Воздаяние/Удар в спину/Кара | Новелла. Глава 7. (18+)
перевод принадлежит этому тгк каналу
перевод выполнен в развлекательных целях. его не распространять, чтобы переводчики не получили по башке
Наступила ночь, и он лёг спать. Лежа на боку, он смотрел на раму окна, а тени падающего снега бились о карниз. Ветер усилился, и тени голых ветвей причудливо скользили по раздвижным дверям.
Сон не приходил. В последнее время это было обычным делом.
Он лежал с открытыми глазами, безразлично глядя на оконную раму, как вдруг за ней появилась тёмная фигура. Испуганный Чжи Хан поднял голову.
Ночной гость, как змея, ползущая в траве, бесшумно обошёл флигель. Послышались звуки: шаги по деревянному полу, скрип открывающейся внешней калитки, медленные шаги, пересекающие коридор.
Тень, тихо достигшая двери в комнату, принадлежала высокому мужчине в шляпе и *топхо.
(*도포 (топхо) — длинная с широкими рукавами верхняя одежда для обрядов, которую одевали мужчины во времена Чосон.)
Раздвижная дверь бесшумно открылась.
— ...Ты, — произнёс Чжи Хан, широко раскрыв глаза. Из-за открытой двери на пол упали холод и снежинки, прилипшие к мужчине.
— Я признаю, — сказал Со Он, войдя в комнату.
Чжи Хан, опираясь локтями на постель и полусидя, слушал его.
— С того дня я плохо… сплю, — произнёс Со Он, запнувшись и проведя рукой по глазам.
После того, как Со Он коснулся ладонью кожи вокруг глаз, она слегка порозовела.
— Я плохо спал. Той ночью… мне приснилось нечто ужасное, словно меня посетил злой дух.
Он пробормотал это, переводя взгляд на Чжи Хана.
— Это было слишком ярко, слишком отчетливо.
Чжи Хан, сжимая простыню, стиснул кулак. Все остальное было неважно, но осознание того, что Со Он помнит каждый постыдный момент, было невыносимо.
Со Он медленно снял шляпу в темноте, приподняв подбородок. В его движениях, когда он распускал пояс и снимал топхо, чувствовалась усталость. Он долго находился на улице, и его новая, отутюженная одежда промокла.
Со Он подошел и опустился на одно колено перед Чжи Ханом. В воздухе смешались запахи зимнего ветра и насыщенного мужского парфюма. В его прикосновении, поднимающем подбородок, не было ни малейшей нерешительности. Расплавленный воск свечи задрожал.
От спокойствия, с которым он произнес эти очевидные слова, лицо Чжи Хана невольно исказилось.
— Я тоже вас смертельно ненавидел. Не испытывал к вам ни капли уважения. Думал, что либо вы сами исчезнете, либо я разберусь с вами, растопчу и избавлюсь. Но после того случая и до сих пор…
Рука Со Она, державшая подбородок, слегка сжала его.
— Я мастурбировал, думая о вас.
От этого шепота, низкого, как бездна, глаза Чжи Хана расширились от ужаса.
— Кажется, я стал немного спокойнее.
Чжи Хан едва не задохнулся. Он чувствовал, будто наконец столкнулся лицом к лицу с отвратительной правдой: теми грязными, тайными мыслями, что, вероятно, крутились все это время у того в голове. Теперь ему стало ясно, почему улыбка Со Она всегда вызывала у него отторжение.
— Раз уж так вышло, я не собираюсь выяснять, кто прав, а кто виноват. Я просто пришел, потому что хотел вас увидеть. Вот и все.
Чжи Хан медленно выдохнул. Его поразило услышанное.
"Хотел видеть? Кто? Он? Меня?"
Слова казались слишком липкими. Чжи Хану казалось, что такого разговора между ним и Со Оном быть не должно. На самом деле, он предпочел бы полного молчания. Его душа не находила покоя.
— И?.. — спустя долгое время тихо спросил Чжи Хан. — Ты пришел, потому что хотел меня видеть... И что дальше?
— Я спрашиваю, чего ты ждешь в ответ. Ты говоришь, что не хочешь разбираться, кто прав, а кто виноват? А у меня к тебе накопилось множество претензий.
Неожиданно для себя, Чжи Хан выплеснул то, что копил в себе более десяти лет.
Ядовитые слова слетали с его стиснутых зубов.
— Ты был таким с самого начала. Одного взгляда на тебя достаточно, чтобы меня охватило раздражение, а твоя усмешка вызывает у меня тошноту. Ну же, скажи что-нибудь своим кривым ртом. Что из того, что у тебя есть, не было моим? Ты украл у меня помолвку, доверие отца, разве ты не отнял у меня даже тело? И после всего этого "хотел видеть"? "Мастурбировал, думая обо мне"?
Чем больше Чжи Хан размышлял, тем сильнее его охватывала злость. Со Он прекрасно понимал, что в сложившихся обстоятельствах Чжи Хан не может позволить себе кричать. Любой громкий звук из главного дома или флигеля, разделенных лишь невысокой перегородкой, немедленно разбудил бы его чутко спящего отца. Именно этим и воспользовался незваный гость, появившись так поздно и даже симулировав посещение чхэхонгака.
Именно такая двуличность вызывала у Чжи Хана отвращение. Таким был Со Он: на людях обаятельный и улыбчивый, а за спиной — подлый и коварный, прибегающий к грязным уловкам.
— Смешно. Из-за одной ночи ты, словно неуправляемый жеребенок, пробираешься сюда. Если тебя переполняет юношеская энергия и ты ищешь, куда ее направить, отправляйся в публичный дом. Там полно женщин, готовых к услугам без всякого принуждения.
Со Он, до этого момента молча выслушивавший, неторопливо ответил:
— Мне не нравятся проститутки.
— Ты так говоришь, потому что уже пробовал? — с издевкой спросил Чжи Хан.
— Разве можно понять, что перед тобой... дерьмо или паста из соевых бобов, не попробовав?
— Мне не нравится то, что кто-то уже использовал. Не все дырки одинаковы, знаете ли.
— Тогда возвращайся в флигель и мастурбируй там.
Со Он долгое время молча изучал лицо Чжи Хана.
Затем, с искренним любопытством в голосе, он спросил:
Мерцающее пламя свечи отбрасывало отблески на щеки молодого человека.
Только сейчас Чжи Хан осознал, что взгляд Со Она был необычным. В нем не было привычной ярости, а скорее холод, чем жар.
— Почему я должен идти в публичный дом или уединяться в доме, предаваясь запретным утехам?
Он медленно склонил голову, задавая вопрос, и на его губах появилась легкая улыбка.
— Когда вы, хённим, находитесь здесь, передо мной.
Чжи Хан не сразу понял смысл этих слов. Он нахмурился и переспросил:
— Ту "мутную воду токкэби", которую вы приобрели недавно.
Чжи Хан, удивленный неожиданным поворотом разговора, стиснул зубы. Со Он, не меняя выражения лица, спокойно произнес страшные слова:
— Похоже, эффект этого отвара настолько силен и опасен, что его неоднократно использовали для убийств влиятельных чиновников при дворе.
Затем палец Со Она указал прямо в грудь Чжи Хана и медленно провел по ткани одежды.
— Поэтому, согласно указу двора, был издан указ: найти и сурово наказать не только тех, кто распространял "мутную воду токкэби", но и тех, кто ее приобрел.
Сердце Чжи Хана бешено застучало. Палец Со Она, проскользнув по ложбинке груди и коснувшись пупка, добрался до свисающего пояса.
— Покупка "мутной воды токкэби" — это такое же серьезное преступление против морали, как и мужеложство,— заявил Со Он.
Чжи Хан, подавив дрожь, с трудом сделал вид, что все в порядке, и спросил:
— Зачем… зачем… зачем ты вдруг это говоришь?
Со Он нежно ухватился за край пояса и поднял глаза.
— Я предупреждаю вас заранее. Если об этом станет известно, мы с вами, хённим, вместе отправимся в преисподнюю.
Произнеся это, Со Он резко дернул за пояс.
Когда полы одежды разошлись, ошеломленный Чжи Хан попытался оттолкнуть его, отвернувшись. В тот же миг Со Он схватил его за плечи и повалил на постель. Со Он, сильный и крепкий, взгромоздился сверху на тело, которое опрокинулось на спину.
— Что… что ты задумал? Отпусти! Отпусти, пока я с тобой хорошо разговариваю.
Попытки Чжи Хана изобразить свирепость провалились, его тело выдавало его дрожью и явным испугом. Со Он, глядя на него сверху, приложил палец к губам, намекая на тишину.
— Я никогда ни о чем не сожалел. А вы, хённим? — спросил он, его голос был спокоен. — Не волнуйтесь. Просто лежите спокойно. Как всегда. Тихо.
В полумраке комнаты, освещенной лишь свечой, Со Он, расположившись на Чжи Хане, лениво развязывал пояс. Сбросив верхнюю одежду, он продемонстрировал свои крепкие плечи и гладкую, мускулистую грудь, а затем ослепительно улыбнулся.
— Ведь это вызовет немалые проблемы, если пойдет слух, что мы приняли отвар и провели ночь вместе, не так ли?
Сердце Чжи Хана сжалось. Лицо Со Она, казалось, искажалось в его глазах. Мир померк, тело стало неподвластным, словно под действием сильного наркотика.
"Ты... ты так меня шантажируешь?" — пронеслось в голове Чжи Хана.
Он испытывал непреодолимое желание закричать, выплеснуть наружу весь гнев и возмущение, рассказать всему миру о подлости этого человека. Но пересохшие губы лишь беззвучно дрожали, не в силах издать ни единого звука. Он понимал: если правда о "мутной воде токкэби" всплывёт наружу, несколькими ударами палки не отделаешься. Как минимум, ссылка.
В голове царил хаос, мысли путались и не складывались в логическую цепочку. Чжи Хан метался взглядом, отчаянно ища выход из сложившейся ситуации. В этот момент Со Он приблизился и обдал его шею горячим дыханием.
По коже пробежали мурашки. Место, куда коснулось дыхание, защекотало. Чжи Хан попытался отстраниться, сжав плечи и пытаясь увеличить дистанцию между собой и Со Оном.
— Вы надушились? Здесь пахнет цветущей сливой.
Нос Со Она скользнул по его уху. Чжи Хан невольно прошептал "нет" и попытался вырваться, дёрнув бёдрами. Со Он перехватил его руки, обездвижив, и влажным языком коснулся нежной шеи.
Словно призывая его молчать, горячая рука сжала набухший сосок. Чжи Хан, подавив стон, вцепился в плечо Со Она, ощущая жгучую боль.
— Странно, что вы говорите "не надо", когда так реагируете. Вам нравятся ваши соски, старший брат?
— Я едва коснулся их, а ваш голос становится всё громче. Может, вы хотите, чтобы вас услышали?
Чжи Хан, охваченный дрожью, оттолкнул Со Она. Его лицо залилось краской, тело покрылось потом. Он пытался вырваться, но запястья были крепко зафиксированы над головой. Лицо Со Она нависло вплотную, а другой рукой он продолжал играть с соском, скручивая его между пальцами.
Чжи Хан выгнулся, поднимая бёдра. Со Он прошептал ему на ухо:
— Вы хотите, чтобы господин Чхве услышал? Почему вы продолжаете так громко кричать?
— Это ты…! Всё время это место…
На этот раз прикосновение стало нежным, ласкающим покрасневший, чувствительный сосок. Глаза Чжи Хана, полные слёз, плотно закрылись, а зубы стиснулись до скрежета.
Его охватил жар, тело стало горячим. Он стянул с руки верхнюю одежду, которая до этого была лишь небрежно накинута. Снова уложив на спину тело Чжи Хана, который пытался вырваться, он наклонился и начал жадно целовать сосок, до этого лишь ласкавший его пальцами.
Он высунул язык и яростно принялся растирать затвердевший, набухший сосок.
Чжи Хан, сдерживая беззвучный крик, вцепился в плечи Со Она.
Его голос, который он так старался контролировать, жалобно дрожал.
— Если нас кто-нибудь услышит… что тогда… этот звук…
Со Он слегка повернул голову, будто собираясь поцеловать его, и приблизился.
Испуганный Чжи Хан резко отвернул лицо. Со Он на мгновение замер, затем прошептал ему на ухо:
Чжи Хан стиснул зубы. Его дыхание стало частым и прерывистым.
В этот момент сильное бедро Со Она раздвинуло сомкнутые ноги Чжи Хана. Рука, проскользнув под свободную ткань штанов, крепко сжала полную ягодицу.
— У вас, хённим, всё скопление жира здесь.
После внезапного прилива страха и паники, сознание Чжи Хана словно заледенело. Рука, нагло скользившая по его брюкам, уже вовсю распускала завязки. В глазах потемнело от ужаса.
Он снова собирается это сделать. Снова вторгнуться в него. Сердце бешено колотилось, отбивая панический ритм. Сколько людей в доме? Если кто-то войдет, он не сможет сдержать крик. Он просто не выдержит. Его обязательно услышат.
— Нет, — прошептал Чжи Хан, дрожащей рукой пытаясь остановить Со Она, который уже стаскивал с него штаны и нижнее белье.
Он опустил голову, затаив дыхание. Его и без того чувствительный анус непроизвольно сжался. Медленно подняв взгляд, Чжи Хан встретился глазами с Со Оном, который пристально на него смотрел. Собрав остатки мужества, он повторил тверже:
Со Он мягко, почти нежно, спросил:
Неужели он действительно не понимает? Неужели ему нужно объяснять? Чжи Хана передернуло от отчаяния.
— Если ты... снова сделаешь это... как я смогу сдержать стоны?
— Вы справитесь. Это лучше, чем если кто-то узнает, что вы позволяете себе такое с мужчиной на восемь лет моложе.
— Н-нет... Там... нельзя. Я не хочу.
Его разум, измученный чередой потрясений, словно оцепенел. Он мог только бессвязно повторять "нет" и отчаянно отталкивать руки Со Она, пытаясь защитить себя.
Со Он, чье лицо оставалось непроницаемым, внезапно протянул руку и сжал щеку Чжи Хана. Плечо Чжи Хана дернулось от неожиданности. Со Он большим пальцем надавил на его нижнюю губу, слегка приоткрывая рот, и просунул туда фалангу.
— А здесь можно? — спросил он.
За стенами бушевал ветер, сотрясая ворота с грохотом. Слышался свист метели, бьющей в оконные решетки.
В темноте Чжи Хан опустил голову и прошептал:
Кулак, сжатый на бедре, дрожал. Как он мог оказаться в таком положении? Мало того, что он принял мужское орган сзади, так теперь еще и в рот. Это было совершенно немыслимо для Чжи Хана, прожившего 28 лет как благородный аристократ.
Наблюдая за Чжи Ханом, который от унижения не мог поднять голову, Со Он медленно моргнул. Внизу живота разливалось жгучее тепло. Он считал, что ситуация складывается наилучшим образом. Этот высокомерный Чхве Чжи Хан сам вызвался служить ему. С радостью. Уголки губ Со Она изящно изогнулись в улыбке.
— Не могли бы вы выразиться яснее? Своими словами, хённим.
— Что вы собираетесь сделать сейчас?
Грудь Чжи Хана тяжело вздымалась. Со Он не спешил, ожидая, пока тот шевельнет своими тонкими губами и произнесет заветные слова.
Чжи Хан, дрожа всем телом, прошептал:
Охваченный воспоминаниями, Со Он увидел, как сцена перед ним напомнила ему о танце лепестков сливы, кружащихся в воздухе, прежде чем коснуться земли. Это было воплощением грации, утонченности и тонкого аромата.
Белая рука, с красными кончиками пальцев, потянулась к его животу. Заметив контраст цветов, Со Он слегка откинулся назад, одновременно подавшись бедрами вперед.
Чжи Хан, решившись на действие, без колебаний расстегнул пояс и стянул нижнее белье Со Она. Однако реальность оказалась далека от его ожиданий.
Обнаженный член Со Она предстал перед ним твердым и напряженным, с отчетливо видимыми венами. От этого внушительного столба, окруженного синеватыми сосудами и густыми черными волосами, исходила угрожающая аура.
— …Кажется, он стал еще больше, - прошептал Чжи Хан, сглотнув слюну и невольно втянув шею.
"Как это вообще возможно? Неужели я действительно смог это выдержать?" - подумал он, вновь ощущая невероятность произошедшего. Он не представлял, как можно принять это не только в задний проход, но даже в рот.
— Поднесете свое лицо сюда? — властно произнес Со Он, схватив основание своего члена и слегка потряхивая им. С твердого кончика пениса закапала прозрачная жидкость.
Чжи Хан, сжавшись, пристроился между ног Со Она, опустив голову. Со Он наблюдал за бледным, изящным лицом, приближающимся к его темному, мощному члену. Головка пениса легко коснулась щеки Чжи Хана, оставив легкий шлепок. Под глазом Чжи Хана дернулся нерв. Властный голос Со Она прозвучал вновь:
— Как долго вы собираетесь заставлять меня ждать?
Чжи Хан подавил ругательство и его кадык заметно дернулся. Зная, что длительная эрекция может стать мучительной, он неуверенно обхватил член у основания. Кончиком языка коснулся головки, стараясь не задеть место, где проступила смазка, и тут же поморщился.
— Может, надо было медом намазать?
Чжи Хан попытался вспомнить вкус детских конфет. Зажмурившись, он ориентировался на ощущения, осторожно нашел головку и взял её в рот. С трудом, несколько раз приоткрыв рот, он смог втянуть её целиком, ощущая полноту.
Покачивая головой, он коснулся языком уздечки.
Со Он вздрогнул, и стало видно, как напряглись мышцы его пресса.
Чжи Хан наклонил голову и приоткрыл глаза. Сосредоточенно, кончиком языка он тыкал в щель на головке.
Большая рука Со Она нежно скользнула за ухо и обхватила затылок. Чжи Хан, чувствуя себя неловко, слегка сжал бедро Со Она. Затем, используя внутреннюю сторону губ, он начал медленно двигаться вверх-вниз, натирая уздечку. Обильная смазка стекала вниз, создавая влажные звуки трения плоти.
Чжи Хан, испытывая неприятное ощущение от постоянно влажных губ, поморщился и отрицательно качнул головой. В этот момент его туго стянутый пучок волос был схвачен.
Его голову грубо подняли. Чжи Хан, с половиной толстого члена во рту, взглянул на Со Она снизу вверх. Его зрачки дрожали.
Со Он, надавливая пальцем на член, глубже ввел его в рот Чжи Хана. Толстая головка глубоко проникла. Испуганный Чжи Хан широко распахнул глаза и схватил Со Она за запястье, которое удерживало его голову.
— Откройте рот пошире. Зубы мешают, это неприятно.
Пробормотал Со Он, нахмурившись. Затем большой палец, просунувшийся в щель между губ, с усилием растянул рот еще шире.
Каждый раз, когда головка члена шлепала по влажной внутренней поверхности рта, в ушах раздавался неприятный звук.
Со Он, с сосредоточенным и внимательным выражением лица, держась за основание члена, который не полностью помещался во рту, медленно исследовал его внутреннюю часть. Осторожно коснувшись внутренней стороны щеки, он с любопытством надавил на выступающую часть кончиками пальцев.