Глава 19. Беременный злодей — Омега (Новелла 18+)
— Дорогой, Тхэсо всё ещё не вернулся?
Юн Сокхун смог лишь тяжело вздохнуть, безмолвно отвечая на вопрос Ким Микён. С пропажи сына, прошло уже пять дней. Узнав от секретаря о побеге, Сокхун сразу же направил все свои силы на поимку беглеца. Однако, обзвонив всех знакомых, без доступа к местоположению и при отсутствии каких-либо операций по кредитной карте, родители Тхэсо быстро зашли в тупик.
Хотя в один момент, парень всё же включил мобильник, за этот короткий срок активации устройства, невозможно было отследить точное местоположение. Гнев, который обуял Сокхуна в момент самого исчезновения, теперь сменился беспокойством за сына.
Расстроенный отец, пытался всеми силами подавить неприятное, ноющее чувство.
«Мой ребенок просто сбежал, отказываясь брать на себя ответственность за содеянное. Похоже, я плохо воспитал этого мальца.»
Потрясение, которое он испытал, узнав, что Тхэсо раздобыл наркотики, чтобы подмешать кому-то шампанское, до сих пор было живо в памяти. А когда он выяснил, что жертвой стала бедная девушка, пострадавшая от рук Тхэсо ещё задолго до инцидента, Юн Сокхун впал в настоящее отчаянье. Эта бедняжка происходила из довольно бедной семьи, отчего поступок Тхэсо выглядел ещё ужаснее.
Сам парень родился в хорошей семье. Богатство родителей обеспечивало Тхэсо беззаботную жизнь, этот парень вообще ни в чем себе не отказывал. Юн Сокхун старался хорошо воспитать сына, время от времени давая ему советы и напутствия. Он всегда говорил, что раз уж Тхэсо повезло родиться в благополучной семье, нужно это ценить, и, оставаться скромным и благодарным. Сокхун старался научить парня брать ответственность за каждую, вылетевшую из его рта фразу.
— Наверное, у Тхэсо были свои причины так поступить.
— Но, он же сам выпил тот бокал…
Если бы наркотик выпил другой ребенок, Ким Микён никогда бы не бросилась на защиту сына. Наблюдая по камерам, как Тхэсо выхватывает бокал из рук девушки, на глаза женщины набежали слезы. Всегда сложно наблюдать за детьми, употребляющими наркотики, а когда это твой сын, на сердце становилось совсем тяжело.
Это выглядело, как отчаянная попытка загладить свою вину.
— С самого начала не стоило искать этот наркотик.
— Я не говорю, что Тхэсо невиновен. Просто, я считаю, что у нашего сына должна быть возможность вернуться домой. Но, сидеть и ждать вот так, без единой возможности связаться…Я не уверена, что смогу это вынести.
В конце концов, слезы градом покатились по щекам женщины. Это чувство сильно отлилось от того волнения, когда они долгое время не видели сына, пропадая на работе. Видя слезы жены, Юн Сокхун немного смягчился.
— Давай подождем ещё немного, раз уж наш ребенок сказал, что вернется сам. Хотя, это для нас он ребенок, а так-то парень уже достаточно взрослый.
То сообщение от Тхэсо. В нем парень пообещал взять всю ответственность за случившееся на вечеринке и вернутся домой в скором времени. Однако, после просьбы дать ему немного времени на раздумья, от Тхэсо не было ни единой весточки.
— Но где мог остановиться Тхэсо?
Ходили слухи, что парня приютил кто-то из знакомых, но никто не знал кто именно. Родители хотели попробовать доспросить друзей парня, но это было бы крайне неуважительно по отношению к их сыну. Хотя, сейчас, излишнее любопытство – это уже вторичный вопрос. Поскольку Юн Сокхун тактично молчал, Ким Микён решила упомянуть конкретного человека.
— Как бы там не было, давай лучше вернёмся к работе и дадим парню немного времени.
Юн Сокхун, наконец, взял в руки документы, которые игнорировал уже долгое время. Тхэсо, хоть и совершил ошибку, однако, всё ещё оставался его сыном. Решив довериться парню, он с неохотой перевел взгляд на бумаги.
Ким Микён перед выходом, смерила мужа хмурым взглядом. Женщина всё ещё, до конца, не верила в происходящее. Казалось, что она вот-вот вернется домой, где Тхэсо будет по обычаю сидеть в своей комнате, усердно корпя над уроками.
Ким Микён, в этот момент пересекавшая вестибюль, обернулась на знакомый голос. К ней, широко улыбаясь, направлялась Хан Минсу.
— Я пришла, потому что мне нужно кое-что сказать… О, Микён, сестра.
Минсу, которая еще секунду назад улыбалась во весь рот, внезапно сменила тон разговора. Ким Микён, не справившаяся со своими эмоциями, горько разрыдалась.
Из-за непрерывно текущих слез, с лица Ким Микён почти полностью пропал макияж.
— Сколько мы не виделись, а ты предстаешь передо мной в таком уродливом виде.
— Какой ты меня только видела. Напомню, мы знакомы уже более десяти лет.
Сейчас, встречаясь вот так, они обращались друг к другу формально, не забывая про социальные нормы, однако, до замужества, они были близки, словно сестры.
Ким Микён удрученно кивнула. По правде говоря, она так плакала не в первый раз. Микён уже приливала горькие слезы перед подругой, когда Тхэсо, так и не стал омегой.
— Это из-за того, что он так и не проявился?
Уверенность Ким Микён в том, что сын однажды проявится, с каждым днем становилась всё слабее. В глубине души, она понимала, что стоит сдаться, однако произносить такое вслух она бы никогда не решилась, боясь расстроить сына.
— О боже. Тхэсо… то есть, ты имеешь в виду нашего Тхэсо?
Удивленная повторным подтверждением, Хан Минсу пораженно уставилась на нервно подрагивавшую подругу.
— В тот день Тхэсо поступил очень плохо. Позвал человека, а сам бессовестно сбежал.
— Совершил ошибку… очень большую ошибку.
Ким Микён старалась выкрутиться из ситуации, не рассказывая всей истории целиком. Матери было очень сложно обсуждать дела собственного сына.
— Я думала, что он быстро вернётся домой. Однако, от него до сих пор нет новостей, мы не знаем где он. Тхэсо, даже карточкой ни разу не воспользовался.
— А ты пробовала сходить в его колледж?
— Ну, у моего сына там своя жизнь. Представляю, как Тхэсо был шокирован, когда секретарь наведался с вопросами к одному из его знакомых. Я тогда подумала, что перехожу черту и тут же прекратила любые взаимодействия с его друзьями, а теперь, уже, жалею о своем решении. Честно говоря, я едва сдерживаюсь, чтобы не схватить телефон и не начать вызванивать всех, с кем Тхэсо когда-либо взаимодействовал.
— Какая же у тебя сила воли, сестра…
Хан Минсу очень сопереживала подруге, однако не могла подобрать нужных слов, зная характер Ким Микён. Если бы на месте Тхэсо был Инхёк, она бы сразу бросилась искать его. Однако, Ким Микён всегда считала, что даже если это ее собственный ребенок, она должна уважать его личные границы.
Ким Микён устало закатила глаза и посмотрела на подругу. Желая высказать все свои сомнения, она осторожно озвучила свои мысли.
— Может, Тхэсо сейчас у Инхёка?
Хан Минсу весело похлопала в ладоши, будто соглашаясь. У Инхёка была квартира рядом с колледжем, так что у Тхэсо не должно было возникнуть никаких неудобств.
— Может Тхэсо пытается сблизится с Инхёком?
— Если ему нравится Инхёк, может, Тхэсо решил воспользоваться случаем и сбежать к моему сыну?
Зная об отношении своего сына к Инхеку, Ким Микён не могла полностью отбросить слова подруги. Одна из причин, по которой она решила, что Тхэсо мог пойти к сокурснику, заключалась именно в этом.
— Ну, раз мы не уверены, куда ушел твой сын, давай я схожу и проверю.
— Ну, я, в любом случае, хотела встретиться с Инхёком, чтобы разобраться с делами. Так что у меня есть отличная причина наведаться к нему домой.
Хан Минсу заверила подругу, что опасаться было нечего, и махнула рукой.
— Я все разузнаю, не волнуйся.
Ким Микён доверительно кивнула Хан Минсу.
Со Дарэ расставляла книги на полку, когда завибрировал телефон, высвечивая на экране имя Инхёка.
[—Всё ещё занимаешь расстановкой?]
—Да. Раскладываю, вот, книги по своим местам.
Держа в руках одну из книг, Со Дарэ подняла голову, услышав мрачный голос Кан Инхёка.
— Это же мои вещи, так что я сама должна их разложить. Я и так, безмерно благодарна за то, что разрешаешь остаться у тебя.
Совсем недавно девушка наконец согласилась переехать к парню. Она знала, что ещё не всё наладилось, однако Со Дарэ продолжала верить в то, что родители Инхёка когда-нибудь смогут ее принять. А пока, она решилась пожить у него, потому что очень хотела проводить побольше времени вместе.
Единственное, что печалило девушку, это резкая необходимость Инхёка куда-то уехать.
[—Запомни, как следует, пароль от двери, который я дал тебе. В эту квартиру не заходит никто, кроме работника, так что не открывай двери кому попало.]
[—…Но, если, я позвоню в дверь, то, лучше, открой.]
От голоса Кан Инхёка, на лице Со Дарэ неизменно расползалась довольная улыбка. Почему мысль о том, что хозяин квартиры будет звонить в звонок, не используя, свой же, пароль, так грело ее сердце?
—Если я буду спать, то могу и не открыть, —игриво ответила девушка, заметив на полке небольшую рамку.
Это была детская фотография Кан Инхёка. Она была из того времени, где на щеках парня еще блестел милый и нежный румянец. На фотографии Инхёк был не один. На заднем плане стоял Юн Тхэсо, смотревший куда-то в даль. Парень, будто, сливался с пейзажем.
Вряд ли, Инхёк сам распечатал и засунул в рамку такую фотографию. Может быть, это сделали его родители, однако, находить в доме следы Тхэсо было невероятно неприятно. Оглядев рамку, девушка поставила ее на прежнее место.
С милой улыбкой на лице, будто ничего и не произошло, девушка продолжила беседу. Инхёк уверил ее, что его встреча не займет много времени. Он собирался, лишь, передать какие-то документы. Хоть Дарэ и не знала человека, с которым он запланировал встречу, парень часто уходил по своим делам, однако до этого момента, он, обычно, довольно быстро возвращался.
Закончив разговор просьбой скорейшего возвращения, девушка оглядела дом. После звонка, на Со Дарэ вновь обрушилось гнетущее чувство, из-за вещей, связанных с Юн Тхэсо.
Вздохнув, девушка вернулась к свои делам. Время текло очень быстро, и когда Со Дарэ уже заканчивала разбирать одежду, в дверь, неожиданно, позвонили.
Почувствовав воодушевление, она подумала о том, как же вовремя, иногда, происходят некоторые вещи.