Глава 21. Переродился — и сразу в торговлю?! (Новелла 18+)
Перед таверной возник импровизированный спарринговый ринг.
Назвать это «рингом» было бы щедро — по сути, кто-то просто грубо прочертил квадрат на земле, чтобы зрители не заходили внутрь. Это было, по всем признакам, прямо посреди улицы.
А Трактир Эдди славилась своим премиальным расположением. Центральная площадь со знаменитым фонтаном и статуей русалки была достопримечательностью столицы Империи Ренеба. Ещё до недавнего парада и фестиваля здесь всегда было многолюдно, но теперь, благодаря наплыву туристов, площадь была переполнена до отказа.
Мгновенно сцена была готова, и люди столпились вокруг.
Когда толпа хлынула вперёд, даже прохожие не могли не вытянуть шеи из любопытства. А когда они увидели знаменитого героя, Августина Божественной Силы, стоящего там, они разразились приветственными криками.
Напротив него стоял человек, которого, казалось, никто не узнавал — одетый в тёмную одежду, широкоплечий, источающий ауру того, кто тренировал своё тело до предела.
Что-то в этом резком контрасте, словно чёрное и белое сошлись в поединке, послало электрическую искру азарта по толпе.
Августин небрежно вытащил деревянный посох, пристёгнутый у него за спиной. Как жрец, он отказывался использовать острое оружие — его решение не убивать было ясно выражено в выборе оружия.
Конечно, если так, то возникает вопрос, как он вообще оказался в «отряде героя» в самом начале…
Когда посох ударился о землю, он приземлился с оглушительным стуком, подняв облако пыли.
Назвать это «посохом» может быть обманчиво — эта штука была практически массивной дубиной. При таких размерах и весе, было ли у него лезвие или нет, уже не имело никакого значения.
И учитывая, что большинство их врагов в те дни были демонами, у него не было причин колебаться, размахивая им.
С расслабленной улыбкой Августин спросил:
Он перешёл на неформальную речь без предупреждения. Но для Августина это было типично — его тон всегда ощущался более естественным именно так. Юноша напротив, Кэтрон, ответил после краткого молчания.
Августин прищурился, внимательно разглядывая лицо Кэтрона. Теперь, когда он об этом заговорил, у парня и правда была детская, мягкая внешность. Всё же он был моложе, чем ожидал Августин.
Не потому что выглядел старше — а из-за его глаз. В этих глазах было что-то слишком глубокое для того, кому всего двадцать.
Августин не скрыл жалости, прокрадывающейся в его выражение лица. Он цокнул языком.
— Похоже, тебе пришлось хлебнуть лиха по полной. Это не взгляд какого-нибудь неопытного юнца.
— Ну, неважно. Не моё дело, да?
С этими словами он легко взмахнул огромным посохом через плечо и слегка пошевелил пальцем.
— Тогда, как твой старший, я приказываю тебе — нападай.
Это была очевидная провокация.
Странным — почти до смешного — было то, насколько знакомым всё это казалось Кэтрону. Эта поза, этот вызов… он видел это бесчисленное количество раз прежде.
Стоял ли он напротив него или за его спиной.
Кэтрон молча наблюдал за провокацией, затем наклонился и поднял с земли палку похожей длины.
В отличие от увесистого оружия Августина, это было то, что любой мог найти на улице — лёгкая, неказистая палка, какую мальчишка был бы счастлив размахивать.
На секунду Августин подумал, что парень насмехается над ним. Но в тот момент, когда Кэтрон ударил ногой о землю и рванул вперёд с пугающей скоростью, Августин поспешно поднял свой посох.
— У-у-у-ух! — Толпа ахнула от восхищения.
Августин отшатнулся на несколько шагов. Конечно, это была более-менее засада, но это он сказал парню нападать. И они не были рыцарями, связанными правилами чести и рыцарства, так что Кэтрона едва ли можно было винить за то, что он принял вызов.
Всё же — он не ожидал, что парень атакует так сразу. Или что он будет размахивать этой хлипкой палкой с такой силой.
Августин встряхнул руку, покалывающую от удара, и усмехнулся.
Он надеялся на что-то интересное — но это было больше, чем он рассчитывал.
Нет, это превосходило все его ожидания.
Он даже не осознавал, что не может вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя так — или человека, который заставлял его чувствовать это.
Теперь настала очередь Августина атаковать. Его посох взметнулся снизу, под совершенно неожиданным углом — но Кэтрон умело парировал его. *Удар!* Их отбросило друг от друга силой удара.
Глаза Августина расширились от искреннего удивления, затем он расхохотался.
— Ты первый, кто заблокировал этот приём с первого раза. Не ожидал этого. Этот удар должен был быть совершенно неожиданным.
Конечно, какими бы острыми ни были инстинкты Кэтрона, парировать такую неожиданную атаку лишь чистой реакцией должно было быть невозможно.
Но для него это не было неожиданностью — это была привычность. Он видел, как Августин проверял людей таким образом слишком много раз, чтобы сосчитать.
Они сшиблись снова, и снова, и снова.
Внезапно тихий гул центральной площади был разорван повторяющимися, оглушительными столкновениями.
Несмотря на кажущиеся лёгкими перемещения, Кэтрон почувствовал, как его силы начали иссякать.
Чем дольше продолжался спарринг, тем более изматывающим он становился.
Его выносливость упала за прошедший месяц?
Нет. Его тело не было настолько слабым.
Что-то разъедалось… это его разум.
Августин врезался в него что есть мочи, ухмыляясь с искренним восхищением.
Тот товарищ — что сражался рядом с ним в бесчисленных моментах жизни и смерти —
Забыл его полностью, относился к нему как к незнакомцу.
Кэтрон согласился на спарринг не потому, что думал, что всё будет в порядке. Он просто не смог отказать.
Он знал лучше кого-либо, что, даже если его тело оправилось, его дух был хрупок как никогда.
Было ли ошибкой… принять этот поединок в таком состоянии?
— Ха-ха! Я так давно не чувствовал себя так! Или… такое вообще случалось раньше?
Каждый раз, когда их оружие сталкивалось, казалось, его сердце разбивается на осколки.
Его самый близкий друг — тот, на кого он всегда мог положиться в кризис, кому он доверил бы Альбатросса, если бы что-то случилось с ним —
Та холодная правда, которую он знал умом, теперь врезалась в его кожу, просачивалась в лёгкие, мешая дышать.
В какой-то момент Кэтрон начал задыхаться, как рыба, выброшенная на сушу, не в силах вздохнуть.
Августин уже почти пошёл в решающую атаку, когда замер, почувствовав, что что-то не так.
Юноша перед ним полностью замер, его руки беспомощно повисли по бокам. Воля к борьбе исчезла из его позы.
— Какого чёрта? Что происходит?
Августин смотрел на него с широко раскрытыми от непонимания глазами. Он явно не имел ни малейшего понятия, что только что произошло.
И от этого становилось ещё больнее.
Августин. Ты не должен был забывать.
Даже если все остальные забыли… ты не должен был.
Зрение Кэтрона поплыло. Даже стиснув зубы, он чувствовал, как скопившаяся в груди скорбь угрожает вырваться наружу.
Никакое испытание, никакая боль не могли сломить его разум. Но в тот день, когда он потерял всё, он рухнул — и теперь, наконец, это проявилось.
Какой смысл оставался в этой жизни?
Этот тёмный вопрос, так долго погребённый, наконец начал подниматься, когда —
Голос прорезал туман в сознании Кэтрона — тот, который за последние дни стал знакомым.
— Хм. Отлично. Полный стол — готов.
Эдди сидел на стуле внутри «коноbini». Он наконец завершил планировку сытного завтрака. Убрать лишнее и создать простую еду оказалось сложнее, чем ожидалось.
— Если бы я мог раздобыть кимчи, было бы идеально.
Будучи ферментированным продуктом, кимчи будет нелегко популяризировать в Империи Ренеба.
Всё же ему придётся найти способ.
Даже если теперь он гражданин этой империи, корни Эдди — корейские. Отказаться от кимчи было попросту невозможно.
Немного подумав, он напомнил себе, что уже планировал сегодняшний завтрак без него, и решил отложить вопрос с кимчи на потом. Размяв затекшие плечи, он окинул взглядом помещение.
Сразу же он сорвал с ближайшей полки у входа круглую шоколадку в фольге.
В прошлой жизни он ел их нечасто — они были дорогими. Но теперь, когда магазин пополнялся бесконечно, он мог позволить себе такую роскошь. Она была также как раз подходящего размера, чтобы разделить кусочек со своим котёнком-сладкоежкой.
Если тому понравится, может, в следующий раз он достанет шоколад из Дубая.
Сунув шоколадку в карман, Эдди радостно направился наверх —
И замер, увидев пустой первый этаж.
Конечно, Трактир всё ещё прогорала, и конечно, меню не было шедевром кулинарии, так что утренние и обеденные смены обычно были неспешными — но ноль клиентов?
Собираясь позвать Джеральда, чтобы узнать, не случилось ли чего, Эдди заметил его стоящим у окна, скрестившим руки и смотрящим на улицу.
Джеральд повернул голову к Эдди, пожал плечами и спокойно произнёс: