Глава 7. Салочки в сладкой ночи (Новелла 18+)

Глава 7

Дохан немедленно отправился к Ли Сонхёну в офис безопасности и устроил большой переполох. Через какое-то время Ли Сонхён наконец выложил всё, умоляя его сохранить это в тайне от председателя. Очевидно, шаман пришел из-за 300 миллионов вон, поэтому было понятно, почему рука Дохана оказалась в таком состоянии. Шаман провернул какие-то теневые трюки, чтобы вымогать деньги.

Однако, когда он наконец прибыл, кто-то лежал лицом вниз возле ворот. Был ли это пьяный, который потерял сознание, или кто-то, кто упал замертво, это не имело к нему никакого отношения. Он несколько раз пнул ворота, но никто не вышел. Раздражение от того, что у него украли тренировочный костюм ограниченной серии, только подогрело его разочарование. Приложив больше силы к следующему удару, ворота раскололись, открыв грязный, запущенный интерьер дома через разбитую щель.

Но ещё больше его разозлил Юн Дам, который стоял во дворе, но не потрудился открыть ворота. Если бы он схватил его за воротник и снова причинил себе боль, он бы превратил Юн Дама в месиво.

И как раз когда он задавался вопросом, куда, черт возьми, подевался Дохан, он увидел, как тот выходит из кладовой, таща тачку. Зрелище было настолько абсурдным, что даже не смешным. Дохан закинул О Сонмина на спину и быстро отнес его в деревянный зал, сбросив его там.

– …Спасибо.

Юн Дам припарковал теперь бесполезную тачку в одной из сторон двора. Они встретились взглядами, и Юн Дам заговорил первым.

– Насчет твоей руки... Похоже, ты пытаешься обвинить меня в том, что произошло. То же самое касается и председателя Хан. Но я, честно говоря, ничего об этом не знаю.

Люди часто прибегают к обвинению других, когда сталкиваются с чем-то, что противоречит их пониманию здравого смысла.

Например, вы думаете, что выключили свет в ванной, а потом просыпаетесь и видите, что он всё ещё включен. Или ручка, которая внезапно исчезает со стола, а потом появляется несколько месяцев спустя в каком-то случайном месте. Сталкиваясь с необъяснимыми событиями, люди часто приходят к выводу, что за этим стоит кто-то из членов семьи, даже если это неправда.

Одним из таких необъяснимых событий стало ранение руки Дохана в месте, где не было острых предметов.

Все присутствующие могли подтвердить, что Юн Дам ничего не сделал, даже не просматривая записи с камер наблюдения. Но кто-то должен был взять на себя ответственность за ненормальное происшествие. И, учитывая обстоятельства, Юн Дам был самым подозрительным человеком. Юн Дам тоже это знал, поэтому он решительно отрицал.

– Уф…

О Сонмин, который всё ещё не пришел в сознание, схватился за грудь и издал болезненный стон.

Острый взгляд Дохана не дрогнул, но Юн Дам быстро избежал его и поспешил на кухню. Он вернулся с мокрым полотенцем и стаканом воды. Он нежно вытер лицо О Сонмина, которое выглядело так, будто его не мыли несколько дней. Он положил соломинку в стакан с водой, и О Сонмин инстинктивно выпил ее.

– Ты его знаешь? – спросил Дохан, кивнув подбородком в сторону О Сонмина.

– Ты сказал, что знаешь его. А я нет.

– Ты заботишься о незнакомцах, которые падают в обморок перед твоими домом?

Юн Дам зажег спираль от комаров. Одной оказалось недостаточно, поэтому он зажег три, и тонкие струйки дыма, поднимающиеся от них, создавали впечатление, будто он совершает какой-то ритуал.

– Ты хочешь сказать, что оставил бы друга лежать на земле?

– Шаман-хён.

– Не смей меня так называть.

Дохан застонал.

– Так с человеком разговаривать нельзя. Ты что, драки ищешь?

Хотя парень сказал это с улыбкой, Юн Дам предпочел промолчать, потому что не собирался провоцировать его еще больше.

– Я слышал, что 300 миллионов вон – это всё, что нужно. Очевидно, что ты пришел к нам за деньгами.

Но Юн Даму не нравилось быть неправильно понятым.

– Я пошел в тот дом только потому, что слышал, что там есть токкэби, но ты сказал, что ты не один из них. Надеюсь, теперь тебе не придется ни о чем беспокоиться в твоем доме.

– Вот если бы это действительно было причиной…

Юн Дам мельком взглянул на маску демона, покоящуюся на деревянном полу, прежде чем отвести взгляд. Увидев, что О Сонмин весь в холодном поту, он наклонился и вытащил вентилятор, спрятанный под телефоном.

Веер, который простоял там неизвестно сколько времени, имел рекламу 5-дневного рынка в Чонсоне*. Похоже, его дедушка когда-то посещал Чонсон.
(П.п.: Пятидневный рынок Чонсон: (정선 5일장) (также называется рынком Чонсон Ариран) – это традиционный рынок в Корее, который открывается каждые пять дней в даты, заканчивающиеся на 2 или 7.)

Юн Дам с помощью вентилятора осторожно обдувал тело О Сонмина.

– Ах, это раздражает.

Может, потому, что его игнорировали прямо у него на глазах? Наблюдая за разворачивающейся сценой, Дохан заговорил.

– Никогда больше не приходи к нам домой! Даже не появляйся у меня на глазах!

Странная травма руки случилась только после встречи с Юн Дамом. Если он больше никогда его не увидит, это будет конец. Придя к ясному выводу, Дохан направился к воротам со сломанной щеколдой, которую он разбил.

– Это ты пришел ко мне, – Юн Дам пробормотал, когда он пошел в противоположную комнату.

Он схватил дополнительное одеяло из шкафа и накрыл им О Сонмина. Он схватил край одеяла так сильно, что костяшки пальцев побелели, когда он потащил его в противоположную комнату. Положив его, он подложил подушку под голову человека.

Пока он продолжал обмахивать его, до его ушей донесся звук чьих-то торопливых шагов. Вздрогнув, он обернулся и увидел, как Дохан, теперь уже в кроссовках, выхватил веер из его руки.

– Что?

С резким треском Дохан сломал деревянные ребра веера одной рукой и бросил его на пол. Не в силах больше сдерживаться, Юн Дам повысил голос.

– Что, чёрт возьми, это было?

– Чёрт, это было так приятно.

С этими словами Дохан повернулся и вышел из комнаты. Абсурдность ситуации оставила Юн Дама совершенно безмолвным, неспособным понять и потребовать объяснений. Всё, что он мог сделать, это выпустить серию раздраженных вздохов.

«Неужели это маска действительно заставила его так испугаться?»

Покачав головой, Юн Дам не имел иного выбора, кроме как обмахивать О Сонмина рукой.

***

Как только Дохан вернулся домой, он засунул пакет для покупок в мусорное ведро. Он не собирался носить одежду, которую носил кто-то другой, но и отдавать её бесплатно ему тоже не хотелось.

«Можно просто выбросить его.»

Он забыл о своей травмированной руке и использовал её не задумываясь, из-за чего его лицо исказилось от боли.

«Чёрт, только не это.»

Как только началась боль, неконтролируемый жар пронзил его тело. Казалось, будто кто-то дергает его за волосы, шея напрягалась, когда палящий жар распространялся по всему его существу.

«Бум, бум, бум.»

Боль была такой, словно всё его тело прожигали раскаленным железом. Он прикусил губу так сильно, что она начала кровоточить. Когда это началось? Бывали времена, когда этот невыносимый жар возникал из ниоткуда. Это был не просто обычный жар – он чувствовал себя охваченным бушующим огнем. Когда боль становилась настолько сильной, что казалось, будто всё его тело может превратиться в пепел и исчезнуть, он хотел уничтожить всё, до чего мог дотянуться.

Дохан ввалился в ванную и включил душ, закрепленный на потолке. Он сбросил промокшую рубашку и позволил холодной воде охладить его, парообразное тепло поднималось от его плеч. Он часто проводил здесь от тридцати минут до часа, пытаясь охладиться, настолько, что даже установил в ванной отдельную морозильную камеру.

Он вывалил огромную кучу льда из морозильника в ванну и начал наполнять её водой. Когда вода достигла определенного уровня, он опустил свое тело в ванну, звенящий лед, казалось, убегал от жара, исходящего от него. Когда он погрузился, его лицо опустилось под поверхность воды, и он почувствовал себя немного более живым, чем до этого. Долгое время он лежал неподвижно, как труп, за исключением редких пузырьков, поднимающихся при выдохе.

– Блять.

Ругательство, которое не могло сорваться с его губ, растворилось в пузырях. Образ шамана, обмахивающего О Сонмина, который был весь в поту, продолжал мелькать в его голове. Глаза Дохана резко открылись, он схватился за обе стороны ванны и попытался подняться. Острая боль заставила его щелкнуть языком от разочарования. Рана на его руке, усугубленная его неосторожным обращением, снова открылась, и кровь просочилась сквозь мокрую повязку.

Дохан даже не потрудился вытереться перед тем, как выйти из ванной. Он наложил свежую повязку на рану. Кровь сочилась сквозь швы, но она в любом случае заживет через день-два.

«Тук-тук.»

Внезапный звук нарушил тишину, заставив Дохана раздраженно взглянуть в сторону двери.

– Дохан, ты в своей комнате?

Всё еще мокрый, он только потрудился надеть штаны. На второй стук он открыл дверь и увидел председателя, стоящую там, с выражением беспокойства на лице.

– Мы можем немного поговорить?

– Войдите.

Дохан отпустил ручку двери и полностью открыл её.

– Как твоя рука?

Председатель окинула взглядом комнату Дохана, её взгляд упал на окровавленные бинты, разбросанные по мокрому ковру. Она прижала руку ко лбу, выражение её лица было тяжелым от изнеможения.

– Могу ли я взглянуть? Это очень больно?

– Всё не так уж плохо. Не беспокойтесь об этом.

Дохан ухмыльнулся и сказал ей, чтобы она не волновалась, жестом приглашая её сесть на диван.

Второй этаж, где жил Дохан, был полностью автономным пространством, начинающимся с ванной комнаты и плавно переходящим в кабинет, гостиную и спальню. Также было несколько гостевых комнат, и всё необходимое для повседневной жизни было удобно расположено на этом этаже. Лифтом в конце коридора, он практически не пользовался, чтобы спуститься на первый этаж.

Не то чтобы это было причиной для беспокойства председателя – она получала ежедневные отчеты от персонала о состоянии своего сына. Услышав, что он всегда ест принесенную ему еду и чувствует себя хорошо, она успокоилась. Однако дни беспокойства начали подкрадываться с прошлого года.

С тех пор слуги постепенно уходили один за другим, а мебель в доме менялась много раз. Каждый из них соглашался, что молодой хозяин изменился.

Конечно, она признавала, что её сын, которого она воспитывала с величайшей заботой, имел свою долю эксцентричности. Но она была уверена, что он не был таким жестоким, как они утверждали. Она считала, что они преувеличивали, и что с её сыном всё было в порядке.

Эта твердая вера была разрушена однажды, когда она вернулась домой после напряженного графика. Она обнаружила своего сына стоящим посреди его полностью разрушенной комнаты. Воспоминания о том ужасном дне были чем-то, что она до сих пор не могла заставить себя пережить снова.

Этот мужчина не был её сыном.

– Дохан, я всегда была занята, когда ты был ребенком, не так ли? Я не была рядом с тобой, как должна была быть.

Она думала, что неловкость, которую она чувствовала рядом с сыном в последнее время, была просто потому, что он так быстро вырос. Хотя она знала, что эмоциональная дистанция между ними была намного больше, чем физическое расстояние через диван.

– Этот репетитор.

Председатель, пытавшаяся его утешить, от удивления широко раскрыла глаза.

– Хм? Кто?

– Он просто стоял на месте, и моя рука оказалась вот в таком положении.

Лицо председателя мгновенно побледнело.

Она надеялась, Дохан не поймет, что у него есть проблема. С прошлого года она тихонько вызывала шаманов, чтобы разрешить ситуацию, но единственным, кто сумел пройти её строгий отбор, был Юн Дам, который посетил её сегодня утром. Однако, каким бы искусным он ни был, она не могла простить ему причинение вреда руке ее сына. Не было другого выбора, кроме как искать другого шамана, чтобы решить этот вопрос.

Пока не появилось идеальное решение, она не собиралась говорить Дохану правду.

– Знаешь что? Кажется, я ошиблась с этим человеком. Этот репетитор кажется немного странным.

Услышав это, Дохан ухмыльнулся, как будто он прекрасно прочитал мысли председателя: она рада, что Дохан принял этого человека за репетитора. Неужели она действительно думала, что он настолько невежественен?

– Он странный. Председатель, вы ведь тоже это видели, не так ли?

Дохан поднял травмированную руку.

– Вероятно, он замахнулся на тебя чем-то, потому что ты ему угрожал, Дохан.

– Вы шутите, да? Я уверен, вы тоже видели записи с камер видеонаблюдения. Кто этот репетитор?

Перевод: kogane
Редакт: 江リアン