Умеренная потеря. Глава 121.
Ын Су проснулся от шума дождя. Капли дождя стучали по окну. Звук был настолько громким, что казалось, окно может разбиться. Может, из-за зимы дождь был сильнее обычного? Или те, капли, что не превратились в снег, чувствовали себя раздражёнными?
Ын Су уставился на окно расфокусированным взглядом. Окно в спальне выходило на одну сторону. Каждый вечер перед сном До Квон открывал шторы, а когда просыпался, то задёргивал их. Поэтому Ын Су практически не видел вид из окна, но сейчас щель была достаточно открытой, чтобы можно было заглянуть во внешний мир.
Густые капли дождя то собирались в одну массу на окне, то исчезали. Ын Су облизнул пересохшие губы, наблюдая за происходящим. Он выпил слишком много алкоголе за ужином, поэтому его мучила сухость в горле.
Жаль, что у него не было стакана воды, но вставать не хотелось. Ему не хотелось идти на кухню в ранний утренний час.
Он продолжал смотреть в окно. Он представлял, как его поливает дождь, поэтому жажда немного утихла.
Пока он лежал так, в голову заползали разные мысли. Он подумал о работе. Отчасти он был рад, что завтра у него будет выходной. "Что мне поделать завтра? Что я буду есть на ужин? Будут ли по телевизору показывать что-то интересное? Может, стоит просидеть весь день на диване и посмотреть какие-нибудь дорамы? Можно даже от первой серии смотреть и до самого конца."
Пока он думал обо всякой ерунде, в голове всплыла маленькая ручка.
Это была ручка маленькой девочки, которую он видел в ресторане несколько часов назад. Маленькая, белая, пухлая ручка. Она указательным пальцем разглаживала наклейку. Губы были поджаты, хотя она ничего не ела. Щёки, которые на вид казались пухлыми. Маленькая головка. Тонкие волосы. И непередаваемый детский запах. У неё был такой запах, что его можно было обозначить одним словом "невинность".
Как приятно быть родителем такого прекрасного ребёнка, как они должно быть счастлив. Интересно, чувствуют ли он себя хозяевами всего мира, когда открывают глаза по утрам? Ын Су был уверен, что да. Он представил, как их глаза вспыхивают, когда ребёнок обращается к ним "папа" или "мама". с невнятным произношением.
Он чувствовал зависть то ли к ребёнку, что у него была такая семья. То ли к родителям, которые имели такого ребёнка.
Ын Су медленно моргнул. Из уголка глаза скатилась одна толстая слезинка. Ын Су понял, что он плачет.
Он не знал, почему вдруг слёзы выступили. То ли от зависти к родителям с красивыми детишками, то ли от ревности, от ли от того, что часто думает от Бом-и.
Бом-и. При воспоминании об одном лишь имени, его нос дёрнулся. Слёзы, которые скатывались по щекам, хлынули разом.
Ын Су погладил свой живот, скрытый под одеялом. Его плоский живот, казался таким уродливым. Когда-то его живот был круглым и он мечтал о будущем с Бом-и.
Ын Су чувствовал себя унылым. Он чувствовал себя грустным, расстроенным и потерянным.
Он впервые за долгое время столкнулся с такой грустью. Может быть, алкоголь, который ещё не успел выветриться до конца, до сих пор действует на него? А может, из-за дождя на рассвете. А может быть, эмоции, которые он всё это время сдерживал в себе, просто вырвались наружу.
Ын Су даже не издал ни единого всхлипа, а просто молча позволял слезам скатываться по щекам.
Он снова стал скучать по своим родителям. Ему нужно было место, где он мог бы выговориться о своей печали, но теперь её придётся вынашивать в себе всю жизнь. Он хотел, чтобы его утешили мамины руки. Чтобы он знал, что с Бом-и всё хорошо. Чтобы он мог быть уверенным в том, что после того, как она попала на небеса, ей там было хорошо. Это бы облегчило боль в его сердце.
Было так много людей, по котором Ын Су скучал, но не мог их увидеть.
Мама, папа и Бом-и. Он скучал по ним несколько раз в день, но что бы он ни делал, он не сможет их увидеть. Он даже не видел лица Бом-и.
Вот почему он хотел отчаянно умереть. Ему казалось, что в другом мире, с людьми, которых он любит и по которым он скучает, будет гораздо счастливее чувствовать себя, чем в этом, где нет ничего кроме чувства одиночества.
По правде говоря, его жизнь совсем не изменилась.
Ын Су по-прежнему жил, но эта жизнь скорее напоминала на выживание. Он работал, ел, спал, и продолжал жизнь, как самый обычный человек.
Всё случилось по вине До Квона, но и также благодаря ему он мог жить, как человек. До Квон спал позади Ын Су и ровно дышал.
Ын Су сильно стиснул одеяло руками. Ему нужно было встретиться с Мён Хи. Он должен был ответить на её предложение. Но в то же время он ещё не решил ничего.
Как бы он ни ненавидел До Квона, он не может бросить его. Как сегодня и сказал своим коллегам, он чувствовал одиночество. Он был склонен к депрессии.
Но всё было в порядке, когда рядом находился До Квон. Аромат его феромонов витал в воздухе. Постель всегда была заполнена его присутствием. С ним можно было в любое время разделить трапезу. К тому же он часто беспокоился, хорошо ли спал Ын Су.
Ын Су был болен из-за До Квона. Но в то же время благодаря ему он чувствовал, что живёт человеческой жизнью.
В этой бездне противоречий Ын Су умирал и жил одновременно. Его тело было слабым, но эмоции бушевали.
Он не знал, что именно было для него спасательным кругом - Бом-и или До Квоном, но он не мог отпустить его.
По его щеке скатилась слеза. Не успел он опомниться, как подушка стала влажной. Он был отчасти благодарен, что звук его влажного дыхания заглушал сильный дождь.
-...Как долго ты будешь плакать? - низкий голос, словно змея, пополз по его затылку.
Ын Су перестал дышать. Он был слишком напуган, чтобы повернуться, и был слишком ошеломлён, чтобы пошевелиться. Он услышал шелест одеяла, и вскоре тёплая рука обвила его спину.
До Квон уткнулся лбом в затылок Ын Су и заговорил сонным голосом.
-Знаю, что не имею права говорить тебе не плакать.
-Но не плачь слишком много, Ын Су.
До Квон нежно погладил обнажённое предплечье Ын Су через одеяло. Ын Су почувствовал, как его сдерживаемая печаль вырывается наружу от одного его прикосновения. Он попытался притвориться, что не плачет, но всё было тщетно. Его плечи поникли, грудь вздымалась и опускалась.
Тяжело отдышавшись, он спросил хриплым голосом.
-С того момента, как ты начал плакать, и до сих пор.
Ын Су стиснул челюсти, поняв, о каком моменте идёт речь.
На самом деле, это был не первый раз, когда Ын Су плакал в одиночестве на рассвете. Если он видел где-то мельком маленькую девочку, то беззвучно рыдал в эту же ночь.
Было бы намного лучше ругаться, бить, душить, обругивать, чтобы эта печаль переросла в злость или ненависть, но он просто рыдал, как дурак.
Иногда, когда он видел До Квона, который мирно спал, то чувствовал к нему отвращение. Но он не просто спал, а плакал вместе с Ын Су. Он просто не знал, что делать и как его утешить, поэтому просто молчал.
Однако сегодня Ын Су плакал дольше обычного, поэтому До Квон не сдержался и заговорил.
До Квон обнял Ын Су, но тот вывернулся и выскользнул из объятий До Квона, а затем поднялся на ноги. До Квон тоже поднялся. Они стояли лицом к лицу. По лицу Ын Су текли слёзы, а До Квон, стиснув зубы, смотрел на него с пустым выражением лица.
-Почему я не могу просто поплакать? Я же не умру от того, что немного поплачу.
Ын Су пристально смотрел на До Квона. Его маленькое лицо было наполнено сожалениями и печалью. До Квон сжал губы. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же опустил голову.
-Просто мне было грустно видеть, как ты в тишине плачешь, и я не хотел, чтобы ты прятался.
-С этого момента просто плачь.
При этих словах нижняя губа Ын Су задрожала. Затем он разразился рыданиями. Он плакал изо всех сил, словно пытался выплеснуть все эмоции, которые подавлял всё это время в себе.
До Квон сидел напротив него на расстоянии. Он не бросался обнимать его и утешать, не пытался слизать его слёзы языком, как обычно это делал. Да как бы он посмел, ведь все слёзы, которые проливает Ын Су, были вызваны только по его вине.
До Квон принимал на себя всю тяжесть слёз Ын Су, как окно молча принимало на себя всю тяжесть капель дождя.
Переводчику на кофе: