Как противостоять фейкам?

Ассоциативно «борьба с фейками» близка законам, которые издает государство, чтобы уничтожать ложную информацию. Действия государства в поле распространения информации встречают резкую критику, ведь его действия могут трактоваться, как посягательство на свободу слова. Отмечу, что такое отношение сильно зависит от конкретных кейсов применения законов и использования их в качестве карательного инструмента.

В то же время мы с попкорном и удовольствием смотрим, как разные акторы в медиа разоблачают друг друга. И это уже вовлекает нас в изучение события и фактов. Мы относимся к этому, как к нормальной рыночной борьбе и сражениям честных журналистов с манипуляторами и глупцами.

И, конечно, за счет развития Интернета каждый человек может разоблачить фейк. Это можно сделать в теории (выдвинуть гипотезу о фейке, найдя несостыковки в тексте) и на практика (доказать гипотезу, показав, что изложенные факты действительности не соответствуют).

Государство: теория и практика

Разберем, какие законы на по борьбе с фейками есть в России, какие есть кейсы их реализации.

Государственная Дума на пленарном заседании 7 марта приняла в третьем, окончательном чтении поправки в Закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и изменения в Кодекс об административных правонарушениях (КоАП), направленные на противодействие так называемым фейковым новостям. [Государственная Дума] Это те изменения, которые уточнили существующие нормы права в сфере распространения информации. Подчеркну: это не новые законы, а поправки к уже действующим. Отдельного «Закона о фейках» нет.

В Кодексе административных правонарушений описаны меры наказания для тех, кто нарушил 149-ФЗ. Эту часть мы опустим и обратимся к тому фундаменту, которых служит основой системы наказаний.

В статье 2 149-ФЗ приведены «основные понятия», которые используются в этом законе. Термина «фейк» и производных слов нет. Общего понятия для этого феномена не приводится. И описание той информации, которую мы называем фейками появляется в статье 15.3. В ней рассказывают уже о тех ограничениях, которые могут быть приведены к отдельным видам информации.

Это дополнение приводит закон в состояние целостности. До этого в 149-ФЗ уже прописали принципы правового регулирования в сфере информации. В частности есть пункт 6 о «достоверности информации и своевременности ее предоставления».

Ограничение доступа может быть применено к информации, «недостоверной общественно значимой информации, распространяемой под видом достоверных сообщений, которая создает угрозу причинения вреда жизни и (или) здоровью граждан, имуществу, угрозу массового нарушения общественного порядка и (или) общественной безопасности <…>».

В целом, понятно. Поставь в тексте слова вероятностной модальности – и ты уже не выдаешь недостоверную информацию за достоверную. Так ли это на практике?

Критика законодательных норм о фейках

Экспертиза изменений в 149-ФЗ: Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека

http://www.president-sovet.ru/presscenter/news/read/5330/

"<…> у нас есть обоснованные опасения, что настолько неопределенные, мутные и конъюнктурные законодательные акты будут применяться произвольно в качестве инструмента для политических репрессий или сведения каких-то личных счетов, особенно в регионах и на местах", - выразила позицию СПЧ Екатерина Шульман.

СПЧ призывает Совет Федерации отклонить данные законы и отправить на доработку согласительной комиссии.

Итак, с какой критикой выступил СПЧ:

1. Наказание по ст. 13.15 КоАП налагается за распространение заведомо недостоверной информации, а внесудебная блокировка информационного ресурса производится просто по факту недостоверности информации. Следовательно, прокуратура и РКН знают истинные факты и правду всегда, когда решают блокировать ресурс. С точки зрения философии – это невозможно, ведь истина относительна.

2. Тот, кто распространил фейк, должен «незамедлительно» удалить запись по уведомлению РКН. Однако если субъект не зарегистрирован в качестве СМИ, он уведомления не получил. И одновременно с этим понесет ответственность, как и СМИ, которое зарегистрировано и которое получило уведомление. Это – неравноправие и дискриминация.

3. «Незамедлительно» - это не всегда выполнима. Редакция может быть на выходном, в редакции могут отключить свет и интернет. Ну

4. А если это «незамедлительно» все же оказалось медленнее, чем котел РКН, то даже если вы удалили запись, вы понесете административную ответственность.

5. Корректность использования формулировки «недостоверная информация». Недостоверными должны признаваться такие утверждения о фактах и событиях, которые не достойны того, чтобы в верить в их соответствие действительности. Но если распространитель фейков верил в эти факты – тогда это распространение не «заведомо» недостоверной информации, а обычное заблуждение. Как с чипированием, например.

6. Отмечается и трудность в установлении причинно-следственной связи между распространением недостоверной информации и возникновением угроз жизни и здоровью граждан.

7. Практика применения статьи 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – ЕКПЧ) не допускает ограничения права на свободу выражения мнения исключительно по мотиву недостоверности распространяемой информации.

Дополнительно СПЧ отметил еще несколько пунктов, которые можно посмотреть уже самостоятельно.

Правоприменительная практика в России: борьба с фейками

"Если законы будут подписаны и вступят в действие, Совет по правам человека будет вести мониторинг их правоприменения <…>", - сказала Е. Шульман на заседании СПЧ. Законы в силу вступили, а результатов мониторинга (опубликованных) от СПЧ найти не удалось. Но доклад Международной правозащитной группы Агора дает обзор практики правоприменения в области борьбы с фейками.

Всего было выявлено более 200 случаев преследования граждан и организаций за распространение информации, которая отличается от официальных пресс-релизов. Было взыскано более 1,1 млн рублей.

Хотя законы о фейках были приняты в декабре 2018 года, до весны 2020 года практически не применялись: в течение 2019 года Агора выявила лишь 13 дел по борьбе с фейками. Можно предположить из характера дел, что законы использовали местные власти для борьбы с локально важной информацией.

Весной 2020 года в России (и мире) началась эпидемия. С этой темой и связано резкое увеличение числа дел о распространении недостоверной информации. Одновременно с этим был принят ряд поправок к УК РФ и КоАП, которые ужесточают ответственность за фейки и увеличивают неопределённость в применении этих норм. Теперь за фейк можно получить по ст. 207.1 УК РФ срок до 5 лет лишения свободы.

Уголовные преследования по ст. 207.1-2 УК РФ.

В мониторинг Агоры попали 42 случая уголовного преследования в 24 регионах России. Из них 17 случаев (около 40%) связаны с деятельностью публичных людей: политики, активисты, блогеры и журналисты.

Среди них Ю. Латынина, А. Шупшанова, Л. Волков, П. Глущенко, В. Вишневский, В. Рашкин. Суть этих дел разнится: от информации о коронавирусе и работе медиков во время пандемии ди сюжета о злоупотреблении ФСИН в ангарской колонии.

Несколько дел по статьям 207.1-2 УК могут рассматриваться, как политические преследования. Однако точную оценку можно дать только при детальном изучении каждого кейса.

Административные правонарушения по ст. 13.15 КоАП РФ.

До начала пандемии соответствующая статья КоАП применялась стихийно, причем 8 из 13 дел, попавших в мониторинг, были прекращены судом либо полицией. После начала пандемии в мониторинг попало 170 дел из 53 регионов России – это только за 3 месяца.

Несколько дел связаны с распространением информации о плохом состоянии здравоохранительной системе, нехватке оборудования и медперсонала в конкретных городах или регионах. По 46 делам уже вынесены обвинительные постановления, обвиняемым назначены штрафы.

По 12 делам суды прекратили производство. Если суды отказывали в привлечении к ответственности, они указывали на то, что гражданин имел прямого умысла сообщать недостоверную информацию, что он не знал о ее вредоносности. Следовательно, гражданин не может нести ответственность за распространение «заведомо ложной информации»

Отдельно отметим 12 дел, в которых контроль осуществлялся за чатами в мессенджерах. Больше всего проверок было совершено в отношении сайтов СМИ и страниц ВКонтакте.

В целом, невозможно без детального изучения каждого дела сказать, используется ли закон о фейках в качестве репрессивного инструмента. Однако даже на личном опыте я могу сказать одно – закон применяется выборочно, а равенство граждан перед законом отсутствует. Вспомним «Бесогон» Михалкова, например. Там даже проверки не было.

«Рыночек порешает»?

Есть СМИ и интернет-платформы, которые модерируют контент. ВКонтакте может удалить пост с дезинформацией, Facebook и Twitter– пометить такой контент. Это похоже на государственную стратегию протекционизма, то есть защиты. А не профилактики.

Конкуренция между людьми и СМИ может быть одним из главных инструментов борьбы с фейками. Если разные СМИ (в широком смысле) будут конкурировать за читателя и дорожить своей репутацией, они станут обращать внимание свое и пользователей на фейки, которые появились в других каналах и изданиях. Как следствие, в борьбе за читателя большую роль будет играть репутация. И следовательно, материалы СМИ будут выполнены более профессионально и этично.

Таким образом, пользователи (читатели) могут и должны стать ключевым фактором, стимулирующим СМИ работать честно и профессионально. Пока картина происходящего представляется такой: энтузиасты медиа воспитывают аудиторию, чтобы затем аудитория держала в тонусе СМИ. И в конце концов (в сферическом вакууме прекрасного будущего) делать фейки будет экономически невыгодно, ведь аудитория не придет в СМИ с испорченной репутацией.