Они не люди! Арка 6. Глава 124: Старшая школа Дэчжи 29. (Дополнено). Остался всего один вопрос.
Едва тот договорил, Вэнь Цина бросило в жар, и даже ладони его стали горячими.
Называть его «хозяином» или кем-то в роде… Это было до невозможности стыдно.
Не решаясь смотреть Сун Сюаню в глаза, Вэнь Цин отвёл взгляд, его ресницы трепетали, когда он произнёс:
— Подождём ещё пять минут. Если Цзян Янь не придёт, тогда пойдём.
Сун Сюань опустил взгляд на руку Вэнь Цина.
В отличие от прошлого раза, на этот раз это Вэнь Цин проявил инициативу и сам взял его за руку. Его белые нежные пальцы охватили его ладонь, тёплые, мягкие и бархатистые.
Это было до крайности простое, обычное прикосновение, но у Сун Сюаня пересохло в горле. Он согнул пальцы и сжал в ответ руку Вэнь Цина.
Пять минут ожидания в обмен на то, чтобы держать его за руку.
Сун Сюань подумал, что может так подождать до смерти Цзян Янь.
Вэнь Цин не знал, о чём думает Сун Сюань, но, видя, что тот успокоился, внутренне вздохнул с облегчением.
Он смотрел на пустынный коридор, молясь, чтобы с Цзян Янь всё было в порядке.
В этот момент учебный корпус был особенно тих. Снаружи шелестели листья вечнозеленых деревьев, сливаясь с вибрацией браслета на ноге.
Вэнь Цин опустил взгляд на бешено вибрирующий браслет и спросил Сун Сюаня:
— Надо соблюдать правила игры, — отозвался Сун Сюань.
Вэнь Цин поджал губы. Браслет вибрировал уже не от случая к случаю, как поначалу, а постоянно, каждую секунду, заставляя его лодыжку неметь и покалывать.
В дополнение к этому пушистая ткань, которую прицепил Жёлтоволосый, всё время терлась о кожу, вызывая ещё и невыразимое чувство зуда.
Вэнь Цин не выдержал и потянулся к браслету.
Сун Сюань отрегулировал плотность закрытия идеально — стоило потянуть с одной стороны, как другая сторона тут же плотнее прижималась к коже, усиливая зуд от вибрации.
Вэнь Цину ничего не оставалось, как сдаться.
Заметив его действия, Сун Сюань нахмурил брови:
— Нет, — покачал головой Вэнь Цин и тихо добавил: — Просто от вибрации немного чешется.
Сун Сюань подошёл ближе, встал на одно колено и склонился над его щиколоткой.
Он прижал указательный палец к браслету, слегка надавил вниз и заглянул на прикрытую им кожу.
На белой коже проступали красноватые следы, самая насыщенная краснота была на выступающей косточке лодыжки, усыпанной мелкими алыми точками.
Сун Сюань пошевелил пальцами, осторожно потирая красные пятна:
— М-м, — тихо проронил Вэнь Цин.
Было довольно приятно, когда Сун Сюань нажимал пальцами…
— Похоже на аллергию, — нахмурился Сун Сюань, тут же сорвав пришитую меховушку Жёлтоволосым, и спросил: — А теперь?
Браслет стал холодным и теперь вибрировал, касаясь кожи напрямую, что немного облегчило зуд.
Вэнь Цин кивнул и по привычке тихо поблагодарил.
Сун Сюань убрал ткань, глянул на время и объявил:
Вэнь Цин не стал тянуть, поднялся и сказал:
Переход между четвёртым и пятым корпусами был совсем рядом, сбоку от класса, до него можно было дойти за полминуты.
Едва они ступили в коридор четвёртого корпуса, как из динамиков донёсся холодный голос Фу Жаньсю:
— Исключаем из зоны пятый учебный корпус.
Вэнь Цин опешил. Он почему-то предполагал, что сжатие зоны будет похоже на режим игры с поеданием цыплят: область будет постепенно уменьшаться от большей к меньшей. Он не ожидал, что Фу Жаньсю будет просто исключать целые корпуса.
Пока он ворчал про себя, браслет на его ноге вдруг резко затрясся, издавая писклявые звуки «ди-ди-ди». Звук был негромким, но в тишине учебного корпуса очень заметным.
Затем правая нога Вэнь Цина онемела, и он почувствовал, как из браслета хлынул слабый электрический ток.
Не единичный разряд, а непрерывный поток.
Ноги Вэнь Цина подкосились, он едва не упал.
В последний момент перед падением Сун Сюань подхватил его и быстрыми шагами стал удаляться от пятого корпуса:
Вэнь Цин лишь кивнул, а ощущение тока от браслета тем временем на его лодыжке усилилось.
Больно не было, но возникало странное чувство онемения, даже голос его изменился от этого.
Вэнь Цин не сдержал тихого стона, его ступня выгнулась, а голос задрожал, когда он сказал Сун Сюаню:
В его голосе слышалась влажная гнусавость. Сун Сюань замедлил шаг, взглянув на человека у себя на руках.
Вэнь Цин покорно сжался в его объятиях, его глаза слегка покраснели, а губы — алые и припухшие — были чуть приоткрыты для прерывистого дыхания.
Сун Сюань невольно подумал, что что-то не так, и его шаги замедлились.
Почувствовав рассеянность Сун Сюаня, Вэнь Цин поспешно подтолкнул его и, прерываясь, стал торопить:
— Иди быстрее… М-м… всё ещё бьёт током…
Отойдя на несколько метров от пятого корпуса, браслет на ноге, наконец, успокоился.
Вэнь Цин выдохнул. На его лбу выступила лёгкая испарина, волосы прилипли к коже, глаза слегка увлажнились, и даже зрение стало затуманенным.
Верхняя часть тела была горячей и воспалённой, а правая нога — онемевшей и ватной.
Горло Сун Сюаня слегка перехватило:
— В следующий раз будем использовать такой, что не бьётся током.
Вэнь Цин поднял на него глаза, собираясь что-то сказать, как вдруг услышал доносящийся снизу разговор.
— Мне кажется, я слышала какой-то звук.
— Кажется, да. Пойдём, посмотрим.
Сун Сюань нахмурился, подхватил Вэнь Цина и быстрыми шагами направился наверх.
Вэнь Цин не сопротивлялся. Ноги его всё ещё были ватными, и в одиночку он вряд ли бы успел уйти так же быстро, как Сун Сюань.
Шум из лестничного пролета доносился неспешный, и те двое не могли идти быстро.
Сун Сюань быстро перемещался между классами и кабинетами преподавателей, но ни одна дверь не открывалась.
Взламывать силой было бы слишком шумно, а туалеты были первым местом для обыска.
Сун Сюаню ничего не оставалось, как продолжить подниматься выше.
— Не может быть. Возможно, кто-то есть. Я поднимусь, проверю.
— Ладно, тогда иди сама, а я пойду куплю воды.
Это были голоса двух девушек. И лишь одна из них продолжала преследование.
Вэнь Цин поднял глаза на профиль Сун Сюаня.
Тот плотно сжал губы, а между его бровей застыла слабая враждебность и беспокойство.
Враждебность была настоящей, как и беспокойство.
Но если была всего одна девушка, чего же тогда беспокоился Сун Сюань?
Вэнь Цин впился ногтями в ладонь, размышляя. Сун Сюань, Жёлтоволосый и другие когда-то были школьными хулиганами, не такими, как остальные ученики из первого класса.
Они изменились в лучшую сторону.
Кроме переведённых учеников, они, вероятно, не могли поднимать руку ни на кого из обычных учащихся.
Поэтому они избивали только проблемных учеников.
Поэтому, сталкиваясь с остальными, Сун Сюаню оставалось лишь убегать вместе с ним.
Пока он предавался размышлениям, Сун Сюань поднялся до двери на крышу.
Вэнь Цин уже собирался сказать, что эта дверь, скорее всего, заперта.
Но не успел он открыть рот, как увидел, что дверь на крышу открылась.
В лунном свете стояла Цзян Янь, лениво прислонившись к косяку. «Она» приподняла бровь.
Услышав приближающиеся с лестницы звуки, Цзян Янь сделал шаг вперёд, протянул руки, давая знак Сун Сюаню передать ему человека.
Увидев это, Цзян Янь беззвучно произнёс по губам: [Она поднимается.]
Сун Сюань с нахмуренным лицом передал Вэнь Цина в её объятия.
Цзян Янь тут же отступил назад, на крышу.
В тот же миг Сун Сюань ухватился за ручку двери и захлопнул её.
Услышав за спиной шаги, Сун Сюань сделал вид, что толкает дверь.
Деревянная дверь дважды сильно содрогнулась.
Поднявшаяся наверх Фанфан, увидев фигуру Сун Сюаня, опешила:
— Сун… Брат Сун… Это ты. Я думала, что это переведённая...
Сун Сюань не ответил, с холодным лицом он снова изо всех сил пнул дверь ногой.
Дверь по-прежнему не поддавалась.
— Брат Сун, двери на крыше всегда заперты, — поспешно сказала Фанфан.
Сун Сюань холодно хмыкнул, развернулся и, увидев, что Фанфан пристально смотрит на него, не собираясь уходить, нахмурился.
Чтобы не вызвать у неё подозрений, ему пришлось спуститься вниз.
Увидев, что Сун Сюань спускается, Фанфан не стала подниматься и пытаться открыть дверь на крышу, а последовала за ним, между делом сообщив:
— Брат Хуан говорит, что Сюй Юань в спортзале.
Сун Сюань поднял глаза, взглянул на закрытую дверь на крышу и безразлично произнёс:
Вэнь Цин, затаив дыхание, прислушивался к шуму за дверью и с мольбой во взгляде смотрел на держащую его на руках Цзян Янь, беззвучно говоря: [Можешь меня отпустить.]
Цзян Янь опустил взгляд, и его глаза остановились на слегка припухших губах Вэнь Цина.
— У меня в объятиях не так удобно, как у Сун Сюаня?
— Если удобно, то почему не хочешь, чтобы тебя обнимали? — продолжил Цзян Янь.
Вэнь Цин немного опешил, не понимая его логики, и залепетал:
— У меня тогда ногу свело, поэтому Сун Сюань и взял меня на руки. Сейчас всё в порядке, и к тому же… к тому же ты девушка…
Да и как можно, чтобы девушка держала его на руках!
Вэнь Цин снова попытался вырваться.
На этот раз Цзян Янь не стал его принуждать, медленно разжал объятия, не отрывая взгляда от необычно яркого языка Вэнь Цина.
Он почти мог представить, как Сун Сюань, этот сумасшедший пёс, завлекал язык Вэнь Цина и как ласкал его.
Уголки губ Цзян Яня подрагивали, но в его облике сквозила некоторая холодность.
На крыше было слишком темно. Вэнь Цин только что вышел из освещенного места, его глаза ещё не привыкли к темноте, и он не замечал изменения в выражении лица Цзян Янь.
Он подошёл к двери и некоторое время прислушивался к движению, убедившись, что движения с другой стороны нет, тихо сказал Цзян Янь:
— Кажется, я кое-что понял насчёт продвинутого задания.
Ресницы Цзян Яня дрогнули, скрыв холод в глазах, он изогнул губы в улыбке и посмотрел на него:
— Бедные ученики из первого класса, вероятно, не такие, как Сун Сюань.
— Успевающим бедным ученикам нужно вымещать свою злобу на переведённых учениках, а хулиганам, вроде Сун Сюаня и Жёлтоволосового, кроме переведённых и плохих парней, вероятно, запрещено обижать любых обычных одноклассников.
— Мир, где страдают только переводные ученики, достигнут.
Вэнь Цин поджал губы, не до конца понимая:
— Это явно дело рук Фу Жаньсю, но реквизит говорит мне, что он хороший человек.
— Хороший человек, — фыркнул Цзян Янь. — Жертвовать малой частью людей ради интересов подавляющего большинства.
— Если подсчитать, то Фу Жаньсю и вправду можно считать беспристрастным хорошим человеком.
Цзян Янь наклонил голову и посмотрел на него:
— Если бы тебе пришлось убивать, кого бы ты выбрал: убить одного великого добряка или убить десятерых обычных людей?
Вэнь Цин сжал губы и не произнёс ни слова.
Цзян Янь достал сигарету, закурил и медленно выпустил кольца дыма:
— Это значит, что Фу Жаньсю использовал некий метод, который, с одной стороны, позволил бедным ученикам повысить свою успеваемость, дал им возможность изменить свою жизнь, удовлетворив их собственные желания и цели школы. С другой стороны, таким, как Сун Сюань и другие, для хороших оценок, кроме как издеваться над переведёнными учениками, запрещено обижать остальных.
— Опять же, это улучшает оценки и заставляет школьных хулиганов остановиться.
Вэнь Цин вроде бы начал понимать.
Их умозаключения были верны, но система всё ещё не подавала сигнала.
Заметив его недоумение, Цзян Янь затянулся и медленно произнёс:
— Остаются два вопроса. Как Фу Жаньсю этого добился? И кроме злого умысла по отношению к переведённым ученикам, есть ли другие условия?
Вэнь Цин моргнул, вспомнив общую черту всех учеников первого класса, и скоро понял ответ на второй вопрос:
— Нужно ли тратить время на учебу? Они все были невероятно сосредоточены на уроках, не отвлекались, и дорожили каждой минутой.
Цзян Янь стряхнул пепел с кончика сигареты и кивнул:
— Теперь остался всего один вопрос. Фу Жаньсю — обычный человек. Как ему удалось всё это провернуть? Это подземелье аномалий, но до сих пор мы не встретили ни одного призрака или монстра, только людей.