Глава 2. Сомнительные отношения кота и божественных зверей (Новелла 18+)
Куда уходят любимцы, рожденные сердцем и вскормленные кошельком, когда их жизнь подходит к концу? Все мы верим в тот лучезарный край — где нет ни ошейников, ни жестокости, где реки струятся молоком, а на деревьях растут хрустящие лакомства, в прекрасный Эдем. До сегодняшнего дня я разделял эту веру.
Шкряб, шкряб, шкряб. Жесткая щетка в моих руках яростно скребла картофель. Казалось, если тереть сильнее, вместе со шкуркой исчезнет и эта гнетущая тяжесть под ребрами.
— Е-мае, да он сегодня какой-то... Ненормальный.
— И правда, напряженный какой-то.
— Два месяца в этом подвале кого угодно в психа превратят.
Повара периодически поглядывали на меня перешептывались, однако, стоило мне поднять глаза, тут же разбегались.
Да. Уже два месяца. Два месяца, как я — некогда преуспевающий копирайтер Бэк Рок Дам — превратился в подсобного работника на задворках этого якобы элитного ресторанчика...
Нож скользит по очищенной картофелине, сбривая с неё тонкую кожуру — ровно так же, как время медленно сдирает с меня человеческое достоинство.
Кухня ожила:
- *Тук-тук-тук* — ножи рубят зелень
- *Шшш-пщщ* — масло шипит на раскалённой сковороде
- *Бам-бам* — повара в белых колпаках колотят по мясу молотками
А я — островок тишины посреди этого кулинарного безумия.
"Два месяца — это много или мало?" — размышляю я, наблюдая, как спираль картофельной кожуры падает в ведро.
Половина срока.
Половинчатое существование.
Всё началось той зимой, когда мне исполнилось двадцать восемь.
В день, когда я хоронил Каманги, начальник вызвал меня на ковёр:
"Родам, или ты идёшь на корпоратив, или ищешь новую работу!"
Я вернулся домой пьяным, ору похабные частушки.
А мое девятилетнее счастье — мой рыжий комочек тепла — угасал в углу нашей шестиметровой конуры...
Клерк едва взглянул на меня, поправил маску и начал листать бумаги с такой поспешностью, будто участвовал в гонке.
Заметив слабые очертания кроличьих ушей над его головой, я задумался: не странный ли это сон?
— Ответьте «да» или «нет». Ваш предыдущий хозяин — Бэк Каманги, верно?
— Что? Нет, Каманги — это мой кот.
На такой странный вопрос я машинально кивнул, но тут же поправился.
Клерк с кроличьими ушами раздражённо цокнул языком.
— Нет, *ты* — кот, Родам. Давай быстрее, люди ждут.
Когда он повторил вопрос — «Бэк Каманги был вашим предыдущим хозяином?» — я пожал плечами и пробормотал «да, да», просто чтобы побыстрее закончить. «Всё равно это сон, какая разница?»
Затем последовало ещё несколько странных вопросов.
— Каков был ваш предыдущий адрес?
---
**Изображение 2 (IMG_5452.png)**
— Кем работал ваш предыдущий хозяин?
Они напоминали вопросы из собеседования.
Каманги был котом, а я — его хозяином.
Но эти люди почему-то всё перепутали, и я подумал: «Раз это всего лишь сон, можно и подыграть». Так я перечислил все данные о человеке по имени Бэк Родам.
— Теперь последний вопрос. Был ли Бэк Каманги хорошим хозяином?
Пауза.
Я замешкался, не зная, что ответить. Клерк с кроличьими ушами поправил очки.
— Дальше можно не спрашивать. Если бы он получил достаточно любви от хозяина, то не оказался бы здесь как «незавершённое существо».
Цок. Он неодобрительно щёлкнул языком.
Нацарапав что-то на бланке, клерк протянул мне документ и «Карточку регистрации зверя».
---
**Изображение 3 (IMG_5455.png)**
Я представлял, что он возродится в бескрайнем поле, под ярко-голубым небом за радугой, в месте, где сможет бегать сколько угодно, и никто не будет его ругать.
Я молился, чтобы он прожил счастливую жизнь и не ждал меня.
Но после смерти Каманги меня ждал лишь серый город.
От несправедливости хотелось кричать.
Даже после смерти, говорят, корейцы не могут обрести покой — неужели это участь и наших питомцев?
В этом унылом месте, напоминающем копи-паст пригорода Сеула, я в отчаянии бил себя в грудь.
Но еда так и не появилась.
Хотя для «незавершённых видов» вроде меня и было небольшое пособие, его едва хватало.
Это не был ни рай, ни сон.
Я был жив — в облике зверолюда, хоть и…
---
**Изображение 4 (IMG_5450.png)**
Я похоронил его в солнечном уголке маленького дворика, а затем вернулся в Сеул, где ветви, усыпанные снегом, сверкали на солнце, превращаясь в искрящиеся блики.
Наше последнее путешествие было таким прекрасным. Я плакал всю дорогу, сжимая руль.
Затем, заснув, даже не убрав вещи Каманги, я проснулся от громкого тиканья несуществующих часов.
Когда я открыл глаза, я сидел один в холле какого-то учреждения под названием «Управленческий центр», ожидая своей очереди.
— Бэк Родам, господин Бэк Родам!
Раздражённый оклик клерка вывел меня из оцепенения.
— Да, да, — отозвался я, как дурак, и поспешил к небольшой комнате за стеклянной перегородкой.
— Мы заняты, так что давайте быстрее.
— О, да. Извините.
Клерк едва взглянул на меня…
---
**Изображение 5 (IMG_5448.png)**
Я уже два месяца нахожусь здесь, в дальнем углу кухни этого якобы элитного ресторана.
Я начал чистить уже вымытый картофель.
Кухня, ещё недавно наполненная шёпотами, теперь была занята приготовлением обеда — звуки нарезки, стук чугунных сковородок.
Среди всего этого я один скреб картошку и лук, погружённый в свои мысли.
Казалось, прошла вечность, но было всего два месяца.
Половина уже пролетела.
Впервые я попал сюда зимой, когда мне было двадцать восемь.
В тот день был корпоратив, который я не мог пропустить.
Я вернулся домой, ора во всё горло песню «Около тридцати».
Моя семья — девятилетний кот, который значил для меня всё, — доживал последние минуты в нашей крошечной студии площадью 6,5 квадратных метров…