Почему немецкие асы сбили больше, чем советские летчики?

Иван Кожедуб, трижды Герой Советского Союза, сбил 64 вражеских самолета. Александр Покрышкин сбил 59 вражеских самолетов. Даже если предположить, что счета сбитых машин советскими асами – это преувеличение отечественной пропаганды в целях поднятия боевого духа, то они все равно не идут в сравнение со счетом немецких летчиков. Если верить данным люфтваффе, в Германии было не менее 104 летчиков со счетом сбитых машины более ста. При этом Эрих Хартманн сбил 352 машины.

Как такое вообще возможно и почему между асами СССР и Рейха такая пропасть?

Конечно, найдутся люди, которые в ответе на поставленный вопрос придерживаются уже набившего оскомину тезиса: «солдат не жалеть – бабы новых нарожают». Ну известно же, людские волны – главная тактика любого русского государства, начиная со времен Ливонской войны 1558-1583 года! В том числе если речь идет об авиации. Люди же, настроенные скептически ко всему, что слышат – заподозрят и здесь обман или подвох. И будут правы.

Обман – это все-таки громкое и не совсем правильное слово, даже по отношению к государственной пропаганде. Преувеличивала ли последняя достижения своих военных? Безусловно. Однако подобное характерно вообще для любой пропагандистской машины: советской, немецкой, американской, британской - любой. Впрочем, это ни разу не означает, что все асы войны – вымышленные. Как и в любом другом деле здесь были свои профессионалы и мастера. Поэтому скорее правильнее говорить о «подвохе», а еще лучше о «специфике».

В первую очередь разница в подсчетах сбитых машины между немецкими и советскими летчиками продиктована разницей подсчета очков. В ВВС СССР существовали отдельные понятия индивидуальной и групповой победы. Счет по ним велся раздельно. А вот в немецком Люфтваффе индивидуальные победы и групповые не разделялись и просто шли в общий зачет. Так что, если нацистское крыло «мастеров» из пяти самолетов сбивало один советский Ил-2, то он шел в зачет каждого участника воздушного боя. В то же время, если советское крыло каких-нибудь Ла-5 сбивало один немецкий «Фокке-Вульф», то каждый пилот получал риску за групповой бой, а вот звезду за сбитого – только один из участников боя. Кому причислялась победа? Это решал воинский коллектив. Получал звезду за сбитого тот, кто сделал это непосредственно, а в неочевидных ситуациях - самый продуктивный пилот по мнению товарищей.

Второй важный момент – это принцип подсчета «собранных голов». В Советском Союзе старались записывать в счет гарантированно сбитые машины противника. Более того, засчитывались еще и не все немцы, так как командование чаще всего требовало наличие железного подтверждения уничтожения немецкого самолета. А вот с этим могли быть проблемы, особенно если самолет падал по ту сторону фронта. В Германии же записывались в счет не только сбитые машины, но и воздушные победы. Если какой-нибудь советский Ил выходил из боя с дымкой и мотора – это уже считалось победой и прибавкой к счету. В этом был, с одной стороны, свой резон - машина выведена из строя. Однако, было и «жульничество», ведь такой самолет вполне мог вернуться на родной аэродром на ремонт.

Третий момент – этот момент начала подсчета побед. В Советских ВВС «счет голов» велся от начала конкретной войны и заканчивался после ее окончания. В Люфтваффе подсчет воздушных побед у летчика велся в течение всей его карьеры. Так что Великую Отечественную войну многие немецкие асы начали с уже открытым счетом. Некоторые вели его и вовсе со времен Гражданской войны в Испании 1936-1938 годов.

Наконец, самый интересный четвертый момент о методике подсчета. В СССР считали головы врагов. Если кому-то такое выражение кажется слишком варварским, пускай будут не головы, а борта. В Германии же система была другой. Летчики считали не просто сбитые самолеты, а сбитые моторы. Т.е. сбитый советский Ла-2 — это одна победа, сбитый Ту-2 – это уже было две победы, а если истребителям Рейха везло отправить на тот свет экипаж Пе-8, то это было сразу четыре победы. Впрочем, последние летали слишком высоко, чтобы их могли достать истребители в подавляющем большинстве случаев. И прежде чем немецкие асы будут окончательно заклеймённые в глазах читателя в качестве жуликов, нужно сказать пару слов в оправдание такой системы подсчета сбитых машин противника.

В подсчете по моторам также была своя логика. Ведь сбить многомоторный самолет было в целом сложнее не только по причине его повышенной выживаемости, но также по причине того, что такие самолеты обычных охранялись звеньями одномоторных истребителей. Так что немцы считали, что победа над бомбардировщиком достойна особого поощрения. В то же время в СССР считали, что сбитые машины сами по себе значат крайне мало и куда важнее гибель или пленение вражеских летчиков. В этом тоже был свой смысл, ведь как известно, «кадры решают все».

По итогу подлинная разница между советскими асами и немецкими асами не будет такой пугающе отличной. Более того, если посчитать фактическое количество сбитых самолетов – самолетами, то этой разницы вообще может не остаться.