труднее было понять его вкусы. Чжу Ляньчжэнь знал, что тот часто читал книги и смотрел фильмы, но после того, как заканчивал — никаких обсуждений не было, будто он просто убивал время. Хотя нет, может, дело было не в отсутствии мыслей. Может, он просто не хотел ими делиться.
По крайней мере, Чжу Ляньчжэнь ни разу не слышал, чтобы Тан Цинь по-настоящему выразил хоть какое-то чувство.
Несколько холодных ливней прошли над серым городским пейзажем, ознаменовав начало весны. Чжу Ляньчжэнь и представить не мог, что шанс отыграться на Тан Цине представится так скоро.
На рассвете Тан Цинь, как обычно, ушел записывать свою радиопрограмму, оставив в общежитии лишь четверых. Позже прибыли сотрудники съемочной группы с камерами, а вместе с ними — продюсер развлекательного шоу Celebrity Observer*.
Это было, пожалуй, самое популярное развлекательное шоу на тот момент. Концепция в основе своей была проста: скрытые камеры. Но все было гораздо сложнее, чем в обычных пранках. Съемки начинались за несколько дней до эфира — следили за жизнью знаменитости, тайно проверяя ее личность и характер в разных ситуациях.
Не каждый менеджер соглашался на участие в таком шоу, и далеко не весь попавший в кадр материал подходил для показа.
Продюсер давно хотел пригласить группу Acemon, считая, что у них действительно уникальный стиль, в том числе в жизни. Их же фанаты всегда отстаивали этот “фирменный стиль”, бросаясь в атаку на “ неверных” каждый раз, когда кто-то начинал сомневаться в группе.
— Мы обсудили это с вашим менеджером и решили выбрать Тан Цина в качестве объекта наблюдения для этого выпуска, — сообщил продюсер. У Тан Цина была отличная репутация в глазах публики, и режиссерам было действительно любопытно узнать, остается ли он таким же за кадром.
— Как вы думаете, каким Тан Цин бывает вне сцены? — спросил один из них.
Первым отвечал лидер группы. Цзи Юнтинь немного подумал, но смог назвать только достоинства Тан Цина. По его опыту, с тем всегда было легко и комфортно общаться. Коти выдал еще больше похвал, расписывая достоинства коллеги во всех подробностях.
Поскольку ничего интересного из них вытащить не удалось, режиссер обратился к двум более молчаливым участникам.
— У вас когда-нибудь были конфликты с Тан Цином? Ссоры, недопонимания — что-то в этом духе?
— Нет, — ответил Фу Жун, даже не пытаясь вспомнить. Он меньше всех общался с Тан Цинем лично.
Чжу Ляньчжэнь замешкался на долю секунды, но тоже ответил:
— Мм, я никогда не видел, чтобы он злился.
— А в какой ситуации он может почувствовать себя подавленным? — продолжил спрашивать режиссер.
Все задумались, но никто не смог привести ни одного примера. Тан Цин всегда работал добросовестно, даже когда камеры не были включены, и часто заботился даже о персонале.
Режиссерам было сложно в это поверить. В конце концов, все они взрослые люди в шоу-бизнесе, где драма — почти ежедневное явление. Знаменитости, находясь в центре внимания, рано или поздно показывают свое истинное лицо, даже если тщательно следят за имиджем и сдерживают эмоции. Особенно в этой группе, которая славилась не самыми теплыми отношениями между участниками — разве не должно быть хоть немного закулисных трагедий?
— Ну, если уж и ругаться, то мы делаем это в лицо, — неловко объяснил Цзи Юнтинь, — Иначе это не будет ссорой.
Режиссер достал несколько страниц с черновыми планами, на которых были перечислены типичные методы шоу по проверке реакции знаменитостей.
— Период наблюдения составит от трех до пяти дней. Сначала мы направим к нему грубого сотрудника, который будет специально создавать неудобства. Затем, в комнате отдыха, он случайно подслушает, как другой артист распускает о нем слухи, или…
— Эти мелкие уловки на него вообще не подействуют, — резко перебил Чжу Ляньчжэнь, — На обычных звезд, может, и сработает, но не на него.
Режиссер мгновенно предложил другую идею:
— А если мы посадим его наедине в комнате с моделью? Светлая кожа, красивая, с сексуальной фигурой — посмотрим, поддастся ли он искушению. Снимем крупным планом его глаза и посчитаем, сколько раз его взгляд задержится на ее теле. Мы уже тестировали этим способом нескольких мужчин-знаменитостей, и... ни один не прошел.
Впервые в разговор вмешался Фу Жун:
— Даже если кто-то и пройдет такой «тест», в передаче это все равно выставят так, что зрители начнут сомневаться в его ориентации. Такая примитивная реакция — просто человеческая природа. А если перевернуть ситуацию? Женщина-знаменитость наедине с моделью-мужчиной. Разве не нормально, что она иногда на него взглянет — из эстетических соображений? Но режиссер снова сменил тактику:
— Хорошо, тогда так: Тан Цин случайно узнает секрет кого-то из участников. Судя по его характеру, он, скорее всего, промолчит. Но если этот секрет затрагивает интересы группы? Закроет ли он глаза и в этом случае?
Фу Жун скривился в саркастической ухмылке:
— Например, находит свидетельство о браке и узнает, что Цзи Юнтинь уже много лет тайно женат.
Цзи Юньтин не остался в долгу:
— Или Тан Цин просыпается утром, чувствует запах крови, идет проверить и находит тело Коти, спрятанное под кроватью Фу Жуна.
— Ого, мои фанаты точно затравят тебя за такое! — мгновенно отозвался Коти.
— Размечтался, — отрезал Фу Жун.
— Фанаты Коти, наоборот, должны подарить Фу Жуну баннер: “Служу общественности”, — расхохотался Чжу Ляньчжэнь.
Только когда разговор заходил о взаимных подколах, участники становились особенно оживленными. Чжу Ляньчжэнь даже всерьез задумался вслух:
— Так вот, если бы все действительно пошло по такому сценарию, Тан Цин сделал бы вид, что ничего не знает? Или помог бы Фу Жуну закопать тело Коти?
— А ты не думал, что есть и третий вариант, например — вызвать полицию?
Когда разговор окончательно сошел с рельсов, продюсер засмеялся и поспешил вернуть всех к теме.
— Скажите, а какое наказание у вас в компании, если у айдола раскрываются отношения?
— Работа приостанавливается на какое-то время. Но если, скажем, кто-то тайно женат... скорее всего, контракт разорвут.
— Угу. Наш босс всегда был жестким в таких вопросах. Уже был случай в компании — все закончилось большими убытками. А Пэй-дзе — одна из самых строгих менеджеров. Она крайне серьезно относится к имиджу и репутации.
— Значит, бывший состав Acemon — это, наверное, и было карьерным провалом госпожи Пэй, да?
Его шутка вызвала у участников неловкий смех. Тогда режиссер предложил еще одну идею:
— Учитывая репутацию группы, если Тан Цин узнает, что кто-то из команды тайно встречается с кем-то, он, скорее всего, вежливо попробует уговорить их расстаться. Все этого и ожидают. А давайте добавим интриги...
— Что если Тан Цин случайно узнает, что двое участников встречаются с одним и тем же человеком?
Все замерли на долю секунды, а потом разразились смехом. Идея устроить любовный треугольник, в который Тан Цинь попадет в роли наблюдателя, всерьез заинтересовала Чжу Ляньчжэня, и он тут же поддержал:
— Возьмем Тиня-гэ и Коти. Идеально. Тан Цин ни за что не заподозрит.
— Да как он может ничего не заподозрить? Мы с Коти — вообще разные типажи.
— Тогда актрисе придется постараться — подстроить манеры, стиль. Два совершенно разных образа, с сильным контрастом, — предложил Чжу Ляньчжэнь, тут же найдя решение, — А в плане ваших ролей... Коти встречается с девушкой, а Цзи Юньтин — просто банкомат.
— Это совсем не логично! — вспыхнул Цзи Юнтинь.
— Я тоже считаю, что не логично, — небрежно вставил Фу Жун, — А что, если добавить сцену, где девушка тайно признается Тан Цину: «На самом деле, ты мне нравишься. А те двое — просто способ к тебе подобраться».
Все не удержались от восхищения — степень коварства Фу Жуна была впечатляющей. Это как в задаче с поездом: обычный человек выбирает, кого спасти — одного или пятерых, а Фу Жун изогнет рельсы в форму буквы N, чтобы переехать всех сразу.
Чжу Ляньчжэнь чуть замешкался и понизил голос:
— Давайте без признания. У девушки и так не самый симпатичный образ получится, а если ее еще и отвергнут — будет неловко.
— А если Тан Цин согласится? — беззаботно усмехнулся Фу Жун, — Тогда ему самому придется краснеть.
Коти подхватил идею, с любопытством спросив:
— Кстати, а какой типаж вообще нравится Кисси-гэ? Он ведь никогда не говорил.
Цзи Юнтинь наклонил голову, подумал:
— Не знаю. Кажется, он даже в школе ни с кем не встречался.
Тема начинала становиться скользкой, и Чжу Ляньчжэнь быстро сменил курс:
— Вернемся к основному сценарию.
Разговор снова перешел к обсуждению шоу. После долгого обсуждения они, наконец, пришли к выводу: один из участников случайно проболтается о тайных отношениях в присутствии Тан Цина, чтобы проверить — прикроет ли он товарища из солидарности или все же попытается убедить его расстаться ради общего блага.
Это было рискованное испытание для любого айдола. Один неверный шаг — и фанаты могли раздуть ситуацию до масштабов скандала, запустив волну травли в сети. Но если все пройдет гладко, это могло бы наоборот принести одобрение зрителей. У Acemon уже давно была плохая репутация в плане профессиональной этики, и группе отчаянно нужна была позитивная встряска для имиджа.
Когда дошло до выбора участника, который сыграет роль «встречающегося с девушкой», у режиссера возникла заминка. Коти совершенно не умел хранить секреты, у Цзи Юнтинь и так была прозрачная личная жизнь, а от Фу Жуна исходила такая волна безразличия, что никто бы не поверил, будто он с кем-то встречается.
Оставался только Чжу Ляньчжэнь. Самый младший, энергичный, с широкими социальными связями— слухи о тайной девушке в его случае выглядели бы вполне правдоподобно. Но Чжу Ляньчжэнь с праведным возмущением отказался от роли, заявив, что он ужасно играет и Тан Цин мгновенно его раскусит. Хотя бы был честен — все и так знали, что врать или притворяться у него получалось из рук вон плохо.
Когда-то Пэй Цяо даже отправляла его на прослушивание в школьную дораму жанра «мэри сью», где он должен был сыграть богача-сердцееда. В одной сцене ему надо было прижать героиню к стене и с напором произнести реплику. В итоге он покраснел, начал заикаться, неловко уперся рукой в стену, держался от актрисы на расстоянии и не мог даже взглянуть ей в глаза. С такой стеснительностью трудно было представить, как он вообще ведет себя в романтических отношениях.
— И потом, — убежденно продолжал Чжу Ляньчжэнь, — для Тан Цина я точно самый профессиональный. Если произойдет что-то странное, он сразу что-то заподозрит. Как он вообще может поверить, что у меня есть девушка?
Он рассуждал с полной уверенностью, но режиссера это не убедило, а уж тем более — товарищей, которые не стали переоценивать Тан Цина в плане доверия к нему. Поскольку Чжу Ляньчжэнь не мог озвучить настоящую причину своего отказа, ему пришлось согласиться. По комнате расставили скрытые камеры, и на следующее утро началось официальное наблюдение за Тан Цинем.
Чтобы придать сцене больше реализма, Чжу Ляньчжэнь действительно провел ночь в отеле. Утром он тщательно рассчитал время возвращения, чтобы «незаметно» прокрасться обратно в общежитие — словно его не было всю ночь. Как и было задумано, на лестнице он «случайно» столкнулся с Тан Цином, который только что проснулся.
— Вернулся? — спокойно поздоровался Тан Цин.
В его голосе не было ни удивления, ни интереса — будто он с самого начала знал, что Чжу Ляньчжэнь был не дома.
Хотя тот специально ушел в два часа ночи, полагая, что Тан Цин к тому времени уже будет спать.
— Во сколько у нас сегодня начало? — неловко спросил он, хотя отлично знал ответ и напрочь забыл заготовленные для него реплики.
Когда они разминулись, Тан Цин вдруг остановился. После короткой паузы он повернул голову и спросил:
Чжу Ляньчжэнь, все еще стоя к нему спиной, слегка округлил глаза — он и вправду это учуял? На его одежде действительно ощущался легкий запах женских духов. Режиссер побрызгал его заранее, чтобы создать дополнительную достоверность, но никто действительно не ожидал, что Тан Цин заметит такую мелочь. И вообще, какие бы близкие ни были отношения между участниками, кто вообще замечает аромат духов? К счастью, Чжу Ляньчжэнь быстро сообразил, как выкрутиться:
— Не глядя пшикнул не тем. У тебя нюх, как у собаки, честное слово.
— Просто это совсем не твой стиль.
— Захотелось попробовать что-то новенькое, — Чжу Ляньчжэнь чувствовал, как ладонь медленно разогревается от волнения. Одна рука оставалась в кармане, сжимая миниатюрный диктофон. А значит, весь разговор передавался в реальном времени звуковой команде.
Звучал ли этот обмен репликами нормально для окружающих? Что-то в нем было не так. Чжу Ляньчжэнь не мог точно понять. Он напомнил себе: “Чем больше говоришь, тем больше вероятность ошибиться”, и поспешил вернуться в свою комнату, чтобы переодеться — боясь, что если задержится хотя бы на несколько секунд, Тан Цин может даже догадаться, какой именно парфюм на нем.
В 9:30 утра фургон подъехал к вилле. Сегодняшний график предусматривал съемки шоу на свежем воздухе, хотя это было лишь прикрытие. На самом деле, все было частью программы Celebrity Observer, и в процессе Тан Цинь должен был столкнуться с рядом неожиданных ситуаций, которые тщательно записывались на камеру.
Местом съемок стал ресторан, украшенный фотографиями и автографами знаменитостей. Менеджер уверенно рассказывал перед камерой о прошлом ресторана — хотя, конечно, все это было вымышленным. Даже фотографии знаменитостей были подделаны командой продюсеров. Ключевая деталь заключалась в акценте на том, что основатель ресторана был высоко уважаемым актером. Когда его имя было произнесено, все участники сделали серьезное и почтительное выражение лиц.
— Попробуйте наш фирменный чай, он отлично очищает разум**, — с энтузиазмом предложил менеджер, принося маленькие чашечки и разливая чай для каждого. Но чашка, которую дали Тан Цину, имела отколотый край, что сразу бросалось в глаза. Это было явным примером плохого обслуживания, но Тан Цин не сказал ни слова. Он незаметно расположил пальцы так, чтобы скрыть этот дефект, и в итоге он не был виден на камере.
Такое сдержанное поведение было именно тем, что ожидали продюсеры.
В дальнейшем Тан Цинь столкнулся с еще большим количеством неравного отношения. Например, когда оператор стал снимать крупным планом блюда, он и его оборудование “случайно зснимали” Тан Цина целые 30 секунд. Хотя Тан Цин это заметил, он не сказал ни слова и позволил оператору завершить съемку без помех.
В другом случае, сотрудник, заявивший, что является фанатом Acemon, постоянно называл Тан Цина неверным именем и, когда попросил сделать групповое фото, не сумел даже правильно его в кадр поставить. Тем не менее, Тан Цин продолжал улыбаться своей спокойной улыбкой и не стал это исправлять.
Продюсеры были немного удивлены. Они использовали подобные тактики в предыдущих выпусках, и ни один артист еще не игнорировал такую наглость. Более вспыльчивые участники обычно выражали свое недовольство сразу.
После нескольких мелких проверок команда пришла к выводу, что у Тан Цина действительно потрясающая выдержка. Неудивительно, что его считали образцом для подражания среди топовых айдолов. Но Чжу Ляньчжэнь посмеивался над этими жалкими трюками. Это все? Разве такие поверхностные уловки могут действительно раскрыть настоящие реакции Тан Цина?
Даже в приватной обстановке он никогда не видел, чтобы Тан Цин терял самообладание, не говоря уже о том, чтобы сделать это на камеру. Сохранение своего имиджа было для него слишком легкой задачей.
Пока они ждали, когда принесут еду, съемка была приостановлена. Члены группы сели за стол, когда вдруг их телефоны одновременно загудели.
— Что там пишет Чжу Ляньчжэнь? — спросил Коти, глядя на свой экран. — Не удаляй, я не закончил читать.
— Я отправил не в тот чат, — спокойно ответил Чжу Ляньчжэнь, быстро набирая что-то на экране. Даже эта короткая фраза звучала для него неестественно. Только что он отправил в общий чат несколько двусмысленных слов, явно написанных в тоне общения с романтическим партнером.
Все строки были заранее подготовлены продюсерами. Если члены группы будут действовать по плану, даже если Тан Цинь не подключится к разговору, он все равно сможет услышать все, что происходит, сидя рядом.
— Я видел. Это точно не обычное сообщение, — сказал Цзи Юнтинь Коти, добавив многозначительную улыбку, которая выглядела абсолютно естественно.
Чжу Ляньчжэнь стиснул зубы и ответил:
Фу Жун фыркнул — явно не впечатленный неловкой игрой Чжу Ляньчжэня. Но, к его чести, он не стал импровизировать, чтобы специально усложнить ему задачу.
Используя отражение на экране телефона, Чжу Ляньчжэнь заметил, что Тан Цинь смотрит на него. К сожалению, экран был слишком темным, чтобы разглядеть его выражение.
Немного времени спустя начали приносить блюда одно за другим. Один из сотрудников подробно рассказал о фирменной холодной лапше ресторана — сладкой, кислой и освежающей, якобы идеально подходящей даже для зимы. Холодная лапша выглядела соблазнительно, но это было еще одна тщательно подготовленная ловушка от продюсеров — в чашу Тан Цина было добавлено больше лимонного сока и белого уксуса. Один укус — и его язык мгновенно онемел. Остальные члены группы, которые были в курсе происходящего и украдкой смотрели на реакцию Тан Цина. Он уже взял лапшу и откусил. Но даже спустя несколько секунд его выражение не изменилось. Продюсер чуть не попросил персонал дважды проверить, не перепутали ли они чаши.
К счастью, через мгновение Тан Цин налил себе чашку чая и выпил больше половины. Хотя его лицо оставалось спокойным, всем было ясно, как ужасно, вероятно, было на вкус это блюдо.
Результаты проверки были очевидны, и один из сотрудников быстро подошел с притворно извиняющимся тоном, сказав: «Извините, шеф-повар немного перенервничал и слишком приправил одну из чашек...»
Тан Цин подтвердил что его чаша была именно та. После его мягкого «Все в порядке» сотрудник принес ему правильно приготовленную порцию лапши. До этого момента на записи реакции Тан Цина идеально соответствовали его имиджу айдола. Хотя это было точно то, чего ожидал Чжу Ляньчжэнь, он все равно не мог не почувствовать разочарования. Дело было не в том, что он хотел, чтобы Тан Цин вел себя как-то неправильно, а скорее в том, что ему наскучила такая форма шоу. Для опытных знаменитостей контролировать свой имидж перед камерами — это так же просто и естественно, как дышать. А после монтажа их достоинства становились еще более заметными.
Зрители хотели видеть, как Тан Цин попадает в трудные ситуации, но еще больше они хотели видеть, как он остается спокойным и добрым, несмотря на все сложности. Чжу Ляньчжэнь был совсем не заинтересован в этом. Какой смысл в этом шоу, если првоеряемый айдол идеально проходит каждое испытание?
Шоу быстро завершилось, но скрытые камеры продолжали снимать. По дороге обратно Чжу Ляньчжэнь продолжал переписываться с «девушкой», которая на самом деле была сотрудницей, и время от времени наклонял экран своего телефона в сторону Тан Цина, однако тот ни разу не взглянул на экран.
— Не стоит сидеть в телефоне пока едем, может укачать, — с привычной для всех заботой заметил Тан Цин, абсолютно не реагируя на действия.
Этот парень никак не поддавался. Чжу Ляньчжэнь начал нервничать и уже жалел, что согласился на такую сложную уловку. Как бы здорово было просто расслабиться, как остальные.
Вернувшись в общежитие, Чжу Ляньчжэнь все равно продолжал поддерживать игру. В своей комнате он позвонил и проговорил свои реплики, намеренно приняв тон человека, ссорящегося со своим партнером. Его голос просочился через щель в двери на этаж ниже.
Глаза Коти загорелись любопытством, и он с азартом повернулся к остальным.
— Вы заметили? Чжу Ляньчжэнь в последнее время как-то отдалился от нас…
Что ты имеешь в виду? — ответил Цзи Юнтинь, подхватывая диалог.
— Он какой-то тихий, что ли… точно что-то скрывает, — сказал Коти, поднимая подбородок в сторону комнаты наверху, — С кем он там интересно разговаривает в таком-то тоне?...
Вся их беседа была рассчитана на то, чтобы Тан Цин прислушался к ней, но даже после нескольких фраз он не проявил интереса к разговору. Не зная, что еще сказать, Коти решил взять инициативу в свои руки.
— Кисси, ты живешь напротив него. Ты ничего необычного не замечал?
Только теперь Тан Цинь обратил внимание на разговор.
— Нет, — последовал сухой и однозначный ответ.
Коти на мгновение растерялся, не зная, как продолжить. Он ожидал, что Тан Цин хотя бы вспомнит и скажет, что Чжу Ляньчжэнь не вернулся прошлой ночью.
— А чтоо тебя интересует? — спросил Тан Цин.
Мне кажется, Чжу Ляньчжэнь скрывает от нас свою девушку, — признался Коти.
— Не говори ерунды, чтобы Чжу Ляньчжэнь — и девушку? — нахмурился Цзи Юнтинь.
На эту догадку Тан Цинь просто улыбнулся, не говоря ничего. Тогда Коти придумал что-то на ходу:
— Это правда. Я даже слышал, как он сказал своему менеджеру купить что-то для девушки на днях. Наверное, подарки.
И что он купил? — Тан Цин потихоньку начал вовлекаться в беседу.
— Сумку и какое-то ожерелье или что-то вроде этого, — начал вспоминать Коти, еле сдерживая радостную улыбку.
— Вот как? — Тан Цин посмотрел на Коти с задумчивым выражением, — Похоже, у него хороший вкус.
Так как Тан Цинь почти не включался в разговор, тема вскоре естественно затихла, и никто не мог точно сказать, во что из этого он действительно поверил.
Позже Коти, довольный собой, сказал Чжу Ляньчжэню:
— Как тебе? Я неплохо умею направлять беседу, да?
Чжу Ляньчжэнь едва сдерживался, чтобы не отругать Коти за его глупость. Зачем было упоминать покупку сумки и ожерелья? Это вещи, которые обычно дарят тем, с кем действительно встречаешься. Теперь Тан Цин наверняка начнет подозревать что-то неладное.
*прим.пер. Celebrity Observer – наблюдатель за селебрити
**прим.ред: к слову о китайских травяных чаях – у меня дома есть чай, который по мнению переводчика “увлажняет кишечник”. на нем серьезно так написано. так что очистка разума тут – не ошибка :)