Шлейф без запаха. Глава 10.7
Он тяжело выдохнул, а в этот момент остановившийся Джухек выдал пустую усмешку. Его губы будто смеялись, но глаза ярко сверкали, раздирая и пронизывая Лихена, словно хотели разобрать его на части.
— Вот это действительно смешно.
И сразу после этих слов он одним рывком вогнал всё до самого конца. От резкой боли внизу живота и глубокого проникновения тело Лихена выгнулось дугой.
Брови Джухека нахмурились. Несмотря на то что он только что кончил, одного лишь факта, что он вошёл полностью, хватило, чтобы его плоть снова дёрнулась и налилась силой. Он наклонился ниже и посмотрел на Лихена, распластанного под ним с разведёнными ногами. Расплывающееся лицо того притягивало взгляд и не отпускало.
Джухек упёрся ладонями по бокам Лихена и начал двигаться. Тот зажмурил глаза и прикусил губу.
Лихен широко распахнул глаза и дёрнулся всем телом. Когда Джухек ударил прямо в его чувствительное место, даже он, обычно сдержанный и безэмоциональный, не смог не отреагировать. Как только на покрасневшем лице проступило выражение, Джухека охватил странный восторг.
Нижняя губа, которая едва начала затягиваться, снова грозила порваться. Джухек сунул большой палец в рот Лихена и прижал его к языку.
Ему не нравился вкус крови во время поцелуев.
Лихен, похоже, понял слова «не кусай» как «не кусай палец», и, с трудом разжав рот, пытался заглушать стоны лишь в горле.
Но рот всё равно не закрывался, и стоны вырывались наружу, ещё сильнее возбуждая. Когда он извивался от боли и удовольствия, разрывающих его изнутри, Джухека охватило жгучее чувство властности.
Обычно Лихен был каменным, без тени эмоций. А теперь лежал под ним, сбивчиво дышал, выглядел беспомощным и уязвимым — от этого настроение стремительно поднималось. Джухек никогда не интересовался БДСМ-играми, но именно с таким Лихеном у него возникало желание попробовать.
Он чувствовал себя пугающе хорошо. Даже одного вида было достаточно, чтобы сводить с ума, но внутри всё было куда сильнее. Лихен не просто сжимал его так, словно не хотел отпускать, он ещё и двигался, словно массируя, — и от этого разум застилала сладкая одурь. К тому же после прошлой разрядки внутри стало влажно и мягко, и это дарило почти непереносимое наслаждение.
Вторая волна накрыла слишком быстро. Джухек не стал сдерживаться и кончил прямо в него.
Он вогнал себя до упора и изливался глубоко внутри. Глаза Лихена распахнулись, всё его тело задрожало в конвульсиях. И от этого Джухек, даже захлёбываясь оргазмом, чувствовал, что может снова возбудиться.
Хотя он ещё не закончил, Джухек не выдержал и продолжил вгонять член снова и снова. В ушах разносились пошлые, влажные звуки. Глаза Лихена, широко распахнутые от удивления, несколько раз дрогнули, а по уголкам его рта тонкой струйкой скатилась слюна. Этот вид оказался настолько развратным, что Джухек на миг забыл, что всё ещё кончает, и снова захотел заполнить его до краёв.
Язык Лихена, прижатый его пальцем, был таким мягким, что Джухеку даже захотелось выдернуть его и съесть.
Он вынул палец изо рта, не отводя взгляда от лица под собой, и потянулся вниз. В ладонь легла наполовину вставшая плоть Лихена.
Тот вздрогнул, лицо его, раскрасневшееся и искажённое жаром, стало ещё беспорядочнее. Джухеку хотелось видеть его ощущения ещё яснее. Если бы он мог наблюдать, как Лихен честно стонет и теряет рассудок прямо под ним, то что такого — хоть немного развлечь его рукой, чего другим он никогда не делал.
Сжав горячий член, Джухек начал двигать рукой в такт своим сильным толчкам. Он любил делать это жёстко, поэтому ухватил крепче и резко провёл вверх. От этого Лихен выгнулся, а уголки его глаз покраснели, придавая облику особое очарование.
Дрожащей рукой Лихен упёрся ему в грудь. Оттолкнуть он не смог, только с трудом, с чуть влажными глазами, пытался остановить.
— Ххт, я… не нужно… ы, ххы-ут..!
— Почему? Раз уж начали, разве не лучше, чтобы и тебе, Квон Лихен, было приятно?
В кои-то веки он решил доставить удовольствие другому, а Лихену это явно не нравилось. Тот замотал головой, губы его затрепетали.
— Я в порядке… правда… ххт, ха-а…
Странное упрямство. Уже стоит в его руке, а он всё твердит «не надо». Что ж, теперь ему стало стыдно?
Джухек убрал руку и выпрямился. Схватив Лихена за бёдра, он приподнял его чуть выше и безжалостно начал трахать. Из-за сменившейся позы кончик попадал прямо в то место, где Лихен чувствовал острее всего.
Даже времени, чтобы проглотить стон, не оставалось. От безжалостных, тяжёлых толчков, будто готовых разорвать его изнутри, тело Лихена тряслось, не поддаваясь контролю. Он из последних сил прижал ладони к губам, но волны удовольствия, разрывающие изнутри, уже лишали его рассудка. Член, доведённый руками Джухека почти до предела, дёрнулся несколько раз в такт движениям и, не выдержав, выплеснул густую влагу.
Если бы он не зажал рот руками, то вырвался бы долгий, высокий крик. Мозг словно поглупел, перед глазами всё вспыхнуло белым светом, и остатки сознания мучительно сопротивлялись. Ему хотелось назвать имя Джухека вслух, потянуться и обнять его. Но, даже видя перед собой его лицо, склонённое сверху с глазами, полными жара, он не мог этого сделать — и от этого становилось горько.
Стоило Лихену кончить, как его внутренности резко сжались. И без того узкое нутро сомкнулось так, что казалось, вот-вот раздавит всё внутри. В итоге Джухек тоже не выдержал — и в третий раз кончил.
Его сперма снова заполнила Лихена, уже и так переполненного. Сжатия от оргазма ритмично обхватывали и отпускали Джухека, и каждая волна толчками вгоняла новую порцию внутрь, без остатка.