Максим Шугалей: «Вместо расследования крушения самолёта Пригожина мы наблюдаем вакуум»

После крушения 23 августа самолёта главы ЧВК «Вагнер» Евгения Пригожина в Тверской области прошло уже больше месяца. Но результатов расследования общество пока не дождалось. Поэтому на сегодняшний день у россиян относительно трагедии больше вопросов, чем ответов.

Например, многие недоумевают, почему была возбуждена статья 263 УК (нарушений правил безопасности движения воздушного транспорта), а не статья 205 УК РФ (террористический акт)?

Если причина того, почему не стали расследовать катастрофу в рамках Конвенции о международной гражданской авиации, нам в какой-то степени понятен (чтобы не допускать к себе иностранных «гостей»), то вопрос, почему не публикуются данные «чёрных ящиков», повисает в воздухе.

Наш собственный корреспондент Михаил Бондаренко пообщался на эту тему с Максимом Шугалеем – социологом и президентом Фонда национальных ценностей РФ.

— Вчера вы опубликовали пост о расследовании в отношении крушения самолёта. Почему вы считаете, что государство не хочет расследовать эту катастрофу?

– Я не считаю, что государство не хочет расследовать авиакатастрофу, я вижу информационный вакуум, отсутствие промежуточных результатов. Это не было случайностью, это было преднамеренное убийство людей! Я не верю, что за месяц нельзя было технически восстановить картину происшествия: был ли это взрыв или внешнее какое-либо воздействие. Обломки самолета найдены, «чёрные ящики» найдены. 23 августа погибли знаковые для нашей страны люди, очень много сделавшие для СВО и освобождения наших регионов.