Глава 64. Дневник сельской жизни секретарши гангстера (Новелла 18+)
Места, к которым прикасался Ихёк, словно обжигало. Хёсон крепко сжал кулаки, чтобы не выдавать этого.
– Я бы очень расстроился, если б остался шрам.
Ихёк продолжал гладить лоб Хёсона, на котором была самая большая рана. Осторожные прикосновения, выражающие беспокойство. Как он не понял этого раньше? Что этот человек так сильно им дорожит.
– Простите. За то, что я наговорил Вам тогда, в больнице.
Внятный голос Хёсона эхом разнёсся по кухне.
– Как ни крути, не то я должен был сказать человеку, который спас меня, рискуя собой.
– Да. Я просто разозлился. Мне казалось, я обуза для Вас. И так ненавидел себя, зная, что сорвал важную сделку. Я не мог понять, почему Вы всё бросили ради меня, но теперь знаю: Вы сделали это просто из чистого беспокойства, потому что я Вам настолько дорог.
Честные глаза Хёсона заблестели. Ихёка мгновенно переполнило невыразимое чувство.
– Дохюн сказал, что мы знакомы целых шесть лет и не всегда нас связывала только работа. Для Вас я младший брат, которого Вы давно знаете, поэтому, естественно, что вы обо мне так сильно волнуетесь… Я слишком остро реагировал.
Младший брат, которого он давно знает. То же самое сказал Сонджин. Странно, но почему эти слова не укладывались в его голове? Почему сомнения продолжали окружать его? Действительно ли правильно думать о Хёсоне в таком ключе?
– Мне тоже жаль. Мне стоило вначале объяснить тебе это.
Хёсон приулыбнулся, взял чашку с готовым кофе и первым вышел из кухни. Ихёк мгновение смотрел ему в спину, а затем последовал за ним.
– Но что Вы сделали с Ким Дусоном в итоге? – спросил Хёсон, вертя в руках горячую чашку.
– А что, боишься, что я реально убил его или что-то такое?
Хёсон прищурился в ответ на спокойный голос.
– Полиция вмешалась? Даже без доказательств?
– Они не понадобились. Он сам сдался.
Хёсон примерно понимал: скорее всего, Ким Дусон пришёл в полицейский участок, чтобы просто выжить, не в силах вынести нападки Ихёка, нежели по-настоящему раскаяться в своих преступлениях.
Как дальше услышал Хёсон, Ким Дусон сдался полиции, а Ихёк задержался в полицейском участке на какое-то время, чтобы дать показания как свидетель.
– Но как тебе вообще пришло в голову лезть в такую опасность в одиночку? – проворчал Ихёк как нельзя кстати. – Что бы было, если б в тот день Дохюн не заметил, что ты пропал? Если бы сообщил об этом хоть немного позже? Последствия были бы ужасными. Да и вообще, какой чёрт тебя дёрнул связаться с этим головорезом? – И так без остановки, выговор за выговором. – Мог бы хотя бы рассказать мне. Тогда я бы сам об этом позаботился.
Несмотря на шквал упрёков, Хёсон неторопливо потягивал кофе.
– Я больше не под началом Тэсон и с Вами меня ничего не связывает, так что я не хотел беспокоить Вас по поводу Ким Дусона. И ещё я думал, что справлюсь сам.
Ихёк лишь бессильно вздохнул на слова Хёсона. Ещё будучи двадцатилетним студентом колледжа, Хёсон непринуждённо шатался с бандитами, видел их порядки и все ужасы их жизни. Потому, наверное, Сонджин и старые члены организации говорили о том, что он привык к подобным местам и уже не боялся; но только Ихёк знал настоящую причину такого поведения.
Дело было не в том, что Хёсон привык к преступному миру, а в том, что его натура изначально была такой. Он не испытывал страха, не отступал ни перед чем, а когда появлялись трудности, активно искал способы выжить, вместо того чтобы впадать в уныние.
Благодаря этому Хёсон легко адаптировался, вступив в Тэсон. Но у Ихёка множество раз замирало сердце из-за этой черты Хёсона. Удивительно, как парень не осознавал, насколько страшен мир.
– В любом случае, больше таким не занимайся. У меня только одно сердце, Хёсон. И ты один мне жизнь сокращаешь.
Хёсон тихо рассмеялся, и рука Ихёка вдруг замерла. Когда он в последний раз видел эту невинную улыбку? Как этот смех прямо сейчас. Он напоминал чистую, нетронутую снежную дорожку ранним утром, на которую пушистым слоем выпал первый снег и на которой не было отпечатков чьих-либо следов.
В решении Хёсона переехать в сельскую местность было кое-что, что радовало Ихёка: Хёсон стал чаще улыбаться. Как тогда, на фотографии, что прислал Дохюн, так и сейчас.
В прошлом, когда Хёсон улыбался, его счастью не было предела. Но почему сейчас он так нервничал? Почему на не нахлынуло чувство, что он не хочет показывать его улыбку другим?
– Почему ты снова зовёшь меня аджосси?
Если подумать, с момента их последней ссоры в больнице Хёсон действительно постоянно называл Ихёка аджосси.
– Называть Вас гендиректором, когда Вы больше не мой начальник, – это уже слишком.
Когда они ругались, это обращение вырвалось непроизвольно, на эмоциях. Но тщательно всё обдумав, Хёсон пришёл к выводу, что если он хочет оборвать свою связь с Тэсон, то называть Ихёка аджосси будет гораздо лучше, нежели продолжать звать его генеральным директором. Но он не ожидал, что Ихёк так быстро это заметит.
– Не поспоришь, но…есть же и другие обращения. Например, «хён».
– Вы когда-то уже говорили это.
Ихёк откашлялся, отведя взгляд, словно его подловили. Ещё со времён существования Тэсон, как группировки Хёсон называл Ихёка «аджосси». Учитывая, что остальные сотрудники звали его «хённим», обращение Хёсона на тот момент было весьма нетипичным и члены организации косились на это и ворчали, но со временем, видимо, свыклись и просто смирились.
– «Хён» – это как-то слишком, когда между нами разница в восемь лет.
– Мне просто больше по душе «аджосси».
Конечно, не то чтобы Ихёку не нравилось это обращение. Просто когда Хёсон звал его аджосси, он не мог избавиться от ощущения, что выглядит старым. И не мог понять, почему это так неприятно резануло слух.
После этого Ихёк ещё несколько раз попросил Хёсона называть его хёном, но в конце концов сдался перед его непреклонностью.
– Я пойду. Вам тоже нужно отдохнуть, аджосси.
Чашки с кофе давно опустели. Они потеряли счёт времени, потому что впервые за долгое время смогли спокойно побеседовать.
– Твои слова о том, что тебе некомфортно…ещё актуальны?
Разумеется, Хёсону было некомфортно. Какой влюблённый, страдающий от неразделённой любви, может чувствовать себя комфортно, когда предмет его обожания даже не подозревает о его чувствах и не проявляет инициативы? Но теперь Хёсон знал: упорно отталкивать и возводить стены – не единственный выход.
Ему было страшно. Потому что чувства Ихёка отличались от его собственных, потому что Ихёк не мог ответить взаимностью на его любовь. Он боялся напрямую столкнуться с этим, поэтому огородил себя и даже пренебрёг чувствами Ихёка.
И, как сказал Дохюн, это было неправильно.
Услышав слова Хёсона, Ихёк изменился в лице и просиял.
– Я вёл себя так, потому что мне нужно было уйти из Тэсон и адаптироваться к новому месту. Но сейчас всё хорошо.
Хёсон намеренно солгал. С точки зрения Ихёка, ему могло показаться странным, что Хёсон внезапно оттолкнул его, сказав, что ему некомфортно. К счастью, слова Хёсона нашли отклик у Ихёка сейчас, и он кивнул.
Хёсон медленно поднял голову, обуваясь у входной двери.
– Тебе больше нечего мне сказать?
Немного подумав, Хёсон кивнул.
Хёсон склонил голову и вышел на улицу.
Оставшись один в тихом доме, Ихёк встал перед входной дверью и внимательно осмотрел дом.
Затем он с досадой провёл рукой по волосам.
– Кажется, я всё больше и больше теряю контроль.
Лёгкий уютный запах окутывал помещение. Аромат феромонов Хёсона остался в каждом уголке дома Ихёка.
Когда Хёсон вернулся домой, Дохюн встретил его с распростёртыми объятиями.
– Ты чего, ни с того ни с сего?
– Ты хорошо поговорил с генеральным директором?
Хёсон слегка отстранился от Дохюна и погладил пришедшего Бокшиля.
– Вот. – Дохюн лучезарно улыбался, не отлипая от Хёсона, сияя своим хорошим настроением. Кажется, именно из-за этого вида Хёсон расхохотался.
– Дохюн, спасибо. За твои слова.
Благодаря Дохюну он смог прийти в себя. Он понял, что его действия были неправильными и только причиняли боль другим и грызли его самого, и смог взять себя в руки. Если бы Дохюн не указал ему на его ошибки тогда, в больничной палате, он бы точно нанёс Ихёку неизгладимую рану на всю жизнь.
Хёсон подумал, как ему повезло иметь друга, светлого и невинного, но умеющего давать советы.
– Эй, а для чего ещё нужны друзья? Ты несколько раз выручал меня, когда меня чуть не разводили. Считай, что мы квиты.
Дохюн в самом деле был излишне болтлив и множество раз, чуть не становился жертвой обмана. Когда он был студентом и обладал ещё меньшим здравым смыслом, то попадал в передряги, из которых Хёсон часто спасал его острым словом.
– Я наконец-то понял, что отталкивать аджосси – недостаточно.
Дохюн ткнул Хёсона локтем в ожидании чего-то.
– Не знаю, о чём ты там думаешь, но я собираюсь покончить со своей безответной любовью, как и до этого. Откажусь от своих чувств к Ихёку.
Когда Хёсон сказал это с усмешкой, Дохюн надулся и сник.
– Тогда, что ты собираешься делать сейчас?
– Ну, мне придётся не спеша обдумать это.
Горькая улыбка появилась на губах Хёсона. Он помирился с Ихёком и извинился. Они, вероятно, могли вернуться к своим прежним отношениям, но кое-что оставалось неизменным.