Глава 69. Дневник сельской жизни секретарши гангстера (Новелла 18+)
Хёсон уставился на свою насквозь промокшую футболку. Вода стекала и с неё. Бокшиль, зная или нет, что натворил, радостно задыхался и весело вилял хвостом. Дохюн продолжал ругать Бокшиля, взгляд которого и близко не говорил о понимании.
Видя эту картину, Хёсон рассмеялся, сам того не осознавая.
– Хё-Хёсон, ты злишься? – осторожно спросил Дохюн, обеспокоенный тем, что Хёсон вдруг начал хихикать.
Казалось бы – повод для обиды, а он смеётся. Дохюна это насторожило.
Ихёк, наблюдая сверху за смеющимся Хёсоном и растерянным Дохюном, раздражённо потёр лоб. В его глазах эта сцена была настоящим произведением искусства.
Светлая кожа под вымокшей одеждой, полностью открытая взгляду, стекающая с волос влага и сам Хёсон, расхохотавшийся, словно ребёнок, – сердце Ихёка бешено забилось.
– Дохюн, я в порядке. Пойду переоденусь и вернусь.
После продолжительного смеха Хёсон скрутил край своей футболки, и с неё закапала вода.
Дохюн, вероятно, очень сожалел. Он аккуратно поставил Бокшиля на землю и последовал за Хёсоном. Хёсон мельком взглянул на Ихёка, который безучастно стоял у двери, а затем поспешно вошёл внутрь. Дохюн собирался пойти следом…
Рука Дохюна была заблокирована рукой Ихёка у самой дверной ручки. Дохюн сделал круг глазами с невинным видом.
Ихёк глубоко выдохнул. Позволить Хёсону в таком состоянии и Дохюну войти в дом вместе? Он абсолютно не мог этого сделать.
– Я сам схожу, а ты позаботься о своей собаке. Она сидит и не знает, куда себя деть.
Когда они обернулись, чтобы посмотреть на Бокшиля, тот, наконец осознав всю тягость ситуации, сидел прямо в углу и с тревогой оглядывался по сторонам.
Дохюн, сразу согласившись, спустился по ступенькам и побежал к Бокшилю.
Ихёк вошёл прямиком в дом. Из комнаты Хёсона доносилось шуршание. Он без раздумий открыл дверь.
– А, Дохюн, по-моему, я постирал все свои футболки. Могу я одолжить твою?..
Хёсон, снимая с себя промокшую до нитки одежду, посмотрел в сторону двери. Осознав, что человеком, вошедшим внутрь, был Ихёк, а не его друг, он быстро надел всё обратно.
– Что ты делаешь? Она же вся мокрая.
Хёсон сделал шаг назад. Его уши почему-то покраснели.
Хёсон избегал зрительного контакта. Конечно, он подумал, что это его друг и, не стесняясь, стал раздеваться. Он как раз собирался одолжить у него футболку с короткими рукавами, которую тот купил для комфортной работы в поле. Сейчас у Хёсона в шкафу не было ничего, что он мог бы надеть.
– Какая разница? Быстрее снимай. Ты заболеешь, если останешься в мокром.
Ихёк тоже избегал зрительного контакта. Обычно то, что едва заметно, притягивает гораздо больше. Например, покупка известного блюда, которое дразнит взгляд и обоняние издалека, а стоит за него приняться – этот вкус знаком всем.
Другими словами, для глаз Ихёка гораздо более манящим было то, что кожа Хёсона смутно виднелась сквозь его мокрую футболку, с которой стекала вода, чем если бы он был полностью обнажён.
– Я-я позабочусь об этом сам. Не могли бы Вы позвать Дохюна?
– Почему его? Хочешь показать это ему?
Да о чём он говорит? Хёсон просто смущался. Ему просто нужно было одолжить у Дохюна одежду, чтобы переодеться. К тому же он не знал, где Дохюн её хранит.
Футболка была сырой и холодной, но сейчас он не мог её снять. Снять верх перед Ихёком? Ещё чего. Случись это – он будет так смущён, что банально нормально думать станет для него непосильной задачей.
Иначе почему ещё он категорически отказывался, когда Сонджин умолял его пойти с ним и Ихёком в сауну во времена его работы в Тэсон?
– А ты? Прекращай своё упрямство. Снимай. Реально хочешь простудиться?
Естественно, для Ихёка, который никак не мог догадаться о намерениях Хёсона, ситуация была не менее неприятной. Он совсем не хотел оставлять Хёсона в таком виде наедине с Дохюном.
Ихёк широко шагнул вперёд – Хёсон же подался назад. Дважды или трижды повторилось это негласное противостояние, пока Хёсон вдруг не почувствовал, как упёрся в стену.
– Почему ты так упрямишься? Раньше ты не был таким.
Ихёк тотчас же приблизился к Хёсону, которому уже некуда было ступить. Он пристально смотрел только на его лицо, изо всех сил стараясь не переводить взгляд на его грудь.
Хёсон сухо кашлянул и резко отвернулся. Он просто не хотел раздеваться перед Ихёком. Лишь по этой причине он растерялся в этом нелепом конфликте.
На лице Ихёка отразилось напряжение. Он засунул руки в карманы своих спортивных штанов и, тяжело выдохнув, уставился на Хёсона.
Хёсон с трудом сглотнул. Он не мог пошевелиться, будто был пойман этим пристальным взглядом.
– Если сейчас же не снимешь, я сделаю это за тебя.
Ихёк начинал волноваться. Ещё несколько дней назад Хёсон был госпитализирован. Даже в тот день в больнице, как сказал врач, помимо получения ран, он ещё и переутомился, поэтому ему нужно хорошо питаться и много отдыхать. Именно поэтому Ихёк вызвался помочь с огородом, чем раньше никогда не занимался.
Если бы он сказал Хёсону пойти домой и отдыхать, тот бы точно не послушал. Вот почему Ихёк решил посодействовать и быстренько закончить с огородными работами.
Но даже в этом случае, если Хёсон продолжит носить эту мокрую насквозь одежду, то может действительно простудиться. Как никак, сейчас лицо Хёсона было немного краснее, чем до этого.
Хёсон замешкался и осмотрелся. Чтобы покончить с этим спором, вместо того, чтобы звать Дохюна, вероятно, будет лучше просто пойти в его комнату и порыться в его шкафу.
Хёсон быстро вытянул ноги рядом с Ихёком, дабы прорваться сквозь свободное пространство. Он планировал сбежать в комнату Дохюна и запереть дверь.
Однако у него и шансов не было против динамичного зрения Ихёка, который жил одними кулаками в свои бандитские годы. Ихёк резво схватил Хёсона за правую руку, когда тот попытался убежать.
– Ты мне потом спасибо скажешь.
– Вы мне кто? Мама? Отпустите.
– Хочешь, чтобы я правда вёл себя, как твоя мама? Поторопись и сними это с себя.
Хёсон всё пытался вырваться, а Ихёк пытался его хватать. Ничего необычного, что в разгар их противостояния их шаги перепутались.
Тело Хёсона упало назад, и Ихёк упал на него. Ихёк рефлекторно поддержал затылок Хёсона своей большой рукой и крепко обнял его. Это было действие, достойное сцены из боевика, но для стороннего наблюдателя оно, наверное, выглядело, как преувеличение.
Потому что они упали на мягкую кровать.
Хёсон открыл глаза, до этого зажмурившись во время падения. В его поле зрения находилась знакомая грудь. Широкая грудь и тяжёлые плечи, что выражали сердитость. Ему не потребовалось много времени, чтобы осознать, что он оказался в плену объятий Ихёка.
Он ощутил, что температура его тела, прежде опустившаяся из-за холодной одежды, моментально поднялась. В комнате всё время было так жарко? Хёсон тяжело сглотнул и, изо всех сил цепляясь за остатки разума, оттолкнул плечи Ихёка.
Как только Хёсон увидел выражение лица Ихёка, который послушно отстранился по его просьбе, у него перехватило дыхание. По какой-то причине его угольно-чёрные глаза стали ещё глубже. Они напоминали глаза хищника, нацелившегося на свою жертву.
Его дыхание было прерывистым, как будто его бросило в жар или он был зол, и он покусывал свои губы, словно в нетерпении.
– Почему ты не хочешь слушать?..
Ихёк тяжело вздохнул, выглядя чем-то обеспокоенным, и провёл рукой по волосам. Сердцебиение Хёсона участилось ещё сильнее. Ихёк отвёл взгляд в сторону и стал что-то бормотать. Будто всматривался в далёкие горы, пытаясь утихомирить сердце.*
(*Корейская метафора. В азиатской культуре горы часто символизируют умиротворение, внутреннюю силу и гармонию. Это выражение передаёт идею успокоения через отстранённое созерцание – когда человек мысленно отдаляется от происходящего, сосредотачиваясь на далёком, величественном и неизменном).
У Ихёка вообще когда-нибудь было такое выражением на лице? Он когда-либо смотрел на него таким взглядом? Нет. Хёсон никогда раньше не видел его таким.
На первый взгляд казалось, что он разозлился, но на деле это ощущалось по-другому. Хёсона охватило смятение. Он не мог контролировать свои эмоции.
Чем дальше это заходило, тем сильнее Ихёк утопал в происходящем.
Во всяком случае было ясно как день, что ничего хорошего из продолжения этой ситуации не выйдет. Прежде всего, это было очень плохо для сердца Хёсона – видеть Ихёка с таким лицом на постели, над собой.
Тогда верным делом, чтобы положить этому конец, будет говорить честно и быстро.
Ихёк медленно опустил голову. Он увидел лицо Хёсона, который что-то бормотал, шевеля губами.
– Я сказал, что не хочу раздеваться перед Вами.
Покрасневшие уши и щёки. Глаза, которые почему-то дрожали. Феромоны, вырывающиеся потоком без всякого контроля. Ихёк с трудом сглотнул.
– Вы ещё спрашиваете? Потому что это стыдно.
Ихёк отвернулся, пытаясь убежать от взгляда Ихёка. Он крепко вцепился в невинное одеяло, и его зардевшиеся щёки, и грудь, хорошо видневшаяся сквозь футболку, терзали взгляд Ихёка.
– Это Вы не слушаете. Теперь всё нормально, так что, пожалуйста, подвиньтесь.
Хёсон говорил честно, так что теперь Ихёк должен отступить.
Однако ожидания Хёсона совершенно не оправдались. Ихёк не двинулся ни на сантиметр. Вместо этого он прожигал взглядом лицо Хёсона, словно переживая что-то.
Хёсон на мгновение задержал дыхание. Освежающий цитрусовый аромат коснулся кончика его носа.
Феромоны Ихёка. Но почему сейчас? Волнению Хёсона не было предела ещё из-за того, что Ихёк выделял свои феромоны.
Хёсон испустил горячий вздох, сам того не осознавая. По его телу пробежали мурашки.
Теперь, когда он полностью пробудился как омега, восприятие феромонов Ихёка было совершено иным, нежели раньше. Он ещё не привык к этому, и такими темпами, казалось, у него случится эрекция, как тогда, будто во время течки.
– Аджосси, я сейчас серьёзно, отойдите…
Хёсон изо всех сил попытался подняться, но не смог. Потому что тело Ихёка полностью прижимало его. А если быть точнее, потому что губы Ихёка накрыли губы Хёсона.