Умеренная потеря. Глава 122.
До Квон уже несколько раз вздохнул, глядя на Ын Су, который не переставал плакать с самого утра. Он настолько истощил свои силы, что попросту уснул. Беспокоясь о состоянии Ын Су, он потирал его уголки глаз холодной мочалкой.
После этого он лёг рядом и некоторое время не сводил с него глаза. Вскоре он проснулся от того, что его предплечье стало горячим, как будто он лежал с чем-то жарким.
Ын Су тяжело дышал. Его лоб и щёки были красными, как и опухшие от слёз глаза. Но губы были бледными. По лбу и затылку струился холодный пот.
Сердце До Квона упало. Сколько бы раз он не видел его больным, но к таким ситуациям он всегда относился с паникой. Он вскочил с кровати и набрал на мобильном 119.
Прежде чем нажать на кнопку вызова, он замер.
Он знал, как Ын Су ненавидел больницы. Ын Су проплакал всю прошлую ночь, поэтому наверняка ему станет хуже, когда он очнётся в больнице.
Нажав на кнопку "домой", До Квон позвонил одному врачу из больницы Сонджин и потребовал приехать его. Он заботился об Ын Су до приезда врача. Он поднял температуру в комнате, вытер холодный пот и сменил его промокшую одежду.
Через полчаса приехал врач и поставил диагноз "обычный жар". Он также посоветовал До Квону, чтобы Ын Су хорошо питался и спал, потому что выглядит он совсем плохо. К счастью, это была не болезнь и не феромоновый шок.
До Квон поставил капельницу Ын Су, дал ему несколько таблеток и ушёл.
Ын Су проболел все выходные. У него был настолько сильный жар, что он не мог нормально соображать. Ему было трудно глотать таблетки. Точнее, ему было тяжело вообще что-либо глотать, даже обычную кашу.
До Квон старательно ухаживал за Ын Су. Время от времени он проверял его температуру, и радовался, когда она опускалась. Однако когда она повышалась, он мучился, словно мир на его глазах рушился. Он всё думал, что за чертовщину вколол ему тот шарлатан, пичкая его лекарство за лекарством, но всё было без толку.
Надо было просто отвезти его в больницу. Он должен был поступить так раньше. Нет, он не должен был позволять ему страдать. Он не должен был заставлять его плакать, злиться, расстраиваться. Если уж говорить совсем открыто, До Квон не должен был позволять ему плакать ещё тогда. Однако он просто смотрел, как Ын Су плакал, как самый настоящий мудак.
Ын Су сидел на стуле рядом с кроватью, его нога беспокойно дёргалась. Его взгляд был прикован к Ын Су, который тяжело дышал.
До Квон чувствовал себя измождённым. Прошло уже два дня, а его глаза как будто высохли. Это было неудивительно, поскольку он не спал и не ел уже более сорока часов.
За окном вставало солнце, настал понедельник. Похоже, Ын Су не сможет пойти на работу, так что придётся известить компанию от его имени.
Он нажал на кнопку питания, чтобы включить телефон. На экране блокировки высветилось время и дата. Он небрежно пролистал список контактов и замер.
Он думал, что болезнь Ын Су - результат невезения До Квона, но всё было не так.
До Квон рывком поднялся со стула, и в это же время Ын Су осторожно открыл глаза.
До Квон метался перед гардеробом, как собака, ищущая, чем бы поживиться. Его пальцы двигались, как если бы он играл на пианино. Ын Су долго не выходил из гардеробной.
Чувствуя нетерпение, До Квон приложил ухо к двери. Было тихо, слишком тихо. Не было слышно звуков переодевания, но всё же. До Квон стал думать, не свалился ли Ын Су, ведь его жар ещё не спал.
До Квон осторожно положил руку на дверную ручку. Он уже собирался повернуть её, как из-за двери послышалось шарканье. До Квон быстро сделал шаг назад. Через несколько секунд дверь открылась, и появился Ын Су.
Ын Су был одет в чёрный костюм и белую рубашку. Его галстук был затянут до самой шеи, из-за чего обнажённая выглядела слегка странно. До Квон оглядел его с ног до головы и нахмурился.
-Тебе стоит надеть пальто. На улице холодно.
Ын Су тихо вздохнул, затем вернулся в гардеробную и вышел оттуда в чёрном пальто. Смотря на это, брови До Квона опустились.
На улице было холодно, а дождь , который шёл все выходные, превратился в снег. Спустя мгновение весь мир стал белоснежным. Улицы стали белыми. Они были настолько белыми, что у Ын Су бегали мурашки по спине при одном взгляде на них.
Ын Су собрался выйти на улицу в одном пальто. Поскольку и без шарфа ему было холодно. Его до сих пор мучил жар, и ему не хотелось выходить из дома.
-А шарф? - мягко спросил До Квон.
Но Ын Су не ответил. Ему не нужен был шарф, однако До Квон не сдавался. Он вошёл в гардеробную и нашёл самый толстый шарф, какой мог только найти.
Тем временем Ын Су уже спускался вниз по лестнице.
До Квон смог догнать его, слегка запыхаясь.
-Мне не нужен шарф, мы всё равно будем в машине, так что ничего страшного, если я не надену его, - голос Ын Су был слегка сердитым, словно он отвергал заботу До Квона, однако тот был непреклонным. Будь это что-то другое, он бы уже сто раз успел был забить на это, но когда речь шла о здоровье Ын Су, он не мог уступить в этом вопросе.
-Всё равно надень его. Если ты ещё сильнее разболеешься, то завтра я не пущу тебя на работу.
До Квон сделал предупреждение Ын Су, который как раз засовывал ногу в туфлю.
Ын Су уставился на До Квона покрасневшими глазами. До Квон проигнорировал его взгляд и обернул шарф вокруг шеи Ын Су. Он надел его так, что шарф полностью закрывал его нос. Он наконец смог вздохнуть с облегчением, когда заметил, что единственное открытое место у Ын Су осталось, - это глаза.
Ын Су наклонился, чтобы завязать шнурки. До Квон опустился на колено и завязал его шнурки. Его большие руки свободно завязывали узлы. Ын Су смотрел на взъерошенную макушку До Квона.
-Ын Су, - позвал До Квон его, завязывая шнурок.
Ын Су не ответил. До Квон поднял голову и встретился со взглядом Ын Су. После минутного колебания он осторожно спросил.
Ын Су покачал головой. Отказ не занял и скунды. В уголках рта До Квона заиграла горькая улыбка.
До Квон закончил завязывать шнурки. Он не стал предлагать последовать за ним. В обычной бы ситуации Ын Су бы ничего не сказал по этому поводу и просто бы позволил следовать за ним, но сегодня был иной случай и ситуация. Сегодня был совершенно другой день.
До Квон встал и с тоской разгладил воротник пальто Ын Су.
-Если тебе будет плохо, или одиноко, или захочется поплакать - позвони мне.
Ын Су не ответил. Он поправил свой шарф, повернулся и открыл входную дверь.
Вскоре фигура Ын Су исчезла,и дверь захлопнулась. Звук захлопывающейся двери эхом разнёсся по просторному дому.
До Квон протяжно вздохнул и вытер на сухо лицо.
Сегодня... была годовщина смерти родителей Ын Су.
В мемориальном парке было необычайно холодно по сравнению с другими местами. Здесь всегда было безлюдно и пустынно. Несмотря на то, что сюда резко приходили люди и виднелись различные украшения, тень над головой Ын Су нависла, и не хотела исчезать.
Ын Су был рад, что всё-таки надел шарф, который всучил ему До Квон. Или он был совсем замёрз от холода, и ему стало бы ещё грустнее.
Ын Су, даже не глядя на указатели, направился к месту, где был прах его родителей. Он не был здесь уже год, но всё равно помнил дорогу. В свои двадцать лет он приходил сюда раз или два раза в месяц, утром и вечером.
Стоя перед склепом, внутри которого было две урны, Ын Су медленно моргнул.
Прошло почти десять лет с тех пор, как погибли его родители. Ын Су больше не плакал на этом месте перед этими урнами, в которых не осталось ничего, кроме белого порошка. Он не бормотал, как безумец, и его глаза не были наполнены тоской.
Было бы неправильно назвать его бесчувственным, скорее, он просто привык к этому. Он знал, что никакие слёзы, всхлипывания и выплёскивание эмоций не поможет уменьшить тяжесть его горя.
Немного посмотрел на фотографии родителей, Ын Су достал из кармана маленький ключи и отпёр стеклянную дверь. Переместив фотографии в сторону, он достал из сумки фотографию. На ней были будто изображены облака на чёрном фоне.
-Мама и папа. Это ваша внучка. Я рассказывал вам о ней, когда приезжал сюда, помните?
Ын Су положил фотографию рядом с фотографиями родителей. Это был УЗИ- снимок Бом-и.
-Я не смог позаботиться о ней... Поэтому мама и папа, позаботьтесь о ней, пожалуйста.
Когда он перерезал запястья и очнулся спустя долгое время. Мён Хи принесла этот снимок ему, сказав, что нашла его дома. Снимки УЗИ Ын Су хранил в прикроватном ящике. Одну из них он принёс с собой сегодня.
-Нет, называть её внучкой... наверное, перебор.
Поскольку она так и не родилась, поэтому вопрос её существования был неоднозначным. Она никогда не умирала, поэтому было бы нелепо оставить снимок в склепе.
Тем не менее Ын Су аккуратно поставил фотографию и закрыл стеклянную дверь. Ещё долгое время он посмотрел на любимых ему людей, которых он потерял. Тело становилось все горячее. На лбу выступили бисеринки пота, а в шарфе стало не по себе.
Ын Су развязал шарф, которым обмотал его До Квон. Порыв ветра прошёлся по его шее, но он не чувствовал прохладу.
Он сжимал и разжимал шарф. Его взгляд не отрывался от улыбающихся лиц родителей. Ему показалось, что Бом-и, напоминающая крошечную горошинку, тоже улыбнулась.
От этой мысли Ын Су стало немного грустно. Казалось,что вся семья была счастлива, кроме него самого. Он чувствовал нарастающую ревность. Он ненавидел Бога. Если он собирался извозить его в пучине отчаяния, если он собрался забрать всех, кто ему был дорог, то почему он может позволить Ын Су пойти вслед за остальными?
Он дважды попадал в автокатастрофы, страдал от феромоного шока и много раз перерезал себе вены. Каким образом он всё ещё оставался в живых? Не так уж и сложно забрать ещё одну ничтожную жизнь. Ын Су каждый раз отчаянно пытался умолять Бога забрать его с собой.
Ын Су медленно опустился на землю. Его стройные ноги подкосились, и он зарылся лицом между коленями. Его шарф волочился по земле, но ему было всё равно.
Ын Су долго сидел в таком положении. Его ноги покалывало. Холодный воздух с земли пробирал до костей. Его чёлка была влажной от пота. И всё же Ын Су свенулся калачиком.
Вдруг сверху с грохотом что-то упало. Это был ключ от склепа, который Ын Су забыл вытащить. Когда Ын Су потянулся за ним, его взгляд остановился на одной из урн на нижних отсеках склепа. А точнее, на кресте рядом с урной.
У Ын Су от удивления открылся рот.
"Интересно, почему Бог сохранил мне жизнь?"
Ын Су покинул мемориальный парк, когда солнце уже садилось. Он медленно тащился к парковке, его глаза были пустыми. В ушах стояло эхом его собственных шагов.
Было слишком жарко. Он скомкал шарф и натянул пальто на голову, зимний ветер хлестал его по талии , но ему всё равно было жарко.
Ын Су понял, что находился в ужасном состоянии, но ничего не предпринимал. "Я всё равно не умру, Бог меня не заберёт, так что какая разница? Я просто немного приболел, не более того."
Он бесцельно шёл по заснеженной дороге. Вдалеке виднелась парковка, и он опустил плечи, подумав, что лучше будет присесть на пару секунд. Так он подумал, пока спускался по лестницы.
Подошвы ног оказались необычайно скользкими, и туфли начинали скользить вниз. Его лихорадочное тело среагировало слишком поздно, и к тому времени, когда он осознал, что сейчас упадёт, пасмурное небо уже заслонило ему обзор.
Ын Су ахнул. Если ему и суждено упасть, то будет лучше, если он ударится головой об пол, чтобы у него образовалась такая же дыра в воспоминаниях, как и у До Квона. Тогда ему не будет больше больно и он не будет плакать. Он сможет и дальше жить, как дурак в неведении, и воспринимать До Квона за хорошего человека.
Ын Су медленно закрыл глаза. Как вдруг неожиданно его схватила сильная рука за талию. Его тело кувыркнулось, а затем в одно мгновение оказалось в вертикальном положении.
Ын Су оглянулся. Рядом стоял До Квон, одетый в чёрный костюм. Знакомый аромат пронёсся на кончике носа, но он подумал, что это лихорадочное тело подкидывало ему галлюцинаций. Он не мог поверить в то, что перед ним был настоящий До Квон.
Ын Су, обмякший в руках До Квона, поднял на него глаза. Он ответил на его незаданный вопрос.
-Прости меня. Я так волновался, что не смог не прийти.
-Почему ты так ходишь? Ты должен быть осторожен, когда идёт снег. С твоей ногой всё в порядке?
До Квон приподнял Ын Су и осторожно поставил его на ноги, а затем наклонился, чтобы осмотреть лодыжку. Ын Су смотрел на него, пока тот разглядывал лодыжку.
Снова. Он снова не смог умереть.
Виновником, как всегда, был До Квоном.
Он был тем, кто не давал ему умереть, как он ни старался. Он был человеком, который всегда возникал из ниоткуда, словно призрак. В этот момент он задался вопросом, вдруг До Квон видел будущее то, как он разбивает голову и умирает, а теперь вернулся в прошлое, чтобы предотвратить этот случай.
Когда До Квон убедился, что с лодыжкой Ын Су всё в порядке, он вздохнул и встал, сморщив нос при виде его голой шеи.
-Потому что было слишком жарко...
-Слишком...жарко? - с недоверием переспросил До Квон и приложил руку ко лбу Ын Су. Он был горячим, как грелка для рук. До Квон быстро схватил Ын Су за запястье.
До Квон потащил за собой Ын Су, не говоря ни слова, потому что знал, что тот начнёт ругаться и говорить такие слова, как "нет", "отпустите", "убирайтесь". Выйдя на парковку, До Квон открыл дверь машины.
Ын Су посмотрел на свою стоящую вдалеке машину, и До Квон дёрнул его за рукав, привлекая к себе внимание.
-Я попрошу кого-нибудь пригнать твою машину. Давай сначала залезай в мою машину. Тебе нужно отдохнуть, ты весь горишь.
Ын Су без лишних слов выполнил его просьбу. Он чувствовал себя уставшим. У него не было сил спорить с ним, но в то же время он хотел отдохнуть, лечь в свою мягкую и тёплую постель и больше ни о чём не думать.
Пока Ын Су безучастно смотрел перед собой, До Квон пристегнул его ремень безопасности и включил обогреватель. Только после этого он сел на водительское место.
Вскоре машина выехала. В машине было тихо, никто из них не разговаривал. Ын Су прислонил голову к окну под углом. Из-за его жара окно запотело. Он провёл пальцами по окну.
За окном виднелись белоснежные пейзажи, которых нельзя было назвать ни потрясающе красивыми, ни уродливыми. Ын Су с интересом наблюдал.
Белоснежный пейзаж всё продолжал мелькать перед глазами. Это было похоже на то, как будто смотришь телевизор с белым экраном. Снег падал непрерывно, и звук дворников и жужжание печки были слишком громкими.
Внезапно его грудь стала вздыматься. Перед глазами всё потемнело, а затем появились странные блики, и что-то словно горячее, густое и тошнотворное поднималось с его желудка наверх.
Верхняя часть тела Ын Су дёрнулась, как будто его чем-то ударили. Дрожащей рукой он коснулся предплечья До Квона.
-Остановите машину на секунду... пожалуйста, меня тошнит.
Оглянувшись назад, До Квон вывернул руль. К счастью, на дороге была широкая обочина. Остановившись на обочине, До Квон выдернул свой ремень безопасности. Он резко вышел из машины. Ын Су открыл пассажирскую дверь, но не успел сделать и шага, как свалился на асфальт.
До Квон бросился к нему на помощь. Но Ын Су не мог подняться, он вцепился мёртвой хваткой в одежду До Квона. Как вдруг его начало рвать.
Это был рвотный позыв. Его рот то открывался, то закрывался, но ничего не выходило. Но его продолжало рвать, как будто его вот-вот стошнит или как будто он пытался что-то из себя выплеснуть.
Его худощавое тело дрожало. Лицо раскраснелось, губы разошлись, и тут у него начались рыдания. Густые слёзы, то ли физиологические, то ли от разочарования, обильно падали на белый снег.
До Квон крепко обнял Ын Су. Ему хотелось, чтобы Ын Су вырвало. Хотелось, чтобы его просто вырвало, чтобы его желудку стало легче. Но он не мог этого сделать, только рвотные позывы. Ему казалось, что он сойдёт с ума от беспокойства.
В его объятиях температура тела Ын Су становилась всё выше и выше.
Неудивительно, что он чуть не потерял сознание. Охваченный испугом, До Квон стал копаться в своём пальто. Он искал мобильный телефон. Они должны были поехать в больницу. У Ын Су не только поднялась температура. Если он оставит его в таком состоянии, то ему станет только хуже.
В этот момент Ын Су, уткнувшийся в грудь До Квона, медленно поднял голову. Его губы блестели от слюны, а щёки были влажными от слёз. Уголки его глаз болезненно сморщились. До Квон вытер большим пальцем щёки и нижнюю губу Ын Су.
-Господин До Квон, - Ын Су обратился к До Квону его голос был хриплым и влажным. До Квон поднял на него глаза, как бы спрашивая, в чём дело. Ын Су прислонился щекой к ладони До Квона.
-Я хочу, чтобы всё прекратилось.
-Я хочу быть счастливым, я не хочу больше плакать, я не хочу больше болеть.
-Заслуживаю ли я этого? Как я вообще могу думать о таком? Да как я смею? Мне так стыдно и совестно даже думать об этом, учитывая то, что произошло в прошлом. Но мне уже настолько тяжело, что я просто хочу, чтобы всё это прекратилось.
Бессвязные слова продолжали вырываться с его губ. То тут, то так. Путаница продолжала собираться в голове Ын Су.
-То, что мы потеряли... мы уже не сможем вернуть назад...
Что бы мы ни делали, мы уже никогда не сможем забыть это... Если мы продолжим и дальше держаться за остатки прошлого, то ничего не изменится...
Густая слеза скатилась по щеке Ын Су. Густые капли собирались в его глазах и хлынули прямо по щекам, падая на асфальт. Даже в этом Ын Су был очарователен, это действительно было красивым.
До Квон осторожно взял его за щеку, и повернул голову в свою сторону. Он встретился с ним взглядом.
-Почему ты думаешь, что потерянное мы должны вернуть?
-Просто забудь об этом, Ын Су.
Ын Су перестал на мгновение дышать. Эти слова как будто оглушили его. Его глаза расширились, и он уставился на До Квона.
"Как ты можешь говорить такое? Не кто-то другой, а именно ты. Забыть всё? Забыть обо всём, что произошло с нами? Перестать пытаться вернуть потерянное? Вся эта трагедия началась именно с потери твоих воспоминаний. А теперь ты хочешь, чтобы я обо всё этом забыл? Это звучало, настолько нелепо, что я даже рассердился".
Когда Ын Су говорил, что хочет всё отпустить, это не значило, что он хотел обо всём забыть. Это просто означало, что он просто хотел избежать этой реальности, хотел вытащиться из этой глубокой сырой ямы.
Ын Су потянул за воротник рубашки До Квона, и До Квон улыбнулся.
-Конечно, я не забуду, Ын Су, я ничего не собираюсь забывать.
-Но ты можешь забыт. Я буду помнить, так что забудь ты.
До Квон ласково погладил Ын Су по затылку. Он утешал его, успокаивал, обнимал и тихо любил. Он крепко прижался губами к уголкам влажных глаз Ын Су, а затем отстранился. А потом он прошептал голосом, похожим на демонический, словно заманивал слабого человека. Или ангельским, словно вразумлял ослеплённого человека.
-Ты уже достаточно сделал. Тебе больше ничего не нужно делать. Прошло три года с того момента, как Бом-и ушла. Её больше нет. Ты можешь плакать и мучиться сколько угодно, но она больше не вернётся.
-Это я буду искупать вину, это я буду плакать и мучиться от боли.
-Я... смогу сделать лучше в этот раз. Так что, Ын Су, давай начнём всё сначала.
Его слова словно били по макушке головы Ын Су. Его слова врезались под ключицы, в грудь, между рёбрами. До Квон обнял его крепче и снова прошептал.
-Всё в порядке. Ты можешь забыть об этом, ты должен. Никто не будет тебя винить. Ты не виновен. Ты сделал всё, что было в твоих силах. Возможно, я не имею право так говорить, но что мне делать, когда ты продолжаешь плакать и страдаешь от жара? Нет. Ты больше не должен мучиться. Ты заслужил того, чтобы забыть обо всём этом и стать счастливым. Роль злодея в этой игре должна принадлежать мне.
Ын Су медленно потянулся и обнял До Квона за талию. Он сделал несколько глубоких вдохов.
-Я ненавижу боль, хмпф, нет... Я ненавижу грустные вещи... ха... я ненавижу всё это... уф...
Ын Су вновь разразился рыданиями.
Ын Су плакал всем телом, всем сердцем. Рыдания продолжались долгое время.
До Квон всё это время утешал его.
Слушая его рыдания, он чувствовал странное умиротворение. Это было совсем иное чувство, чем когда он оставлял плакать на рассвете несколькими днями раннее.
Он задался вопросом, почему именно так. Но тут же нашёл ответ.
Он избавился от всего, что его тяготило.
Переводчику на кофе: