Идеи Фридриха фон Хайека

Отзыв на книгу “Право, законодательство и свобода”

Хайек без сомнения является одним из главных теоретиков либертарианской идеологии, возникшей в качестве ответа на возрастающее государственное вмешательство в экономику и частную жизнь граждан. В своих работах он задал основу философского обоснования необходимости минимизации государственного вмешательства. Хайек защищал свободу в её классическом либеральном, негативном понимании — как свободы от вмешательства государства в частную жизнь.

В данной статье я бы хотел коротко и структурировано сформулировать основные положения, которые Хайек пространно расписал в своём труде “право, законодательство и свобода”.

Всё начинается с провокационного заявления. Если мир познаваем, в долгосрочной перспективе это приводит к оправданию диктатуры. Это, в самом деле, кажется контринтуитивной мыслью, о которой мало кто задумывался в своей жизни, но на то и нужны философы, чтобы, погружаясь в самую суть социальных отношений, находить незримые для человечества взаимосвязи. В дальнейшем Хайек будет показывать, почему это философское противоречие является не просто очередным спором праздной интеллигенции, а ключевой ошибкой двадцатого века.

Фридрих очень подробно доказывает свою точку зрения, оперируя абстрактными понятиями, скрупулезно раскрывая каждую деталь. Здесь я постараюсь дать краткую выжимку его потока мысли в более грубой и упрощенной форме.

Он выделяет две европейские традиции в понимании свободы, связывая их с двумя эпистемологическими подходами: французским и английским.

Возрождение первой традиции ученый приписывает Декарту (именно картезианский конструктивизм он подвергает критике в своей работе), чье благоговение перед силой человеческого разума, подхваченное французскими просветителями, получившее своё логическое завершение в трудах Маркса и Ленина, по мнению Хайека привело нас к ужасам 20ого века. Картезианские или конструктивистские рационалисты, веря в равные познавательные способности всех людей, выступают за осмысление и управление социальными и естественными законами посредством разума. Согласно этой точке зрения, позитивные социальные преобразования происходят благодаря рациональному мышлению и планированию. Следовательно, формирование общества в соответствии с рациональными целями становится не только возможным, но и желательным. Необходимо выстраивать социальные институты, тщательно созданные в соответствии с заданной схемой, гарантирующие, что их действия приведут к желаемым результатам. И наоборот, следует отказаться от любых нелогичных, иррациональных или «незапланированных» обычаев и убеждений. Поскольку человек в рамках таких институтов получается непредсказуемым, почти что вредным элементом, его права необходимо жестко ограничить.

Так описывает Хайек суть картезианского подхода. Сам же он становится защитником и пропагандистом той традиции, которую называет английской. Английская традиция связывается им с именами Фомы Аквинского, затем И. Канта, А. Токвиля, лорда Актона и, наконец, К. Поппера, который и ввел в научный оборот понятие "критический рационализм".

Критический рационализм бросает вызов картезианству по нескольким направлениям, утверждая присущее индивидуальному разуму несовершенство и ограниченность. Разум минимально влияет на человеческие действия, поскольку люди рациональны лишь частично. Попытки управлять социальными процессами исключительно с помощью разума приносят ограниченный успех, поскольку люди могут предвидеть немедленные последствия, но не более широкие социальные последствия. Порядок в человеческих делах возникает в основном благодаря спонтанным действиям, а не преднамеренному планированию. Социальные институты развиваются методом проб и ошибок, при этом разум играет роль в улучшении и совершенствовании существующих структур. Хайек подчеркивает деликатное управление разумом, сравнивая его с мощной силой, которая может принести пользу или разрушить мир. Признание ограниченности любого человека или группы в комплексном социальном планировании приводит к защите ограниченной роли государства. Законы должны сдерживать государственное принуждение, обеспечивая людям свободу самоопределения в преследовании частных интересов.

Поэтому Хайек также ярко очерчивает различие между правом и законодательством (тут спорный момент, трудно адаптировать английские правовые термины на русский язык).

Право (закон свободы, nomos) - совокупность справедливых правил поведения принятых обществе.

Законодательство (закон законодательной деятельности, thesis) - совокупность правил организации правительства.

Право в этом понимании должно регулироваться преимущественно судьями, которые всего лишь трактуют уже имеющиеся правила справедливого поведения, давно известные людям. Любая концепция справедливого поведения спускаемая нам сверху отсылает нас к ужасам конструктивизма.

«Свобода британцев, которой вся Европа так восхищалась в XVIII в., была не результатом разделения власти на исполнительную и законодательную, как одними из первых поверили сами британцы и как учил мир Монтескье, а, скорее, следствием того факта, что законы, которые направляли решения судов, были законами обычного права, существующего независимо от чьей бы то ни было воли и в то же время обязательного для всех сторон и направляемого независимыми судами; причем парламент лишь изредка вмешивался в этот процесс, а когда он это делал, то, главным образом, с целью прояснить сомнительные моменты в сложившемся корпусе законов. Можно даже сказать, что подобное разделение властей возникло в Англии не потому, что только „законодательная власть“ создавала законы, а в силу того, что она этого не делала: закон формировался судами, независимыми от власти, которая организовывала и направляла правительство и которую „законодательной“ назвали по ошибке.»

Законодательство же должно быть озабочено исключительно процессуальной стороной дела, лишь изредка изменяя и дополняя справедливые правила поведения в случае судебных коллизий.

Право — это порядок свободы, упорядоченная свобода. Посредством права свобода транслируется в конкретные юридические права и свободы. Право поэтому — условие и основание свободы, а свобода — цель права. Но позитивное право не в любом случае готово исполнить эту функцию. Закон как воля правителя (государства) склонен скорее уничтожать свободу, а не расширять ее. Право же, складывающееся спонтанно, как и весь социальный порядок, свободе угрожать не может по определению. Закон же, созданный людьми, использующими свой несовершенный, ограниченный разум, угрожает свободе.