Глава 158: Найден школьный дневник Няньнаня.
Из школьного дневника Няньнаня отец Вэнь уже давно знал всю ситуацию в целом, поэтому отец Вэнь смотрел на Гу Яньшэна с ненавистью в глазах, он злобно сказал: «Гу Яньшэн, как ты смеешь спрашивать, что случилось с Сяо Нянем? Это ты виноват, что его тело и дух стали такими!»
«Я знаю, что он всё это время посещал психиатра... Я хочу знать, что произошло с ним в больнице».
Отец Вэнь хотел уже отругать его, но вдруг увидел ожерелье на его шее и, с недоверием, спросил: «Ты…. откуда у тебя взялось это ожерелье! Почему оно здесь с тобой?»
Гу Яньшэн медленно поднял руку, снял ожерелье с шеи и восхищённо сказал: «Эта цепочка… Я ношу её уже три года… Я подобрал её, когда Няньнань спас меня. Я знаю, что это было ожерелье его матери. Я знаю, что он дорожит этим ожерельем…»
Кто знал, что отец Вэнь внезапно схватит Гу Яньшэна за воротник и сердито будет выговаривать: «Ты действительно забрал его! Это снова оказался ты! Ты знаешь, что это за ожерелье? Насколько важным оно было для Сяо Нянь в то время! Он чуть не потерял сознание снова, потому что когда очнулся и не нашёл ожерелье своей матери!»
«Что... почему?» - Гу Яньшэн изумлённо посмотрел на отца Вэня.
Отец Вэнь разжал свою руку и сел на скамейку, закрыв лицо, в его глазах была глубокая скорбь.
«Почему? Когда он надел твою одежду, чтобы заманить похитителей, ты выжил и был спасён в больнице. Ты не имел к нему никакого отношения, а что насчёт него? А как насчёт Сяо Нянь!»
Гу Яньшэн опустил голову и сжал руки, его руки дрожали, он знал, что Вэнь Няньнань, должно быть, сильно страдал.
«Он… Похититель, который, как выяснил, что поймал не того человека, избил его до полусмерти. Он был весь в ранах и умирал, но всё равно радовался, что ты спасён и что с тобой всё в порядке. Его пытали столько дней, избивали снова и снова и заперли в подвале...»
Голос отца Вэня был сдавлен и приглушён: «Вы знаете, каким он был, когда мы нашли его и спасли?»
Сердце отца Вэня сжимается каждый раз, когда он вспоминал о Вэнь Няньнане, которого увидел тогда.
«Быстрее! Здесь человек, выламывайте двери!»
В подвале было очень темно, когда спасатели включили свет и увидели бездыханного человека, забитого в углу.
«Я нашёл его! Мистер Вэнь, здесь!»
Отец Вэнь увидел окровавленное тело на земле, которое никак не подавалось опознаванию. Его глаза мгновенно покраснели, и он шаг за шагом зашёл в подвал. Его ноги тряслись, страх окутал его сердце, и он боялся прикоснуться к телу, не имеющему температуры.
«Сяо… Сяо Нянь»
Отец Вэнь протянул руку, чтобы подхватить Вэнь Няньнаня на руки, посмотрел на когда-то белое пальто, которое сейчас было полностью пропитано кровью, и сказал дрожащим голосом: «Сяо Нянь… не бойся.... Папа отвезёт тебя домой...»
Вэнь Няньнань лежал на больничной койке. Он был в коме, весь перебинтованный и подключённый к аппарату искусственной вентиляции лёгких, с оборудованием вокруг кровати и оборудованием на теле. Он не подавал признаков жизни.
«Его травма нанесёт необратимый ущерб его организму. Травмы и переломы во всём теле были очень серьёзны. Он сильно обезвожен. Его должно быть не кормили несколько дней. Все функции его тела слишком слабы. Ему очень повезло, что он смог выжить...»
В ту ночь Вэнь Няньнаню приснился кошмар, и его крики разбудили отца Вэня в палате и тот чуть не потерял сознание.
Вэнь Няньнань проснулся от кошмара, и все провода оборудования на его теле натянулись, он что-то бормотал...
«Сяо Нянь... Что ты делаешь, Сяо Нянь?» - отец Вэнь быстро взял его за руку и вызвал доктора.
«Оно пропало…. Оно исчезло…. Где оно? Куда оно делось…», - Вэнь Няньнань попытался сесть, но в его глазах не было света.
Отец Вэнь с тревогой в голосе спросил: «Что пропало... Папа, возможно, поможет тебе это найти?»
Вэнь Няньнан поднял голову, чтобы посмотреть на отца Вэня, и сказал дрожащим голосом: «Моё ожерелье пропало... Где моё ожерелье! Мама... Ожерелье мамы.... Почему я даже не могу защитить ожерелье моей матери.... Почему я всё ещё жив...?»
«Больно..., больно..., папа, мне больно..., моё ожерелье исчезло». Внезапно Вэнь Няньнан заткнул уши и бесконтрольно закричал: «Не бейте меня… Я не хочу идти в подвал… Гу Яньшэн, спаси меня».
Доктор и медсестра поспешили и ввели ему успокоительное, только после этого он постепенно заснул.
С тех пор, как Вэнь Няньнан очнулся, ему снились кошмары, и его настрой становился всё хуже и хуже, пока позже не появился доктор Ли.
Воспоминания отца Вэня о том времени были полны горя и боли, и он не хотел вспоминать тот кошмар.
«Если бы ты не забрал ожерелье, у него бы не было нервного срыва, потому что он потерял свою душу! В то время это ожерелье было его жизненным талисманом. У него даже не было последнего предмета от его мамы, которое связывало и поддерживало его всю его жизнь, после её скоропалительного ухода из жизни...»
Глаза Гу Яньшэна мгновенно покраснели. Рука, держащая ожерелье, дрожала, а ожерелье в его руке, казалось, пронзало его сердце ножом.
«Простите..., мне жаль..., я... не знал, что ожерелье так важно для него... я был в полуобморочном состоянии и сорвал ожерелье...»
Неудивительно, что в ту ночь, когда он вернулся весь в крови и увидел ожерелье в руках Шэнь Луоаня, он вышел из-под контроля...
Отец Вэнь был полон различных эмоций. Глядя на Гу Яньшэна с ненавистью, он сказал: «Знаешь, каково это, когда доктор сказал мне, что его почти невозможно спасти? Хотел бы я, чтобы я был тем, кто перенёс эту боль!»
«Он был в коме три дня, но когда он открыл глаза и увидел меня, его первый вопрос был: «Почему он до сих пор не умер...»»
«Врач сказал, что его травмы пройдут не раньше, чем через год, но он вернулся в школу менее чем через полгода. Что он делал? Он хотел увидеть вас! Он пошёл в школу полный радости, но он мог только наблюдать, как вы и ученик по фамилии Шэнь входите и выходите...»
Глаза отца Вэня были влажными, и он задохнулся от собственного пережитого горя: «Он ещё ребёнок..., зачем позволять ему терпеть это?»
Гу Яньшэн посмотрел на отца Вэня с бледным лицом и сказал дрожащим голосом: «Я... я знаю, что сделал слишком много непростительных вещей, я знаю, что я не достоин его прощения сейчас. Но, всё, что я хочу сейчас, это быть с ним добрым, и я хочу возместить то, что он перенёс. Всю боль, которую я причинил...»
«Хватит! Держись от него подальше – это лучшее, что ты можешь сделать для него!». Отец Вэнь снова взглянул на него, встал и пошёл. Внезапно за его спиной раздался голос Гу Яньшэна: «Но я люблю его...»
Тело отца Вэня замерло, и он сказал: «Я не соглашусь», после чего он решительно ушёл.
Глаза Гу Яньшэна были ужасно красными, рука, держащая ожерелье, сильно тряслась, и он медленно упал на пол, крепко сжимая ожерелье и плача.
«Но я люблю его… Я люблю его… Я не хочу отказываться от него».
Человек, упавший на пол, мгновенно потерял свою прежнюю гордость, он крепко сжимал дорогую для него вещь в руке, а затем надел на свою грудь.
Тан Шо снова и снова смотрел повтор прямой трансляции на экране компьютера и видел, как лицо Вэнь Няньнаня побледнело, и на нём отразилась паника, когда он получил звонок.
Weibo и DAWN все горячо обсуждают этот инцидент. Гу Яньшэн и даже аккаунт «Мay» также были взломаны. Он оставил огромное количество сообщений для W.E. за два года, и даже прослушал песни W.E. почти тысячу раз...
Тан Шо посмотрел на комментарии злобным взглядом, когда в прямом эфире Вэнь Няньнань снял наушники и в панике покинул студию.
«На что ты смотришь?» Дверь распахнулась, и вошёл мужчина в чёрной ветровке и чёрных перчатках. Мужчина обошёл стол рядом с Тан Шо и посмотрел на экран компьютера. Увидев, что это было, его глаза опустились.
Тан Шо оттолкнул мужчину, закрыл компьютер и равнодушно сказал: «Это как-то с тобой связано? Мо Бэйи?»
Мо Бэйи был застигнут врасплох и сказал: «Сяо Шо, я думал, мы с тобой друзья, так что тебе не обязательно беспокоиться об этом».
«Не называйте меня Сяо Шо, зови меня президент Тан, теперь я твой босс, я пригласил тебя, чтобы ты остался в «Циюэ», чтобы помогать мне, а не для того, чтобы ты играл».
Мо Бэйи поджал губы и хотел что-нибудь сказать, но он только вздохнул и с улыбкой ответил: «Да, мистер Тан».
«Я попросил вас проверить, хочет ли Гу Яньшэн сотрудничать с этими компаниями. Вы проверили?»
«Да, в последнее время он был занят проектом сотрудничества с иностранной компанией. Но в последнее время Гу Яньшэн редко посещал компанию, и теперь за этот проект отвечает его секретарь».
«Хорошо, я хочу, чтобы ты просто ознакомился с данным проектом. Чем больше он проявляет заботы, тем сильнее он хочет обладать этим. Я хочу, чтобы он потерял всё, что ему дорого».
Мо Бэйи посмотрел на ненависть в глазах Тан Шо и заколебался, прежде чем говорить: «Сяо Шо, ты немного изменился с тех пор, каким был раньше. Я не видел тебя смеющимся с тех пор, как вернулся в Китай. Раньше ты любил смеяться».
Он вспомнил Тан Шо, который держал в руке два мороженого, и его красивые глаза искрились улыбкой, потому что он безумно любил есть мороженое, проявляя при этом радость.
Но позже он узнал, что Тан Шо был так счастлив, потому что Вэнь Няньнань пообещал пойти с ним из школы в тот день, и мороженое, которое он купил, было также для Вэнь Няньнаня...
Тан Шо встал в ступор от этих слов, он повернулся, чтобы посмотреть на Мо Бэйи, и засмеялся над собой: «Прежде? Прежде? Это был молодой хозяин семьи Тан, который был избалован своей семьёй, и они все привыкли, что я своевольный, а теперь меня никто не балует... Они все... больше нет... больше нет...»
Мо Бэйи посмотрел на хрупкого Тан Шо. Его сердце было полно боли, и он потянулся, чтобы утешить его, но неожиданно раздался телефонный звонок. Тан Шо обернулся, избегая его руки, и направился на звук, чтобы ответить.
Когда Тан Шо ответил на звонок, его глаза вдруг наполнились улыбкой, а голос стал необычайно нежным, и Мо Бэйи в изумлении оглянулся.
«Няньнань, ты принял лекарство? Ты идёшь в студию, чтобы взять партитуру? Ничего страшного, я найду тебя там», - повесив трубку, он взял ключи от машины и в спешке ушёл, не обращая внимания на Мо Бэйи, который стоял рядом с ним.
Мо Бэйи медленно отдёрнул протянутую руку, глядя туда, где только что стоял Тан Шо, его сердце было полно горечи.
«Не то, чтобы тебя некому было побаловать... У тебя есть тот, кто может тебя побаловать... Я могу...»
Оказывается... не то, что он больше не любит смеяться, а то, что он не смеётся с другими, свой смех и свою радость он разделяет только с Вэнь Няньнанем. Спустя столько лет всё осталось неизменным.
Гу Яньшэн толкнул дверь комнаты, подошёл к шкафу и медленно достал коробку с одеждой Вэнь Няньнаня.
Глядя на знакомую одежду, сердце Гу Яньшэна наполнилось тоской и беспомощностью.
Когда, в то время, его мать заставила его жить с Вэнь Няньнанем, он вспомнил Вэнь Няньнаня, который посадил подсолнухи на клумбе внизу...
Только тогда Гу Яньшэн понял, что они двое, очень редко проводили время вместе в мирной обстановке...
Он поднял руку, чтобы закрыть коробку, и хотел положить её обратно, но неожиданно она раскрылась, и всё содержимое из коробки выпало на пол.
Гу Яньшэн наклонился, чтобы всё собрать, но вдруг увидел белое пальто и поспешно поднял его. Это... пальто, которое было на Вэнь Няньнане, когда его увезли похитители вместо него...
На пальто было видно большое количество крови, даже если оно было выстирано, оно всё равно пропитано пятнами крови...
Держа в руках пальто, его руки стали дрожать, он хотел подойти и включить свет, чтобы лучше рассмотреть , но по пути он что-то пнул.
Посмотрев вниз, он обнаружил, что это дневник с кодовым замком. Гу Яньшэн поднял его и увидел ряд слов и букв, написанных в дневнике…
...Вэнь Няньнань, класс 2 и 6...