Глава 244: Нянь Нянь заболел и его уговаривали поспать. Письмо от Мо Бэйи.
Вэнь Няньнань уже давно не посещал психиатра и считал, что он больше не нуждается в психологической консультации.
Вечером Вэнь Няньнань вернулся в комнату после репетиции на фортепиано, посмотрел на Гу Яньшэна, который занимался работой, лёжа на кровати, взял пижаму и направился в ванную принять душ, а затем, по привычке, пошёл принимать лекарства.
Но когда он открыл коробочку с лекарствами, то обнаружил, что лекарства закончилось.
Чтобы заснуть, он принимал лекарства, а теперь у него внезапно они закончились, из-за чего Вэнь Няньнань, у которого уже выработалась привычка каждый день в одно и то же время принимать их, запаниковал, а его руки слегка подёргивались, когда он лежал на кровати.
Вэнь Няньнань терпел дискомфорт, закрыл глаза и хотел заснуть, но паника в его сердце становилась всё сильнее и сильнее, а его ладони были крепко сжаты, оставляя на них следы от ногтей.
Гу Яньшэн заметил, что что-то не так, отложил ноутбук и с беспокойством приблизился к нему: «Что с тобой, Нянь Нянь, ты плохо себя чувствуешь?»
«Нет... всё в порядке, просто немного холодно».
Гу Яньшэн в замешательстве посмотрел на температуру, выставленную на кондиционере в комнате. Она была такой же, как обычно. Как могло быть холодно?
Гу Яньшэн осторожно натянул одеяло и накрыл его, затем взволнованно коснулся лба и спросил: «Повернись, дай мне посмотреть, не простудился ли ты? Я попрошу тётю Лань найти какое-нибудь лекарство».
Вэнь Няньнань боялся, что Гу Яньшэн подойдёт ближе и увидит его бледное лицо, поэтому он опустил голову и сказал: «Нет… нет, со мной всё в порядке. Я хочу спать. Слишком устал сегодня и хочу спать».
«Тогда скажи мне, Нянь Нянь, если тебе станет некомфортно, не заставляй себя».
Гу Яньшэн выключил основной свет и включил ночник перед кроватью и осторожно лёг. Обычно он спит, обнимая Вэнь Няньнаня, но сегодня вечером он не стал приближаться, потому что боялся, что ему будет неудобно.
Спустя долгое время в комнате стало тихо, Вэнь Няньнань слегка пошевелился, его рука плотно прикрывала охваченную паникой грудь, все тело было скручено мелкой дрожью.
На лбу выступил холодный пот, Вэнь Няньнань плотно сжал губы, чтобы не издать ни звука, губы были искусаны до белизны, и он не мог контролировать дрожь по всему телу, и не мог заснуть.
Он не мог понять, действительно ли приступ случился из-за того, что он не принял лекарство, или из-за психологической паники, возникшей из-за того, что лекарство закончилось.
Внезапно Вэнь Няньнаня крепко обняли, сзади раздался вздох, и печальный голос сокрушенно произнёс: «Я знал, что ты снова скрываешь это от меня и терпишь в одиночку. У тебя снова болит живот?»
Гу Яньшэн не спал. Он видел, что Вэнь Няньнань, похоже, нездоров, и боялся, что ночью снова что-то случится, поэтому не спал и ждал.
Вэнь Няньнань вытерпел дискомфорт и сказал: «Почему ты еще не спал…»
«Я знал, что ты ещё не спишь, поэтому волновался о тебе. Я боялся, что тебе будет плохо ночью, ты... Ты всегда терпишь, когда тебе плохо, так что повернись, я посмотрю».
Гу Яньшэн потянул к себе Вэнь Няньнаня, который отказывался смотреть на него, а затем увидел влажные глаза и бледное лицо.
«Что с тобой, Нянь Нянь? Почему ты такой бледный?»
«У меня… закончились лекарства, Яньшэн… мне так страшно». Вэнь Няньнань посмотрел на Гу Яньшэна красными глазами.
Гу Яньшэн вытер слёзы с уголков глаз, крепко обнял его и нежно сказал: «Всё в порядке, всё хорошо, не бойся, я с тобой. Дело не в том, что ты не принял лекарство, просто ты себя накручиваешь».
Гу Яньшэн общался с доктором Ли, потому что беспокоился о Вэнь Няньнане. Он встретился с доктором Ли перед тем, как сделать ему предложение, и спросил о психологическом состоянии Вэнь Няньнаня.
Доктор Ли сказал, что сердечный узел Вэнь Няньнаня был развязан, и сейчас он очень хорошо восстанавливается. А благодаря тому, что рядом с ним находится любимый человек, он может постепенно уменьшать дозу лекарств.
Гу Яньшэн обнял Вэнь Няньнаня и погладил его по спине, успокаивая: «Нянь Нянь, хороший ты мой, тебе больше не нужно полагаться на лекарства, ты в порядке, я с тобой рядом, не бойся, расслабься…»
«Мои руки трясутся, мне… так тяжело в груди». Лоб Вэнь Няньнаня покрылся холодным потом, и он прикусил губу.
Гу Яньшэн увидел, что его губы все искусаны, и огорченно сказал: «Не кусай, если тебе неудобно, укуси меня».
Сказав это, он поднёс руку ко рту Вэнь Няньнаня, тот был так взволнован, что схватил его за руку и сильно укусил.
«Не бойся, твой страх основан на подсознании. Нянь Нянь, тебе не нужно принимать лекарства».
Вэнь Няньнаня крепко обняли, казалось, что голос Гу Яньшэна подействовал на него успокаивающе, и он постепенно успокоился.
Вэнь Няньнань посмотрел на глубокие следы зубов от его укуса и поперхнулся: «Яньшэн... Мне очень жаль».
Гу Яньшэн погладил его по голове и улыбнулся: «Всё хорошо, ничего не болит, доктор Ли сказал, что ты выздоровел, у тебя есть не только лекарства, чтобы заснуть, но и я, который может уговорить тебя уснуть?»
Глаза Вэнь Няньнаня заблестели в темноте, и он крепко обнял Гу Яньшэна, больше ничего не говоря.
Под нежный голос Гу Яньшэна Вэнь Няньнань постепенно перестал дрожать и уснул в его объятиях.
Чжоу Юаньфэн в это время заботился о Тан Лунсюане в семье Тан, пока Гу Яньшэн был занят сопровождением Вэнь Няньнаня и подготовкой к свадьбе. Поэтому управление группой Гу свалилась прямо на голову Гу Линя.
Бай Цзиньчэнь только вчера вернулся из-за границы, он сопровождал свою мать на художественной выставке, и сразу после возвращения связался с Гу Линь.
Гу Линю уже было скучно на работе и не с кем было играть, поэтому, как только Бай Цзиньчэнь сообщил о своём возвращении, он вечером побежал к дому Бай Цзиньчэня.
Как только он вошёл в дверь, он снова начал шутить, пытаясь уговорить Бай Цзиньчэня пойти в компанию, чтобы поиграть с ним.
«Чэнь Чэнь, просто пойдём со мной, мы сможем поиграть там во многие игры».
Бай Цзиньчэн не мог смотреть на то, как он дуется и ведёт себя как ребёнок, поэтому был вынужден согласиться пойти с ним в компанию.
«Чэнь Чэнь, посмотри на это, это картина, на покупку которой мой брат потратил миллионы. Она висит здесь уже давно. Если она тебе понравится, то я подарю её тебе».
«Это две спины, которые рисовал дядя Гу, я не знаю, кто они, но они очень красивые».
Бай Цзиньчэнь съел конфету со стола, подошёл, долго смотрел на картину и сказал: «А рисунки дяди Гу красивые».
У Гу Линя через некоторое время должна была состояться встреча, и он боялся, что Бай Цзиньчэню будет скучно, поэтому побежал к сотрудникам, чтобы найти и принести несколько книг.
«Цици, разве вы обычно не читаете комиксы? Я думаю, что обложки довольно хороши, одолжите мне парочку»
Цици замерла и неестественно произнесла: «Молодой мастер Гу, я… вы не можете читать эту мою книгу, она для мужчин…»
Гу Линь не стал ждать, когда она закончит говорить, взял комикс со стола и сказал: «Я верну его тебе через некоторое время, просто одолжи мне ненадолго».
Гу Линь сразу же отдал книгу Бай Цзиньчэню и отправился на встречу, но, вернувшись, он не застал Бай Цзиньчэня.
Гу Линь от скуки перелистывал документы на столе, взглянул на комикс сбоку, открыл его и стал читать, глаза Гу Линя не сразу расширились, он открыл дверь и только вышел, как услышал, как несколько человек говорят о книге, которую он забрал.
«Мужчины тоже могут иметь детей?» Удивился Гу Линь. Он не стал возвращать книги, а принёс ещё несколько книг в офис и дочитал их все.
Гу Линь посмотрел в окно и пробормотал: «А у Кроликов тоже могут быть дети?»
Маленькие детки, как Чэнь Чэнь? Было бы здорово, если бы это было действительно возможно, Гу Линь разочарованно поджал губы.
Когда Вэнь Няньнань проснулся, он обнаружил, что лежит в объятиях Гу Яньшэна.
Вэнь Няньнань медленно поднял голову и посмотрел на него: под глазами Гу Яньшэна пролегали круги тёмно-синего цвета, ведь прошлой ночью он совсем не спал, чтобы заботиться о нём.
Вэнь Няньнань до боли сжал руку, лёг ему на грудь и крепко обнял.
Гу Яньшэн протёр глаза и проснулся, посмотрел на человека в своих объятиях, который подглядывал за ним, улыбнулся и сказал: «Доброе утро».
Гу Яньшэн тоже сел и обхватил со спины мужчину, который собирался встать с кровати, его голос лениво сказал: «Прошёл еще один день, Няньнань, завтра наша свадьба».
«Завтра мы будем мужем и женой, а ты, наконец-то, станешь моей женой».
Гу Яньшэн внезапно взял его за руку, переплёл пальцы и серьёзно сказал: «Нянь Нянь, я люблю тебя, я люблю тебя...»
Вэнь Няньнань посмотрел на него и расцвёл в улыбке: «Я тоже люблю тебя, Яньшэн».
Ни один из них больше не говорил, но сцепленные вместе руки заставили их понять чувства друг друга в своих сердцах.
В комнате, сидя в своём инвалидном кресле, Тан Шо рассматривал фотографии в альбоме на столе, и горечь в его сердце постепенно выплескивалась наружу.
Он изо всех сил пытался открыть шкаф, пытаясь положить туда обратно альбом, полный воспоминаний, но тут выпал конверт.
Тан Шо взял конверт и увидел, что он был адресован Тан Шо, а почерк был до боли знаком...
Глаза Тан Шо заблестели, он медленно вскрыл конверт. В нём было всего два листа, он глубоко вздохнул и начал читать.
Рука Тан Шо, держащая письмо, слегка дрогнула, письмо медленно упало на землю, и глаза Тан Шо постепенно покраснели.
Глядя на лежащий на полу конверт, Тан Шо замер, а затем протянул руку, чтобы поднять его, но не смог дотянуться до него, так как находился в инвалидном кресле.
Он изо всех сил пытался поднять конверт, но упал с инвалидного кресла, едва коснувшись конверта с письмом, и лицо Тан Шо мгновенно побледнело от боли.
Тан Лунсюань и Чжоу Юаньфэн услышали шум и бросились к нему в комнату. Увидев, что он упал на пол, Тан Лунсюань поспешил ему на помощь.
«Не прикасайся ко мне… Я хочу побыть один».
Тан Лунсюань обеспокоенно посмотрел на него. Как только он собирался заговорить, Чжоу Юаньфэн остановил его: «Его сердце сейчас в смятении, позволь ему побыть одному».
«Сяо Шо... брат будет ждать тебя снаружи, ты можешь позвать меня, когда будешь готов».
Тан Лунсюань увидел, как Тан Шо опустил голову, ничего не ответив, обеспокоенно вздохнул и повернулся, чтобы выйти из комнаты.
Тан Шо сел рядом с инвалидной коляской, и с пустым выражением лица взял в руки письмо, его глаза слегка мерцали, когда он смотрел на него.
Слёзы капали на бумагу, стирая слова, Тан Шо сложил письмо и положил её в шкаф вместе со школьным фотоальбомом.
Наконец-то он уйдёт, эти вещи, способные вызывать воспоминания, слишком болезненны, он не хочет их забывать...
Комната опустела, Тан Шо ушёл. В шкафу было две вещи, которые принадлежали к разным воспоминаниям, и он не забрал ни того ни другого..
Наконец наступило 28-е число, день свадьбы.
Снаружи свадебной церкви было полно репортёров, перед семьями Гу и Вэнь кипела деятельность, а снаружи церкви было полно гостей и знакомых лиц.
Перед зеркалом глаза Гу Яньшэна были полны волнения, и он не мог сдержать улыбки.
Он поправил манжеты и посмотрел на себя в белом костюме, как будто увидел себя в детстве в зеркале.
Тот белый костюм тогда позволил ему встретиться с Вэнь Няньнанем, а теперь он собирается дать клятву Вэнь Няньнаню в белом костюме...
В этот раз я не буду выкладывать превью, опасаясь спойлеров. Следующий шаг - съесть сахар.
Машина будет ездить, избыток драйва – это хорошо, ха ха.
Чжоу Юаньфэн подумывает о том, чтобы стать следующим, кто женится, он также собирается сделать предложение Тан Лунсюаню.
Гу Линь получил стимул, увидев, как женится его брат, и побежал к семье Бай, чтобы сделать предложение.
Поясню, что Тан Шо не калека, у него очень серьёзная травма ноги, на восстановление которой уйдёт много времени и будут последствия.
После выздоровления он будет прокладывать свой путь в незнакомой стране В и встретит знакомых людей.
Сяо Цинь также придёт на свадьбу, много знакомых лиц и персонажей придут на свадьбу, ха-ха, включая нового персонажа Гонга, угадайте кто, этот безжалостный персонаж?!