Зимняя пора. Глава 62
Всю ночь он проворочался, без на то видимой причины, и заснул только на рассвете. Пока Ихён лежал, не в силах собраться с мыслями, солнце уже взошло за окно.
Он никогда не чувствовал себя настолько растерянным, даже когда ему приходилось иметь дело с Ку Сын Хёком, однако события прошлой ночи повторялись в его голове, словно это не произошло не с ним.
Всякий раз, когда он вспоминал его низкий голос, ему казалось, что он постепенно падает с большой высоты, а живот странно сжимался. Он не понимал, почему не оттолкнул его, а просто закрыл глаза.
Он не знал, может, поддался атмосфере, однако в тот момент всё происходило совершенно неожиданно. Почему он чувствовал себя так, будто его штормило и качало по волнам, перебрасывая с места на место. Возможно, это были оставшиеся чувства, от которых он не мог полностью избавиться?
Возможно, он уже знал ответ на этот вопрос, но просто не хотел признавать.
Выпустив долгих вздох, Ихён опустил руку на снег и посмотрел на белое небо за окном. Снежинки парили, а погода была пасмурной, что он даже не мог определить, который сейчас час.
Он в замешательстве поднял телефон и увидел, что сейчас уже было больше часа. Для него было непривычно ложиться в такое время в нерабочий день, да и всё тело затекло.
Он пошёл в ванную и включил холодную воду, но, увидев своё отражение в зеркале, замер на месте. На обнажённом затылке виднелись засосы.
Он был уже не в том возрасте, чтобы краснеть из-за подобных вещей, да и никто ещё не успел заметь их, но ему стало неловко из-за стыда. Ихён быстро опустил голову и опустил руки под холодную воду.
Когда он вытирал полотенцем лицо, его телефон, молчавший всё это время, завибрировал. На экране высветилось имя Ку Сын Хёка.
По какой-то причине защекотало ладони и кончики пальцев. Он не стал брать трубку, а просто уставился на экран, пока звонок не прервался.
Через несколько минут телефон снова завибрировал, и послышался стук во входную дверь. Вытерев лицо полотенцем, он открыл дверь и увидел Ку Сын Хёка, который стоял с телефоном у уха.
Ихён поднял на него глаза, а Ку Сын Хёк повернулся боком и прошёл во внутрь. Он огляделся и взял в руки телефон Ихёна, который всё ещё вибрировал на столе.
-Твой телефон- украшение? Почему ты отвечаешь?
Сын Хёк не ответил на вопрос, а просто стал расхаживать по дому Ихёна. Низкие потолки стали казаться ещё ниже, когда он стоял посреди узкой комнаты. Он окинул глазами весь дом быстрым взглядом и с любопытством произнёс.
-Как так получилось, что ты живёшь в таком доме?
Не задумываясь, Ихён схватил Сын Хёка за запястье. Взгляд Сын Хёка застыл, и его глаза внезапно упали на шею Ихёна. Вспомнив о следах на своей шее, Ихён быстро накинул полотенце на шею. Виновник следов говорил бесстрастно, как будто не имел к этому никакого отношения.
Он вёл себя так уверено, будто они заранее договорились о встрече. Ихён не мог не почувствовать себя неловко, когда ему сказали одеться и выйти. Ихён нахмурил брови.
-Какая разница? Ты слишком наивно себя ведёшь. Жду тебя в машине через 5 минут.
Сын Хёк проверил свои наручные часы и помахал мобильным телефоном в руке.
Дверь захлопнулась, Ихён быстро вытер уголки рта, снова оставшись в одиночестве. Только один человек пришёл и вышел отсюда, но ему казалось, что он пережил нечто ужасное.
Он хотел бы проигнорировать слова Ку Сын Хёка и просто отдохнуть, но не мог, потому что тот забрал его телефон. Вздохнув, Ихён достал из ящика комода чёрное поло с длинным рукавом и надел его.
Когда он вышел на улицу, с неба лил дождь. Когда он смотрел в окно, то невозможно было понять, шёл ли снег или дождь, но чёрный асфальт был белоснежным. Это был необычайно снежный год. Ихён забрался в чёрный седан, припаркованный у его дома.
Вздохнув из-за его упрямства, он пристегнул ремень безопасности, и машина плавно тронулась с места. Не поднимая глаз, Сын Хёк достал из внутреннего кармана его телефон и протянул Ихёну.
Ихён молча повернулся к окну. По дороге шли люди, прижимаясь друг к другу, а снег так и продолжал валить. Ихён думал, что они ехали в офис в Гавандоне или в тот клуб, но машина съехала с главной дороги и выехала на автостраду. Ихён быстро повернулся к Сын Хёку.
Оперевшись локтями на подлокотник, Сын Хёк поджал губы, его глаза сузились от этих слова. Он долго молчал, прежде чем заговорить вновь.
-Ты когда-нибудь был на море в середине зимы?
Взгляд Ихёна упал на лицо Сын Хёка.
-Поэтому лучше вдвоём, чем одному.
Ихён мог бы сказать многое, начиная с того, зачем ему вообще заниматься этим, но его почему-то задело то, с каким выражением лица он это произнёс.
"Всё равно дома было делать нечего, так что будем считать это услугой", - подумал Ихён, закрыв рот и повернувшись к окну.
Машина на высокой скорости мчалась по автостраде. Снежинки, падающие с неба, периодически заслоняли окна.
Через несколько часов езды по снежному асфальту и через несколько туннелей машина въехала в город под названием "Чонсон, провинция Канводо"
В провинции Канвондо день всегда короче, поэтому небо уже покрылось сочетанием красного и синеватого оттенка.
Ихён задремал в машине, наблюдая за снежными пейзажами, и был внезапно разбужен дребезжанием и тряской машины.
-И почему этот ублюдок здесь оставил это?
Под негромкое бормотание Сын Хёка Ихён проверил маршрут в спутниковой навигации и проверил дорогу. Стрелка на экране указывала дорогу, которая была завалена снегом.
Сын Хёк, заставляя машину двигаться вперёд-назад, скорчил гримасу и развернул машину в том направлении, куда указывала спутниковая навигация.
Уличных фонарей было мало, поэтому дорога практически не освещалась. К тому же снег падал ещё сильнее, чем раньше.
Как только они оказались в центре города, то по дороге стали попадаться массажные салоны и нелегальные игровые дома. Проехав мимо них, машина остановилась перед полуразрушенным зданием, где белая штукатурка почти осыпалась.
-Вы прибыли в пункт назначения.
Сообщил навигатор, и в машине тут же воцарилась тишина. Звук шаркающих ног и падающего снега заставил Ихёна посмотреть на Сын Хёка. Не говоря ни слова, Сын Хёк отстегнул ремень безопасности и вышел из машины.
Сын Хёк распахнул ржавые железные ворота и поднялся по лестнице, отряхивая рукой снег, который упал на его голову. Когда Ихён поднял голову на второй этаж, он увидел освещённое окно с вывеской "Ломбард", которой было уже несколько десятков лет. Ихён оторвал взгляд от вывески и огляделся.
Такого снега он не видел уже давно, даже в городе. Он открыл дверцу машины и вышел, его ноги утопали в снегу по голень.
За то короткое время, что ему потребовалось размять затёкшее от долгого сидения тело, снежинки упали ему на волосы и плечи. Оглядевшись по сторонам и прикидывая, сможет ли он вернуться домой, он услышал шаги, спускающиеся по лестнице.
Через мгновение появился Сын Хёк с чёрной сумкой для ноутбука в руках. Он бросил её на заднее сиденье своей машины, выключил мотор и запер дверь. Ихён посмотрел на Сын Хёка, сузившимися глазами, и раздражённо откинул чёлку.
-Что ты делаешь, мы не поедем?
-Если поедем в такую погоду, то застрянем посреди дороги. Здесь недалеко есть отель.
Сын Хёк нахмурил брови, а Ихён огляделся по сторонам. Снег валил так сильно, что даже дороги не было видно, похоже, ехать действительно будет трудно. Он не понимал, что вообще происходит, поэтому беспрекословно следовал за Сын Хёком.
Было чуть больше шести часов, а небо уже потемнело, как будто сейчас была полночь. Белый снег можно более отчётливо увидеть на чёрном небе, и медленно падающие снежные хлопья были похоже скорее на ливень, чем на снег. Снежинки падали и таили на его ресницах, носу и губах.
Снег хрустел под ногами, ветер сдувал снежную пыль с сугробов, а когда он оглянулся назад, то заметил протяжённые следы, которые они оставили за собой.
Из его губ срывался белый пар. Глядя на спину Сын Хёка, который продолжал идти впереди него, Ихён тихо позвал его по имени.
В тишине, где кружили шестигранные снежинки и поглощали все звуки, раздался приглушённый голос.
Сын Хёк обернулся и посмотрел на Ихёна. Заметив, что кончики его пальцев покраснели от того, что у него было перчаток, он снял свои кожаные перчатки и протянул ему в руки.
На мгновение Ихён замешкался, но взял перчатки Сын Хёка и просунул в них свои пальцы. Тепло, оставшееся в перчатках обжигали холодные кончики пальцев, заставляя их плавиться.
Переводчику на кофе: