Глава 17. Кто оставил цветы на столе помощника менеджера Юнга? (Новелла 18+)
— Так что, всё вышло именно так, как ты и хотел, — и Чжин Сон мельком взглянул на друга. — Продуманный тип.
Уголки губ Ём Кан Хёна, до этого плотно сжатые, расслабились в улыбке. Это была улыбка искренней, холодной радости, несмотря на знание, что каждый его шаг докладывается вице-председателю, а гостиная, полная воспоминаний о матери, будет разрушена.
— Тебе так хорошо? — нахмурился И Чжин Сон, глядя на его смех.
— Ну, смейся, смейся. В этот раз можешь смеяться вволю.
И Чжин Сон покачал головой и хлопнул Ём Кан Хёна по плечу. Сигнал, что разговор окончен. Ём Кан Хён ответил тем же и вышел из машины.
— Отметим? — крикнул ему вслед И Чжин Сон, опустив стекло.
— Корпоратив? Ты и на такое ходишь? Ладно, если передумаешь, дай знать.
И Чжин Сон махнул рукой и тронулся с места. Проводив взглядом его машину, Ём Кан Хён накинул пиджак.
Вице-председатель Пак У Хи. В обществе ее считали женщиной с большим сердцем. Та, что растила Ём Кан Хёна наравне с родным сыном. Одевала его в лучшие наряды, кормила изысканными блюдами, позаботилась, чтобы в образовании он ни в чем не уступал. Его даже называли «сыном, которого Пак У Хи родила сердцем». Просто смешно. У него самого никто и словом не поинтересовался.
Это была не любовь, а холодный расчет ее острого ума. Она прекрасно понимала: как ни старайся скрыть издевательства, слухи дойдут до председателя. И чтобы её родной сын унаследовал компанию, она просто обязана была растить пасынка наравне с ним. Она никогда не давала повода, чтобы ее выставили за дверь. Напротив, она ждала, когда повод появится у нее самой. Повод, подобный тому, что представился сейчас.
Разве председатель мог не знать, что все произведения в гостиной были собраны его бывшей женой? Пак У Хи годами не трогала их, стиснув зубы. Но стоило ему, Ём Кан Хёну, проявить интерес, как она получила идеальный предлог убрать всё, что ей было ненавистно. Она не просто заставила менеджера Сона следить за ним — она использовала Ким Ын Хака, чтобы перевернуть гостиную с ног на голову, давая понять, что вице-председатель надежно прикрывает его спину.
Еë план был до смешного прост: зная, что Ём Кан Хён хочет защитить гостиную, полностью ее переделать. Как удачно совпало, что он как раз «проявил упрямство». Вот только она не знала об истинной цели своего пасынка. Это потому, что она не растила его сердцем. Откуда ей, видевшей лишь внешнюю оболочку, знать, что у него в душе?
Ём Кан Хён с самого начала пришел сюда с намерением разрушить эту гостиную. Полностью уничтожить её прежний облик — вот чего он желал, и сейчас он идеально оседлал эту волну. Благодаря влиянию Пак У Хи он, не ударив и пальцем о палец, получил то, чего хотел.
Шум вечеринки доносился даже сюда, в его комнату. Прошло всего несколько дней с тех пор, как мать ушла окончательно, а дом уже принадлежал другой женщине. Мачехе. Отцу было не до него.
Дверь распахнулась без стука. На пороге стоял Ём Ын Сон, его сводный брат. В руках он держал самое дорогое, что у Кан Хёна осталось — подаренного мамой робота.
— Хён, — улыбнулся Ын Сон своей кукольной улыбкой, — отдай.
Он был всего на два года младше, но умом и хитростью пошел в свою мать, Пак У Хи. Он знал, как бить больнее.
— Отдай его мне. А ты, хён... ты ведь можешь попросить маму купить тебе нового.
Последние слова повисли в воздухе, пропитанные ядом. Твоей мамы больше нет. Ты здесь никто.
За спиной Ын Сона собрались гости, привлеченные детскими голосами. «Какие дружные братья!» — послышался чей-то умиленный голос. Кан Хён почувствовал, как взгляды взрослых давят на него, заставляя играть роль доброго старшего брата.
Он молча протянул руку к роботу. Ын Сон, наслаждаясь своей властью, покорно отдал игрушку. Это был жест окончательного унижения. Он не просто отнимал — он даровал, показывая, кто здесь хозяин.
Кан Хён посмотрел на робота в своих руках. Он знал, что это лишь отсрочка. Пак У Хи все равно заберет игрушку для своего сына.
Его пальцы сомкнулись на пластике. Хруст. Одна нога оторвалась. Затем рука. Он безжалостно, методично ломал то, что любил, не давая врагу шанса завладеть этим. Свернув искалеченное туловище, он шагнул к застывшему Ын Сону и вложил ему в руки обломки. Теперь это было просто мусором. Бесполезным для всех.
— Ты же хотел. Бери, — очаровательно улыбнулся Ём Кан Хён. Это был его ответ. Его предупреждение. Даже если я отдам тебе что-то свое, ты не получишь это целым.
С тех пор Ём Ын Сон не смел посягать на его вещи. Но теперь Пак У Хи начала действовать. Потребовала у председателя передать акции и сделать Ын Сона преемником. И Ём Кан Хён вновь оказался перед выбором: разрушить компанию или забрать ее себе. Чтобы принять это решение, он и ушел из поля зрения Пак У Хи — изучить весь кадровый состав группы. Какое бы решение он ни принял, одно оставалось неизменным: он никогда не позволит Пак У Хи получить то, чего она желает.
Корпоративы отдела корпоративной культуры были особенными. Свободное посещение, никакой обязаловки с алкоголем, не нужно было заискивать перед начальством. Обычно близкие коллеги собирались вместе, чтобы непринужденно поболтать, но сегодня всё было иначе.
Пак Кён Хо, которому было явно не по себе сидеть перед Ен Чжэ, вскочил с бокалом пива. Сидевший рядом тоже поднялся, и так один за другим люди стали расходиться, пока вокруг Ен Чжэ не образовалась пустота. С ним стало неудобно. Неловко общаться с тем, кто попал в немилость к директору, а после ссоры с Ким Ын Хаком — и вовсе зазорно. Ен Чжэ, оставшись один, не сдвинулся с места. Вместо того чтобы насильно искать чьего-то общества, он просто пил пиво.
— Здешнее пиво настолько вкусное?
Рядом с Ен Чжэ села Хан Ми Чжин. И, забрав свежий бокал, который официант только что поставил перед ним, отпила из него.
— А пиво-то сладкое. Очень сладкое, — сказала она, небрежно вытирая пену с губ. Ен Чжэ молча наклонил бокал, оценивая остаток.
Он ответил, глубоко склонив голову, а затем подняв её. Хан Ми Чжин посмотрела на него с удивлением.
— Я думала, вы хотя бы для вида скажете, что всё в порядке.
— Здесь ведь только вы, помощник менеджера Хан.
— Это вы так разоткровенничались, потому что мы сходили в кафе и сблизились?
— Я решил быть откровенным, потому что мы не близки.
Пока Хан Ми Чжин ошеломленно смотрела на него, Ен Чжэ подобрал валявшуюся рядом бутылку и сам налил себе в бокал.
— Вы обычно не делитесь сокровенным с близкими людьми? — тихо спросила она.
— Мне кажется, в этом нет смысла, — горько ответил Ен Чжэ, и Хан Ми Чжин невольно посмотрела на Ким Ын Хака, сидевшего в отдалении и оживленно пившего с менеджером Сон Чжун Соком. Было очевидно, что их пути окончательно разошлись.
Она отвернулась и наполнила бокал Ен Чжэ.
— Да уж. Какая разница, близки мы или нет. Пейте.
Хан Ми Чжин легонько чокнулась своим бокалом с его. Она больше не стала его донимать. Когда Ен Чжэ с готовностью выпил, она пододвинула к нему и закуску.
— Давайте почаще ходить в кафе. Если будете заняты, скажите. Я принесу вам и кофе, и чай. И если будет скучно, тоже говорите. У меня много работы. Поделюсь своей.
Она вела себя так непринужденно, словно делилась вкусной хурмой, и Ен Чжэ не мог не улыбнуться.
— Серьезно… — она повернулась к нему и сказала очень серьезно, — я хотела работать в одной команде с вами, Ен Чжэ. Я действительно считаю, что вы отлично справляетесь с работой.
От похвалы Ен Чжэ стало не то чтобы неприятно, и он смущенно опустил голову.
— Значит, сегодня я должна услышать от вас «спасибо» десять раз, верно? — рассмеялась Хан Ми Чжин, снова чокаясь с ним.