История про одного «кровожадного» метрополита

Священник Димитрий Фетисов

Иоанно-Богословский монастырь.

Читаешь иной раз нашу околоцерковную блогопрессу и становится невыносимо тоскливо от страшных историй про то, в каком глубочайшем и системном кризисе находится наша Церковь и особенно главная и важнейшая её часть – епископат.

Совсем недавно сеть всколыхнула очередная жуткая история о новом «кровожадном» архиерее – митрополите Рязанском и Михайловском Марке, который беспощадно «расправился» со своим клириком, священником Константином Камышановым, якобы отправленным под запрет за публикацию в прессе критической статьи об известной в епархии обители – Иоанно-Богословском монастыре.

Будучи непосредственным свидетелем, а в некотором смысле и участником этих печальных событий, я посчитал, что согрешу против истины, не высказав своего мнения по поводу объективности серьёзных клеветнических обвинений против Владыки Марка и его позиции по данному вопросу.

Началось всё с того, что на волне обсуждения проблемы паломничества священник Константин Камышанов опубликовал статью о «Духовном туризме», где на фоне не всегда бесспорных размышлений об опасности обмирщения современных монастырей неожиданно цинично высказался об Иоанно-Богословском монастыре и пересказал, по-своему интерпретировав, старую клеветническую сплетню из новейшей истории этой обители.

«У нас в одном “брендовом” монастыре, – пишет отец Константин, – был случай. Иеродьякон ночью кирпичами побил все пластиковые окна, вытоптал розы, согнул фонари с криками: “Туризм, говоришь? Музей?! Нет!.. Шутишь!!! Вот тебе туризм с музеем!” Монастырь всю ночь тихо внимал побоищу. Старец с наперсником и родственником-настоятелем жил вдалеке и не слышал. Монахи хранили сугубое молчание и тихо молились на своих ложах, не считая нужным вмешаться. Брат иеродьякон лупашил “красоту” всю ночь. Его, разумеется, выгнали...»

В этом довольно глумливом описании «брендового монастыря» многие клирики и миряне Рязанской епархии узнают Иоанно-Богословский монастырь благодаря отсылке к личности старца. Обитель, в которой «старцу и родственнику настоятелю» – приснопамятному архимандриту Авелю и его племяннику игумену Иосифу (ныне митрополиту Иваново-Возенсенскому и Вичугскому) – удалось не только восстановить стены, но и возродить подлинно монашескую традицию.

Пожалуй, у любого, кто бывал в этом монастыре, вызовут недоумение обвинения отца Константина в его «брендовости». Да, это самый известный монастырь под Рязанью – но не потому, что он специально как-то развивался в качестве «бренда»! Развивалась там при отце Авеле строгая монашеская традиция. А с остальным материальным благолепием произошло по слову Евангелия: «прочее приложится вам»...

Запоминаются в монастыре прежде всего удивительные по сосредоточенности молитвенные богослужения (всенощная в монастыре обычно идет не менее четырёх часов), бесплатные интереснейшие экскурсии-беседы, внимательное, доброе отношение к паломникам, угощения в паломнической трапезной и многое другое. Собственно, пишу эти строки отчасти потому, что значительная часть моего детства и вся юность прошли в стенах этой обители, и я не понаслышке знаю это место, его новейшую историю и монахов, подвизавшихся там.

Удивительными и в сущности клеветническими могут показаться и другие факты из процитированного абзаца. Например, отец Авель и владыка Иосиф, восстановившие монастырь, никогда не «жили вдалеке», как пишет отец Константин: архимандрит Авель жил в небольшом домике на окраине монастыря, а владыка Иосиф в обычной келье братского корпуса вместе с остальными монахами. Да и небольшой размер самого монастыря не может подразумевать такую ситуацию, при которой дебошира не было бы слышно в самых удалённых уголках обители.

Ну и, наконец, приведенная «для красного словца» отцом Константином сама история про взбунтовавшегося якобы «против туризма» обличителя-иеродиакона, которого потом выгнали, есть фантастический римейк печальной ситуации, которая произошла с одним братом в реальности.

В действительности, этот брат просто устроил немыслимый в стенах монастыря пьяный дебош (паломники-туристы здесь были абсолютно ни при чём), правда, не в таком, как в упоминаемой статье масштабе, – и в итоге по собственной воле выбыл из состава братии. Просто удивительно, как эту печальную историю, которую ввиду её редкости для столь строгой обители помнят старые насельники монастыря (и подтвердить вымысел отца Константина), можно было так переиначить...

В ответ на эту, мягко говоря, неудачную публикацию, а в особенности на клеветнические выпады и сетования о том, что «сейчас ни одна обитель, ни в какой глуши, не может скрыться от туристов. Везде достанут и заставят пить чай и слушать треп...», отцу Константину, заштатному клирику одного из рязанских монастырей, было благословлено правящим архиереем прекратить сотрудничество с изданием, в котором была опубликована эта статья, и впредь служить не в монастыре (к которому он был приписан для совершения богослужений по мере сил из-за перенесённого не так давно инсульта), а в любом другом, на его выбор, приходском храме. Менее «туристическом», так сказать...

На что отец Константин совсем неожиданно вдруг ответил уже откровенной клеветой в адрес своего правящего архиерея, написав о якобы своём «запрещении в служении» и тем самым поднял волну общественного негодования, ссылаясь на нескольких архиереев, многих солидных священников и мирян, поддержавших его борьбу против изъянов современной церковной жизни и своего правящего епископа. К слову, про то, что не было никакого запрещения (ни устного, ни тем более письменного), а было именно благословение впредь служить и молиться в любом другом приходском храме, могут подтвердить непосредственные свидетели и участники этого дела – секретарь епархии и игумен монастыря, в котором ранее служил отец Константин.

Здесь для полноты картины сделаю ремарку. Являясь главным редактором рязанской епархиальной газеты «Логосъ», я неоднократно публиковал тексты отца Константина Камышанова по другим, менее скандально, но не менее остро поданным им церковным темам. И владыка Марк, весьма серьёзно относящийся к форме и содержанию церковных СМИ, ни в коей мере не возражал против этих публикаций – острых, но все-таки в рамках корректности и без надуманного «красного словца». А против странных выпадов в адрес монастыря и конкретных лиц, возрождавших его, – возразил. И вот она – волна общественного негодования.

Как водится, волну подхватили все основные антиклерикальные блогеры и издания, сдабривая эту глупую историю новыми, уже конспирологическими версиями. Подхватили так, что, пожалуй, можно было бы осуществить целое социологическое исследование, с графиками неимоверно быстро растущих, как цунами, перепостов и новых непонятно откуда высосанных подробностей.

Так, популярный блогер отец Андрей Кураев, очевидно, понимая абсурдность обвинений против владыки Марка – образованного, спокойно позволяющего подчинённым с собой спорить, выдвинул новую, не менее странную версию о том, что-де митрополит не по своей воле открыл гонения на «правдолюбца», а, вероятно, по указанию председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ В.Р. Легойды...

Впрочем, волна лжи в этот раз всё же ударилась о волнорез, т.к. оказалось слишком много людей, которые прекрасно знают Иоанно-Богословский монастырь, тех, кто его восстанавливал и восстанавливает ныне, ну и, конечно, «кровожадного» митрополита Марка, образ которого никак не совместим с тем глупым и деспотичным самодуром, не терпящим другого мнения, которого живописуют люди из партии, наспех и, судя по всему, вполне сознательно сколоченной отцом Константином.

Жалко святую Церковь, очередной раз ставшую «жареным» инфоповодом для далёких от неё людей. Жалко тех, кто воспринимает всерьёз все эти ничтожные, высосанные из пальца истории, которыми пестрят просторы интернета.

Ну, а особенно жалко отца Константина, неожиданно для меня павшего жертвой всем нам присущей субъективности и решившего бороться со «вселенским злом», «бодаясь» со своим епископом всеми правдами и неправдами...

Священник Димитрий Фетисов
Источник