Умеренная потеря. Глава 126
До Квона возили от кабинета к кабинета, а потом отвезли в операционную. Ын Су не отрываясь смотрел на имя До Квона на мониторе в операционной.
Врачи говорят, что всё с ним будет хорошо. Он просто разбил голову, как они говорили. Однако его мозг уже был повреждён из-за той травмы в автокатастрофы, так что за ним придётся вести наблюдение. Врач попытался утешить Ын Су, говоря, что он выживет.
Он был рад, но в то же время. Страх, охвативший Ын Су, не утихал.
Ын Су дрожал от страха, но не понимал почему. От того, что До Квон пострадал? От того, что впервые за долгое время увидел лицо Сон Хона? От того, то у него впервые в жизни возникло намерение убить кого-то?
Он не знал. Его мысли хаотично двигались, поэтому ему было сложно осознать происходящее.
Ын Су сидел на стуле перед операционной и беззвучно рыдал. Он спрятался в этой темноте, словно его тут и нет.
Так прошло, наверное, полчаса, пока в коридоре не стало шумно и не появились знакомые лица.
Ын Су пришёл в себя и поднял глаза. Это были Мён Хи и Ки Хо. При виде их лиц голова Ын Су опустилась. Он расплакался, как ребёнок, радуясь, что наконец появились взрослые, на которых можно было положиться.
Ын Су поднял глаза на Мён Хи и заикаясь произнёс.
-Мы шли д-домой, и по по дороге домой, вдруг выехала чёрная машина и... До Квон... он оттолкнул меня....
-Я знаю. Я услышала эти новости по дороге домой. Можешь не объяснять.
Мён Хи ласково похлопала Ын Су по плечу. Ки Хо сел рядом с ним и заплакал вместе с ним. При виде их нижняя губа Ын Су задрожала.
Это родители До Квона, и они уже во второй раз сталкиваются в таких обстоятельствах, перед операционном столом, когда До Квон пытался защитить Ын Су. Это началось всё с того происшествия, поэтому у Ын Су не хватало духу поднять глаза. Они должны были проклинать его и обвинять, но воспринимали эти новости, как есть. Ын Су чувствовал благодарность и стыд.
Ын Су извинился тихим голосом.
-Детка, тебе не стоит извиняться. Это вина Сон Хона.
-Верно. Тебе не нужно извиняться, Ын Су. Ты не сделал ничего плохого.
Мён Хи и Ки Хо изо всех сил старались утешить Ын Су. Ын Су смог улыбнуться сквозь слёзы, но когда понял, что он был не в том положении, чтобы получать слова утешения, быстро замолк.
Врач сказал, что его жизни ничего не угрожает, и Ын Су собирался передать именно это. Как вдруг Ки Хо внезапно вздрогнул и завопил.
Все взгляды обратились к лодыжке Ын Су. Правая лодыжка Ын Су, выглядывающая из-под джинсов, была распухшей. Она распухла ещё сильнее после того, как До Квона срочно доставили в травмпункт, и сопровождал его до операционной. Она выглядела ещё ужаснее в отличие от правой лодыжки.
Ын Су опустил брюки ещё сильнее. Это было не так плохо, когда До Квон лежал с травмой головы в операционной. Это было лишь обычное растяжение. Через несколько дней всё пройдёт. Сейчас она почти не болела. Да и он уже забыл об этой боли.
Мён Хи внезапно обхватила щёки Ын Су ладонями, выпрямив сгорбленную спину Ын Су, штанины закрывали его лодыжки. Затем, она внезапно потрогала Ын Су за плечи.
-Боже мой, Ын Су, почему ты так дрожишь?
Ки Хо быстро снял пальто и накинул его на плечи Ын Су. Ын Су вдруг только сейчас понял, как дрожит. На нём была только белая рубашка, поэтому он не мог понять дрожит он от холода или от страха.
-Принести кресло-каталку и горячий чай.
Мён Хи и Ки Хо обратились к стоящим рядом секретарям. Ын Су быстро покачал головой.
-Не тебе об этом говорить. Это должен проверить врач, - твёрдо сказала Мён Хи.
Пока Ын Су стоял на месте, врачи тут же прибежали, привезя с собой кресло-каталку. Ын Су дали бумажный стакан с горячим чаем. Для вывихнутой лодыжки на него слишком много обращали внимания.
-Пожалуйста, присядьте. Сначала нам нужно сделать рентгеновский снимок лодыжки.
Врач подкатил к Ын Су кресло-каталку. Ын Су ахнул и уставился на монитор операционной с именем До Квона. Затем он зажмурил глаза и позвал Мён Хи.
-Да, Ын Су, поторопись и осмотрись...
-Я займусь лечением...позже. Мне так страшно, что даже дышать тяжело. Мне станет легче, если выйдет врач и скажет, что с ним всё хорошо и операция прошла успешно. Я буду здесь до тех пор, Пожалуйста... - с отчаянием взмолился Ын Су.
Мён Хи пристально посмотрела на него. Затем она протяжно вздохнула и жестом подозвала врачей.
-Осмотрите его здесь и окажите первую помощь.
Врачи неохотно согласились, а затем появились из ниоткуда с целым набором медицинских инструментов. Они оборудовали небольшую процедурную в центре коридора.
Ын Су снял кроссовки. Врачи, собравшиеся вместе, обсуждали, что с костью может быть проблема. Они ощупали пальцы ног, чтобы убедиться, что нет проблем с нервами. Затем они нанесли много пасты и начали туго стягивать бинты.
Ын Су безучастно смотрел на дверь операционной. Он смотрел так безучастно, что, казалось, ему будет всё равно, если врачи отрежут ему лодыжку.
Мён Хи стало жаль Ын Су. Маленький, стройный, он совсем не был похож на самого себя.
-Ты сейчас так напоминаешь До Квона.
-Я сказала тебе, чтобы ты побеспокоился о себе, но продолжаешь упрямиться и даже притворяешься, что слушаешь меня...
Мён Хи цокнула языком. Она была удивлена, как два человека, не имеющих друг с другом ничего общего, могли жить и умирать одинаково. Когда-то из них сваливался, то другой бежал за другим напролом, даже если его собственное тело пострадало.
Она не виделась с родителями Ын Су, но была уверена, что его было непросто воспитывать.
-У тебя будут проблемы со мной, если с твоей лодыжкой будет всё плохо, - строго сказала Мён Хи.
Ын Су мрачно улыбнулся и кивнул головой. Ки Хо, наблюдавший за ними, вложил в руки Ын Су стаканчик горячего чай. Затем, не говоря ни слова, он похлопал Ын Су по спине.
Операция заняла больше времени, чем ожидалось. Пока Ын Су кусал уже лопнувшую нижнюю губу, из ниоткуда появилась секретарша и что-то прошептала на ухо Мён Хи.
Знакомое имя проскользнуло мимо его ушей. И он замер.
Мён Хи кивнул в ответ, а секретарша поклонилась и ушла.
Ын Су облизал пересохшие губы. Его пальцы впились в подлокотники, словно ножи. Его глаза беспокойно метались, и наконец он не удержался и спросил Мён Хи.
-Тот человек, которого я ударил ножом, он.... мёртв?
Щёки Ын Су напряглись. Его бледное лицо было совершенно белым.
Мён Хи пристально посмотрела на Ын Су. Тот сухо сглотнул. Сердце колотилось так сильно, что грозилось выскочить через горло. "Что, если Сон Хон умрёт? Я вонзил нож с намерением убить его, но..."
Если он умрёт, то эта смерть будет лежать в руках Ын Су. Он не забудет такого до конца своей жизни.
Это было очень неприятно, и больно. Но что он мог поделать в той ситуации? Он не мог позволить Сон Хону творить всё, что вздумается.
Ын Су снова сглотнул. Мён Хи покачала головой.
-Нет. Если бы можно было сразу умереть от ножевого ранения, то он бы действительно умер. У него небольшое внутреннее кровотечение, но это несерьёзно. Он поправится через пару месяцев.
Ын Су вздохнул с облегчения. Его грудь, вздымавшаяся от напряжения, опустилась, как сдувшийся воздушный шарик. Губы, сжатые в ровную линию, тоже безвольно опустились, а Мён Хи скрестила ноги.
-Я больше не отправлю его в тюрьму.
-Теперь я точно не оставлю его в покое, надо будет поместить его в психиатрическую больницу.
-Да, но не в тот санаторий, где был ты. Я собираюсь поместить его в более злачное место, где ему не разрешат выходить. Он будет привязан к кровати весь день. Ни выговора, ни освобождения, ему уже ничего не поможет. Он не сможет выбраться, пока не сдохнет.
-Как он посмел моего сына... Он только встал на ноги, а уже весь в крови, будь моя воля, я бы порвала его на куски.
Мён Хи стиснула зубы, её глаза были расширены, как у тигра. Тогда Ки Хо добавил.
-По дороге сюда я чуть не позвонил врачу, чтобы приказать не оперировать его и дать ему истечь кровью.
Ын Су зажмурил глаза, а затем очень тихим голосом спросил.
-А как же я... меня... меня посадят в тюрьму?
Глаза Мён Хи и Ки Хо расширились на этих словах. Через несколько секунд они разразились смехом в унисон. Это было слегка неуместно. Немного посмеявшись, Мён Хи указательным пальцем смахнула слезу, вытекшую из глаза, и сказала.
-Даже если бы ты перерезал глотку Сон Хона, то тебя бы не посадили.
-Потому что я позабочусь об этом, чтобы ты ни сделал.
-Не волнуйся, тебя не будут таскать по судам.
Ын Су сжал челюсти. Даже если и потащат в суд, то это была самооборона. Он часто лежал в больницах, поэтому можно было заявить о своей невменяемости. Это должно было прозвучать правдоподобно. Но если Мён Хи сказала так, то, значит, так и будет.
Ын Су прекрасно знал, что так и будет. Ведь Мён Хи и До Квон всегда были такими. Мён Хи обхватила руку Ын Су и прижалась к нему.
-Помнишь, я говорила, что сделаю для тебя, всё, что угодно? Я говорила это не просто так.
-Если ты хочешь что-то сделать, сделай это, даже если это будет убийство, мне всё равно.
-А Сон Хон, этот ублюдок заслуживает смерти.
-Неважно. Если бы ты не ударил его ножом, то лезвие могло пройти через грудь До Квона.
Ын Су медленно кивнул. Это было верно. Сон Хон притащил нож, чтобы убить До Квона, и он действительно целился в него. Если бы Ын Су не набросился в него, то сейчас он бы не лежал в операционной, а пришлось бы проводить его похороны.
Подумав об этом, Ын Су почувствовал себя лучше. Он почувствовал, что сделал то, что должен был сделать.
Ын Су расслабил застывшие от напряжение плечи из-за чувства вины. Он оглянулся на операционную.
Врач говорил только хорошее. Что операция прошла успешно, что он хорошо восстанавливается, что До Квон откроет глаза как минимум через два дня. Это были самые обнадёживающие слова, которые Ын Су слышал за все годы пребывания в больнице и после неё.
Поэтому он решил взять себя в руки. Он полечил лодыжку, помыл своё тело, которое было измазано кровью, съел еду, которую приготовили для него Мён Хи и Ки Хо.
Потом он сел рядом с До Квоном, глаза которого были закрыты. Он чувствовал странное чувство удушья. Его тело начало дрожать, а тошнота подкатывать к горлу. Как будто он нервничал или чего-то боялся.
Он думал, что это потому, что До Квон ещё не пришёл в себя, что он не забыл страшных глаз Сон Хона, что ещё не оправился от ужаса того дня, и что он наконец не смог вздохнуть с облегчением.
Но всё было иначе. Происходило что-то другое. Но сколько бы он ни ломал голову, он не мог понять, в чём причина этого странного беспокойства и нервозности.
Затем, после полуночи, сразу после рассвета. В тот момент, когда мир погрузился в кромешную тьму, Ын Су смог найти корень своих страхов.
Проблема была в До Квоне. А точнее в повязке на его голове. А если быть ещё точнее, то в словах, которые он произнёс, когда очнулся от комы после автокатастрофы три года назад. Когда его глаза были долгое время закрыты.
Его ноздри сморщились, словно он почувствовал отвратительный запах.
В его голосе прозвучало раздражение.
-Скажи ему, чтобы ушёл, у меня от этого запаха раскалывается голова.
Воспоминания о прошлом грызли изнутри Ын Су.
Что, если он проснётся и больше никогда не вспомнит меня. Что, если он снова будет смотреть тем же холодным и презренным взглядом, что и тогда?
Что, если он забудет всё. Два года, когда мы любили друг друга. Год, когда нас сломила потеря памяти, потеряли Бом-и. Два года, когда я скрывался под фальшивой смертью. И ещё год, когда мы справлялись с этими потерями.
Как мы сможем справляться и дальше, повторяя то ужасное время. Сколько ещё потерь будет грызть нас на этот раз, и сколько ещё часов мы будем плакать и страдать?
Я измотан. Я сейчас находился в слишком уязвимом состоянии для одиночества, как никогда смертельно ранен, и я скорее выброшусь из окна, чем стану проходить это снова. Я больше не смогу выносить всё это.
Если ты снова забудешь меня, что мне тогда делать?
Мне страшно. Мне холодно. Моё сердце разрывалось только от одной мысли об этом.
Ын Су прикрыл рот рукой. По его щеке скатывалась густая слеза. Его стройные плечи дрожали.
Этого не должно произойти. Разве До Квон не обещал мне?
-Не волнуйся у тебя есть я. Я буду рядом с тобой, за тобой, всегда рядом. В любое время, в любом месте, всегда.
-Вообще-то я следил за тобой с тех пор, как ты ушёл из офиса. Я приехал к офису за час до того, как ты вышел. Я же говорил, что буду рядом с тобой в любое время и в любом месте.
Он сказал, что будет рядом. Так что и в этот раз будет рядом.
Ын Су надеялся, что До Квон скоро откроет глаза. Хотелось, чтобы это беспочвенное беспокойство как можно скорее ушло.
Но в то же время эгоистически желал, чтобы он не открывал глаза.
Если он снова потеряет память, если он снова бросит меня. Если он снова будет относиться ко мне как к ничтожному омеге. Я бы предпочёл, чтобы он не открывал глаза... Я был бы счастлив, если он остался таким, какой есть.
Пускай мне будет не хватать его голоса, его глаз, смотрящих на меня с такой любовью. Я бы никогда не смог захотеть умереть, и больше бы не плакал. Это была бы скромная потеря, и я смог бы оправиться после неё.
Ын Су поднял голову и тихо вдохнул.
Наверное, я сошёл с ума. Как жестоко с моей стороны хотеть, чтобы До Квон оставался в таком же положении, тем более, когда он пострадал, спасая меня.
Он снова заплакал, а когда понял, что выглядит смешно и отвратительно, разразился смехом. Горячие слёзы хлынули по губам.
-Было бы намного лучше, если бы я оказался на его месте.
Если бы я поранился, я бы был спокоен. Если бы я повредил голову, и в моих воспоминаниях были бы провалы, то это было бы не так плохо, потому что До Квон гораздо сильнее и выносливее меня. Он всё равно остался бы предан мне и всё равно любил бы меня. Тогда, возможно, мы смогли бы забыть о прошлом и просто посмеяться над ним.
Ын Су уткнулся щекой в ладонь До Квона. К счастью, ладонь была тёплой. Это было обычное тепло. Но когда он плакал и ему снились кошмары, эта большая ладонь нежно гладила его по спине. Он вытирал слёзы и гладил его волосы. Сейчас Ын Су нуждался в этом прикосновении, но в то же время, он испытывал сильное противоречие, боясь, что он всё-таки откроет глаза.
-Простите, что я так думаю. Мне очень жаль, правда....
-Но я ничего не могу с этим поделать.
-Если вы не скажете, что любите меня, и если просто не обнимите меня, я продолжу... разрушаться.
-Мне кажется, что моё сердце постепенно превращается в пыль и рассыпается, поэтому мне сейчас так холодно. Одиноко. Страшно и грустно.
Ын Су уткнулся носом в ладонь До Квона. Он медленно, глубок вдыхал и выдыхал. Он чувствовал запах его феромонов. Ын Су медленно закрывал и открывал глаза. Каждый раз, когда он это делал, слёзы, свисавшие с его ресниц, падали с тупым, но тяжёлым стуком.
-Как долго мне ещё... разваливаться на части?
-Сколько ещё долго мне придётся страдать, прежде чем смогу привыкнуть к этой боли?
Ты должен ответить. Никто другой не сможет. Ты должен сказать мне это. Встань, посмотри на меня, назови моё имя, скажи мне это глазами, полными любви.
Что мне больше не придётся ломаться. Что всё кончено. Что ты не оставишь меня одного. Что ты никогда не покинешь меня. Ты никогда больше не забудешь меня, чтобы я не страдал.
Переводчику на кофе: