Мистер, я хочу развод
Это был его Омега, с которым он сыграл свадьбу больше года назад, и с которым он почти не общался с того времени.
Омега был фармокологическим исследователем. Он был вежлив и воспитан, но говоря другими словами, он был холоден и сдержан.
Еще тогда, когда перед Альфой была стопка фотографий, он с первого взгляда выбрал этого Омегу. Он ничего не мог с этим поделать - Омега слишком сильно выделялся. Пока другие омеги либо ярко улыбались, либо старались выглядеть мило и игриво, у этого, было отсутствующее выражение, его маленькое личико было напряжено, рубашка была застегнута до самой последней пуговицы, и выглядел он крайне недовольно.
К счастью, Альфа тоже не особо стремился к браку. Если бы не давление со стороны старщих членов семьи, он бы предпочел остаться в одиночестве навсегда.
Семья Омеги была среднего класса, но дедушка Альфы очень ценил совместимость их феромонов. Старик просто хотел наследника.
После того, как они поженились, Омега оказался именно таким, как и ожидал Альфа: тихим, воспитанным, не беспокоящим по пустякам и знающим, что нужно сказать в разговоре со старшими - очень разумным.
Посмотрев на человека на кровати, Альфа нахмурился, собираясь заговорить, но тут Омега внезапно начал тереться лицом о подушку Альфы, обнажив слегка покрасневшие кончики ушей и ключицы под рубашкой.
Он крепко спал. Разве Омеге не нужно было идти на работу в лабораторию? Не долго думая, Альфа решил не будить его. Он тихо прихватил кое-какую одежду из гардероба и вышел из дома.
Вовремя своей недельной командировки, Альфа время от времени вспоминал оставшегося дома Омегу. Как немой, он либо делал непроницаемое лицо, когда видел Альфу, либо вообще избегал его. И все же, за его спиной, он тайком засыпал в его постели, потираясь о подушку.
Когда он спал, не обращая ни на что внимание, тонкие черты лица Омеги и его маленький, округлый носик были довольно милыми, пока он не хмурился.
Но почему он тайком спал в его постели?
Альфа обдумывал это несколько раз и начал жалеть, что он не отправил Омегу обратно в его комнату. По крайней мере, он должен был разбудить его и спросить, тогда бы он не думал об этом сейчас, размышляя по несколько раз, за один вечер.
Он всегда говорил то, что думал, и делал то, что хотел. Когда же он успел стать таким нерешительрным?
Вернувшись из поездки, Альфа по необъяснимой причине был очень раздраженным. Он решил, что пришло время поговорить с этим перешедшим границы Омегой.
Директором научно-исследовательского института был дядя Альфы, поэтому он направился туда сразу после аэропорта - не для того, чтобы найти Омегу, а чтобы забрать некоторые документы у дяди.
"Почему все еще нет прогресса? Ты действительно недостаточно стараешься. Разве ты не знаешь как пользоваться преемуществами течки?" Дверь кабинета была открыта, и когда Альфа хотел зайти, он услышал обрывок разговора.
Голос, полный разочарования, добавил: " У вас такая высокая совместимость феромонов! Если бы ты выпустил немного, ты бы уже его покорил. Как ты можешь быть таким бестолковым?"
Казалось, что они говорили о нем и Омеге. Альфа почувствовал недовольство и раздражение.
"Я не нравлюсь ему" - раздался спокойный и ровный голос Омеги. Это было правдой. Альфа молчаливо наблюдал за стройной фигурой, в белом лабораторном халате, ничего не говоря.
Омега робко почесал затылок, а затем тихо добавил: "Он мне нравится, но это мое дело. Я уже счастлив, что вышел за него замуж. Я не хочу беспокоить его и использовать свои феромоны, чтобы заставить его делать то, чего н не хочет."
Альфа застыл в дверях, его ноги отказывались двигаться вперед. Не то чтобы ему раньше никто не признавался; он отвергал людей прямо в лицо. Но как он мог отвергнуть этого Омегу? В конце концов, он не сделал ничего плохого и не доставил ему никаких неприятностей. Кроме того, он подслушал этот разговор.
Сделав вид, что ничего не произошло, Альфа отправился прямиком домой. Он решил сохранить это в секрете,но начал обращать внимание на Омегу, осознанно или неосознанно, сам не зная.
Оказалось, что этот человек тайно собирал вещи, которыми он пользовался, пряча их в своей комнате, как маленький хомячок.
Возвращаясь домой, Омега наклеивал, блокирующие запахи пластыри, чтобы их феромоны, обладающие высокой степенью совместимости, не мешали Альфе.
Он тщательно поливал комнатные растения по установленному графику. Он вышивал на одинаковых белых лабораторных халатах цифры для каждого дня недели, меняя их ежедневно.
Он смотрел в спину Альфы пустым взглядом, и всякий раз, когда тот нервничал, его лицо застывало. Когда их взгляды встречались, он быстро отводил взгляд, и его уши краснели.
Он забираеться в шкаф Альфы и спит в его постели, когда того нет дома. И так, как у него слишом крепкий сон, он ставит несколько будильников, чтобы его не застукали.
Он даже купил духи с запахом феромонов Альфы.
На экране его блокировки была старая групповая фотография. Это была фотография с их университетского выпуска, на которой Альфа и его одногрупники были запечатлены вместе. Омега был едва виден в углу фотографии, только половина его лица была видна, а его глаза были устремлены на Альфу.
Он был покорным, умным и в юном возрасте уже руководил независимыми исследовательскими проектами в институте.
Альфа чувствовал себя вуайеристом, незаметно наблюдая за омегой и постепенно делая заметки о нем. Привязанность Омеги не раздражала. Напротив, эта бережная и искренняя любовь заставляла сердце Альфы биться быстрее.
Но в последнее время, по какой-то причине, Омега часто терял самообладание. Когда они встречались взглядами, он больше не отводил взгляд, а просто замирал с бледным лицом. Иногда он следовал за Альфой, казалось, собираясь что-то сказать, но затем опускал голову и молча уходил прочь.
Возможно, он наконец собирался признаться. Губы Альфы изогнулись в улыбке, он чувствовал себя довольно хорошо. Он бы ответил взаимностью. Быть с этим Омегой было бы совсем не плохо.
И действительно, в тот день, Омега позвонил ему и попросил прийти домой на ужин.
Стол был заставлен блюдами, которые явно готовились долгое время. Альфа с надеждой смотрел на омегу, ожидая признания. В этот момент он сказал бы, что знал об этом все это время, и, увидев потрясенный взгляд Омеги, ответил бы взаимностью, наслаждаясь видом радостных глаз застенчивого Омеги.
— "Мистер, я хочу развестись", - наконец заговорил Омега, но его слова были совершенно противоположны тому, что ожидал Альфа. В его груди поднялась паника, как будто что-то, во что он всегда верил, внезапно исчезло, а его обычное самообладание рассыпалось в пыль.
"Почему?”, - голос Альфы стал жестче.
Омега опустил голову, стараясь не смотреть Альфе в глаза. - "У нас нет ребенка. Это моя вина."
— "Прошло два года. Время вышло. Дедушка поможет тебе найти новую пару".
Его голос был по-прежнему спокоен, но если прислушаться, то можно было услышать, как Омега дрожит.
Только тогда Альфа вспомнил - сегодня исполняется два года с тех пор, как они поженились. Тупая боль начала распространяться в его сердце. Он жалел об этом.
Он не должен был высокомерно наблюдать, как Омега тайно любит его, заставляя того, кто отдал ему всё своё сердце, принять решение отпустить его.
Омега никогда не ожидал от него взаимности, но, столкнувшись с взваленной старшими ответственностью, он взял всё на себя. Всегда такой осторожный, никогда не проявляющий эмоций, Омега, должно быть, был глубоко ранен.
Он нравился Альфе - так как он мог позволить Омеге быть таким грустным?
"Если у нас будет ребенок, мы не разведемся?"- спросил Альфа.
"Если у нас будет ребёнок, развода не будет?"
Появление ребенка означало бы прекращение давления со стороны старших. Неужели Альфа тоже хотел ребёнка?
Омега внезапно поднял взгляд, с широко открытыми глазами и слегка, приоткрытым ртом, он выглядел немного ошеломленным. Но, вскоре, он снова опустил глаза. В конце концов, они вступили в брак только из-за высокой совместимости феромонов. Другими словами, из-за того, что им было проще зачать здоровое потомство. Разве это не было его планом с самого начала?
Альфа подошел и аккуратно обнял Омегу. "Прости", - сказал он. Человек в его объятьях мелко задрожал, маленький и несчастный. Сердце Альфы сжалось от боли. К счастью, было ещё не слишком поздно.
Этот двухлетний срок больше ничего не значил. Он был полон решимости узнать Омегу получше и построить настоящие отношения. Он никогда не думал о разводе с Омегой, ни в полном бесчувственности прошлом, ни в настоящем, потому что он хочет загладить свою вину. Но, когда он осознал, что может потерять Омегу, боль стала невыносимой.
Теперь он был уверен. Ему нравился Омега. Он влюбился в этого спокойного и чувствительного Омегу.
Он хочет этого прямо сейчас? Омега неправильно понял его слова и потянулся, чтобы снять наклейку, блокирующую запахи. Воздух мгновенно наполнился лёгким ароматом жасмина, слабым, но достаточным, чтобы Альфа уловил его, отчего его дыхание участилось. Бледные руки Омеги обвились вокруг его шеи, и после этого Альфа
взволнованно поднял Омегу на руки.
Они действительно были очень совместимы.
Сколько бы Омега ни метался в кровати, он не плакал. Его глаза покраснели, избегая взгляд Альфы. Он был таким послушным и податливым в любой позе, таким мягким и уступчивым. Время от времени, он издавал тихие, похожие на кошачьи, всхлипы, заставляя сердце Альфы трепетать от желания. Чтобы услышать как можно больше этих звуков, движения Альфы становились всё быстрее и жёстче, намеренно становясь глубже. Он не мог устоять, когда Омега дразнил его подобным образом. Омега был настоящим сокровищем - если отбросить холодную, спокойную внешность, то внутри он был ошеломляюще нежным.
Как только Альфа начал проникать глубже, омега задрожал всем телом. Он не мог вырваться, и был всецело поглощён. Разве это не было сделано только ради ребенка? Почему это казалось ему бесконечным? Обеспокоенный тем, что Альфа что-то не так понял, омега застонал, пытаясь напомнить ему: "Ты... ты должен... внутрь, так будет легче… завести ребенка".
Его голос прерывался движениями Альфы, звуча почти как мольба. Откровенное прямое приглашение заставило Альфу напрячься, он больше не мог сдерживаться. Одним движением он вошел в Омегу, а его острые зубы впились в заднюю часть его разгоряченной шеи.
Это была метка, сделанная с первого раза.
Омега бесконтрольно дрожал, слезы неудержимо текли по его лицу. Он не мог удержаться и крепко прижался к альфе, не желая отпускать его. Он испытывал не только счастье, но также непреодолимый страх и отчаяние.
“Будь послушным, я вытру тебя, хорошо?“- Альфа ослабил хватку и встал, чтобы взять влажное полотенце, затем снова взял Омегу на руки. Омега был таким маленьким, и Альфа, казалось, стал привыкать держать его на руках.
Обычной суровый Альфа, никогда раньше не говорил таким нежным тоном. Под ласковым взглядом Альфы, Омега слегка покачал головой, незаметно прикрываясь рукой. Все его тело покраснело, ноги дрожали. "Не стоит, если оставить всё так, будет легче забеременеть".
Когда Омега нервничал, его лицо каменело, но со своими красными щеками он выглядел совершенно очаровательно.
Альфа знал, что Омега милый, но не думал что настолько. Когда он прижал его к себе, сердце Альфы растаяло. Он нежно поцеловал Омегу в лоб, уверяя его: "Мы можем просто плыть по течению. Если мы будем делать это чаще, ты забеременеешь".
Так не может продолжаться. Если так и произойдёт, он окажется в ловушке иллюзии, что его любят, и в этом случае у него не будет выхода. Омега потер глаза, продолжая молчать. Как только он собрался встать, Альфа прижал его обратно к кровати.
В последнее время у Омеги появились серьезные проблемы. Чтобы он смог забеременеть, Альфа начал постоянно к нему приставать. Это было хорошо, поскольку, действительно, если делать это чаще, шансы забеременеть возрастут. Но каждый раз, Альфа заходил слишком далеко. Когда всё, наконец, заканчивалось, Альфа настаивал на том, чтобы засыпать вместе, называл его "малыш" и не позволял ему вернуться в его прежнюю комнату.
Это было сладко, даже опьяняюще. Но это также очень мешало его работе.
Омега, как исследователь в области фармацевтики, естественно, знал, как научно и обоснованно увеличить шансы на зачатие. И как только он почувствовал недомогание, Омега немедленно проверил свое состояние.
Хорошая новость - он наконец-то забеременел. Прежде чем он окончательно сошел с ума от мыслей, что Альфа любит его, он, наконец, забеременел.
Теперь, у Альфы было ещё больше причин быль рядом. Бывший трудоголик, теперь каждый день спешил домой после работы, заботливо ухаживая за Омегой, и надеясь, что, когда придет время, его возлюбленный будет страдать как можно меньше.
В первые несколько месяцев, благодаря заботе старших, Омега перенес свою работу домой, выполняя только удаленные задачи. Больше не нужно было ходить в лабораторию, и Омега стал больше спать. Каждое утро перед уходом на работу Альфа долго целовал его, а после возвращения домой, работая в кабинете, Альфа всегда держал Омегу в своих объятиях.
Омега становился все более и более сонным, часто засыпая в теплых объятиях Альфы, пока однажды он не услышал, как Альфа тихо прошептал: "Я люблю тебя".
Это было сказано так легко, но все же прозвучало в его ушах подобно грому. Омега, прикоснувшись к своему теперь уже видимому животу, мгновенно проснулся. Он был ослеплен иллюзией нежности и потерял рассудок. Как он смог, вдруг, завоевать любовь Альфы?
Омега опустил глаза, по-прежнему храня молчание. Спустя долгое время он слегка пошевелился, пытаясь встать. Альфа, прижав его к себе, тут же спрашивая: "Что случилось, малыш? Ты плохо себя чувствуешь?"
"Нет, я собираюсь просмотреть кое-какие бумаги", - ответил Омега, потирая глаза. Его лицо порозовело от сна, а глаза были красными, как у маленького кролика. Альфа не удержался и наклонился, чтобы поцеловать его. - "Твоим глазам нужен отдых. Как насчет того, чтобы я почитал тебе?"
Омега не отказался. Альфа баловал его, всегда давая ему все, что он хотел. Но сколько бы ему ни давали, Омега никогда не вел себя избалованно, никогда не закатывал истерик.
После того, как Омега успешно преодолел трехмесячный рубеж, он всё ещё беспокоился о своем исследовательском проекте, и часто хотел вернуться в лабораторию. Каждый раз Альфа соглашался с ним, лично подвозя его.
Пока Омега работал над экспериментами, Альфа сидел на маленькой скамеечке за дверью и просматривал свои документы.
Когда Омега был на восьмом или девятом месяце, его настроение внезапно ухудшилось. Он стал тревожным и напряженным, часто безучастно смотрел на растения в доме. Он еще меньше разговаривал с Альфой, и ещё чаще ходил в лабораторию. По ночам он часто просыпался от кошмаров, бормоча что-то о своих исследованиях. Альфа, не зная, что еще делать, мог только выделять успокаивающие феромоны, осторожно укладывая Омегу и уговаривая его уснуть.
Когда Омега вдыхал феромоны Альфы, он выдавливал горькую
улыбку. Наконец, настал день родов. Старшие были встревожены, а
дедушка Альфы даже пришел с тростью, чтобы застать рождение ребенка. Омеге пришлось немного потерпеть, но все прошло гладко, так как о нем хорошо заботились.
Новорожденным нужны отцовские феромоны для успокоения, поэтому медсестра попросила Альфу, который дежурил у кровати, уйти. Он, то и дело оглядывался на Омегу, который всё ещё был без сознания от усталости, и его сердце переполняли беспокойство и привязанность. После возвращения домой, он планировал найти кого-нибудь, кто помог бы Омеге восстановиться, и не собирался браться за какие-либо новые проекты. Он хотел остаться дома и хорошо заботиться о своем любимом.
Омега медленно открыл глаза и, когда он не увидел рядом с собой нужного человека, взбунтовавшиеся гормоны заставили его эмоции зашкалить. Когда Альфа вбежал обратно, он увидел заплаканное лицо Омеги.
"Мистер, я хочу развестись". - и снова он услышал, как Омега произнес эти слова.
"Нет, никакого развода", - пробормотал Альфа, заикаясь, держа омегу за руку, его слова были бессвязными. - "Мы не разведёмся, никакого развода." Он всегда был человеком, который больше действовал, чем говорил, и редко выражал свои эмоции. Теперь его руки дрожали от волнения. "Я тебя люблю. Люблю тебя. Пожалуйста, давай не будем разводиться, хорошо?"
Омега опустил голову, никак не отреагировав на признание. Альфа не знал, что делать, его голос был прерывистым. - "Наш малыш ещё такой маленький. Ты собираешься бросить меня? И его тоже?"
"Я буду выполнять свои обязанности и хорошо о нем заботиться." - Подумав о ребенке, Омега наконец заговорил. Он серьезно посмотрел на Альфу - так, как он хотел, хоть он на самом деле действительно любил его. Разве это не было именно тем, чего он хотел? Так почему же, сейчас, он был таким упрямым и раздираемым нерешительностью?
Он, столько лет лелеял в своем сердце этот неприкосновенный цветок на вершине горы. Он знал все особенности и черты Альфы. Альфа всегда был отстраненным и холодным с людьми. Никогда прежде, Омега не видел, чтобы Альфа так принижал себя.
Поскольку Омега любил Альфу, он не хотел, чтобы тот делал что-то против его истинной воли, а просто из-за совместимости их феромонов.
Омега отвел взгляд. "Не волнуйтесь, мистер. Мои исследования прошли клинические испытания и скоро препарат появится на рынке. Мое изобретение может обратить вспять эффект стимуляции феромонами. Он может блокировать влияние феромонов, позволяя омегам и альфам быть свободными от них."
"Это мой прощальный подарок тебе."
"Это мой прощальный подарок вам." Пока Омега говорил, слезы продолжали литься из его глаз. Он не знал почему, но он никогда раньше так сильно не плакал. Он чувствовал себя таким жадным, таким неправильным. Он поспешно вытер лицо и отвернулся, чтобы Альфа не увидел его в таком виде.
"Прощальный подарок? Препарат, блокирующий феромоны?"
Медлительный Альфа, наконец, понял, что все его признания имели обратный эффект. Омега всегда думал, что перемена в его поведении была вызвана лишь феромонами. Все те попытки утешить его, приносили только больше боли и тяготы. Во время беременности перепады настроения были уже привычным делом, и, хотя он заметил беспокойство Омеги, у него не было времени должным образом всё обсудить.
Это была Омега, с которым он вступил в брак, тот, которого он должен был лелеять, тот, кто прошел через столько страданий, чтобы родить ему ребенка. И всё же, снова и снова, он совершал ошибки, думая, что поступает правильно, хотя на самом деле делал только хуже.
"Это моя вина. Я был неправ", - сказал Альфа, обходя кровать с другой стороны и наклоняясь, чтобы обнять Омегу, принося искренние извинения. - "Это всё из-за меня. Не плачь больше, малыш. У тебя будут болеть глаза. Я не смог всё объяснить. Это моя вина."
Омега зарылся лицом в подушку, отказываясь показываться, его голос звучал приглушенно. "Вы не сделали ничего плохого. Это я стал жадным, захотел большего. Я не хочу становиться подобным человеком".
Это было так больно, его эмоции выходили из-под контроля, давили на него, затрудняя дыхание. В голосе Омеги, в конечном итоге появились всхлипывающие нотки. - "Это моя вина. Сначала я думал, что будет достаточно просто, время от времени, видеть тебя мельком. Потом, я начал надеяться, что, может быть, мы сможем встречаться время от времени. Но в один день, я увидел себя в твоих глазах, и мне стало страшно - страшно, что однажды то, что заставляло тебя смотреть на меня, исчезнет, и ты покинешь меня, такой холодный и отстранённый, никогда больше не взглянешь на меня с нежностью."
"Я всё время спрашивал у себя, почему? Это из-за ребенка? Из-за феромонов? Или из-за привычки? Я всё время думал о причине, потому что, если бы я знал это, возможно, я смог бы продержаться ещё немного".
"Но, я обнаружил, что становлюсь всё более жадным. Мне была невыносима мысль о возвращении к тому, что было раньше".
"Если бы только ты никогда не смотрел на меня."
За исключением вопросов, связанных с его исследованиями, Омега редко говорил так много. Его голос стал хриплым от плача, дыхание неровным. Наконец, Альфа вытащил его из-под одеяла.
"Дыши глубже, малыш, посмотри на меня."
Альфа нежно вытер слезы Омеги, обхватив ладонями его лицо. Он был намного старше Омеги. Он должен был быть тем, кто активно решает их проблемы. Но он всё испортил, решив, что достаточно просто быть добрым к Омеге. Он не осознавал, что, когда гвоздь вытаскивают из куска дерева, остается дыра. Счастье, которое, как он думал, они разделяли, было основано на растущей пустоте, заполненной негативными эмоциями, накопившимися внутри Омеги.
Альфа целовал слезы Омеги, глядя в его покрасневшие глаза. Он взял маленькую руку Омеги и признался: "Я влюбился в тебя не из-за феромонов. Прости меня. В течение двух лет я был так холоден с тобой, не давая тебе почувствовать себя в безопасности. Я никогда не говорил об этом, не извинялся и редко выражал свои чувства. Я был ужасным эгоистом, принимавшим твою любовь как должное."
"Мне жаль. Ты сможешь простить меня? Я исправлюсь."
Омега перестал плакать, его нос покраснел, а наполненные слезами глаза потемнели, как две виноградины. Он уставился на Альфу, как будто не совсем понимая. В конце концов, он уже решил отпустить всё.
Альфа нежно похлопал Омегу по спине, чтобы успокоить его, точно так же, как он делал это во время беременности. Его голос был мягким. - "Когда я впервые выбрал тебя, это было не из-за дедушки или нашей высокой совместимости феромонов. Я увидел тебя на этой стопке фотографий, в рубашке, застегнутой до упора, ты выглядел таким правильным и суровым. Ты произвел на меня впечатление. Феромоны ни на что не влияли - я должен был сказать тебе об этом раньше."
"Я люблю тебя. На осознание этого, у меня ушло гораздо больше времени, чем у тебя. Возможно, не было какого-то определенного дня, и если бы ты спросил меня о причине, я бы не смог ее назвать. Но в какой-то момент я понял, что не могу отвести от тебя взгляд".
Омеге почему то снова захотелось заплакать. После того, как он высказал свои опасения, затаившиеся в его сердце, он почувствовал себя креветкой, желающей свернуться калачиком и спрятаться в песке. От того, что он сдерживал слезы, его лицо только сильнее покраснело, в голове было тысячи мыслей, но он смог выдавить только: "Я недостаточно хорош".
"Ты не "недостаточно хорош". Ты само совершенство. Мне всё в тебе нравится. Мне нравится, что какой ты тихий, не любишь слишком много разговаривать; я думаю, это восхитительно. Когда ты плачешь и выглядишь немного растерянным, я нахожу тебя ещё более очаровательным. Когда ты серьезно рассказываешь о своих исследованиях, я нахожу это обворожительным. Когда ты во сне откидываешь одеяло и что-то бормочешь, я нахожу это милым. Даже, когда ты тайком откладываешь в сторону еду, которая тебе не нравится, я тоже нахожу это прелестным."
"На мой взгляд, в тебе всё совершенно. Когда ты счастлив, счастлив и я. Когда я вижу, как ты плачешь, мне словно иголкой колют сердце".
"Если это не любовь, то где я найду другого такого же сурового парня, как ты, который будет мириться с тем, какой я ужасный?"
Румянец омеги залил его шею. Он не был привередлив в еде, и уж точно не пинал одеяло и не разговаривал во сне. Он больше не хотел этого слышать и попытался снова зарыться под одеяло, но тут же оказался в объятиях Альфы.
"Малыш, пожалуйста, не разводись со мной. Дай, мне еще один шанс доказать, что я люблю тебя не из-за феромонов. Для меня, ты важнее всех на свете. Даже если бы наши феромоны были несовместимы, я всё равно хотел бы обнимать тебя, и только тебя."
"Что же мне делать, если ты перестанешь меня любить?"
"Пожалуйста, не отталкивай меня, ладно? Казалось, Альфа хотел сказать столько нежных слов, сколько хватило бы на всю жизнь. Омега теперь знал, что чувствует Альфа, но не мог больше выдержать этот разговор. Он быстро прикрыл рот Альфы ладонью: "Хватит! Не говори больше ничего, хватит уже!"
"Нет, я всё ещё хочу сказать это, малыш. Я не хочу оставлять тебя. Что же мне делать? Каждый раз, когда я ухожу на работу, я просто хочу положить тебя в карман и взять с собой".
Прежде чем Омега успел ответить, снаружи внезапно послышался стук.
"Ах ты, негодяй, не думай, что можешь отлынивать от работы! Хм!" Дедушка, опираясь на трость, постучал по полу. Группа людей уже давно слушала за занавеской, а двое внутри ничего не замечали. Это было довольно неловко, но дедушка втайне наслаждался происходящим. В конце концов, смущался не он.
"Хорошо, вы двое позаботьтесь обо всем в течение нескольких дней. Как только ребенка отучат от груди, я возьму его на воспитание. Вы двое можете сосредоточиться на своих отношениях. Если хотите, заведите ещё одного". Увидев маленького розового малыша, дедушка собрался уходить. С тех пор, как занавески были отодвинуты, Омега был похож на перепела, который не смел поднять голову. Собравшиеся вокруг родственники, безусловно, были лишними, и те, кто пришел посмотреть на растерянность Альфы, в конечном итоге только заставили Омегу смутиться.
"Негодяй, я повторю еще раз - не думай, что ты можешь расслабляться. У тебя теперь есть жена и ребенок, о которых нужно заботиться." Дедушка занес трость, делая вид, что собирается ударить. Омега, который до этого молчал, быстро встал, защищая Альфу. В его руке все еще была игла от капельницы, поэтому открылось кровотечение.
"Не вставай!" Альфа быстро вернул его назад, подул на слегка опухшую руку Омеги и нежно помассировал ее, полностью игнорируя кипящего от злости старика за его спиной.
Дедушка, шутка которого не была понята, теперь был вынужден стать злодеем. Его суровое выражение лица смягчилось, когда он с беспокойством подошел к постели Омеги. "С тобой всё в порядке, мой дорогой внук?"
Если говорить серьезно, Альфе повезло, что он нашел кого-то, кому он нравился. Омега был воспитанным и внимательным - кто бы не полюбил такого внука? Кроме того, при взаимных чувствах, ребёнок должен был появиться на свет легко и мирно. (Или нет).
После приема препарата, Альфа стал ещё более прилипчивым. Омега всерьёз обратился в лабораторию с просьбой о проведении третьего раунда клинических испытаний, выразив сомнения в эффективности препарата. Он не только оказался бесполезным, но и, вероятно, имел побочные эффекты.