Туринская Плащаница. Часть 4

Хранитель Плащаницы
Жоффруа де Шарни
Итак, исследователям не удалось убедительно доказать, что первый исторически известный на территории Западной Европы владелец Туринской Плащаницы Жоффруа де Шарни (1300–1356) состоял в близком родстве с приором ордена тамплиеров в Нормандии Жоффруа де Шарни (1251–1314), который был сожжен на костре инквизиции вместе с магистром ордена. В 1314 году Жака де Моле и Жоффруа де Шарни прилюдно сожги Однако о самом Жоффруа известно довольно много. Он был владельцем деревушки Лире в Шампани (в 12 милях от Труа и в 100 милях к юго-востоку от Парижа). По одной из биографий, Жоффруа де Шарни был по матери внуком хрониста и биографа короля Людовика IX Святого. Считается, что именно ему он обязан своей глубокой религиозностью и рыцарским благородством. Первой его женой была Жанна де Туки (правнучка Филиппа де Туки, возможного владельца Плащаницы). В мае 1345 года де Шарни совершил таинственную поездку на Восток, в Смирну. Есть версия, что ее целью была Плащаница, о которой ему рассказала его вторая жена Жанна де Вержи (правнучка герцога Афинского Отона де ля Рош, также возможного владельца Плащаницы) или де Бриенн, герцог Афинский. Жоффруа жил в эпоху Столетней войны. Он был поэтом, дипломатом и храбрым рыцарем. Несмотря на свою воинскую доблесть, он дважды побывал в плену, но был выкуплен. Причем во второй раз (1352) это сделал сам французский король Иоанн II Добрый (1350–1364). В 1355 году в знак высокой чести король даже сделал его знаменосцем Орифламмы Сен-Дени – боевого знамени Франции. Исследователи находят следы связи Жоффруа де Шарни с тамплиерами в его поэмах и в его описании посвящения в рыцари. Вильсон находит связи Жоффруа с тамплиерами в его поэмах (где он подчеркивает совпадение идеалов рыцарства и духовенства) и в его описании посвящения в рыцари (оно идентично с инициацией у тамплиеров). Возможно, Жоффруа даже хотел восстановить этот орден. В 1352 году де Шарни и король Иоанн II Добрый стали основателями «Ордена Звезды» (или «Ордена благородно рожденной Пресвятой Марии Девы»), члены которого давали клятву не бежать с поля битвы. Эту клятву они оба сдержали в битве при Пуатье (1356). В этой битве Франция потерпела сокрушительное поражение от англичан: все французские подданные в панике бежали с поля, оставив своего государя. Кроме Жоффруа, который погиб, защищая короля. Оставшись один, тот сдался в плен. Известно, что еще в 1343 году при поддержке короля Филиппа VI Валуа (1328–1350) Жоффруа во исполнение некоей клятвы заложил в Лире скромную деревянную церковь. В 1354 году папа Иннокентий VI (1352–1362) разрешил создать при этом храме коллегиату (братство) в шесть каноников.

Предполагают, что Жоффруа создавал коллегиату ради Плащаницы, но ни один из пяти сохранившихся документов о ней не упоминает, а это акт об основании коллегиаты (1353), папские булла и письмо (1354), опись реликвий (1357), документ папского двора в Авиньоне (1357), дарующий отпущение грехов паломникам, посещающим церковь в Лире в определенные святые дни. В 1356 году епископ Анри Пуатье в своей речи в честь основателя церкви в Лире Жоффруа де Шарни также не упомянул о Плащанице. Впервые о ней сказал Пьер д’Арси, епископ Труа, в меморандуме, который он отправил в адрес папы Климента VII в 1389 году. В документе говорится, что вскоре после основания коллегиаты в окрестностях Лире стали говорить о том, что каноники хранят подлинную Плащаницу Иисуса Христа. Явление Плащаницы народу Эмблема паломника из Сены В том же меморандуме говорится, что Плащаница выставляется для поклонения уже 34 года (то есть с 1355 г.). В пользу этой версии говорит оловянная эмблема паломника (5 х 3 см), найденная в реке Сене в 1855 году. На ней видны изображения двух человеческих фигур, соприкасающихся головами, – характерный двойной отпечаток на Плащанице, которую держат два духовных лица; а также ларец, на котором два герба – Жоффруа де Шарни (на черни три серебряных щитка) и его второй жены Жанны де Вержи. Это означает, что, когда эмблема была изготовлена, Жоффруа был еще жив. На это намекает и фраза из буллы Климента VII о том, что де Шарни обладал некоей реликвией, «благоговейно помещенной в Лире». Однако Вильсон и большинство других исследователей считают, что поклонение началось лишь в 1357 году, уже после смерти Жоффруа. И здесь наш интерес не столько в исторической точности, сколько в сопутствующих обстоятельствах.

Вильсон пишет, что после смерти Жоффруа I его вдова Жанна де Вержи и малолетний сын Жоффруа II (1346–1398) остались в Лире практически без средств к существованию. Поэтому вдова решается на публичную демонстрацию Плащаницы, хотя в документах об этом нигде не говорится. Однако 5 июня 1357 года двенадцать епископов даруют прибывшим на торжество паломникам отпущение грехов (т.н. «индульгинирующее паломничество»). Для паломников изготавливаются эмблемы. Плащаница начинает приносить доход своим владельцам. Заметим, что это была эпоха почитания разных реликвий. Так, в 1350 году демонстрация в Риме «Святого лика» Христа (о котором здесь уже рассказывалось) благодаря стечению огромного числа паломников помогла возродиться разоренному распрями и чумой «вечному городу». Кстати, эмблемы паломников в Лире были повторением римского опыта. В 1370 году епископ Анри Пуатье по неизвестным причинам запретил выставлять Плащаницу. Его преемник Пьер д’Арси утверждал, что тот провел расследование с целью доказать, что реликвия всего лишь живописное изображение. Вильсон предположил, что епископ счел Жоффруа слишком худородным для такой святыни. Разрешение на демонстрацию Плащаницы было дано лишь в 1389 году по просьбе Жоффруа II, который в то время был уже влиятельным человеком в королевстве (занимал должность бальи). Разрешение дал папский легат кардинал Пьер де Тюри, подтвердили король Карл VI (1380–1422) и папа Климент VII. Видимо, поэтому Жоффруа нарушил законный порядок демонстрации церковных реликвий и не испросил благословения местного епископа. В результате епископ Труа Пьер д’Арси запретил всем священникам и проповедникам своей епархии даже упоминать о Плащанице, а настоятелю храма в Лире пригрозил отлучением от церкви. Но Жоффруа не подчинился и дерзко «сам взял Плащаницу в руки… и показал ее народу». К тому же сын павшего героя вновь обратился к Клименту VII, и тот в том же 1389 году тремя (!) буллами подтвердил разрешение. В ответ епископ обратился к папе с меморандумом. Отметим одну немаловажную деталь: второй муж Жанны де Вержи, граф Умберто де ля Роше из Женевы, имевший владения в Верхней Савойе, приходился дядей Клименту VII (который в 1378 году был избран французскими кардиналами на папский престол в Авиньоне «вместо» итальянца Урбана VI, сидевшего в Риме. Поэтому Климент известен в истории Католической церкви как «антипапа»). Кроме того, Климент VII приходился кузеном королю Карлу VI. Возможно, Жанна де Вержи увезла реликвию с собой в Верхнюю Савойю, а, вторично овдовев, вернулась в Лире и попыталась возродить культ Плащаницы. Однако документов, подтверждающих эту версию Вильсона, так же нет. Интриги в Лире Как бы там ни было, но споры вокруг права на демонстрацию святыни подарили историкам удивительный документ – меморандум конца 1389 года, который хранится в Национальной библиотеке в Париже. Его автор – Пьер д’Арси, епископ города Труа, адресат – папа Климент VII в Авиньоне. Скажем сразу, что именно на этот документ любят ссылаться все яростные противники подлинности Плащаницы, особенно воинствующие атеисты, отечественные и зарубежные. И есть за что. Вот одна характерная цитата: «Некоторое время тому назад в нашей епархии Труа настоятель… церкви в Лире, обуреваемый страстью к наживе, а не желанием принести пользу, приобрел для своей церкви кусок ткани, ловко расписанный, на которой хитрая и искусная рука изобразила двойной образ какого-то мужчины, то есть перед и спину, и при этом он [настоятель] облыжно объявляет, что это истинная Плащаница, в которую был завернут покоившийся в гробнице Спаситель наш Иисус Христос и на которой все подобие Спасителя осталось таким образом отпечатанным, вместе с ранами, нанесенными Ему. Эта история распространилась не только во Французском королевстве, но и, можно сказать, по всему миру, так что отовсюду стекаются люди, чтобы увидеть сей предмет». Далее епископ обвиняет настоятеля в разыгрывании ложных чудес с целью выманивания денег у доверчивых паломников. Упоминает он и о своем епископе-предшественнике, который якобы даже нашел живописца, изготовившего подделку, и пытался отобрать реликвию у настоятеля и его сообщников, а те прятали ее 34 года «вплоть до нынешнего времени». Антипапа Климент VII Теперь же (в 1389 г.), продолжает епископ, Жоффруа де Шарни получил разрешение на демонстрацию реликвии у кардинала де Тюри, и настоятель храма в Лире выставляет «ткань» по великим праздникам с великой торжественностью «на высокой трибуне, построенной специально для этой цели… И хотя публично не утверждается, что это истинная Плащаница Христа, тем не менее подобное передается и широко распространяется в частных беседах, и многие в это верят…»

Надо сказать, что сохранилось два экземпляра этого документа, только один полный, оба без дат, и, вероятно, ни один из них не является оригиналом. Несомненно, однако, что письмо подобного содержания дошло не только до папы Климента, но и до короля Карла V. Потому что король отозвал свое разрешение на демонстрацию реликвии, а судья в Труа потребовал от Жоффруа передать Плащаницу ему, но получил отказ. Сохранился также доклад чиновника Парижского парламента, который по наущению епископа д’Арси также безуспешно пытался захватить Плащаницу в Лире. Дело о демонстрации Плащаницы в Лире разбиралось в королевском трибунале и Парижском парламенте. Жоффруа II попросил помощи у Климента VII. В свою очередь епископ д’Арси обратился к папе и королю, называя все происходящее с Плащаницей идолопоклонством. Дело дошло до разбирательства в королевском трибунале и Парижском парламенте. Однако всё решил духовный авторитет папы, который принял «Соломоново решение»: в своих письмах к тяжущимся сторонам Климент VII подтвердил право духовенства в Лире продолжать демонстрации Плащаницы, но без пышной торжественности и с гласным разъяснением, что сия реликвия «не есть истинная Плащаница Господа Христа, но только копия и изображение». При этом папа пригрозил епископу д’Арси отлучением за попытки помешать демонстрации реликвии. Спустя пять месяцев, 1 июня 1390 года, Климент VII издал буллу, которая подтверждала высокий статус реликвии в Лире: за посещение местной церкви даровалось отпущение грехов. Объяснялась и причина тому: «копия или Плащаница с изображением нашего Господа Иисуса Христа, которая хранится там с истинным благоговением». В булле говорилось, что именно «отец этого Жоффруа, горя пламенем благочестия», приобрел Плащаницу для церкви в Лире. При этом историкам известно, что ни в одном документе, который упомянутый в булле Жоффруа I адресовал папе или королю, никогда ничего не говорилось о Плащанице, а принадлежность реликвии ему до сих пор не доказана. Папы и короли знали о происхождении Плащаницы от тамплиеров, но не могли публично признать этого. Современный исследователь версий о происхождении Плащаницы, специалист по католицизму и истории папства Б.А. Филиппов в книге «Свидетельница воскресения» высказал свою гипотезу, объясняющую изложенные выше бурые баталии вокруг реликвии. Он предположил, что всё дело, видимо, в тамплиерах.

Папы и короли времен Жоффруа I знали о происхождении Плащаницы от тамплиеров и о ее подлинности. Они были верующими христианами и понимали значение этой святыни для Церкви и потому одобряли и не запрещали паломничества к Плащанице. Более того, папа Климент VII даже даровал за это отпущение грехов. Но они не могли публично признать, что Плащаница получена от тамплиеров и является той самой «Головой», за которую рыцарей обвинили в кощунстве и казнили. За таким шагом должна была бы последовать реабилитация ордена, время для которой тогда еще не пришло. Столкновение этой тайны и благочестия и проявилось в поддержке пап и королей, оказанной Жоффруа I и его сыну. «О происхождении Плащаницы, видимо, знал Климент VII, но не знали последующие короли и папы. Отсюда все сложности с почитанием реликвии», – пишет Б.А. Филиппов. Плащаница оставалась в Лире до 1418 года и выставлялась для поклонения только один раз в году. Маргарита де Шарни Еще продолжалась Столетняя война Франции и Англии (1337–1453). После смерти Жоффруа II в 1398 году безопасность святыни в простом сельском храме обеспечить было уже некому. Поэтому в 1418 году каноники в Лире передали Плащаницу и другие ценности на временное хранение графу Умберто де ля Роше, второму мужу Маргариты де Шарни, внучки Жоффруа I. Так Плащаница оказалась в замке Монфор. По решению суда в 1443 году Маргарита вернула все ценности в Лери – кроме Плащаницы. В 1438 году граф умер, а в 1443 году установился относительный мир, и каноники обратились к Маргарите с просьбой вернуть имущество коллегиаты назад в Лире. Однако Маргарита ответила отказом. Весомым аргументом, видимо, была немалая выгода от демонстраций Плащаницы во время многочисленных путешествий Маргариты со святыней. Наконец по решению суда в 1443 году Маргарита вернула все ценности кроме Плащаницы, мотивировав это тем, что «она была добыта дедом – светлой памяти Жоффруа де Шарни». Суд оставил ей Плащаницу на временное хранение до 1446, а потом продлил до 1449 года. Однако не унимались и противники. В 1449 году во время очередного путешествия с целью демонстрации Плащаницы Маргарита была арестована по распоряжению Жана де Гейзенберга, епископа Льежа. От нее потребовали документов, подтверждающих подлинность реликвии, которых у нее, конечно, не было. Представители епископа исследовали ткань и констатировали, что это «обычная живопись». Впрочем, в том же году Маргарита получила от суда очередное продление права на хранение Плащаницы, почитание которой всё росло. Поскольку у Маргариты не было детей, а возраст приближался к 70, то встал вопрос о хранителе Плащаницы. Торговля реликвиями была запрещена под угрозой отлучения Конституцией IV Латеранского собора (1215) Римско-католической церкви. Поэтому реликвию можно было только отдать. Вопрос: кому? Выбор Маргариты не был случайным. Она была связана с Савойским домом через свою мать Жанну де Вержи и своего второго мужа. Поэтому в конце концов Плащаница стала собственностью Савойской династии. Как и когда конкретно это случилось, утверждать невозможно. Однако сохранился любопытный документ от 22 марта 1453 года, согласно которому Маргарита де Шарни получила от Людовика Савойского в благодарность за неназванные «ценные услуги» доходы от города и усадьбу в Мирибель недалеко от Лиона. Затем их поменяли на Флуме. Но о Плащанице не говорилось ни в одном договоре. Герцоги Савойские и Плащаница Савойская династия вела свой род от графа Умберто Бьянкамано по прозвищу Умберто Белая рука (ум. в 1048 г.). После 1418 года герцогство состояло из франкоязычного графства Савойя, простиравшегося до Женевского озера, и из италоязычного княжества Пьемонт (с городом Турином), тянувшегося до Ривьеры Лигурийского моря.

В те времена Савойский дом был богат и могуществен. Позже его герцоги были даже королями объединенного Итальянского королевства (1868–1946). Они всегда были религиозны и тесно связаны с церковью. Жена Людовика Савойского герцогиня Анна Лузиньянская была родом с Кипра, где православные ежегодно 16 (29) августа праздновали перенесение Нерукотворного образа из Эдессы в Константинополь. Возможно, поэтому герцогиня встретила святыню с энтузиазмом и не сомневалась в ее подлинности. Каноники из Лире продолжали настаивать на возвращении Плащаницы через суд. В результате их иска церковный трибунал в Безансоне в мае 1457 года отлучил Маргариту от церкви. Тяжба продолжилась в следующем году. Маргарита обещала материально возместить каноникам ущерб, но не исполнила своих слов. В результате она умерла отлученной от церкви 7 октября 1459 года. После этого каноники стали добиваться возвращения святыни от Людовика Савойского. В 1464 году стороны достигли соглашения, по которому герцог обязался платить каноникам ежегодную ренту в 50 золотых франков (но так и не сдержал слова). В подписанном сторонами документе указывалось, что Жоффруа I де Шарни уступил Плащаницу коллегиате в Лире, а Маргарита де Шарни уступила ее Людовику Савойскому. Тем самым каноники из Лире признали герцога законным владельцем Плащаницы. В семье герцога Плащаница играла роль палладиума («защиты от любых происшествий»), сопровождала их в поездках и в первое время (1453–1506) публично не выставлялась. Постоянным местом хранения реликвии была часовня герцогского замка Сант-Шапель де Шамбери (1506–1535, 1561–1578). В официальном документе Савойского дома впервые о реликвии говорится только в 1483 году в «Перечне» хранящихся в Сант-Шапель реликвий. Она упомянута как «Saint Suaire» (Святая Плащаница). Одно из первых упоминаний подлинности Плащаницы в церковных документах содержится в трактате «Кровь Христова» (De sanguine Christi. 1473) кардинала Франческо дела Ровере (он же папа Сикст IV; 1471–1484). В тексте говорится, что на Плащанице «видно изображение Иисуса Христа, написанное Его кровью». В 1502 году святыня была передана каноникам коллегиаты, образованной при часовне, которая с этого времени стала называться Sainte Chapelle du Saint Suaire (Святая часовня Святой Плащаницы). А в 1506–1578 годах наступил новый период в истории Плащаницы: герцоги Савойские начали устраивать ее демонстрации на всей подвластной им территории. Слава Плащаницы росла. Папа Юлий II (1503–1513) официально признал Плащаницу священной реликвией в 1506 году, установив в ее честь ежегодный праздник 4 мая и особое богослужение. Шамбери посещали Римские папы, европейские монархи и святые Католической церкви.

В ночь с 3 на 4 декабря 1532 года в Шамбери случился пожар. Стали распространяться слухи, что Плащаница погибла. В ночь с 3 на 4 декабря 1532 года в Шамбери случился пожар, в результате которого полностью сгорела часовня, где хранилась святыня. Стали распространяться слухи, что Плащаница погибла. Некоторые обвиняли савойскую принцессу Беатрису Португальскую в том, что она устроила пожар, желая похитить и вывезти Плащаницу. Чтобы прекратить сплетни, папа Климент VII (1523–1534) (тезка антипапы, о котором речь шла выше), приказал провести официальное расследование. Комиссия из кардинала-легата и трех епископов установила, что Плащаница уцелела. Выяснилось, что во время пожара серебряный ларец с реликвией так раскалился, что капли расплавленного металла насквозь прожгли сложенное в 48 слоев полотно Плащаницы. Полотно обрызгали водой, которая оставила следы, образовав ореол вокруг прожигов. В 1534 году монахини ордена святой Клары отреставрировали Плащаницу: они пришили 22 заплатки из алтарной скатерти, укрепили Плащаницу, подшив с внутренней стороны небеленым голландским полотном. Кроме того монахини составили подробное описание реликвии, в котором в частности говорилось: «Когда Плащаница была разложена на… полотне, мы увидели снизу раны так, как будто смотрели на них через оконное стекло». (Только в 2004 году ученые смогли понять эти слова, когда они, отпоров подкладку, с удивлением увидели изображение на обратной стороне Плащаницы). В 1535 году из-за войн Франции со Священной Римской империей (1521–1559) Плащаницу эвакуировали из оккупированной французами Савойи последовательно в Турин, Милан и Ниццу. Так что в Шамбери она вернулась только в 1561 году. Со временем столица герцогства Савойского перешла в Турин, и герцог Эммануэль Филоберт вознамерился перенести святыню из Шамбери туда, однако не имел на то законных оснований. Дело в том, что, согласно светским и церковным документам, местом пребывания Плащаницы была часовня в Шамбери и хранителями реликвии считались не только каноники, но и все верующие данной местности. Св.Плащаница на изображении 17 века В 1578 году герцог воспользовался известием, что в пешее паломничество к Плащанице отправился архиепископ Миланский Карл Боромей (1538–1584), пользовавшийся огромным уважением в Северной Италии. Чтобы «оказать уважение достойному паломнику и облегчить ему путь через Альпы», герцог с женой вышли вместе с Плащаницей навстречу сорокалетнему владыке. 14 сентября Плащаница была уже в Турине. Пришедшего туда пешком архиепископа Карла город встретил артиллерийским салютом. После торжеств владыка покинул город, а Плащаница осталась и пребывает в Турине по сей день. Прежде Плащаницу показывали в развернутом виде, теперь же – только драгоценный футляр с реликвией. Для хранения святыни в Турине была построена специальная часовня. Характер демонстрации Плащаницы верующим радикально изменился. Если раньше ее показывали в развернутом виде и вне часовни, так что прелаты держали в руках развернутое полотно, то теперь верующим демонстрировали только драгоценный футляр с реликвией, да и то очень редко – раз в 30 лет на церковные юбилеи и в связи с важными событиями в Савойском семействе. Возможно, это было сделано из-за опасений в сохранности полотна, сильно пострадавшего от пожара. Впрочем, для художников Плащаницу разворачивали. Об этом свидетельствует изменение иконографии Распятия у художников Западной Европы: Пауля Рубенса (1577–1640) и Антонио Ван Дейка (1599–1641).

Известный итальянский архитектор Гварино Гварини (1624–1683) специально для Плащаницы построил часовню в кафедральном соборе Турина Сан Джованни Батиста, куда перенесли святыню. С 1578 по 1898 год (за 320 лет) Плащаницу демонстрировали только 24 раза. Особенно редкими демонстрации стали после 1700 года, когда Европа вступила в эпоху Просвещения, чуждую культу святых реликвий. В XIX веке Плащаницу выставляли только пять (по другим данным – семь) раз в связи с семейными торжествами династии (а не церковными событиями!). Собор Иоанна Крестителя в Турине Савойский дом владел Плащаницей вплоть до смерти последнего короля Италии Умберто II. В 1946 году после общенационального референдума, на котором страна проголосовала за республику, Умберто II отрекся от престола и жил в изгнании в Швейцарии, где и умер в 1983 году. Согласно его завещанию, святыня передавалась Святому Престолу. По решению папы Иоанна Павла II (1978–2005) Плащаница осталась в Турине. Умберто II В ночь с 11 на 12 апреля 1997 года новый пожар, теперь уже в Турине, чуть не уничтожил реликвию: сгорела часовня Гварини, кафедральный собор и королевский дворец, но Плащаницу чудесным образом удалось спасти. В следующем 1998 году состоялась публичная демонстрация Плащаницы по случаю 100-летия ее первой, ставшей легендарной, фотографии, сделанной туринским адвокатом Секондо Пиа в 1898 году. Именно эта фотография вновь возбудила интерес просвещенного наукой и уже вполне светского европейского общества к Плащанице и позже породила бум научных исследований, которые в свою очередь возродили новые яростные споры о ее подлинности. Современная наука о Туринской Плащанице

Во второй раз Плащаницу сфотографировали лишь в 1931 году. Зато с 1969 года начались настоящие научные исследования, которые не прекращаются до сих пор. В 1988 году была сделана попытка определить возраст Плащаницы с помощью радиоуглеродного метода. Исследование образцов показало, что ткань была создана в период 1260–1390 годов. Это вызвало сенсацию, однако тут же стали появляться гипотезы относительно причин возможной ошибки датировки. Их четыре группы: 1) образцы взяты не из аутентичных участков самой Плащаницы, а вырезаны из боковой полосы, пришитой к Плащанице позже, и из участка, где ткань наиболее повреждена и запачкана более поздней грязью. Новый анализ показал, что 60% волокон в образцах, использованных в 1988 году, были вплетены монахинями в XVI веке в ткань I века (наличие 40% этих волокон сместило датировку в сторону XII–XIV веков); 2) при пожарах Плащаница многократно подвергалась действию высокой температуры, при этом неминуем процесс химического изменения молекул; 3) в течение веков даже при нормальных условиях происходит непременный обмен атомов углерода образца с атомами из окружающей среды прямо из воздуха; 4) на поверхности Плащаницы развились бактерии и микроскопические грибы, образовав плотную пленку, атомы которой могли внести искажения в результаты датировки; 5) даже за те шесть веков, когда Плащаница находится под непрерывным наблюдением, ее не раз мыли в маслах и протирали тканями, пропитанными маслами, при этом более молодые материалы могли проникать между первичными волокнами ткани и менять соотношение изотопов углерода; 6) при взятии образцов были нарушены правила проведения подобных исследований (не велся протокол); в дальнейшем в документах была обнаружена путаница с весом и размером образцов, что наводит на мысль об их подмене. Кроме того, ткань, присланная в лаборатории, оказалась чистой (вопреки всем микроскопическим анализам, сделанным ранее, а также исследованиям 1978 года).

После проведенной перед анализом очистки в ней не нашли особых перемен. Но о том, что применяемого метода очистки, возможно, было недостаточно, вопрос поставлен не был. В результате все участники дискуссии разделились на две непримиримые группы: принимающих или отвергающих данные радиоуглеродной датировки. То же самое можно сказать практически по всем остальным доводам сторонников подлинности Плащаницы и их противников. Тем не менее, в числе научно не опровергнутых аргументов в пользу подлинности реликвии называют следующие: 1) изображение на Плащанице сделано в виде негатива так, что при фотографировании возникает позитивное изображение без всяких искажений. Пропорции тела практически не искажены, что было бы неизбежно при всех известных способах нанесения изображения; изображение на обратной стороне Плащаницы идентично лицевому; 2) на Плащанице присутствуют частицы метгемоглобина – компонента крови, с высоким содержанием других компонентов – порфирина, альбумина, билирубина; 3) кровь на Плащанице – редкой 4-й группы (АВ по западной классификации); 4) возраст Плащаницы много старше XIII века подтверждается иконографией – существованием общих черт между изображением на ней и древними изображениями Христа. Одна из главных тайн Плащаницы – природа изображения на ней. Проведенные исследования достаточны, чтобы отвергнуть все гипотезы, предлагаемые для объяснения механизма возникновения образа (произведение кисти художника, результат прямого контакта с объектом, результат диффузионных процессов, результат радиационных процессов). Ученые определили, что изображение появилось в результате неизвестного фактора или события, которые вызвали быструю деградацию (старение) волокон целлюлозы вследствие ускоренного обезвоживания и окисления молекул целлюлозы в тонком поверхностном слое (толщиной порядка 10 микрон), что привело к появлению желтовато-коричневых или соломенно-желтых пятен, напоминающих следы огня.

Обнаружено также, что пятна крови появились на Плащанице до возникновения на ней изображения – кровь как бы экранировала ткань от изменения ее химической структуры. Неизвестный фактор, оказавший воздействие на ткань Плащаницы, не был естественной природы – не подчинялся законам физики. Исследования, проведенные известным синдологом, физиком Джоном Джексоном (John Jackson), преподавателем Военно-воздушной академии США, говорят о том, что неизвестный фактор, оказавший воздействие на ткань Плащаницы, не был естественной природы – не подчинялся законам физики (диффузии или распространения света). Русский физик Александр Беляков из Московского центра Туринской Плащаницы выдвинул гипотезу «объемного огненного тела». Он предположил, что воскресение Иисуса Христа произошло в огненном теле Божественной силы и энергии, и это огненное тело оставило ожог в виде нерукотворного образа на ткани Плащаницы. Прикосновение этого огня к Плащанице вызвало химические изменения в ткани и ее потемнение, подобное тому, какое происходит от действия сильного излучения. Единственным отличием было то, что это излучение не распространялось по законам движения физического света, но имело форму тела, причем интенсивность или энергетическая плотность этого огненного тела уменьшалась в зависимости от расстояния до поверхности тела плотского. Именно поэтому Плащаница потемнела сильнее в тех местах, которые были ближе к телу, а максимальное потемнение возникло в точках, которые прикасались к телу. Исходя из этой гипотезы можно предположить, что на Плащанице имеется образ, выполненный не химическим изменением молекул целлюлозы, а ядерным изменением атомов углерода. Косвенное подтверждение этому ученый видит в том, что исследование Плащаницы радиоуглеродным методом в 1988 году обнаружило аномально высокое содержание С14 для ткани I века. Для проверки своей гипотезы Беляков предлагает разработать новый исследовательский проект по обнаружению неоднородности в изотопном составе ткани Плащаницы методом детектирования радиоактивного изотопа C14 с помощью фотопленки или другим детектором.

Нешвенный хитон (туника) Христа из Анжетёе Исследования Плащаницы обнаружили еще огромное количество поразительных открытий, совпадений и исторических параллелей (например наличие на Плащанице пыльцы растений, характерных для Палестины и окрестностей Иерусалима; идентичность ран и пятен крови на Плащанице и нешвенном хитоне (тунике) Христа, хранящемся во французском Аржантёе, и др.), которые при желании можно принять за подтверждение подлинности Плащаницы, а при нежелании объяснить случайностью или посторонними причинами. Так что вопрос о происхождении и подлинности Плащаницы до сих пор остается открытым. Хотя некоторые говорят, что если бы она была делом рук какого-то художника-мистификатора, то создание подобной фальсификации было бы еще более сверхъестественным явлением, чем если бы она являлась подлинным погребальным саваном Иисуса. Заключение Туринская Плащаница, Плат Вероники, Сударион из Овьедо, Туника Христа из Аржантёе могут для кого-то послужить пособием в утверждении их веры. Однако взыскующему сердцу Господь открывает Себя и помимо материальных пособий, причем с такой неопровержимой достоверностью, что уже никакие доводы рассудка и научного знания разубедить его не могут. Наиболее сильные из таких верующих идут на муки и смерть ради открывшейся им Истины, и это лучшее доказательство того, что Истина существует. Для христиан истина не «что», а «Кто», ибо «Бог есть истина» (Иер. 10: 10). Эта Истина облеклась в наши плоть и кровь, чтобы в должной полноте открыть Себя миру и указать нам путь к Себе – к вечной и блаженной жизни. «Я есмь путь и истина и жизнь», – сказал о Себе Христос (Ин. 14: 6). Будучи Богом и Человеком, Он указал нам путь к Себе ценой собственных страданий, мук и крестной смерти, свидетельством и рассказом о которых для верующих является Туринская Плащаница. С абсолютной научной точностью доказать ее подлинность для всех вряд ли когда-либо удастся. Да это и не нужно. Потому что это было бы принуждением к вере во Христа, что абсурдно, потому что христианская вера, как и любовь, есть акт свободного волеизъявления личности. Бог создал человека свободным и не принуждает его к вере в Себя. Как сказал один современный проповедник, если бы Плащаница со стопроцентной гарантией обязывала человека верить в Бога, ее надо было бы уничтожить, чтобы сохранить человеку свободу. Потому Плащаница навсегда останется одним из тех свидетельств о Христе, которое произволяющих уверовать утвердит в вере, а сопротивляющихся Богу оставит в неверии. Но как бы там ни было, для христиан Плащаница является зримым образом и живым рассказом (даже судебно-медицинским протоколом) о Страстях Господа нашего Иисуса Христа – о Его бичевании, распятии, смерти и воскресении. Ибо апостолы, придя ко гробу, нашли там только погребальные пелены. Сам же Господь не однажды являлся им живым в течение 40 дней вплоть до Своего Вознесения. Христиане верят, что Бог стал Человеком и пришел в мир, чтобы грешных спасти. И эта вера не может быть поколеблена никакими исследованиями Плащаницы. Опыт жизни, действие Божией благодати в теле и душе, помощь Христа и святых Его убеждают христиан в истинности их веры. И потому мы любящим и благодарным сердцем почитаем Нерукотворный образ Спасителя на Туринской Плащанице, который несет на себе следы Его крестных Страданий и взирая на который мы можем молитвенно повторить слова песнопения Страстной пятницы: «Покланяемся Страстем Твоим, Христе, покажи нам и славное Твое Воскресение»!
Владимир Немыченков 18 апреля 2014 года