Я просто жажду твоих феромонов
Глава 8. Восемь маленьких ветряных мельниц.
Му Хань Фэн лишь стиснул зубы.
Тот вовсе не ожидал, что этот маленький омега сможет так сладко притворяться.
Он был настолько самоуверен, что и подумать не мог, что всё что было в его сне может быть просто его разыгранным воображением. Вместо этого он слепо верил, что Тонг Чэ ведет себя абсолютно так же, как и в его собственном сне.
Однако, он не спешил нападать на него, даже если сравнивать, кто ещё может претендовать на роль трех золотых императоров кино?
Сколько бы мыслей ни вертелось в его сердце, у Му Хань Фэна всё ещё было то же самое ледяное выражение лица, которое оставалось неизменным на протяжении сотни тысяч лет, с острыми краями и углами, он говорил медленно, и тот же холодный голос, казалось, был закален льдом: «Привет, вот и наша первая встреча».
Один «первый кумир» и одна «первая встреча» — эти двое использовали схожие формулировки, словно молчаливое согласие, чтобы скрыть тот краткий контакт, который у них был.
Ми Бэйбэй прошептала и укусила Нин Ран за ушко: «Господин Му действительно крут. Теперь, когда я вижу его настоящего вблизи, я думаю, что его аура сильнее, чем на экране!»
Нин Ран улыбнулась и ничего не ответила, но её взгляд, казалось, блуждал по Му Хань Фэну и Тонг Чэ.
Если присмотреться, то можно увидеть, как много интриги таится в её глазах.
Из шести присутствующих, Нин Ран на самом деле наиболее знакома с Му Хань Фэном. В конце концов, они оба находятся в кругу большого экрана, они находятся в равных позициях. Эти двое также были партнерами в конкурирующих драмах.
В то время, Нин Ран чувствовала, что Му Хань Фэн был глубокомысленным и к нему было трудно приблизиться.
Может быть, из-за близости между ними, а может быть, из-за интуиции обоих альф. Теперь Нин Ран остро осознает, что Му Хань Фэн, похоже, немного отличается от маленького омеги перед ним.
Сказав эти слова Тонг Чэ, Му Хань Фэн отвел взгляд и больше не смотрел на него, повернулся лицом к остальным четырем и коротко сказал: «Привет».
Ми Бэйбэй, казалось, немного побаивалась его, Сяо Яо и Инь Лань не были с ним знакомы, все трое просто вежливо поприветствовали его, только Нин Ран сказала еще что-то: «Что это за порыв страсти привел сюда нашего императора фильмов Му?»
Му Хань Фэн поднял брови и ответил: «Разве королева Нин Даин тоже здесь?»
Как и Му Хань Фэн, Нин Ран впервые приняла участие в развлекательном шоу.
«Может ли Му Даин быть таким же, как и я?» Нин Ран обняла Ми Бэйбэй за талию и рассмеялась: «Я здесь, чтобы просто продемонстрировать свою привязанность на публике».
Ми Бэйбэй покраснела, но Нин Ран послушно обняла ее, и она не сопротивлялась.
Му Хань Фэн лишь издал звук «о» и вдруг спросил: «Тогда, откуда ты знаешь, что я здесь не по той же причине?»
Тон его слов был таким же холодным, как и прежде, поэтому некоторое время никто не реагировал.
Атмосфера замерла на две секунды. Осознав, что сказал Му Хань Фэн, Тонг Чэ посмотрел на Нин Ран, глаза которой слегка сузились, а затем на Му Хань Фэна, который естественно склонил голову и наливал чай. Кончики его ушей снова покраснели.
Тонг Чэ молча дополнил слова Му Хань Фэна в своем сердце: «Тогда откуда ты знаешь, что я здесь не для того, чтобы публично проявлять свою любовь?»
Кому же ее проявлять он собрался, с самим собой? !
Тонг Чэ хотел сжечь себя и пытался про себя повторять заклинание очищения сердца, будто пытаясь изгонять дьяволов из себя, но после, увидел, что сотрудники программы пришли ему на помощь с целым рядом видеозаписывающего оборудования.
Тонг Чэ вздохнул с облегчением и быстро изменил выражение лица.
Он всё ещё был настолько смущен, что вообще не осмеливался взглянуть на Му Хань Фэна, поэтому он, естественно, не знал, что Му Хань Фэн наблюдал за ним краем глаза.
«Сейчас не время небрежно трогать мышцы живота», — слегка хмыкнул Му Хань Фэн, не ожидая, что наяву он будет вести себя столь небрежно.
Однако, увидев, что кончики ушей, такие же белые и нежные, как у кролика, снова покрылись румянцем, Му Хань Фэн не знал, что и думать, и его глаза потемнели.
«Все здесь», — сказал круглолицый мужчина, стоявший впереди, привлекая всеобщее внимание, — «Сначала представлюсь, меня зовут Ван Ци, и я главный режиссер «Энной силы любви», еще раз добро пожаловать всем!»
Сказав это, он первым начал аплодировать.
Сотрудники позади них подхватились и также начали аплодировали.
«Нечего особо говорить», - продолжил Ван Ци, - «сегодня 20 ноября, 20:00 по времени Яньчэня, и я объявляю, что второй сезон «Энной силы любви» официально открыт для записи!»
В это же время, были включены три маленькие камеры и большая верхняя камера, направленная на шесть человек.
Маленькая камера сфотографировала двух человек и показала каждого крупным планом, после чего Ван Ци продолжил: «А теперь давайте отправимся к нашей первой остановке — курорту Янчэнь Юньшань».
До того, как пришел Тонг Чэ, он уже знал, что они направляются в это место. Курорт Юньшань находился на окраине Яньчэня, не так уж и далеко. Поездка от центра города занимала всего около часа. Они любят ездить туда на короткий отпуск.
Хотя Тонг Чэ также является уроженцем Яньчэня, он ни разу там не был.
Когда он был ребенком, его туда никто не водил, но когда он вырос, то был слишком занят, чтобы ходить туда одному.
Поэтому, когда Тонг Чэ узнал, что первое место находится именно здесь, он был очень рад и в частном порядке проверил множество информации о курорте.
Помощник директора вывел группу наружу и посадил в небольшой туристический автобус.
Помощник держал небольшой динамик, чтобы направлять слушателей: «Приглашенные преподаватели — это две пары, они сидят в первых трех рядах слева».
Сяо Яо и Инь Лань прошли вперед и сели в первом ряду.
Нин Ран и Ми Бэйбэй сидели во втором ряду, и они даже разрешили Ми Бэйбэй сесть у окна.
Третий ряд был зарезервирован для Тонг Чэ и Му Хань Фэна.
Тонг Чэ посмотрел на Му Хань Фэна, который всю дорогу держался от него на большом расстоянии, и тихо спросил: «Му... Господин Му, вы хотите сесть у прохода или у окна?»
Му Хань Фэн не ответил, он, казалось, был в растерянности и не слышал, что говорил Тонг Чэ.
Тонг Чэ посмотрел на расстояние между ними, затем на безразличное выражение лица Му Хань Фэна, неуверенно повысил голос и снова спросил: «Господин Му, если вы привыкли и хотите сидеть в одиночестве, то я пойду, поговорю с директором...»
Сказав это, ему очень захотелось повернуться и поискать Ван Ци.
На этот раз Му Хань Фэн наконец пришел в себя. Он подсознательно протянул руку и потянул за запястье Тонг Чэ: «Нет, я посижу у прохода».
Тонг Чэ на мгновение остолбенел, «Ох», и послушно сел, но он всё ещё не осмеливался слишком близко подойти к Му Хань Фэну и изо всех сил старался прижаться к окну.
Му Хань Фэн заметил это, его губы шевельнулись, но он так ничего и не сказал.
На самом деле, если не считать необходимости съемок, это первый раз, когда у него был столь близкий контакт с омегой.
Как бы ты ни колебался во сне, все это во сне. Прежде чем ты сможешь по-настоящему узнать границы другой стороны, по мнению Му Хань Фэна, поддержание определенной пространственной дистанции — это вежливость и воспитание, которые альфа должен соблюдать.
Тонг Чэ не знал, о чем думает Му Хань Фэн, он посмотрел на свое запястье и прокручивал в голове тот момент, когда Му Хань Фэн к нему притронулся.
Этот момент на самом деле был очень коротким, может быть, меньше двух секунд, и он не имел ничего общего со словами вроде «двусмысленная близость», но это не помешало Тонг Чэ ощутить прохладу кончиков пальцев Му Хань Фэна.
Странно, но температура кончиков пальцев Му Хань Фэна была такой же, как и у него самого, и тепла вообще не было, но Тонг Чэ необъяснимым образом почувствовал, что запястье, которое держал Му Хань Фэн, было горячим.
«Нам понадобится около часа, чтобы добраться до курорта Юньшань», — все уже расселись, машина тронулась, а главный режиссер Ван Ци встал впереди и, как обычно, контролировал весь процесс: «Используя время, проведенное в машине, позвольте мне вкратце объяснить вам наши общие планы на следующий месяц».
Как только он услышал, что речь пойдет о бизнесе, Тонг Чэ тут же выпрямился, достал мобильный телефон и открыл заметки.
Он был похож на ученика начальной школы, идущего на первый урок.
Тонг Чэ собирался внимательно послушать, что Ван Ци собирался сказать, но внезапно мельком увидел Му Хань Фэна краем глаз, как будто уголки его губ приподнялись, словно он смеялся! Тонг Чэ на мгновение был ошеломлен, затем повернул голову, чтобы посмотреть на него, и увидел, что глаза Му Хань Фэна смотрят прямо перед собой, а не на него, а уголки его губ были сжаты прямо, как обычно.
«Оказалось, это было просто мое воображение», — Тонг Чэ потер глаза и пробормотал себе под нос: «Просто было интересно: как Учитель Му смеётся...»
«Что ты сказал?» — внезапно раздался холодный голос над головой, от которого Тонг Чэ вздрогнул.
Он поднял голову и на две секунды замер, прежде чем понял, что Му Хань Фэн пристально смотрит на него.
Му Хань Фэн носит очки в тонкой оправе, но в фильмах он всегда без них. Тонг Чэ так и не узнал, были ли у него проблемы со зрением или он просто хотел носить очки.
В конце концов, даже через его очки Тонг Чэ не осмелился взглянуть на него.
Глаза Му Хань Фэна очень глубокие, а цвет его глаз тем более, словно море, казалось, что любой может быть затянутым одним лишь взглядом на них.
«Как долго ты планируешь наблюдать за мной?» Тонкие губы Му Хань Фэна слегка шевельнулись, и он снова спросил: «Не знаешь?»
Тонг Чэ пришел в себя и поспешно отвернулся, тихо ответив: «Хотел бы я знать».
Он держал телефон и очень низко опустил голову. Чем больше он думал об этом, тем больше ему становилось стыдно.
Он снова с трепетом уставился на Учителя Му!
Тонг Чэ стыдился только самого себя, но он не заметил, как кадык Му Хань Фэна скользнул вверх и вниз рядом с ним, а уголок его губ поднялся выше, чем до этого.
Камера на другой стороне добросовестно зафиксировала весь процесс.
Ван Ци начал говорить, Тонг Чэ слегка похлопал себя по лицу и неохотно вернулся к делу.
Они сказали, что запись была на 30 дней. На самом деле, минус сегодняшний день, минус последний день работы и закрытие, реальная запись составляет 28 дней, что составляет ровно четыре недели.
Нужно задать тему на неделю и поменять место.
Трехдневная съемка и монтаж состояли из одного эпизода, и два эпизода снимались в неделю, разделенные на верхнюю и нижнюю части. Каждое воскресенье не было съемочного задания, которое было свободным временем.
В остальное время, за исключением сна и особых нужд, камера будет следить за всем процессом.
«Сегодня уже поздно», — сказал Ван Ци. «Чтобы все могли выспаться, мы используем это время в машине для выполнения двух задач. Первая — проверить багаж каждого и посмотреть чек, нет ли у вас контрабанды. Вторая — выбрать номер, а затем вы можете сразу заселиться».
Тонг Чэ усиленно запоминал всё, что тот говорил, когда услышал, как Ван Ци зовет его по имени: «Например, этот маленький принц Чэ! Мобильный телефон в твоей руке — запрещенный предмет!»
Тонг Чэ был так взволнован, что неосознанно бросил телефон вперед, как будто его поймал декан школы, когда он был на занятиях.
После того, как жеребьёвка закончилась, Тонг Чэ понял, что это было в машине, и перед ней вообще не было отверстия для стола!
Бедный мобильный телефон уже свободно выпал и соскользнул на переднее сиденье, прямо под ноги Ми Бэйбэя.
Нин Ран повернула голову и пошутила: «Маленький Чэ, сколько психологического следа на тебя осталось после обучения в школе!»
Тонг Чэ почесал волосы и объяснил: «Это имеет смысл, директор Ван, он немного похож на моего декана старшей школы...»
Как только он это сказал, все рассмеялись ещё громче, и почувствовали, что этот маленький омега был сокровищем. Несмотря на то, что тот выглядел холодным, уже было смешно, как только он открыл рот!
Ван Ци тоже был счастлив. Он наблюдал, как Ми Бэйбэй наклонилвсь, чтобы помочь Тонг Чэ поднять телефон, и собиралась вернуть его Тонг чэ, когда тот намеренно сказал стандартным тоном декана: «Не отдавай его обратно! Он конфискован!»
Ми Бэйбэй посмотрела на него, затем на Тонг Чэ и, наконец, сдалась величеству Ван Ци и передала ему телефон.
Тонг Чэ прикусил нижнюю губу, его лицо было полно обиды, и камера тут же показала крупным планом его выражение.
После веселья Ван Ци, конечно же, вернул мобильный телефон Тонг Чэ, но сказал серьезным тоном: «Мобильный телефон действительно является запрещенным предметом, но он имеет особую природу, поэтому мы забираем его каждое утро, прежде чем начать запись, и возвращаем вам вечером, перед тем как вы ляжете спать. Надеюсь на ваше человеческое понимание»
После этого, Ван Ци попросил своего помощника быстро проверить багаж каждого.
Тонг Чэ что-то вспомнил, на мгновение запаниковал, но быстро успокоился.
Сначала он поднял глаза и посмотрел вперед, и обнаружил, что внимание всех по-прежнему приковано к багажу Сяо Яо и Инь Лань в первом ряду.
Он наклонил голову и посмотрел на камеру, которая следовала за ними. По его мнению, эта камера в настоящее время была направлена на его лицо и лицо Му Хань Фэна, поэтому она не могла запечатлеть низ...
Без дальнейших колебаний Тонг Чэ сохранил позу, не опуская голову и не наклоняясь, чтобы смотреть прямо перед собой. Он просто медленно опустил руку, тихо открыл маленькую щель в коробке, быстро вынул синий тканевый мешок и бросил его себе под сиденьем, готовый дождаться окончания проверки, прежде чем все обратят внимание, а затем положить его обратно.
В один миг, Тонг Чэ вздохнул с облегчением.
К счастью, об этом никто не узнал.
Просто подумав об этом, он невольно наклонил голову вправо и увидел, что поза сидения Му Хань Фэна была немного странной.
Его тело слегка было наклонено внутрь, верхняя часть тела очень прямая, но одна нога вот-вот коснется ящика.
Тонг Чэ был ошеломлен некоторое время, но он пришел в себя. Му Хань Фэн уже обнаружил его небольшие движения. Он не только обнаружил это, но и, казалось, прикрывал его.
Не дожидаясь, пока Тонг Чэ подумает, Му Хань Фэн вернулся в исходное положение и держался на некотором расстоянии от него.
Помощник уже проверил второй ряд, Тонг Чэ не был уверен, прикрывает ли его сейчас Му Хань Фэн, долго колебался или прошептал на ухо Му Хань Фэну и серьезно сказал: «Господин Му, спасибо вам за это».
Дыхание маленького омеги было теплым, поэтому он понизил голос и прошептал ему на ухо, голос был необъяснимо мягким, горло Му Хань Фэна было полно, и вдруг он сказал с нескрываемым интересом: «Тогда скажи мне, что там? Расскажи мне. Я сохраню это в тайне для тебя, иначе...»
Он не закончил свою речь, лишь взглянул на помощника.
Смысл очевиден — иначе я на тебя пожалуюсь.
Тонг Чэ на какое-то время запаниковал: «Я... что... господин Му, вы...»
После долгого заикания, он не перестал заикаться и придумал причину.
Увидев, что помощник уже проверил второй ряд и собирается подойти к ним, Тонг Чэ заколебался и собирался что-то сказать, когда его прервал Му Хань Фэн: «Ладно, шучу, я просто дразню тебя~».
Тонг Чэ открыл рот, ошеломленный...
Помощник уже пришел. Сначала он проверил Му Хань Фэна и Тонг Чэ, так и не нашел никаких запрещенных предметов.
«Ух ты, в этом сезоне всё просто потрясающие!» — Ассистент преувеличенно хлопнул в ладоши. «Их шесть человек, но никто из них не проносит запрещенные вещи! Очень похвально!»
«Значит, мы такие молодцы», — сладко сказала Ми Бэйбэй. «А, команда шоу даст нам какую-нибудь награду?»
Инь Лань в первом ряду свистнула: «Награда! Вот она!»
Тонг Чэ не принимал в этом участия, он снова тихо взглянул на Му Хань Фэна, думая, что тот только что помог ему прикрыться, и вспомнив его фразу «подразнить тебя», Тонг Чэ внезапно почувствовал, что Учитель Му на самом деле не холодный. Он такой классный.