Глава 24. Кого ты пытаешься обмануть? (Новелла 18+)

Глава 24. Подглядывание и проникновение (Интимный фонтан и второй мужчина, подслушивающий у стенки, пылая от возбуждения — 18+)

Её маленькая дырочка и бутон достигли оргазма одновременно, внутри и снаружи всё было пронизано наслаждением, и ни один уголок её тела не остался без участия в этом блаженстве.
Удовольствие было слишком сильным, слишком всепоглощающим, достигнув той степени экстаза, которую уже невозможно было вынести.
— Ха-ха-ааа… — её крик, уже достигший вершины, под непрекращающимися ласками Юнь Цзина словно сорвался с высоты, подобно водопаду, низвергающемуся с трёх тысяч чи1, словно Млечный Путь, падающий с девятого неба2. И даже когда ей казалось, что она уже разбита вдребезги, её накрывала новая, невыразимая волна экстаза, и вся её кровь будто вскипала.
В её теле было слишком много наслаждения. Юнь Юэ тяжело дышала, её прекрасные глаза закатились, обнажив белки.
Она совершенно не заметила, что за пологом кровати появилась чёрная тень, в которой можно было разглядеть человеческий силуэт.
За занавесью Сяо Сы стоял недвижим, его лицо пылало.
Ему следовало уйти, но ноги словно вросли в пол, не позволяя сделать ни шага.
Он и не думал, что останется подслушивать.
Да ещё и с молчаливого разрешения Юнь Цзина. Теперь он понял — Юнь Цзина не так-то легко обмануть. Испытание продолжалось.
Он не мог. Он был импотентом. Но это не означало, что у него не было желания.
Капли пота скатывались по его вискам, а его взгляд опустился вниз.
Вот оно… бессилие.
Вся его кровь кипела, но ниже пояса не было ни малейшей реакции. Это была настоящая пытка — и физическая, и психологическая.
Его сознание медленно отделялось от тела, словно выходило наружу, проникало за полог, приближалось к ней. Он жаждал вселиться в Юнь Цзина, стать им, занять его тело, заставить её издавать эти сладострастные звуки, петь от вожделения под ним.
Она была женщиной его друга. И он жаждал женщину своего друга.
Он знал, что это неправильно, но запретность лишь усиливала его желание, обнажая всю грязь в его душе.
Он был мерзким мужчиной. Наверное, таким он был с самого рождения.
Жажда и чувство вины сплелись в неразрывный клубок, сковывая его, не позволяя уйти. Он хотел слушать. Хотел видеть. Хотел участвовать.
И он участвовал — самым низменным способом, наслаждаясь её страстью, разделяя с ней бури и восторги в своём сознании.
— Я… я поняла… Больше не буду… А-а-а… Больно… Хватит… — она рыдала, умоляя, но сейчас было уже поздно просить пощады.
— В прошлый раз ты тоже говорила «не буду». А я вижу, как ты смела, — он говорил отчётливо, и с каждым словом его пальцы глубже входили в неё, ударяя прямо в шейку матки, будто готовые прорваться внутрь. Это было ужасающе!
Она боялась, но её дырочка, казалось, предала её. Не зная страха, плоть радушно принимала его унижение.
Её собственные пальцы тоже были внутри, и она чувствовала, как нежные складки цепляются за его суставы, сжимают его подушечки.
— А-а… А-а… Слишком сильно… Помедленнее…
Его голос был холодным и жестоким. Юнь Юэ вся дрожала от страха, и даже её дырочка сжалась в ответ, плотно обхватывая их пальцы. Даже она сама ощутила эту силу.
— Правда больше не буду… Не убегу… Не уйду… М-м-м… — она продолжала умолять.
Но нельзя было просто бояться, нужно было успокоить гнев Юнь Цзина.
Пока он не остынет, она оставалась в опасности. Юнь Юэ с детства привыкла выживать в трудностях, и слова покорности слетали с её языка легко.
— Лян Хань… Лян Хань… Я больше не посмею… — слёзы катились по её щекам, делая её поистине жалкой. Но Юнь Цзин не собирался проявлять жалость.
Жалость к ней уже обманывала его.
Увидев её слёзы, он рассмеялся. Слёзы, покорность — всё это было её обычной маской. А он-то поверил в её «искренность».
Маленькая обманщица!
Узкий проход был заполнен четырьмя пальцами — её и его. Даже если она напрягалась, пытаясь уменьшить вторжение, его грубая сила превосходила её. Его длинные пальцы ловко двигались внутри, задевая самые чувствительные складки, насильно вгоняя в неё волны удовольствия.
После оргазма тело должно отдыхать. В этот момент самые чувствительные точки внутри онемели, и любая стимуляция вызывала тупую боль.
Тело не могло вынести больше! Но он не останавливался. Наоборот, атаковал ещё яростнее.
Юнь Юэ чувствовала, будто оседлала бешеного коня, полностью потеряв контроль. Перед ней простиралась пустыня, и она не видела направления. В этом безумии единственным выходом было крепче вцепиться в скакуна. В этом бешеном движении нельзя думать, куда её несёт, нужно просто жить моментом.
Хлюп-хлюп…
Тело и разум разделились. Мысли стали мутными, словно её окунули в бочку с вином — жарко, дурманяще, невыносимо, но и отказаться от этого невозможно.
Удовольствие резко билось внутри, накатывая волнами, взмывая к небесам. Казалось, вот-вот что-то прорвётся наружу.
Личико Юнь Юэ пылало. Вернее, всё её тело покраснело от страсти.
Внизу было тесно и переполнено, а ощущение потери контроля и невесомости накрыло её одновременно.
Яркий свет взорвался перед глазами. Тело насильно раскрылось, и её швырнуло на новый пик, встретивший её мощным оргазмом.
Шлёп-шлёп…
— А-а-а-а-а-а-а…!
Звук хлещущей жидкости и её крик слились воедино.
Она кончила снова, но на этот раз волна была куда сильнее. Она извергла интимный фонтан, и потоки влаги хлынули наружу, заливая их ладони, запястья и простыни под ними.
— Какая же ты мокрая, тут хоть вплавь отправляйся, — он ещё несколько раз грубо проник в неё пальцами, царапая внутренние стенки, а затем шлёпнул ладонью по входу, отчего её плоть затряслась. Боль и наслаждение смешались, заставив её снова тихо заплакать.
Он вытащил пальцы и лизнул их.
— Мань-Мань, какая же ты сладкая. Попробуй сама, а?
Пальцы Юнь Юэ поднесли к её губам.
Полог слегка приоткрылся, зацепленный сапогом Юнь Цзина.
Через узкую щель Сяо Сы увидел, как Юнь Юэ высунула розовый язычок и принялась облизывать мокрые пальцы.

Примечания переводчика:
1Чи — традиционная китайская мера длины, распространившаяся в другие страны Восточной Азии. Составляет 1/10 чжана и в свою очередь состоит из 10 цуней; условно соответствует английскому футу. 3 000 чи = 960 метров.

2Девятое небо (九重天 / jiǔ chóng tiān) в китайской мифологии — высший уровень небес, обитель богов или императора (как «Сына Неба»). Это символ абсолютной власти, чистоты и недостижимых высот.
Падение с девятого неба означает:
Крушение с вершины славы/могущества (как падение ангела в западной традиции).
Внезапную катастрофу после периода благоденствия.
В эротическом контексте (как в новеллах 18+) — потерю контроля, экстатическое «падение» в наслаждение.


Переводчик: rina_yuki-onna
Редактор: rina_yuki-onna