ИНФЕРНАЛЬНЫЕ КОЛЛАБОРАЦИИ

В воздухе уже витала осень, с её прохладными карминовыми вечерами и призрачными туманами, ползущими по земле, и вот-вот должен был настать Хэллоуин — праздник, полный загадок и тёмных притяжений, который разжигал воображение и, в то же время, вселял бесконечный страх в сердца некоторых людей. Для Армина этот день был отголоском давних историй, шепотов о темных силах, незримых существ, что могли прятаться за каждым углом, ждущими, чтобы разбудить старые страхи. Он удивлялся, как множество людей находит в этом веселье и радость, в то время как его сердце поднималось от меланхолии и нежелания. Каждый лист, шедший на землю, как будто завораживал не только своим цветом, но и прикосновением к страхам. Когда вы что-то обдумываете, а именно – поддерживать или отказываться от этой «ужасной» традиции, каждый всплеск эмоций у Арлерта словно раскалывался на множество осколков. Он бы потратил целые дни на то, чтобы отговорить Вас от этой задумки, куча аргументов вертелась в его голове: — Это же необязательно, мы можем провести простой вечер. Зачем тратить время на это? — тот пытался донести свои мысли. Но упрямство Ваших взглядов, твердое намерение и желание провести этот вечер вместе были сильнее, чем его страхи. На протяжении нескольких недель он словно запутался в своих чувствах, рассматривая яркие украшения, таящие в себе нечто зловещее. Невольно возвращаясь к детским страхам, воображал, как в тёмных углах комнаты прячутся монстры. С каждой попыткой убедить Вас отказаться от праздника индоктринированная логика упиралась в его собственные страхи. Альтернативные сценарии стремления к уединению лишь провоцировали больше, заставляя чувствовать, как совесть терзала в углах его сущности. Каждый раз тот пытался найти своеобразное логическое объяснение этому желанию убежать прочь — обострённое чувство беззащитности, когда каждый звук начинал резонировать в сознании, словно шторм в открытом море. Но как бы он не прятался, ускользая от неизбежности Хэллоуина, настойчивость блондина оказалась напрасной. В конце концов, под давлением и непоколебимыми желаниями, сказав одно «да», принял на себя роль участника этого праздника. На самом деле, как бы тот ни пытался, каждое внутреннее сопротивление лишь приводило к новому этапу борьбы, где зажатое напряжение противоречило его собственному желанию получить от этого хоть какое-то удовольствие. И вот, находясь в доме, уже стал частью этого процесса, который он, казалось бы, ненавидел. Неосознанное отражение робости парня бесконечно пересекалось с его потенциальным стремлением к новому опыту, в живых цветах оформленной красоты: тыквы, гирлянды из бумаги и осенние листья, всё это создавало атмосферу готовящегося праздника. Тем не менее, даже среди этих ярких и трепещущих украшений, страхи никуда не исчезли. Он чувствовал себя так, словно окружённый призраками собственных сомнений, беспокойств и неуверенности. Каждый резкий звук мог вызывать лёгкое напряжение, а каждый шорох — меланхолию, заполнившую сердце. Голубоглазый старался скрыть этот страх за улыбкой, но, как бы он не заметал следы, внутренние бесы продолжали испытывать того на прочность. Пребывая здесь, среди бессмысленных фонариков и вдохновляющих рассказов о Хэллоуине, чувствовал, как нерешительность давит на грудь, но в то же время порой в душе загоралась крошечная искорка надежды — может, это и есть шанс отдохнуть, расслабиться и ощутить солнечное тепло этих уютных вечеров. Размышляя о последующих днях, когда Вы вместе будете готовить угощения и создавать декорации, блондин всё ещё оставался охвачен половинчатой радостью. В каждом матерчатом призраке или наклеенном вампире воображение красочно рисовало их последние образы, но всё это обременялось страхом того, что он увидит, услышит или почувствует что-то, что не сможет объяснить, что вновь сможет его напугать. Тот нарочно старался не заострять внимание на своих чувствах, всё же понимая, что Хэллоуин — это не просто день; это способ приблизиться, сблизиться и созидать что-то вместе. Процесс подготовки стал для него неким избавлением: прикрепляя на стены бархатные паутинки, натягивая струны гирлянды с маленькими тыквами, он вдыхал атмосферу вовлеченности. Его сердце билось быстрее не от страха, а от желания сделать совместное время незабываемым. Эти приготовления, которые сами по себе вызывали трепет и лёгкое волнение, начали приобретать оттенки надежды и ожидания. Проще говоря, Хэллоуин для Арлерта стал не просто временем побеждать свои страхи, а шансом найти себя среди суматохи тёмного праздника.

В углу уютной комнаты, слегка освещённой мягким светом из старинной лампы, Армин заботливо распутывал гирлянду из маленьких тыкв и очаровательных шляпок. Изящные тыковки имели богатый оранжевый цвет, словно в них заключено тепло осеннего солнца, и блестели, словно покрыты восковым налётом. Шляпки, нарядные и разнообразные, выглядели так, будто пришли прямо из сказки, с мелкими черточками и яркими акцентами, которые придавали гирлянде особую игривость. У камина, находящегося в стороне, мягко журчало пламя, словно бы шептало рассказы о давних временах. Тепло, исходящее от него, окутывало комнату, создавая атмосферу домашнего уюта и защищённости. Каждое дыхание наполнялось лёгким ароматом дерева, обжигающего знойным поджаренным тоном, а запах корицы и гвоздики заплетался в это тепло, как нити тщательно тканой ткани. Это теплотворное обволакивание создавало идеальные условия для задумчивости и творчества. Вы сидели за столом, разбросав по нему яркую бумагу и острые ножницы, создавая свои маленькие произведения искусства. Руками аккуратно вырезали замысловатые узоры, пробуя ловкость и тонкость движений. Листки разного цвета, от яркого красного до спокойного зелёного, постепенно заполняли пространство вокруг, и каждый новый элемент поднимал настроение, придавал Вашему занятию ещё больше волшебства. Иногда лениво потягивали душистый чёрный чай с добавлением бергамота. Тёплая жидкость нежно проскальзывала по горлу, оставляя после себя лёгкий приятный привкус. Вы пили его из изысканных чашек с рисунками, которые словно дополняли атмосферу уютного творческого вечера. Чай поднимал настроение, добавляя ясности мыслям и лёгкости в движениях. Блондин время от времени отвлекался от гирлянды, поднимая взгляд и останавливаясь на Вас. В его глазах светился интерес и лёгкая улыбка, словно запечатлевал каждый миг вашего общения. Эти короткие взгляды полны тепла, словно они бы были частью уютного вечернего общения, которое не нуждается в словах — просто чувство понимания и привязанности, наполненное общими радостями и маленькими открытиями. — Что насчёт грима? — спросили Вы, наблюдая за его стараниями с гирляндой. Армин, услышав ваш вопрос, незаметно поворотил носом, как будто обдумывая, как подобрать слова. Легкое недовольство мелькнуло в его глазах, но он не стал возражать. Вместо этого отвёл взгляд в сторону и про себя лишь покачал головой, создавая ощущение лёгкой загадки. Вы, заметив это, едва ли не с детским любопытством вздохнули, как будто наблюдали за капризами маленького ребёнка, который вот-вот что-то решит. — Будет красиво, — произнесли Вы, стараясь вдохновить его на то, чтобы не перебарывать свои сомнения. Армин не сразу, а лишь после небольшой паузы ответил спокойным голосом: — Я не сомневаюсь. Уверен, получится прекрасно. Дело не в этом… — Его слова звучали уверенно, но в них проскальзывала неразрешенная тревога, которую тот пытался скрыть под видом спокойствия. Он слегка прокашлялся, придавая своему голосу уверенности, как будто это поможет преодолеть собственные страхи. — Мы ещё не начали смотреть ужастик, а ты уже так настроен, — подметили Вы и с легкой улыбкой на губах посмотрели на парня, ведя ножницами по бумаге с полной точностью. Арлерт неловко усмехнулся в ответ, не зная, что сказать в собственное оправдание, и почесал в затылке, как это часто делают, когда испытывают неуверенность. — Ну… да. Ха-ха. Ты ведь знаешь меня, — выдал тот, пряча улыбку в чашке с чаем и отпивая из неё небольшими глотками. Тёплый напиток приносил успокоение, смягчая напряжение, которое витало в воздухе. Тем временем Вы вновь погрузились в вырезание узоров из бумаги. Сосредоточились на каждом движении своих рук, мимоходом разглядывая форму тыковок и шляпок в гирлянде, которую, казалось, тот все еще не закончил. Ни один резкий звук не нарушал гармонии, созданной уютной обстановкой. Пламя камина продолжало тихо потрескивать, обвивая комнаты своим тёплым, умиротворяющим светом. Вы время от времени краем глаза следили за голубоглазым. Эта естественная приспособленность позволила заметить, как с лица исчезает легкая тень беспокойства, заменяясь более спокойным юмором — атмосфера творческого вечера словно поднимала каждого из вас выше, создавая ощущение единства и легкости. Вы закончили вырезать фигуры из бумаги, с победным вздохом обессиленно упали спиной на спинку дивана. Ваши ладони медленно прошли по щекам, как будто пытались смыть с себя напряжение, накопившееся за время работы. В этот момент Арлерт, из-за своего уютного уголка, который он обустроил с гирляндой, усмехнулся. — Уже устала? — спросил тот с лёгким подтекстом, который больше напоминал игривую насмешку, чем искренний интерес. — Уже закончила, — ответили Вы, приподняв голову и с улыбкой поправив пряди волос. Ваша уверенность вызвала смешок, который ни в коем случае не был язвительным. Скорее, он звучал одобрительно, как награда за успешно завершенное дело. — Поможешь развесить их на стену? — обратились Вы к парню, имея в виду яркие нарядные фигуры тыкв, которые должны были украсить ваше пространство. Тот незамедлительно кивнул и, поднявшись с пола, подошёл к столу, где лежали вырезанные Вами фигуры. В его руках оказалась одна из них и небольшой рулон двухстороннего скотча, блестящего на свету лампы, создавая контраст с теплотой окружающих тонов. Вы в этот момент укоренились на небольшом приспособлении для ног, чтобы быть чуть выше и дотянуться до отдельных мест на стене. Следующий шаг показался Вам важным, и, стараясь обеспечить максимально ровное расположение, сосредоточились на своей задаче. — Может, я? — произнёс голубоглазый с надеждой, протягивая руку. Но Вы беспощадно проигнорировали данный вопрос, стоя на своём, будто намеренно решив взять на себя роль лидера в этой миссии. Вы оба начали расклеивать фигурки, и в процессе взаимодействия эта атмосфера наполнилась множеством коротких диалогов, затеянных из-за теплоты момента. Армин подавал вырезанные тыквы, одновременно удерживая руку в паре дюймов от вашего корпуса, как бы предостерегая от возможности случайного падения. — Знаешь, я придумала, какой костюм ты наденешь этим вечером. Уверена, тебе понравится. Ох, и грим… — начали Вы без особого смущения, оборачиваясь к тому с искренним энтузиазмом. Блондин, хоть и был внешне не особенно заинтересован в праздновании, не смог отказать. Продолжал прилеплять фигурки к стене, но выражение лица постепенно становилось более открытым. Несмотря на нежелание проводить Хэллоуин, в данный момент он оказался погружён в общее творчество, и его сомнения в этот вечер как будто отступили. Ваши слова наполнили пространство вокруг чем-то светлым, создавая аромат привязанности, который не нуждался во внешних подтверждениях. Взгляды пересекались, и каждый короткий обмен фразами развивал новую нить общения, делая этот вечер ещё более значимым. Закончив с последним приклеиванием фигур, Вы осторожно спустились с подставки и кивнули голубоглазому в знак благодарности. Его лицо немедленно озарилось лёгкой улыбкой, но в следующий миг Вы, полные энергии, со стремительной решимостью покинули комнату. Тот слегка приподнял бровь от удивления и не успел ничего сказать, когда Вы умчались за дверь. Он присел на ближайший стул, слегка ссутулив плечи, впивая в Вас взгляд, но, помимо любопытства, понимал, что стоит ждать чего-то увлекательного. Через пару минут Вы вернулись, полные идей и неподдельного энтузиазма. — Слушай, я подумала, какой костюм будет лучше, — выпалили Вы, словно из характерного переполненного мешка с сюрпризами человека, которому не терпится поделиться последними находками. Арлерт лишь молчаливый наблюдатель, бросал недоверчивые взгляды на ассорти косметики и грима, который Вы держали в руках. Это был совершенно новый мир, открывающийся перед ним. Вы, не желая упустить момент, начали подробно объяснять, какой именно костюм тот должен надеть, отвечая на мельчайшие детали — от цвета до наличия заколок или нейлонов, которые можно прикрепить к нему. Ваша риторика шла потоком, будто каждая деталь и каждый подробный шаг — это важный кирпичик в строительстве многослойного какофонического образа. — Ты только не дёргайся, — без предупреждения обратились Вы, намекая на его привычную позу. Парень с надеждой бросил взгляд на гирлянду, расположившуюся на столе, а затем усмехнулся, как будто в шутку сознательно размышляя о своей роли в этом процессе. — Как прикажешь, — отозвался тот с вызовом, обнажая зубы в улыбке, которая могла бы явно соблазнить кого угодно. На это приобретённое доверие последовал небольшой щипок за щеку. Хотелось укоротить этот фонтан невесомости. Армин слегка вздрогнул от неожиданности, но его смех раздался, как радостный колокольчик, рассекая воздух, и замолчал, словно клятвенно обещая оставаться на месте.