Они не люди! Глава 32: Семинария 08: Медленно поднимается вверх. Часть 3.
Вэнь Цин моргнул. Хотя слова Ли Цзинцзин были возмутительными, но в них был какой-то смысл.
Если бы не Цзи Цзюньфэн, на которого нацелился Юй Син, то оставался бы только Верховный жрец.
Вэнь Цин с любопытством поинтересовался у Цзи Цзюньфэна: «Ты знаешь Верховного жреца?»
Цзи Цзюньфэн, прислонившись к дереву, скривил губы и сказал: «Как такой человек, как я, может знать Верховного жреца?»
Вэнь Цин был озадачен ещё больше. Если бы он не знал его, Верховному жрецу не было бы нужды нападать на Цзи Цзюньфэна.
«Разве ты не знаешь, когда спровоцировал Верховного жреца?»
Как раз в тот момент, когда он думал об этом, позади него внезапно раздался голос учителя Чэня.
«Вэнь Цин, что ты всё ещё здесь делаешь? Почему бы тебе не пойти поесть?»
Бай Тун взглянул на учителя Чэня и уважительно ответил: «Я планирую пойти».
Учитель Чэнь кивнул, прошёл вперёд, встал рядом с ними и произнёс: «Пойдём».
Вэнь Цин стоял неподвижно, и учитель Чэнь тоже не двигался с места, как будто он собирался пойти вместе с ними в столовую.
Вэнь Цин попытался сделать шаг вперёд, и учитель Чэнь тоже сделал шаг вперёд.
Пройдя несколько шагов, Вэнь Цин снова посмотрел на Цзи Цзюньфэна. Он всё ещё сидел на лужайке, прислонившись к дереву, с закрытыми глазами.
Цзи Цзюньфэн казался прозрачным человеком. Многие ученики и учителя проходили мимо него, но никто не обращал на него внимания.
Вэнь Цин остановился и прошептал: «Учитель, где Цзи Цзюньфэн?»
Учитель Чэнь посмотрел на него с улыбкой: «Что ты сказал?»
Встретившись со взглядом учителя Чэня, Вэнь Цин, заикаясь, спросил: «Ничего, если Цзи… Цзи Цзюньфэн не ходит в столовую?»
Учитель Чэнь добродушно улыбнулся: «Хм?»
Ресницы Вэнь Цина задрожали, он всё понял.
Дело было не в том, что он недоговорил, а в том, что учитель Чэнь притворился, что не понимает.
Бай Тун сказал: «Ничего страшного».
Учитель Чэнь улыбнулся, как хороший учитель, который заботится о своих учениках, и с добротой в голосе сказал им: «Сегодня в полдень вкусная еда».
После обеда ученикам не разрешили свободно передвигаться. Они сидели на своих местах. Когда все закончили есть, учитель Сун, стоявший в дверях, сделал шаг вперёд и обратился к студентам: «Выстраивайтесь».
Студенты непроизвольно выстроились в два ряда, словно роботы, получающие какую-то инструкцию.
Восемь игроков стояли в стороне и безучастно смотрели на происходящее.
Другие студенты выстроились не по росту — от самого низкого до самого высокого, а, похоже, в каком-то другом порядке.
Один из игроков сделал шаг вперёд и хотел встать в ряд в конце, но учитель Чэнь подошёл к нему, преграждая путь, и с улыбкой обратился к игрокам: «Вы, ребята, просто выстройтесь в один ряд».
Вэнь Цин кивнул, повернул голову и обнаружил, что выражения лиц других игроков были не очень хорошими.
На его лице отразилось недоумение, и он не смог удержаться, чтобы не спросить тихим голосом: «В чём дело?»
Бай Тун подошёл к нему со спины и опустил глаза: «Отделяют игроков от местных студентов».
Сердце Вэнь Цина учащенно забилось, ведь раньше они были такими же студентами, как и все остальные, ели и посещали одни и те же занятия…
Если их разделят сейчас, значит ли это, что игроки могут стать мишенью во время благоприятного выбора позже?
Вэнь Цин ущипнул себя за ладонь и нервно последовал за командой.
Войдя в храм, интерьер храма был таким же, как и в день вступительного испытания, никаких изменений, но круглая платформа была покрыта слоем белой ткани, статуя бога, высокая платформа, и с первого взгляда возникало ощущение святости.
Все остановились под круглой платформой, игроки встали по левую сторону, а местные студенты — по правую, а посередине стояли несколько учителей.
В храме было очень тихо, никто не говорил, никто не издавал ни звука.
Вэнь Цин нервно выдохнул и отчётливо услышал, как сильно бьётся его сердце.
Внезапно сбоку послышались шаги.
Вэнь Цин повернул голову, чтобы посмотреть, и в ошеломлении замер.
Чжан Чэнжуна привела учительница. Он словно находился под гипнозом, его глаза были расфокусированы, и он медленно следовал за учительницей.
Учительница подвела его прямо в конец группы местных студентов и сказала учителю Чэню и другим: «Я очистила его разум и тело».
Вэнь Цин моргнул и, не удержавшись, перевел взгляд на несколько пунктов ниже пупка Чжан Чэнжуна.
Очищение — это ведь не то, что он себе представил, верно?
Он обернулся, чтобы спросить Бай Туна, но увидел, что он серьёзно смотрит на Чжан Чэнжуна.
У Оза и Ли Цзинцзин, стоящих позади Бай Туна, были тоже одинаковые выражения лиц.
Прежде чем Вэнь Цин успел высказать свои сомнения, снова раздался звук шагов.
Все подняли головы. Мужчина в чёрной мантии с фиолетовой каймой и белой маске медленно вошёл в храм. Подол его чёрной мантии развевался при ходьбе. Когда он приблизился, в храме внезапно стало холодно.
Учитель и студенты одновременно кивнули и склонили головы, не смея посмотреть ему прямо в глаза.
Три слова всплыли в голове Вэнь Цина — Верховный жрец.
Он посмотрел на гладкую и белую шею Верховного жреца и подумал про себя, что он совершенно не похож на старика.
Верховный жрец, казалось, почувствовал его взгляд, и обернулся. Его тёмные, практически чёрные глаза за маской, уставились на Вэнь Цина.
Вэнь Цин поспешно опустил голову.
Верховный жрец отвёл взгляд, подошёл прямо к высокой платформе и медленно произнёс: «Выберите благоприятное время. Мне нужны два помощника».
Его голос был очень необычным, со странным тембром.
Вэнь Цин невольно поднял глаза, задаваясь вопросом, исходит ли этот голос от него.
Как только он поднял глаза, то встретился взглядом с Верховным жрецом.
Прежде чем Вэнь Цин успел отвести взгляд, как с высокого помоста раздался голос Верховного жреца: «Первый… Вэнь Цин».
Все студенты дружно повернули головы и с завистью посмотрели на Вэнь Цина.
Вэнь Цин вовсе не чувствовал себя польщенным, он был так напуган, что его сердцебиение участилось, и он не решался выйти из очереди.
Вскоре к нему подошёл учитель Чэнь и дружелюбно сказал: «Вэнь Цин, тебя зовёт Верховный жрец».
Вэнь Цин пробормотал что-то невнятное, и учитель Чэнь подвёл его к ступеням, ведущим на высокую платформу.
Он сделал неуверенный шаг и поднялся на подиум.
Верховный жрец слегка приподнял подбородок и жестом указал ему на золотую чашу рядом с каменным монументом: «Святой Грааль».
Вэнь Цин маленькими шажками подошёл к нему, посмотрел на кубок, похожий на трофей, который был больше его лица, и пробормотал: «Взять, подать его вам?»
Верховный жрец взглянул на него: «Подожди».
Вэнь Цин так и сделал, осторожно взял за основание Святой Грааль и прижал его к груди.
Он сделал шаг в сторону, коснувшись пальцами ног каменной таблички с выгравированным на ней его именем, едва ощущая себя в безопасности.
Вэнь Цин нервно сделал глубокий вдох, его рот и нос наполнились слабым ароматом растительности.
Пахнет приятно и как-то знакомо.
Вэнь Цин тихонько втянул носом воздух. Верховный жрец повернул голову, снова посмотрел на него и негромко произнёс: «Второй…»
Вэнь Цин с беспокойством посмотрел на игроков в зале, и внезапно высокий мужчина-игрок, стоявший в конце очереди, действительно поднял руку.
Вэнь Цин на мгновение был ошеломлён, а в следующую секунду услышал возглас Верховного жреца: «Цянь Ганфэн».
Глаза Цянь Ганфэна загорелись, он поднялся на высокую платформу и спросил: «Что мне нужно делать?»
Верховный жрец посмотрел на его грудь и медленно произнёс: «Тебе не нужно ничего делать».
Цянь Ганфэн нерешительно отступил в сторону, его взгляд медленно переместился на святой грааль в руке Вэнь Цина.
Верховный жрец больше не смотрел на них. Он вышел на середину высокой платформы и медленно поднял руку, обращаясь к собравшимся.
Это действие, казалось, послужило сигналом. Студенты стали дружно молиться: «Дорогой Боже, мой дух полностью открыт для Тебя. Пожалуйста, пролей на меня свою кровь, изгони тьму, удали скверну и очисти нас...»
Страстный голос эхом разнёсся по храму, разносясь под куполом храма.
Вэнь Цин вообще никогда не запоминал молитвы, которые читали в классе, и боялся, что Верховный жрец узнает, что он не молился, поэтому он открыл рот и вполголоса повторил последнюю фразу одноклассников, делая вид, что не может угнаться за общим ритмом.
«...убери скверну и очисти нас...»
По мере чтения голос Вэнь Цина дрогнул.
Он услышал странный звук, ээээээ, казалось, это было похоже на какой-то звук трения.
Вэнь Цин спокойно огляделся по сторонам, но не обнаружил ничего необычного, но выражения лиц одноклассников становились всё более фанатичными.
Звук становился всё ближе и ближе, ближе и ближе, как будто он находился прямо у его ног.
Веки Вэнь Цина бешено задёргались, и он медленно опустил голову.
Он увидел бесчисленные виноградные лозы разной толщины, поднимающиеся со всех сторон из-под сцены, которые ползли к Цянь Ганфэну, стоявшему в самом центре.
Игроки под подиумом в ужасе смотрели на происходящее, в то время как студенты были в полном восторге, как будто наблюдали за каким-то чудом.
Лицо Цянь Ганфэна резко изменилось, и, когда он уже собирался убежать, к его ногам, словно змея, метнулась лоза и крепко обвилась вокруг его ног.
Цянь Ганфэн упал на пол, открыл рот, но не успел выкрикнуть ни слова. Виноградная лоза толщиной с руку крепко завязала ему рот и нос, а его лицо было искажено: он был в ужасе из-за этой силы.
Затем бесчисленные виноградные лозы поднялись и собрались в клубок, образовав подобие большой руки, которая подняла Цянь Ганфэна в воздух.
В храме звучали возбуждённые и громкие молитвы студентов.
Вэнь Цин был так напуган, что его руки и ноги стали ватными, но его мысли внезапно прояснились.
Каждый год Семинария принимает всего 69 студентов.
Сейчас на этом уровне семьдесят четыре студента и десять игроков.
Половина игроков умрёт в течение следующих нескольких дней.
Лицо Вэнь Цина побледнело, а по спине пробежал холод.
Бесчисленные виноградные лозы всё ещё карабкались вверх, и он даже чувствовал, как тонкая и гладкая лиана ползёт по его ботинкам, впивается в штанину и стала медленно подниматься вверх по его телу…