Зимняя пора | Глава 158

Сын Хёк быстрым шагом шёл по холодному серому коридору. Тэ Сик, молча следовавший за ним, как только они добрались до машины, проворно открыл заднюю дверь, а затем обогнув её и сев за руль, взглянул на Сын Хёка через зеркало заднего вида. Он ожидал увидеть на его лице выражение облегчения, но лицо Сын Хёка было каким-то мрачным. Покрутив языком во рту и немного поколебавшись, Тэ Сик, словно приняв решение, крепко сжал губы и протянул Сын Хёку один из файлов, лежавших на пассажирском сиденье.

– Это результаты расследования деятельности Ли Чан Яна, как Вы и приказывали.

Сын Хёк, глядя на твёрдую обложку файла в своей руке, немного задумался. Внутри могла быть скрыта какая-то другая история о Квон Ихёне, которую он избегал, и поэтому рука не поднималась открыть файл. Однако колебания Сын Хёка были недолгими, и он открыл папку. Внутри было немного текста.

– Похоже, Ку Джин Хёк был прав, и Ли Чан Ян действительно снимал обряд посвящения. Но, похоже, и до этого были постоянные издевательства. Прошло девять лет, и люди вокруг не помнят деталей, но все говорят, что у Чан Яна был компромат на Квон Ихёна, из-за которого тому приходилось слушаться его. Предположительно, Ли Чан Ян с самого начала знал о сексуальной ориентации Квон Ихёна.

Воспоминания девятилетней давности пронеслись у него в голове: Ихён, который был рядом с Ли Чан Яном, не проявляя при этом особого желания, и сам Сын Хёк, который только злился на Ихёна, не понимая его.

– Говорят, что Квон Ихён каким-то образом забрал оригинал видео у Ли Чан Яна. Неизвестно, что с ним случилось, но, похоже, он не попал в руки Ку Джин Хёка, как Вы и говорили. Похоже, Ку Джин Хёк только передал информацию от Ли Чан Яна и блефовал перед Квон Ихёном. А тот просто поверил, что видео вернут, если он сделает то, что ему скажут.

Сын Хёк, подавив вздох, закрыл глаза рукой.

День, когда он ворвался в убежище Ли Чан Яна девять лет назад. Если и была сцена, которую он отчётливо помнил из той обстановки, то это был Ихён, отчаянно ползущий, чтобы подобрать телефон. Находясь в замешательстве от гнева, увидев это, он подумал, что Ихён стелился перед Ли Чан Яном, но оказалось, что всё это было сделано для того, чтобы защитить его.

Услышав, что Ихён дважды бросался ради него в огонь, перед глазами от раскаяния помутилось. Поступки и слова, которые он говорил, пронеслись в голове, и его кулаки невольно сжались.

– Ли Чан Ян девять лет назад находился в состоянии комы и очнулся через месяц, а на полное восстановление ушло около года. Он так и не окончил старшую школу и, похоже, занимался чем-то вроде мелких ростовщических дел со знакомыми, но даже эти следы теряются после встречи с Ку Джин Хёком.

– …

– Похоже, Ку Джин Хёк уже приложил к этому руку.

Как и сказал Тэ Сик, это была ничтожная жизнь, которую можно было описать в абзаце размером меньше половины страницы формата А4. Просто подумать, что из-за этого отброса Ихён страдал с самого детства, и даже сейчас, если бы он нашёл его и стёр в порошок его кости, этого было бы недостаточно.

Однако сейчас он сомневался, имеет ли вообще право так думать. Одно было ясно: Квон Ихёну было бы лучше, если бы его, Сын Хёка, не существовало. Но Ихён и девять лет назад, и сейчас, выбрал остаться рядом с ним до конца. Это заставляло Сын Хёка чувствовать себя ужасно, и в то же время вызывало гнев.

Он закрыл просмотренную папку, бросил её на соседнее сиденье и откинулся на спинку кресла. Увидев мгновенно помрачневшее лицо, Тэ Сик быстро спросил, куда его отвезти. Сын Хёк молча смотрел в окно, а затем медленно открыл рот:

– В "Муджин Сундэ". Там Квон Ихён подрабатывает. Едем туда.

Вскоре машина плавно выехала с парковки. Сын Хёк, глядя на быстро проносящиеся за окном пейзажи, вспоминал один за другим все те вещи, которые он сделал с Ихёном. Тэ Сик, заметив состояние руководителя, чтобы разрядить обстановку, заговорил:

– Кстати, хённим. Вы действительно уверены, что хотите всё так закончить?

Взгляд Сын Хёка через зеркало заднего вида встретился со взглядом Тэ Сика. Увидев, как тот, украдкой поглядывая, оценивает его состояние, Сын Хёк тихо усмехнулся и заговорил:

– Почему? Забеспокоился, что останешься без работы?

– Не в этом дело. Просто, не жаль ли Вам всего этого?

Как и сказал Тэ Сик, с тех пор, как его усыновили в детстве, его жизнь была посвящена служению "Тэсон". После устранения председателя Ку и Ку Джин Хёка, были бы возможности занять их место, и действительно были члены правления, которые с такими мыслями пытались к нему подойти, но у него не было и капли жадности.

– Всё равно это никогда не было моим.

После этих слов на мгновение воцарилась тишина. Тэ Сик, казалось, собирался замолчать, но затем, словно желая сменить тему, заговорил о другом.

– Тогда что Вы собираетесь делать с теми, кто работает на Вас?

На этот вопрос Сын Хёк тоже не мог ответить и на некоторое время замолчал. Он и так переживал из-за того, что собирается разом отпустить всех, кто за ним следовал. Сын Хёк некоторое время смотрел в окно, а затем произнёс фразу, над которой он постоянно размышлял.

– Тем, кто захочет уйти, выплати щедрое пособие и отпусти, а за теми, кто захочет остаться, присмотри.

– Хённим?..

– Я открою тебе небольшую логистическую компанию в провинции, так что не вытворяй ничего странного и обустраивайся там. Не будешь же ты заниматься этим вечно.

Вместо ответа Тэ Сик лишь крепче сжал руль и нажал на педаль газа, когда загорелся зелёный свет. Вскоре справа показалась вывеска с надписью "Муджин Сундэ". Тэ Сик медленно снизил скорость, и когда машина полностью остановилась, а Сын Хёк ещё не успел выйти, тихо заговорил:

– Спасибо, хённим...

В ответ на эти слова Сын Хёк лишь тихо выдохнул. А затем, не ответив, открыл дверь. Едва выйдя из машины, он почувствовал, как ледяной зимний ветер пронзает его кожу. Сквозь запотевшее стекло двери забегаловки прямо перед ним виднелся Ихён, склонившийся над прилавком, принимая чей-то заказ.

Увидев, что на Ихёне чёрный свитер с высоким воротом, закрывающий шею до самого подбородка, вероятно, из-за следов, которые он оставил вчера, на лице Сын Хёка появилась довольная улыбка. Он молча проводил взглядом уезжающую машину и направился к стеклянной двери.

Динь-дон.

Дверь открылась, и, вместе с лёгким звоном колокольчика над головой, по залу разнёсся спокойный голос Ихёна.

– Здравствуйте, сколько вас?

Однако Ихён не договорил и замолчал, увидев Сын Хёка. Заметив усмешку у того на лице, он огляделся по сторонам и, быстрым шагом приблизившись к Сын Хёку, прошептал:

– Что ты делаешь? Я здесь работаю.

– Разве я пришёл сюда с какими-то намерениями? Просто пришёл поесть сундэ. Что это за отношение к клиентам?

На наглый ответ Сын Хёка Ихён, казалось, испепелил того взглядом, а затем провёл его к дальнему столику, после чего, словно извиняясь и бросив взгляд на тётушек на кухне, тихо спросил:

– Что будешь есть?

– Что-нибудь вкусное.

Ихён, похоже, всё ещё был недоволен тем, что тот пришёл сюда, и прикусывал нижнюю губу. Он, сердито взглянув на Сын Хёка, повернулся, чтобы пойти к кухне, но Сын Хёк несильно схватил его за запястье:

– Ты хоть что-нибудь поел?

– Который сейчас час? Конечно, поел.

– Выспался? В смысле, проснулся поздно?

От вопроса, казавшегося не просто мягким, а даже нежным, Ихён удивлённо посмотрел на Сын Хёка. Затем, заметив, что выражение его лица, когда он смотрит на него, немного отличается от обычного, нахмурился и осторожно спросил:

– Ку Сын Хёк, что-то случилось?

– …

– Ты что, правда на похороны съездил?

При виде выражения заботы на лице Ихёна, Сын Хёк, вспомнив места, где он побывал сегодня, невольно издал смешок. Он нежно погладил пальцами запястье Ихёна, которое держал в руке, и произнёс:

– А что такое? Что-то не так?

– Просто… Ты делаешь то, что обычно не делаешь.

Услышав эти слова, Сын Хёк снова вспомнил прошлое и коснулся кончиком пальца своей брови. С мимолётным выражением на лице он опустил глаза, а затем, приподняв уголки губ, которые были напряжены, произнёс:

– Я же говорил. Привыкай.

На эти слова Ихён плотно сжал губы. На его лице читалось, что он что-то подозревает, но решил это проигнорировать. Он медленно повернул руку и вытащил её из ладони Сын Хёка, а затем повернулся в сторону кухни. Сын Хёк молча смотрел на удаляющуюся худую спину.

Лицо Ихёна, когда он разносил стаканы с водой к столикам других посетителей, было светлым. По сравнению с тем, когда он впервые снова встретил его в клубе, тот лишь немного осунулся, но его особая аура осталась прежней. Сын Хёк не проявил ни малейшего интереса к сундэ, который ему принесли, и устремил свой взгляд только на Ихёна, оживлённо сновавшего по залу.

Ихён вернулся к столику Сын Хёка только спустя время. Неизвестно, было ли это намеренно, но, работая, он ни разу не взглянул в его сторону. Попрощавшись с коллегами, он надел пальто и, немного помедлив, подошёл к Сын Хёку:

– Почему ты не ел сундэ? В нашем кафе хорошо готовят.

– Я хотел поужинать с тобой. Закончил? Пойдём.

Сын Хёк взял Ихёна за руку и повёл его на улицу. Тот, казалось, смутился и заёрзал рукой, но Сын Хёк, не обращая на это внимания, переплёл их пальцы:

– Что хочешь поесть?

– Мне нужно домой. Я не покормил кошку, когда уходил.

– Кошку?

– Я отдал её своей сестре на время учёбы в школе, а недавно забрал обратно.

На слова Ихёна Сын Хёк усмехнулся и пробормотал так тихо, что едва можно было услышать:

– Кого бы он ни заводил, обязательно это будет кто-то, похожий на тебя.

Это была не столько издевательская реплика, сколько лёгкое бормотание себе под нос. Вместо ответа Ихён посмотрел на Сын Хёка, но на его лице не было ничего необычного. Однако его общее настроение казалась неестественно подавленным, что беспокоило.

Прикусив губу и опустив глаза, Ихён шагнул вперёд и тихо произнёс:

– Давай по дороге зайдём в магазин. Мне нужно кое-что купить.

– Что?

– В тот день… В день твоего рождения…

– …

– Я всё время переживал, что мы вместе не поели суп из водорослей. Все остальные ингредиенты у меня есть, нужно только их купить.

Не успел он договорить, как Сын Хёк крепко сжал его руку. Было видно, как напряглись мышцы его челюсти, словно он стиснул зубы. Сын Хёк, словно о чём-то задумавшись, закусил щёку изнутри и произнёс низким, приглушённым голосом:

– В другой раз.

– …

– Сделаем это в другой раз. У нас ещё много времени.

От одной только фразы, что он и Ку Сын Хёк были связаны, у Ихёна зачесались кончики пальцев. Он крепко сжал кулак другой руки, не той, что держал Сын Хёк, но с бешено бьющимся сердцем ничего не мог поделать. Ихён молча кивнул и пошёл дальше.