В защиту Анархии

Очень часто нам приходится спорить с людьми, с их мнениями, но иногда нашим главным противникам выступает наш собственный русский язык. Не поймите неправильно — Великий и Могучий я лично очень люблю, но проблема заключается в том, что некоторые слова в общественном сознании имеют резко негативную коннотацию или, например, одно и то же слово имеет два абсолютно противоположных значения. Ровно так дело обстоит с термином «Анархия».

Так, словарь Ожегова определяет анархию как «безвластие, отсутствие всякого управления» или как «стихийность в осуществлении чего-нибудь, отсутствие организованности, полный беспорядок». И такое же определение с резко негативной коннотацией существует в головах людей сегодня.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что позиционирование себя как анархиста сразу же помещает субъекта в один ряд с разбойниками, экстремистами, бандитами и прочими не слишком приятными людьми. Между тем политическая философия анархизма — одно из главных наследий русской интеллектуальной мысли.

Знаете ли вы, что, например, Льва Николаевича Толстого сегодня включают в перечень философов анархизма. Он отрицал суды, силовые структуры и саму систему светской власти, приводя аргументы против этих институтов и черпая многие идеи из Евангелия. Кроме того, наши соотечественники Михаил Бакунин и Пётр Кропоткин, которые преступно мало знакомы простому обывателю, являются, пожалуй, главными философами анархизма, по сей день вдохновляя романтиков по всему миру.

Конечно, ни один из этих мыслителей не был либертарианцем, хотя бы потому, что тогда такой идеи не существовало, но и этих русских патриотов и современных либертарианцев, а также других либертарных активистов всё ещё объединяет Бакунинская максима: «Для славян государство — гроб».

В отличие от обывателей, воспринимающих слово анархия как синоним хаоса, либертарианцы понимают анархию в её оригинальном философском смысле — так, как её трактовал, к примеру, Иммануил Кант: «Анархия есть закон и свобода без власти». Власть в этом контексте понимается как насильственное принуждение.

Либертарианцы верят в людей и опасаются отдельных стремлений индивидов одновременно. Мы считаем человека разумным существом, способным к самоорганизации на основе добровольных отношений. Мы опасаемся, что любое получение власти принуждать вредит описанной схеме, предоставляя инструменты злоупотребления, которыми непременно воспользуются.

Анархия, в нашем понимании это никакой не хаос и не беспорядок. Наоборот, анархия является естественным способом существования людей без агрессивного насилия, без противоправных нападений. Существование в состоянии свободы и законности.

Поэтому да, либертарианец — анархист. Другое дело, что либертарианец отличается от многих других анархистов тем, что он никогда не поставит никакую идею и цель прежде методов её достижения. Мы считаем ту самую «абсолютную политическую анархию» недостижимым идеалом, который не наступит в обозримом будущем. Мы живём в реальном мире, а не в мире идей. В этом мире нельзя взять и сразу же «отменить государство», нажав волшебную кнопку.

То, что либертарианец — анархист, ещё не значит, что он радикал. В нашем отделении и в партии в целом есть большое число весьма умеренных членов, которые считают правильными крайне плавные и постепенные, эволюционные изменения.

Анархия это не агрессия и беззаконие. Анархия это способ возврата к миру и законности. В этом и только в этом смысле мы соглашаемся с международным девизом.

Анархия — мать порядка.