Five Nights at Freddy's. Tales From The Pizzaplex №3: Somniphobia
— Это просто ужасно, Билл. Все эти люди глазеют на имущество бедной семьи.
— О, тише, — отругала Милдред, глядя на выставленные на нескольких столах предметы домашнего обихода на дворовой распродаже. Если это давало ей что-то, чем она могла поделиться на еженедельной игре в пинокль, так тому и быть. — Мы обеспокоенные соседи, Билл. Может быть, мы сможем забрать что-то из их рук, чтобы они могли двигаться дальше, как только будут готовы. Просто жалко Джоша. Милый мальчик.
— Не могу сказать, что я его хорошо помню.
— Ну, он был странным. Тихим, замкнутым в себе. А теперь он внезапно впал в кому и нуждается в постоянном уходе, — она огляделась и добавила громким шепотом: — Так грустно, что его родителям приходится переезжать из штата, чтобы получить помощь от своей семьи.
— Нет причины у упомянутой комы?
— Однажды он просто не проснулся. Врачи назвали это медицинской загадкой.
Милдред почувствовала озноб и поставила миску обратно. Предметы быта внезапно показались ей грустными и одинокими.
— Возможно, мы можем сделать пожертвование, чтобы оказать помощь.
Билл поднял разбитую сферу со странным персонажем внутри. Он предположил, что это был один из тех забавных придворных шутов в шапочке и пушистых штанах. Нахмурившись, Билл поставил шар обратно.
— Я думаю, пожертвование было бы лучше всего, Милли. Давай сейчас пойдем домой.
— Раад, что пугает тебя больше всего?
— Скалы, чувак, — сказал Раад, — Или выступы на высотных зданиях. У меня мурашки по коже, как будто я могу упасть вниз. И клоуны, определенно. Такое клише, знаю, но в детстве я видел несколько жутких фильмов.
Сэм Баркер слушал, сидя с Раадом, Джулсом, Ларри и Богартом на трибунах за обедом в пятницу. Это было место, где тусовались старшеклассники. Сэм и его друзья ждали три года, чтобы подняться на этот уровень иерархии. В девятом классе они были в кафетерии. В десятом они сидели во дворе. В одиннадцатом они ели перед школой на ступеньках, а теперь, наконец, оказались на трибунах. Единственным недостатком, по мнению Сэма, было то, что футбольное поле привлекало больше всего солнечного света.
Небо сегодня было ясным, и хорошо, что перед обедом Сэм дважды нанес на себя солнцезащитный крем. Но когда капля пота скатилась по его лбу, он понял, что скоро ему нужно будет нанести третий слой, чтобы не свариться, как омар. С его светлыми волосами и светлой кожей ему, вероятно, теперь следует носить шляпу за обедом, просто на всякий случай. Он сдвинул на нос свои винтажные очки в черной оправе и осторожно развернул сэндвич, слушая, как Раад рассказывает о своих страхах. Вчера темой обеда были лучшие фильмы всех времен.
— О, — продолжил Раад, — и эти аттракционы, на которых падаешь с большой высоты. Я чувствую, что мои внутренности остаются позади. Ооочень неприятно.
— Я люблю кататься на таких, — объявил Богарт, а затем откусил большой кусок пиццы с пепперони. Богарт был самым разговорчивым из всей группы. А еще он был парнем, который всегда носил шорты. В старшей школе не было ни дня, чтобы его икры были прикрыты, даже когда на улице было холодно.
Джулс стоял, прислонившись к боковым перилам и перекусывая чипсами. Он не часто сидел и обычно был в движении. Ларри жевал гамбургер с картошкой фри, которые мама принесла ему перед обедом. Ребята всегда дразнили его за то, что его мама все еще приносила ему обед в выпускном классе. Сэм перестал рассказывать ему, сколько трансжиров содержится в этих блюдах, когда Ларри наконец сказал: “Братан”. Ларри был немногословен. Его волосы были длинными и вьющимися; Сэм не думал, что у него имелась расческа.
Раад откинулся назад, опираясь на локти, вытянул ноги и скрестил их перед собой. Он носил одежду на два размера больше, чем нужно, но каким-то образом умудрялся выглядеть в ней стильно. Его белые теннисные туфли всегда были чистыми и блестящими. Сэм не был уверен, как ему это удавалось. Его темные волосы отросли так, что концы почти доставали до плеч. Конечно, Раад не ел. Обычно он пропускал обед, сколько бы Сэм ни говорил ему о пользе трехразового питания.
Сэм был действительно удивлен, что его друг вообще чего-то боялся. Раад был таким спокойным. Вероятно, именно поэтому он смог остаться друзьями с Сэмом, поскольку Сэма все беспокоило. Раад, казалось, никогда не обращал внимания на осторожный образ жизни своего приятеля. Если бы Раад не принимал его таким, какой он есть, с начальной школы, Сэм чувствовал, что он, скорее всего, отдалился бы от группы. Джулс, Богарт и (иногда) Ларри просто не до конца понимали его.
Сэм изучал свой сэндвич — органическая индейка, без молока, на хлебе без глютена, с горчицей и свежим органическим салатом, помидорами и солеными огурцами. Он сделал его сам. Он ни за что не стал бы есть в школьной столовой. Кто знает, сколько рук коснулось готовки, сколько людей дышало на нее. Мало того, их школьный округ еще и не соблюдал требования по использованию органических ингредиентов или отсутствию консервантов в своих блюдах.
В прошлом году Сэм исследовал свои проблемы с расстройством желудка и понял, что глютен, жирные масла и консерванты плохо влияют на его пищеварение. Из-за частого беспокойства у него нервничал желудок. Ему также приходилось избегать кофеина и сахара, иначе его беспокойство достигало предела, и он не мог успокоиться или заснуть всю ночь. На данный момент он придерживался чистой, безмолочной, безглютеновой и безстимуляторной диеты. Он начал сам упаковывать еду, чтобы ему не пришлось продолжать объяснять это своей маме.
— К слову о страшном. Вы, ребята, слышали, что семья Джоша переезжает вместе с ним? — спросил Богарт.
— Да, кругом облом, — сказал Раад и прочистил горло, — А как насчет тебя, Сэм? Чего ты больше всего боишься?
— Мира, — пробормотал Джулс себе под нос.
Сэм проигнорировал комментарий, тщательно прожевав кусок сэндвича, прежде чем заговорить.
— Я бы сказал, маленькие, замкнутые пространства, определенно сильная темнота и большие водоемы.
— Ты имеешь в виду, как океан? — спросил Богарт.
— Да, я так и не научился плавать.
— Твой отец никогда не учил тебя?
Раад посмотрел на Богарта, и Богарт поправил свой головной убор.
— Все в порядке, — сказал Сэм.
Все знали, что в третьем классе Сэм потерял своего отца.
— Нет, он никогда не учил меня.
— Я могу научить тебя, Сэм, — сказал ему Раад.
— Нет, спасибо. Кроме того, иметь страхи — это здорово.
Прежде чем момент стал еще более неловким, Джулс прервал его.
— Так мы идем на вечеринку Мисти или как?
Когда дело доходило до принятия решения о том, что группа собирается делать, это всегда было “мы”. Если это было возможно, группа почти ничего не делала без участия всех.
— Да, я в деле, — объявил Раад, — Хоть что-то, чем можно заняться.
Все остальные тоже решили пойти. Хотя Сэм предпочел бы остаться дома. Вечеринки перестали быть веселыми в десятом классе, когда все перестали играть на вечеринках в игры и начали беспокоиться о своей внешности. Но он был частью группы, так что в любом случае собирался идти.
Однако в воскресенье был день рождения Раада, и он был бы не против провести время в Мега Пиццаплексе Фредди Фазбера, чтобы отпраздновать это с ребятами. Сэм был почти уверен, что это будет веселее, чем вечеринка Мисти Салазар.
Сэм шел позади парней, когда они вошли в дом Мисти. На нем была свежевыглаженная рубашка с воротником и темно-синие джинсы. Он всегда разглаживал складки на своей одежде, иначе ему было неудобно ее носить. Его волосы были коротко подстрижены, так что ему никогда не приходилось их укладывать, а очки были недавно начищены до яркого блеска.
Музыка была громкой, и там была куча детей. Сэм не особенно любил большие вечеринки. На больших вечеринках присутствовали шумные дети, общительные дети и часто популярные дети. Полная противоположность Сэму и его группе.
Мисти жила в огромном двухэтажном доме с большим задним двором и бассейном. Именно там тусовалось большинство завсегдатаев вечеринок. Когда Сэм последовал за ребятами на задний двор, он убедился, что держится на безопасном расстоянии от бассейна. Конечно, спасателя в поле зрения не было. Там находилось так много детей, что могли произойти всевозможные несчастные случаи. Он содрогнулся, просто подумав о возможностях.
Он устроился за столиком у забора, расположившись как можно дальше от окружающей воды. Но запах хлорки все еще наполнял его ноздри. Его друзья бродили вокруг, разговаривая с другими детьми. Сэму было хорошо сидеть одному. Он особо не разговаривал с другими одноклассниками, если только это не касалось школы, и в основном просто проводил время со своей небольшой группой друзей. В любом случае, он не был лучшим в светской беседе, и он привык к тому, что другие дети игнорировали его или на самом деле не интересовались тем, что он хотел сказать.
Сэм признал, что в старшей школе он был несколько странным. Он не занимался спортом, не вступал в клубы. У него была специальная диета, и он носил только определенные хлопчатобумажные ткани, потому что полиэстер заставлял его покрываться сыпью. Он был тверд в своих убеждениях и редко пробовал что-то новое. По общему признанию, он обдумывал все, что могло бы пойти не так, прежде чем решал что-то сделать, вместо того, чтобы думать обо всех вещах, которые могли бы пойти правильно. Но его образ жизни позволял ему чувствовать себя комфортно, поэтому он принял это в себе. Просто другие редко это делали. Ну, кроме Раада.
Удивительно, но к столику Сэма подошла девушка по имени Лидия Гомес. У нее были вьющиеся каштановые волосы, веснушки и пирсинг в носу. На ней были джинсы и цветастая толстовка. Она не пользовалась большим количеством косметики, как некоторые девочки из старшей школы Марины, и всегда была милой, когда Сэм занимался с ней в группе по английской литературе.
В руках она держала две красные чашки.
— Привет, Сэм. Я всегда хотела сказать тебе, что твои очки довольно крутые. Они такие уникальные.
— Спасибо, эм, они принадлежали моему отцу. — он поправил их на лице, хотя в этом не было необходимости. Это была нервная привычка. — Когда мне понадобились очки, моя мама вложила в них мой рецепт.
— Это действительно здорово. Хочешь чего-нибудь выпить?
Сэм подозрительно посмотрел на напиток.
— Ну, мне сказали, что это пунш с дня рождения Мисти у бассейна.
Лидия нахмурилась, глядя на чашки.
— Определенно какая-то фруктовая штука.
Сэм огляделся и заметил, что дети глупо себя ведут и смешно разговаривают. Он поднял руку, как пограничник.
— Нет, спасибо, Лидия. Если есть хоть малейший шанс, что в нем есть алкоголь, то я его не пью. Я твердо верю в то, что нужно сохранять контроль над своим разумом и своим выбором.
— Ты уверен? Пара глотков не повредит.
— На самом деле, это далеко не так…
— Сэм, просто возьми напиток. Блин.
Джулс внезапно оказался у стола и выхватил напиток из рук Лидии, поставив его перед Сэмом.
— Не обращай на него внимания. Сэм — парень с полупустым стаканом...
Сэм собирался объяснить, как алкоголь может вызвать у кого-то сонливость и потерю контроля. Вместо этого Сэм прочистил горло.
— Я принимаю умные и взвешенные решения, чтобы преодолевать будущие трудности.
Остальная часть группы подошла к маленькому столику.
— Что происходит, ребята? — Раад приподнял бровь.
Джулс оставил все как есть и сделал большой глоток из своей красной чашки.
— Так, вы, ребята, слышали о том, что в Санта-Крусе проводятся прыжки в воду со скалы? — спросила Лидия, — Я слышала, что это довольно весело.
— Да, один мой знакомый занимается этим, — вмешался Богарт, — Говорит, что это очень стремительно. Но ты, должно быть, любишь высоту. Полагаю, это оставляет тебя в стороне, Раад.
— Без сомнения, — сказал Раад.
— Я бы хотела однажды попробовать это, — сказала Лидия.
— На самом деле люди ломали себе шеи и другие части тела в результате безрассудных прыжков со скал и мостов. Не так давно в новостях был случай с парнем, который прыгнул со скалы. Утес был так высок, что он не мог контролировать, куда приземлится. В итоге он упал на кучу камней, переломав все свои кости до единой и расколов череп. Сказали, что его мозг был съеден птицами, когда его нашли.
— Правдивая история. Я бы определенно держался подальше от этого занятия, Лидия, — предупредил Сэм.
— Эм, хорошо, — сказала Лидия и оглядела задний двор, — О, я вижу своего друга. Поговорим позже, ребята.
Затем она довольно быстро ушла.
— Молодец, Сэм, — выпалил Джулс, когда Лидия бросилась прочь, — Всё прошло как по маслу.
— Ты сильно впечатлил Лидию своей речью о смерти.
— Она должна быть впечатлена. Принятие безопасных решений для обеспечения надежной и долгой жизни — это плюс.
Джулс издал звук, похожий на гудение.
— Больше похоже на негатив с твоей обреченно-мрачной позиции.
— У меня нет негативной позиции.
— Нет? Почему бы тебе не выпить?
— Мне не нравится быть раскованным.
— Что бы это ни значило. Почему ты сидишь так далеко от бассейна?
— Ты знаешь, что я не умею плавать. Осведомлен ли ты, сколько несчастных случаев происходит в домашних бассейнах?
— Какая основная причина смертей в США?
— Ну, это просто. Болезнь сердца.
Джулс вскинул руки, пролив немного своего напитка на землю.
— Что и требовалось доказать! Ты ходячая энциклопедия гибели и мрака!
— Ладно, Джулс, — вмешался Раад, — Остынь.
— Не беспокойся, Сэм. Все хорошо. Давайте все просто расслабимся и немного повеселимся.
Сэм кивнул головой, хотя Джулс заставлял его чувствовать себя плохо. Может быть, старшеклассницы и не понимали Сэма, но, по крайней мере, у него был один хороший друг, который понимал.
Джулсу, должно быть, не понравилось то, что сказал Раад, или, может быть, он слишком много выпил, потому что он взял чашку, которую Лидия принесла для Сэма, и сунул ее Сэму в лицо.
— Вот, Сэм. Немного этого напитка поможет тебе расслабиться.
Сэм попытался остановить руку Джулса, но напиток все равно попал Сэму в рот и на рубашку. Сэм быстро встал и оттолкнул Джулса. Чашка упала на землю, расплескав жидкость в маленькую лужицу. Он почувствовал искусственную кислинку напитка, выплюнул его на землю, затем вытер рот тыльной стороной ладони.
— О черт, — пробормотал Богарт, прикрывая рот рукой, — На этот раз у тебя действительно получилось, Джулс.
Сэм быстро заморгал. Отвратительный вкус напитка остался у него во рту, и он не знал, что в нем было. Ему не нравился вкус. Ему не нравилось, когда его выводили из зоны комфорта. А иногда ему просто не нравился Джулс.
— Джулс, не круто, — сказал Раад, — Ты в порядке, Сэм?
— Нет. Нет, — Сэм покачал головой, направляясь в дом в поисках воды, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту и почистить рубашку. Его дыхание стало неровным, и он понял, что его тревожность усилилась. В центре его груди нарастало давление. Его руки начали сжиматься и разжиматься, когда он протискивался через детей, пытаясь добраться до кухни. Он открыл холодильник и нашел бутылку с водой, быстро открыл ее, чтобы отпить немного и прополоскать рот, прежде чем выплюнуть в раковину. Он чувствовал, что дети пялятся на него, но ему было все равно. Ему просто нужно было успокоиться и восстановить контроль. Он оторвал бумажное полотенце от рулона и налил на него немного воды, а затем промокнул рубашку. Напиток окрасил ее в странный синий цвет. Скорее всего, она была испорчена.
Сэм начал потеть и не мог перестать моргать. Все его тело словно одеревенело от напряжения.
Ему нужно было переодеться. Его рубашка была грязной и мокрой.
Он чувствовал, что вечеринка, дети, приближаются к нему.
Он хотел уйти. Ему нужно было уйти.
Он бросил бумажное полотенце, протопал через вечеринку и вышел в парадную дверь.
Долгая прогулка домой и прохладный воздух, обдувающий лицо, успокоили бы его. Обычно так и было.
— Сэм ушел домой, Раад, — сказал ему Богарт, — Я видел, как он вышел через парадную дверь.
Раад кивнул. Несмотря на то, что он не был тем, кто расстроил Сэма, он чувствовал себя виноватым в том, что произошло. Ему было очень жаль Сэма. — Вероятно, ему просто нужно некоторое время, чтобы остыть.
— Что такого особенного в случившемся? — спросил Джулс, — Это была шутка. Я все время шучу с людьми. Ты не увидишь, чтобы кто-то еще впадал в истерику.
— Это было не так уж смешно, Джулс. Особенно для Сэма.
— Почему он должен вести себя так странно? Он всегда такой чопорный со своим "не делай этого, не делай того". Парню нужно расслабиться. Он всегда распространяет повсюду свою потенциальную гибель. Я устаю от этого. Ты тоже, Богарт, верно? Ларри?
Богарт пожал плечами и уставился в землю.
— Ну и ладно, — пробормотал Джулс, бросив на них обоих раздраженный взгляд.
— Сэм другой. Мы все по-своему разные. Никто не идеален. Ты должен принимать людей такими, какие они есть, Джулс. Я принимаю тебя, не так ли?
Когда Джулс ничего не ответил, Раад просто сказал:
Он больше не был в настроении веселиться.
В день рождения Раада Мега Пиццаплекс был переполнен. На Гольф Аллигатора Монти, Гонки Рокси и Фазер Бласт выстроились длинные очереди, но ребята переждали их и успели поиграть. Глэмрок Фредди и Волчица Роксанна прогуливались по торговой зоне, приветствуя детей. Сэм слышал механические звуки, когда персонажи двигались, и ему стало интересно, были ли люди внутри костюмов или они действительно являлись аниматрониками.
Воздух наполнял аромат пиццы, попкорна и сахарной ваты. Сэм решил, что эти запахи распространяют в воздухе специально, чтобы увеличить продажи, и, конечно же, каждый второй ребенок держал в руках пушистый шарик сахарной ваты и пакет жирного попкорна. Сэм старался не дрожать.
Болтовня заполняла каждый дюйм пространства. Люди разговаривали. Дети кричали, а родители бранились. Кто-то очень громко смеялся. Музыка звучала со всех сторон. Это была сенсорная перегрузка. И не только звуками: неоновые огни горели по всему развлекательному центру, придавая этому месту футуристичный вид. Посещение Мега Пиццаплекса было похоже на пребывание внутри видеоигры.
— Я говорю вам, ребята, — сказал им Раад, ведя их сквозь толпу к призовому магазину Фазкады, — Все, что я хочу — это одна из Сфер Сноведений Луноликого. Если мы сложим все наши выигрышные билеты вместе, держу пари, мы сможем получить одну. Это был бы классный подарок на день рождения.
Он указал на упаковку с шаром на полке.
— Что это такое? — спросил Джулс, разглядывая упаковку со сферой.
Сэм не разговаривал с Джулсом после инцидента на вечеринке Мисти Салазар, и Джулс дал ему немного свободы. Они уже проходили через подобные инциденты в прошлом, и когда они игнорировали их, все постепенно возвращалось в норму. Однако Сэм знал, что между ними никогда ничего по-настоящему не решалось. Скорее всего, все это повторится снова, пока Сэм не выступит против Джулса. Поскольку Сэм пытался избежать любой конфронтации, цикл, скорее всего, продолжится.
— Она помогает учиться, — сказал им Раад, — Освещает комнату и помогает погрузиться в гипнотическое состояние, чтобы лучше сосредотачиваться. Предположительно, она извлекает информацию из подсознания и более четко представляет ее в поле зрения. Вы, ребята, должны мне помочь. Если я не сдам физику, то застряну в летней школе.
Сэм посмотрел на коробку. сфера сновидений оказалась снежным шаром с шутом Луноликим внутри. Половина лица персонажа представляла собой бледный полумесяц; другая половина была погружена во тьму. На нем был колпак, пышные синие брюки, украшенные звездами, и серый топ с оборчатым воротником. Колокольчики свисали с его колпака, обоих запястий и носков ботинок.
— Это стоит тысячу билетов, — сказал Сэм, — Сколько у нас накоплено?
— Семьсот девяносто, — ответил Богарт. Ребята всегда объединяли свои билеты, и Богарт был их официальным держателем. Они рассчитывали, что в конечном итоге накопят достаточно билетов, чтобы получить действительно классный приз, которым они все смогут воспользоваться.
Сэм был полон решимости заполучить сферу сновидений для Раада, так как он был очень хорошим другом. И эй, Сэму предстоял важный тест, так что, может быть, он тоже попробует. Если это будет безопасно.
В течение следующего часа все ребята играли в аркадные игры с высокими наградами. Сэм любил играть в игры, в которых свет вращался вокруг большого круга чисел, и нужно было нажать на кнопку, чтобы попытаться выиграть больше всего билетов. Он останавливался примерно на 10, 22, а затем на 40. Спустя несколько жетонов он увеличил количество выигрышных билетов, выиграв джекпот в 100 билетов!
— Так держать, Сэм! — похвалил Раад.
— Это была чистая удача, — пробормотал Джулс.
— Хорошо, — сказал Богарт, как только забрал билеты Сэма, — Я думаю, что это привело нас к завершению. Давай заберем эту сферу сновидений.
Ребята отправились в призовую зону, чтобы постоять в очереди. Пока они ждали, Джулс и Богарт подшучивали над некоторыми взрослыми и детьми.
— О, чувак, посмотри на рубашку того парня. Она как будто на два размера меньше, — сказал Богарт, — Его большой живот выпирает.
Джулс, Богарт и Ларри захихикали, но Сэму и Рааду такая форма развлечения была безразлична. Когда, наконец, подошла их очередь к стойке, девушка за кассой достала все их билеты из рюкзака и высыпала в ведро, чтобы автомат пересчитал их.
— Тысяча и один. Чего вы, ребята, хотите? — спросила она их.
— Сфера Сновидений Луноликого для именинника, пожалуйста, — сказал ей Богарт.
Все ребята почему-то рассмеялись над этим.
Девушка схватила сферу в коробке и передала ее Рааду.
— Повеселись, — сказала она с улыбкой и перебросила волосы через плечо. Девочки всегда тяготели к Рааду. — И с днем рождения.
— Спасибо, — сказал он с улыбкой.
Сфера сновидений была помещена в сине-черную упаковку, на которой неоновыми буквами было написано: СФЕРА СНОВИДЕНИЙ ЛУНОЛИКОГО. Вблизи Сэм разглядел, что у Луноликого была странная ухмылка и заостренный нос.
— Отлично! Спасибо, ребята. Это так круто. Давайте отправимся ко мне домой и возьмем эту штуку для тестового запуска.
Дом Доусонов стал довольно просторным, когда двое братьев и сестер Раада уехали в колледж, но он по-прежнему казался полным семьи. У Раада был двоюродный брат, который никогда не отходил далеко от матери, его бабушка с дедушкой оставались у него на выходных, и у него была вереница тетей, дядей и двоюродных братьев, которые часто навещали его.
Иногда Сэм задавался вопросом, каково это — принадлежать к такой огромной семье. Сэм был единственным ребенком в семье, как и его родители. Его единственные бабушка и дедушка жили за пределами штата. С тех пор, как его отец умер, праздники и особые случаи отмечали только мама и Сэм. Хотя, поскольку его мама была учителем рисования, у нее всегда были школьные мероприятия, на которых она могла присутствовать или быть волонтером. Сэм провел большую часть своих подростковых лет, помогая на карнавалах, танцах и сборах средств.
Родители Раада оставили записку, что ушли покупать торт для него. Когда ребята устроились в гостиной, Сэм прочитал вслух мелкий шрифт на коробке со сферой сновидений.
— Внимание: используйте Сферу Сновидений Луноликого только в течение десяти минут в день. — Сэм нахмурился, — Интересно, почему?
— Не знаю, но это то, что мы и сделаем, — сказал ему Раад, — Ты можешь засечь время для нас. Возьмите свои учебные конспекты, ребята, и приготовьтесь к гипнозу.
Теперь Сэм понял, почему Раад попросил их принести к нему домой свои тетради, прежде чем отправиться в Мега Пиццаплекс.
Раад взял у Сэма коробку и вытащил сферу. Сфера была установлена на черной платформе с кнопкой для ее включения и выключения. Раад подключил устройство к розетке и поставил его на журнальный столик.
Брутус, пес Раада, завилял хвостом, когда вразвалку вошел в комнату. Он был большим коричневым метисом катахулы с шипастым красным ошейником, потому что мама Раада считала, что это выглядит мило. Если пса по кличке Брутус действительно можно было назвать милым.
Раад опустился на колени и потрепал большую голову пса, в то время как из широкой пасти Брутуса свисала толстая струйка слюны.
Брутус начал радостно облизывать лицо Раада.
— Мой папа однажды рассказал мне одну историю, когда я был маленьким. У него был хороший друг в колледже. Они ходили на вечеринки и все такое. Однажды ночью парень сильно напился и заснул на диване своего друга. У них была собака. В то утро он проснулся, когда собака обглодала его лицо.
Раад нахмурился, выглядя немного встревоженным. Он погладил своего пса по голове, прежде чем оттолкнуть Брутуса назад.
— Для тебя этого достаточно, большой мальчик.
— Правдивая история. Поэтому я с опаской отношусь к собакам.
— Хочешь знать, кого я опасаюсь? — спросил Богарт, — Морских свинок. У моего двоюродного брата Хоуи была такая. Ему нравилось кормить ее морковью. Однажды он на секунду отвернулся — чавк! Морская свинка откусила кончик его мизинца, думая, что это маленькая морковка.
— Ладно, ребята, — сказал Раад, качая головой, — Давайте вернемся к сфере сновидений, пожалуйста.
Сидя на диване, Ларри изучал сферу.
— Эта сфера сновидений на самом деле не сработает, не так ли?
— Ты начинаешь говорить как Сэм, — сказал Джулс раздраженным тоном.
— Правда? — сказал Богарт, — Я постараюсь сделать все, что поможет мне отвлечься от настоящей учебы.
— Мы уверены, что это безопасно? — спросил Сэм у Раада.
— Да ладно, Сэм, что может пойти не так с вращающимся шаром с подсветкой?
— Припадки, но только у некоторых людей с эпилепсией. В остальном, я думаю, не так уж много.
— О, это звучит довольно щедро от Капитана Гибели и Мрака, — сказал Джулс.
Сэм почувствовал, как в комнате повисло напряжение. Было немного рановато возвращаться к поддразниванию, когда инцидент на вечеринке был еще свеж.
— Давайте попробуем, — сказал Раад, нарушая молчание, — Я даже выгоню Брутуса наружу, чтобы он не мог съесть наши лица, пока мы под гипнозом.
Богарт фыркнул, а Ларри улыбнулся.
Выставить Брутуса за дверь было умной мыслью, подумал Сэм.
— Хорошо, тогда позволь мне поставить будильник на десять минут.
— Эй, Брутус, где твоя игрушка?
Брутус оглядел комнату, схватил большой изжеванный канат и принес его Рааду.
— Ему определенно нравится что-то грызть, — заметил Сэм.
— Время поиграть на улице, парень, — сказал Раад Брутусу и вывел его из комнаты.
Когда Раад вернулся, все ребята сидели на диванах и стульях вокруг кофейного столика с открытыми конспектами на коленях.
— Давай сделаем это, Луноликий! — закричал Богарт, — Сделай меня умнее!
— Если это вообще физически возможно, — сказал Джулс с ухмылкой.
— Ладно, готовы, ребята? Поехали.
Раад нажал кнопку включения, и Сэм запустил таймер на своих часах. Огни вырвались из сферы сновидений, отражаясь на стенах и потолке. Луноликий повернулся по кругу, размахивая руками. Глаза шута вспыхнули красным. Яркие огни вспыхнули на лице каждого.
Сначала Сэм ничего не чувствовал. Свет просто раздражал и заставлял его моргать. Но в следующее мгновение его охватило головокружение. Он поднял руку и двигался медленно, как будто воздух был тяжелым и густым, как сироп. Он знал о своих друзьях, но они казались далекими, как будто комната действительно расширилась.
— Вы, ребята, чувствуете это? — пробормотал Богарт.
Слова начали выплывать из тетрадей и растворяться в воздухе вокруг них.
— Ребята, — сказал Раад с благоговением, — Посмотрите на это.
Заметки превратились из слов и цифр в окружающие их картинки. Потолок исчез и сменился голубым небом и ярким, сияющим солнцем. Они стояли на песчаных дюнах, рядом с пирамидами Гизы. Солнце палило прямо на них, и жара была невыносимой.
— Здесь жарко, — сказал кто-то.
— Посмотрите на структуру пирамид.
— Эй, это из моих записей по всемирной истории.
Сэм больше не мог разобрать, кто говорит. Эти слова могли исходить даже от него. Казалось, что все их голоса стали глубоко монотонными.
— Это похоже на осознанное сновидение.
— Чувак, я, типа, серьезно в Египте.
Пирамиды исчезли вдали, и с взлетно-посадочной полосы взлетел огромный самолет. Парни пригнулись, когда самолет поднялся над их головами. Они были в благоговейном страхе, когда резкий звук самолета завибрировал над ними. Перед их глазами промелькнуло кинематическое уравнение, включающее расстояние самолета до взлета.
Комната превратилась в теплую ресторанную кухню со столешницами из нержавеющей стали и большой кирпичной печью. Повар вынул пиццу с пепперони из духовки. Сэм даже почувствовал запах пепперони, когда повар начал нарезать пиццу на порции.
Девушка в платье эпохи Возрождения стояла на балконе и кричала:
— Ах, чувак, кто принес английскую литературу?
— Я не брал с собой записи о Ромео и Джульетте. Я думаю, это повторение того, что мы изучали на занятиях.
Наручные часы Сэма запищали отдаленным эхом.
— Вы, ребята, слышали это? Время отключить сферу сновидений.
Внезапно свет сферы погас. Луноликий замер, и ребята на мгновение погрузились в неожиданную тишину. Они уставились друг на друга, а потом Раад сказал:
— Это было самое крутое, что я когда-либо испытывал.
Группа начала дружно смеяться.
— Я не могу поверить, что это сработало! — сказал Богарт, — Я чувствовал себя так, словно буквально попал в другой мир.
— Это было потрясающе, — сказал Джулс, — Я все помню! Факты, уравнения. Будто у меня сейчас фотографическая память.
— Я чувствую себя действительно хорошо, — добавил Сэм с благоговением, — Как будто я мог бы научиться чему угодно за считанные минуты. Я удивлен, что это сработало. На самом деле, поражен.
— Это лучший подарок на день рождения, ребята, — сказал Раад, — Спасибо. Я так успешно сдам все свои занятия в этом году. Мы должны делать это каждую неделю. Я даже поделюсь богатством. Один из нас может забрать ее домой на неделю, а потом еще кто-нибудь на следующей неделе. Это слишком фантастично, чтобы держать все при себе.
Рука Сэма взлетела вверх, прежде чем кто-либо успел что-либо сказать.
Он был почти удивлен тем, как быстро вызвался добровольцем. Но в сфере сновидений было что-то действительно захватывающее. Она заставила его почувствовать то, чего он не чувствовал уже много лет. Он не был уверен, было ли это волнением, или нетерпением, или даже чем-то освобождающим. Он просто знал, что хочет сделать это снова.
— Я думаю, Сэм сильнее всех хочет сферу сновидений, — сказал Богарт со смехом.
— Полагаю, что так, — пробормотал Джулс.
— Все, что я знаю, это то, что после того парня с пиццей я мог бы съесть еще пиццы. На самом деле, я мог бы выиграть конкурс по поеданию пиццы...
— Обжорство небезопасно, — сказал ему Сэм, — Однажды я читал о мальчике, который участвовал в конкурсе по поеданию хот–догов. Он съел так много за двадцать минут, что задохнулся. Когда его вскрыли, его желудок и кишечник были так плотно забиты сосисками, что хот-доги попали в дыхательные пути. Потребовались буквально дни, чтобы достать все хот-доги.
— Сэм, тебе нужно прекратить эти безумные истории, — предложил Богарт.
— В любом случае, — Раад отключил сферу сновидений и передал ее Сэму, — Сфера в твоем распоряжении, приятель. Мы поменяемся на следующей неделе.
Сэм взял сферу и улыбнулся. Эта неделя обещала быть потрясающей.
Затем он понял кое-что странное. Он мог поклясться, что сфера слегка завибрировала в его руках.
Сэм услышал рок-музыку, доносившуюся из маминой спальни. Мама снова рисовала.
— Сэм? Ты дома? — услышал он ее крик.
— Да, мам, я дома, — крикнул он в ответ, — Я принес тебе еду с вечеринки Раада.
Он поставил накрытую фольгой тарелку на барную стойку.
Сэм и его мама жили в квартире с двумя спальнями и одной ванной комнатой. Спальни и гостиная были большими, и только с ними двумя это был уютный дом. Мамино искусство привнесло цвета в пространство. Стены были ярко-голубыми и увешаными ее яркими картинами. Диван в гостиной был деревенского оранжевого цвета, покрытый уютным одеялом и причудливыми подушками. На подставке для телевизора стояло несколько семейных фотографий с папой, мамой и им. На кухне находилась небольшая барная стойка и небольшой островок в центре кухонной зоны.
Музыка оборвалась, и из спальни вышла его мама. Ее светлые волосы были собраны в пучок на макушке. На щеке у нее была синяя краска, и на ней был забрызганный краской халат. Она вытирала руки испачканной разноцветными пятнами тряпкой.
— Как прошла вечеринка у Раада? — спросила она, — Она была совершенно потрясающей?
Примечание переводчика: шутка в том, что на английском эта реплика звучит как «Was it totally rad?». Слово «rad» созвучно с именем «Раад» и в данном контексте переводится как «крутой, восхитительный, потрясающий»
— Мам, когда ты перестанешь так произносить имя Раада?
— О, я бы сказала, примерно через сто лет, когда это наконец устареет.
— Хм. Ну, я испекла кексы. Хочешь один?
— Они без глютена с необработанным подсластителем?
— В них нет глютена, и они сделаны из абсолютно вкусного обработанного сахара и шоколада.
— Думаю, я поделюсь ими в учительской.
— Мам, ты знаешь, что я бы не взял ни одного.
— Я мечтаю о том дне, когда ты проснешься и почувствуешь запах сахара.
Сэм поставил сферу сновидений на барную стойку рядом с тарелкой.
— Это сфера сновидений. Она помогает учиться. Мы выиграли ее в Мега Пиццаплексе для Раада, и каждый из нас использует ее по очереди.
Его мама взяла сферу и повертела в руках, наблюдая, как Луноликий поворачивается влево и вправо.
— Странный на вид маленький парень. Помогает учиться, да? Как насчет того, чтобы помочь тебе отказаться от сумасшедших диет и побудить тебя есть пиццу, пирожные и конфеты, как обычный подросток?
— Мам, мое пищеварение улучшилось на пятьдесят процентов благодаря моему новому плану питания, и я стал более энергичен, если ты не заметила. Это новый я.
Мама сделала вид, что пялится на его лицо.
— Нет. Для меня ты все тот же малыш. Впрочем, красив, как и всегда.
Сэм покачал головой, но он привык к шуткам своей мамы.
Она была одним из самых сильных людей, которых он когда-либо встречал. Она каким-то образом пережила горе от потери своего школьного возлюбленного и помогла Сэму пережить скорбь по отцу в таком юном возрасте, но при этом сумела помочь им выжить. Его отец был кормильцем в семье, в то время как его мама заботилась о нем и следовала своей мечте стать художником на полную ставку. Ее картины не стали популярными, но ее страсть никогда не угасала, даже когда ей пришлось вернуться к работе учительницей рисования в средней школе. Теперь ей приходилось выкраивать время, чтобы рисовать для себя. Сэм не чувствовал себя так плохо, гуляя со своими друзьями, когда его мама была одна. Это давало ей возможность рисовать.
— Спасибо, что принес мне еду, — сказала мама, — Пахнет аппетитно.
— Вдвое больше сахара и глютена для меня. Так даже лучше.
На следующий день после школы Сэм установил Сферу Сновидений Луноликого в своей комнате. Его мама всегда слегка задерживалась в своей школе, чтобы подготовиться к следующему дню, и у него было немного времени для себя. Он поставил сферу сновидений на прикроватный столик и воткнул шнур в ближайшую розетку.
Как и в случае с гостиной, его мама позаботилась о том, чтобы его спальня была подчеркнута цветом. Его стены были зеленого лесного цвета, а мебель из светлого дерева. Она купила ему светло-коричневое постельное белье с оттенками темно-синего и зеленого. На его высокой книжной полке стояли несколько его любимых детских книг и несколько игрушек, которые купил ему отец. У него также была тонна книг о пищеварении, здоровье, микробах и принятии разумных решений. Его любимая фотография с ним и его отцом стояла на верхней полке. Они сидели на папином мотоцикле, вероятно, собираясь отправиться на одну из своих поездок отца и сына.
Сэм сел на кровать и взял тетрадь на два предмета со школьными записями по английской литературе и океанологии. Он поставил будильник на своих наручных часах на десять минут. Он решил снять очки и положить их на маленький столик, а затем нажал кнопку, чтобы запустить сферу сновидений.
Луноликий повернулся, и свет упал на лицо Сэма. Через мгновение он начал чувствовать, как это медленное, тяжелое чувство разливается по его телу. Это казалось настолько сюрреалистичным, что он задался вопросом, что произойдет, если он встанет, но он не хотел рисковать упасть и пораниться. Слова выплывали из тетради, танцевали перед ним, а затем растворялись в воздухе.
Вначале он появился прямо посреди "Гамлета". Костюмы были взяты прямо из исторического текста. Слова исполнителей были произнесены естественно. Ему казалось, что он наблюдает за игрой воображения Уильяма Шекспира прямо у себя в голове.
Сэм попытался поправить очки и вспомнил, что снял их. И тут его осенило. Он действительно мог видеть очень ясно без очков, используя сферу сновидений. — Это круто, — пробормотал он.
Его швырнуло в океан, и прежде чем Сэм успел запаниковать, он понял, что действительно может ходить и дышать под водой! Он опустился на дно океана и заскользил по песку и камням, стараясь не наступать на ползающих морских существ. Он почувствовал холод воды, но он не был слишком сильным. Косяк рыб разбежался в стороны, когда стая горбатых китов проплыла рядом, распевая песню. При этом даже в состоянии сна его разум уточнял, что песни горбатых китов большую часть времени состояли из стонов, хрюканья и свиста. Мимо него проплывали морские коньки. Морская черепаха медленно проплыла под китами. Затем киты проплыли мимо Сэма, и им овладело самое умиротворенное чувство. Он протянул руку и коснулся одного из китов. Он мог бы поклясться, что глаз кита действительно смотрел на него. Песни китов, казалось, скользили по водной ряби.
Внезапно зазвонили его наручные часы, и Сэма охватило чувство потери, когда он отошел от осознанного опыта. Это был странный переход из реальности сна в его настоящее. Он нажал кнопку на сфере сновидений, чтобы выключить ее, и выключил будильник. Но когда он снова приспособился к обстановке своей спальни, на его лице появилась улыбка.
— Это было фантастически! — крикнул он.
Сэм подпрыгнул и немного потанцевал, глядя на себя в зеркало. Он мог признать, что было странно видеть такую широкую улыбку на его лице. Это действительно преобразило его. Он почти никогда не улыбался, и на этот раз он мог признать, что выглядел и чувствовал себя счастливым. Он даже размял руки и задумался, не начать ли ему поднимать какие-нибудь тяжести. Он выполнял кардиотренировки, которые были рекомендованы для поддержания здорового образа жизни, но, возможно, ему следует добавить к ним что-нибудь еще. Он определенно подумает об этом.
В животе у Сэма заурчало. Он был так воодушевлен, что ему пришла в голову идея угостить свою маму домашним ужином. Он снова надел очки и пошел на кухню, чтобы приготовить одно из ее любимых блюд.
Час спустя, когда его мама вернулась домой, ее глаза расширились от удивления.
— Я что, зашла не в ту квартиру?
— Нет. Это твой дом, где твой сын готовит тебе твою любимую лазанью с глютеном и плавленым сыром.
— Успокойся, сердце мое. Сэм, что привело к этому?
Сэм знал, что это была сфера сновидений, но…
— Я просто чувствовал себя хорошо и хотел выразить свою признательность за все, что ты для меня делаешь. Так что я приготовил тебе ужин, и у меня даже было время прибраться в квартире.
— Я не так хорошо себя чувствую.
Мама подошла и положила руку ему на лицо.
— Ты не кажешься горячим. Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?
— Мам, прекрати, я чувствую себя прекрасно. Просто пытаюсь сделать что-нибудь приятное.
— Сэм, спасибо тебе. Я ценю этот жест. Это выглядит чудесно. Дай мне переодеться, а потом мы сможем поесть. Что ты собираешься есть?
— У меня также есть лазанья без глютена и без сыра.
— Я буду готова через пять минут.
На следующий день Сэм рассматривал сферу сновидений в своей спальне. Находясь в школе, он снова и снова прокручивал в уме свое вчерашнее занятие. Оно казалось сюрреалистичным и в то же время таким реальным. Создавалось впечатление, будто он путешествовал в другие миры прямо из пределов своей спальни. Он очень хотел продлить этот опыт еще немного.
— Держу пари, было бы неплохо включить ее, скажем, на пятнадцать минут, — рассуждал он, поправляя очки, — Всего на пять минут дольше. На самом деле это не должно иметь значения. Я имею в виду, как это может повредить?
У него не было никаких новых записей из школы для изучения, поэтому он сидел с целой книгой о правительстве, которая была довольно толстой. Он завел свои наручные часы на пятнадцать минут, снял очки и нажатием кнопки включил сферу сновидений.
Луноликий начал поворачиваться, и свет от сферы отразился на лице Сэма. Слова из книги плыли по воздуху, и ветви власти двигались перед его глазами. Он был свидетелем подписания Декларации независимости, за которой последовала историческая хронология избирательных прав. Он наблюдал, как Джордж Вашингтон приносил присягу, чтобы стать первым президентом, и с благоговением наблюдал за парадом президентов США, которые следовали за ним, когда приводились к присяге. Он был свидетелем принятия договоров и законов. Он мельком увидел, как ведутся войны, и это расстроило его, а затем, наконец, все содержимое книги проскользнуло в его разум, как в человеческий компьютер, загружающий файл.
Он начинал чувствовать себя каким-то гением с таким количеством знаний, упакованных в его мозгу. Он почувствовал, что дрожит от интенсивности и количества информации, свидетелем которой он стал. Возможно, подумал он, вся книга о правительстве — это немного чересчур.
В следующее мгновение сцена изменилась, и он оказался в небольшом парке.
Это странно, подумал он. Может ли этот парк быть частью истории, описанной в книге?
Его наручные часы запищали, сообщая, что время истекло.
Но Сэм подождал еще мгновение, прежде чем выключить сферу сновидений. Парк выглядел немного знакомым. На самом деле это мог быть любой парк с песочницей, горкой и качелями. Вокруг росли высокие деревья. Это был хороший день, на небе было всего несколько облаков. Щебетали птицы, а другие дети играли в песочнице и на качелях. Но потом он увидел…
— Эй, приятель, давай поиграем в салки. Ты водишь.
— Папа? — сказал Сэм, и это единственное слово, казалось, эхом отозвалось вокруг него.
Да, этот парк был частью истории. Истории Сэма.
— Давай, поймай меня! — улыбнулся его отец. Он был молод и здоров, точно такой, каким Сэм его помнил. У него были отросшие светло-каштановые волосы и некоторая щетина на лице из-за того, что он не брился несколько дней. Он носил выцветшие джинсы, черные рабочие ботинки и футболку. На нем были его фирменные очки Ray-Ban. Он махнул Сэму, чтобы тот следовал за ним, и Сэм побежал к нему.
Но Сэм был маленьким, а его отец всегда был быстрее.
— Папа, подожди, ты слишком быстрый!
— Давай, поймай меня. Это игра!
Сэм огляделся, немного нервничая.
Краем глаза он заметил, как что-то сине-серое сдвинулось. Сэм обернулся, чтобы посмотреть, что это было, но не увидел ничего, кроме нескольких деревьев.
Внезапно его отец выскочил из-за дерева прямо перед ним.
Они оба очень сильно смеялись, когда его отец поднял его и закружил по кругу.
Сэм оторвался от воспоминаний и нерешительно выключил сферу сновидений, а затем будильник на часах.
Он долго сидел в тишине, снова и снова прокручивая в уме утраченное воспоминание.
Сэм рылся в шкафу в прихожей, перебирая старые коробки. Это был их шкаф для барахла, полный сентиментальных предметов, а также странных вещей, которые им не всегда были нужны, но иногда использовались, таких как суперклей, скотч, отвертка, молоток, старый малярный валик и гаечный ключ. Он был почти уверен, что гаечный ключ принадлежал его отцу и никогда больше не будет использован в этой жизни.
— Сэм, что ты ищешь? — спросила мама у него за спиной.
У Сэма зачесался нос от пыли, и он один раз чихнул. Потом еще раз.
— Дважды, трижды за золото! — драматично объявила его мама.
— Я просто искал кое-что из папиных вещей.
— Я не знаю. Я хочу помнить его.
Сэм вытащил коробку с фотоальбомами и старыми ежегодниками, затем засунул ее обратно.
Последовала пауза, а потом мама сказала:
— Возьми ту белую коробку со съемной крышкой на верхней полке.
Сэм схватил коробку и отнес ее в гостиную.
— Что заставило тебя захотеть взглянуть на вещи твоего отца?
— У меня было воспоминание, и я подумал, что было бы неплохо вспомнить еще кое-что.
— Что это было за воспоминание?
— Мы были в каком-то парке, играли в салки. Я никогда не смог бы его поймать.
— Да, это всегда утомляло тебя, бегать за своим отцом.
Вместе они сели на диван и подняли крышку.
— Вот несколько вещей твоего отца.
Она достала бумажник, выцветший и потертый по краям, и ключи от его мотоцикла, хотя мотоцикл был поврежден в результате аварии. Там была его любимая белая рубашка с дыркой в воротнике, несколько коллекционных монет и несколько старых фотографий, сделанных, когда папа был маленьким.
— Ты похож на него, когда он был моложе, — сказала мама Сэма.
Сэм мог видеть фамильное сходство в носу, форме лица и рта.
— Вау, я никогда не осознавал, что отчасти похож на него.
Там также была куча компакт-дисков с портативным CD-плеером и наушниками.
— Папа любил музыку так же, как и ты, — вспоминал Сэм, — Я забыл об этом.
— Да, у меня в комнате есть большинство старых компакт-дисков, но вот несколько других его дисков, которые ему нравились в подростковом возрасте.
Сэм изучил футляры с компакт-дисками. Множество рок-н-ролльных групп и несколько сольных исполнителей. Он вытащил CD-плеер с наушниками.
— Конечно, милый. Бери то, что тебе нужно. В ящике на кухне есть несколько новых батареек. Твой отец хотел бы, чтобы ты послушал его старые любимые песни.
Сэм взял несколько компакт-дисков и убрал коробку обратно в шкаф. После того, как он заменил батарейки в плеере, он пошел в свою комнату и закрыл дверь. Он вставил компакт-диск в портативный проигрыватель и, надев наушники, лег на кровать.
Заиграла медленная рок-музыка, и он закрыл глаза, думая о своем отце.
На уроке государственного управления Сэму вернули его последний тест.
— Отличная работа, Сэм, — похвалил его мистер Тейлор, — Сейчас ты на вершине рейтинговой кривой. Я рад видеть, что ты прилагаешь больше усилий к учебе.
Он успешно сдал тест и дополнительные зачетные вопросы с общим результатом 115 процентов. Обычно он набирал 90. Так что он определенно повысил свою оценку с помощью сферы сновидений.
Джулс наклонился к нему с соседней парты.
— Когда ты собираешься поделиться сферой?
— После того, как закончится неделя. Я получил ее всего пару дней назад.
— Ты уже сдал тест на отлично. Теперь моя очередь.
— Мы составили план, Джулс. Мы должны его придерживаться.
— Не похоже, что это твоя сфера.
Сэм неловко поерзал на своем сиденье.
— Поговори с Раадом. Это была его идея, и это его сфера сновидений.
Джулс с хмурым видом откинулся на спинку стула, и Сэм сделал ровный вдох. Он не осознавал, что его пульс участился. У него было еще несколько дней со сферой, а потом кто-нибудь из других парней забрал бы ее домой. Таков был план, и это не должно было стать проблемой. Ну, он не думал, что это будет проблемой.
Он был так поглощен мыслями о сфере, что ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что он не позволил Джулсу помыкать им.
Раад догнал Сэма, когда тот шел к трибунам на обед.
— Как дела со сферой сновидений? — спросил Раад.
— Довольно неплохо, — сказал Сэм, надевая шляпу, которую он не забыл захватить на этой неделе, — Я делаю много записей. Я отлично сдал свой последний тест по государственному управлению.
Он не упомянул воспоминание о своем отце. Это было слишком приватное, слишком личное, и хотя Раад был его хорошим другом, ему было удобнее говорить о своем отце с мамой.
— Это круто. Я рад, что у тебя все получается. Эй, ты делаешь что-нибудь завтра после школы?
— Мой папа попросил меня сделать кое-какие дворовые работы и подстричь то старое дерево, которое растет у нас на заднем дворе. Мне бы не помешала некоторая помощь, если ты готов.
— Спасибо. Вдвоем мы справимся с этим в кратчайшие сроки.
— И послушай, Сэм, мне жаль, что Джулс доставил тебе неприятностей на вечеринке Мисти.
— Тебе не за что извиняться. Это был не ты. Просто Джулс был Джулсом.
Друзья оставили этот разговор и поднялись на трибуны, чтобы встретиться с остальной группой.
Иногда Сэм зависал с ребятами после школы и шутил в течение получаса, но сегодня он пошел прямо домой. Он жаждал снова воспользоваться сферой сновидений. Жаждал чувствовать себя хорошо. Жаждал почувствовать прилив энергии. Жаждал еще одного осознанного переживания.
Он схватил яблоко, вымыл его, а затем отнес в свою спальню. У него было несколько записей по одному предмету и, ну, он подумал, не всплывет ли еще одно воспоминание.
Иногда ему снился отец, но сон всегда исчезал, когда он просыпался. Иногда он смотрел на фотографии, чтобы вспомнить его, но это было не то же самое, что то яркое воспоминание, которое он пережил. Оно было таким, будто он действительно переживал тот веселый момент в парке, когда был маленьким. В то время не было никаких забот. Там были смех, веселье и радость. Чувство радости и беззаботности на самом деле больше не было частью его жизни, и становилось немного грустно, когда он думал об этом.
Дело не в том, что он не любил свою маму, но с уходом папы в их семье образовалась дыра, которая, казалось, никогда не будет заполнена. Когда он испытал яркое воспоминание, эта дыра была ненадолго заполнена и переполнена.
Он хотел испытать все это снова.
Он откусил яблоко и завел часы на пятнадцать минут, затем заколебался. Когда он в последний раз использовал сферу, осознанное сновидение о его отце пришло только после первых пятнадцати минут учебного времени.
Еще пять минут, казалось, не причинили ему вреда.
— Я уверен, что еще десять минут тоже было бы прекрасно, — сказал он. Знакомый голос в глубине его сознания говорил ему, что это, возможно, не такая уж хорошая идея, но он подавил его. Он не мог всегда быть Капитаном Думом.
У него может быть целых пять минут времени со своим отцом в состоянии сна. Когда он на пару минут превысил запланированные пятнадцать, он чувствовал себя прекрасно. На самом деле, он чувствовал себя фантастически каждый раз, когда использовал сферу сновидений. Даже лучше, чем быть на его безглютеновой диете. Он вздохнул и перевел будильник на двадцать минут.
Сняв очки, он нажал кнопку включения сферы сновидений. Огни закружились, тяжелое чувство проникло в его тело, и учебные записи ожили. Он познал науку об океане на новом уровне. Он чувствовал, что океаны были очень старыми. Древними. Миллиарды лет истории можно было бы рассказать через океаны. Но Сэм не решался воспринять такой объем информации. У него внезапно возникла мысль, что его разум не сможет справиться со всем этим. Затем сцена изменилась.
Яблоко, которое он ел, взмыло в воздух. Оно разделилось на части: плодоножку, сердцевину, семена, внутреннюю мякоть яблока и кожуру.
Питательные вещества яблока оказались перечислены перед его глазами, а также польза для здоровья организма.
— Вау, — сказал он с благоговением, — Похоже, мне нужно есть больше яблок.
Его мама и папа взяли его с собой на прогулку в парк развлечений. Они катались на скоростных аттракционах, играли в игры и ели воронкообразный торт. Папа купил ему плюшевого жирафа и позволил ему сидеть у себя на плечах, пока они шли сквозь толпу людей. С такой высоты он мог видеть все. Ему показалось, что он увидел в толпе смешную шляпу с колокольчиком, свисающим с кончика, и клоуна с пушистыми рыжими волосами впереди них. Он чувствовал легкое дуновение ветра на своей коже. Мимо него пролетела чайка и приземлилась на соседний забор. Сэм попытался поймать ее. Птица пронзительно закричала и улетела.
Затем последовала поездка в зоопарк. Папа опустился на колени рядом с Сэмом, и они смотрели, как гориллы растягиваются на солнце. Он чувствовал запах лосьона после бритья своего отца и ощущал комфорт от того, что был с ним. Маленькие обезьянки заставляли Сэма смеяться, когда прыгали с деревьев и дергали друг друга за волосы. Его отец попытался потрепать его по волосам, и они вместе захихикали.
Был веселый момент, когда они устроили пикник на пляже. Мама и папа помогли ему построить замки из песка, отлитые из пластиковых ведер, но их смыло волной. Сэм был расстроен, пока отец не плеснул на него холодной морской водой и не начался бой брызгами. Сэм чувствовал вкус соленого воздуха, как будто он действительно был там, и чувствовал зернистый песок на своей коже.
Он заново пережил семейный вечер кино. Сэм сидел на диване, втиснувшись между мамой и папой, с большой миской попкорна на коленях. Его рот наполнился слюной от вкуса сливочного масла, а кожа согрелась от уюта комнаты. Он чувствовал себя любимым и защищенным, зажатым между своими родителями.
Это были одни из лучших моментов в его жизни. Казалось, Сэм забыл все те чудесные времена, которые они провели вместе. Или, возможно, он похоронил их глубоко в своем сознании, потому что воспоминания причиняли слишком сильную боль.
Прозвучал будильник. Сэм выключил сферу сновидений с мягкой улыбкой на лице. На этот раз он не был слишком опечален. Он был рад снова пережить эти моменты. Он вытащил проигрыватель компакт-дисков, надел наушники и откинулся на спинку кровати, слушая музыку своего отца. Затем он прокрутил в уме воспоминания, которые только что пережил, как свой личный домашний фильм.
Некоторое время спустя он моргнул, услышав, как его мама вошла в квартиру. Ближе к вечеру в его комнате слегка потемнело. Он сел, снял наушники и потер глаза, пытаясь стряхнуть сонливость с головы. Он посмотрел на свои часы. Он лежал, прокручивая воспоминания в уме больше полутора часов. Он даже не понял, сколько времени прошло.
В тот вечер Сэм нашел маму в своей комнате, держащую сферу сновидений.
Вспышка раздражения охватила его.
Его голос был настойчивым, и он попытался остановить себя от того, чтобы вырвать сферу из ее рук.
— Воу, просто смотрю на забавный шар. Что тебя так встревожило?
— Ничего. Я не знал, что ты делаешь. Это Раада. Мы должны быть осторожны с этим. Пожалуйста, просто поставь его на место.
— Я знаю, что это Раада. Ты пользовался этим каждый день?
— Нет, — солгал он, скрестив руки на груди, — Но когда я это делаю, это помогает мне вспомнить мои школьные конспекты.
— Хм. Не припомню, чтобы у тебя раньше были проблемы с запоминанием своих записей. И ты, кажется, немного напряжен из-за этого шара.
Она одарила его материнским взглядом, который он так хорошо знал. Взгляд, который, по сути, говорил: “Вернись к реальности”.
— Просто будь осторожен с подобными вещами, Сэм. Довольно скоро ты мог бы кудахтать, как цыпленок, и что бы мы тогда делали? И я шучу только наполовину.
Наконец она поставила сферу на место и вышла из его комнаты, закрыв за собой дверь. Сэм почувствовал, как его сердцебиение начало замедляться.
Он сел на свою кровать и поднял сферу. Луноликий уставился на него своими красными глазами.
— Если бы она только знала, какой ты на самом деле замечательный, она бы не приставала ко мне из-за тебя.
Он снова почувствовал странную вибрацию, исходящую от сферы, и почувствовал желание попробовать сферу сновидений еще раз, хотя в этот день у него уже был сеанс. Может быть, всего на десять минут, подумал он.
Но когда он услышал, как его мама моет посуду и подпевает радио, он решил подождать до завтра. Он может быть слишком отвлечен звуками, которые его мама издавала, пока была дома.
Ночью он ворочался с боку на бок. Он чувствовал сферу, стоящую рядом с ним на маленьком столике. Он не смотрел на нее, но знал, что она была там. Простынь была зудящей и жаркой. Он сбросил простыню и повернулся на бок. Луноликий уставился прямо на него. На долю секунды ему показалось, что красные глаза ярко вспыхнули.
Он моргнул, и свет исчез. Вероятно, он просто наполовину спал. Но он все еще испытывал неприятное желание включить сферу сновидений и вернуться в то знакомое осознанное состояние.
Он протянул руку, чтобы нажать кнопку включения, и снова остановил себя.
Сэм быстро заморгал от раздражения, и в груди у него что-то сжалось. Он включил настольную лампу и сел в постели, взяв сферу сновидений. Его плечи были напряжены, а ноги беспокойны. Он не мог расслабиться. Но со сферой он всегда чувствовал себя спокойно. Ему действительно было это нужно прямо сейчас.
— Нет. Я могу подождать до завтра после школы. Когда я остаюсь дома один.
Он встал, отключил сферу от розетки, поставил ее в шкаф и закрыл дверцу.
— Завтра, — пробормотал он, опустив глаза. Ему просто нужно было немного поспать.
В тот день Сэм пошел в школу с тяжелым случаем тумана в голове. Он был раздражителен, и сам не знал почему. В классе он чувствовал себя оторванным от реальности. Он сидел на уроке государственного управления и должен был делать записи, но он просто все время смотрел на доску. Он знал, что мистер Тейлор обращается к классу, но не мог сосредоточиться на его словах.
— Земля Сэму. Привет! — окликнул его Джулс.
Джулс щелкнул пальцами у себя перед носом.
— Просыпайся. Урок окончен, чувак. Прозвенел звонок. Много мест занимаешь?
Он оглядел класс. Другие дети уже встали и направлялись к двери.
Он встал и схватил свой рюкзак с пола, и Джулс случайно столкнулся с ним, когда проходил мимо.
Джулс повернулся и хмуро посмотрел на него в ответ.
Затем он снова намеренно толкнул его, когда тот выходил из класса.
Сэму пришлось отступить назад, чтобы не упасть. Джулс нарочно толкнул его! Сэм ворвался в свой шкафчик, чтобы взять обед, и захлопнул металлическую дверцу.
Он подпрыгнул. Лидия стояла рядом с ним. Он вздохнул.
— О, привет, Лидия. Не заметил, что ты там.
Сэм поправлял свой рюкзак, но теперь он посмотрел на нее с подозрением.
Ее глаза расширились, и она сделала шаг назад.
— Эм, ты выглядишь немного расстроенным, вот и все.
Он не был расстроен. С ней все было в порядке?
— Да, школа может утомлять. Эм, я тут подумала…
— Да, хорошо, — сказал он, прерывая ее, — Мне нужно идти.
Когда Сэм шел к трибунам, он задавался вопросом, почему люди вдруг заинтересовались тем, как он себя ведет или чувствует. Обычно люди даже не видели его и не хотели с ним разговаривать. Теперь, когда он хотел, чтобы его оставили в покое, казалось, что все лезут в его дела.
Он сидел на трибуне рядом с Раадом.
— Как дела, Сэм? — спросил его друг.
Но все шло не очень хорошо. Сидя на солнце, он понял, что забыл свою шляпу и солнцезащитный крем. В то утро ему не хотелось делать бутерброд, поэтому все, что у него было, — это фрукты, и они, вероятно, не насытили бы его. Сегодняшний день выдался совершенно неудачным.
— Ты в порядке? Ты выглядишь немного уставшим.
Из своей позы, прислонившись к боковым перилам, вмешался Джулс.
— Он был так же отстранен на уроке по государственному управлению. Я думаю, что сфера сновидений серьезно выводит его из себя. Думаю, пришло время передать ее следующему человеку, который сможет с ней справиться. Мне.
— Нет, она ничего со мной не делает. Я даже не часто ей пользовался, — сказал Сэм, — Я просто плохо спал — как будто это тебя касается. Твоя очередь придет после окончания недели. Теперь брось это. — он повернулся к Рааду, — Каждый день он лезет в мои дела. Отдай мне сферу. Поделись сферой. У него еще не было сферы, а он уже нервничает из-за нее.
Богарт рассмеялся, и Джулсу это не понравилось.
— Это ты нервничаешь из-за нее, — выплюнул Джулс, — Ты, наверное, чертовски одержим ей. Ты, наверное, пользуешься ей весь день, каждый день, как придурок, которым ты и являешься.
— Я не придурок, — огрызнулся Сэм в ответ, — Ты сам придурок, который не может дождаться своей очереди.
— Посмотрите, какой Сэм ворчливый. Сфера делает людей ворчливыми? Может быть, мне стоит пропустить свою очередь. Мне нравится быть в хорошем настроении.
— Просто заткнитесь! Мне даже все равно, буду я еще пользоваться сферой или нет. Я даже не собираюсь использовать ее сегодня, просто чтобы доказать, что вы ошибаетесь.
— Тогда отдай ее, — сказал Джулс.
— Как ты меня назвал? — Джулс подошел ближе к трибунам.
— Давайте все успокоимся, — сказал Раад, который всегда был миротворцем, — Успокойся, Сэм. Все просто дурачатся. Джулс, расслабься, чувак. Я думаю, что сегодня все немного на взводе.
— Если я на взводе, то это потому, что иногда мне не хочется шутить с вами, ребята. Ладно? Иногда я не хочу быть мишенью для ваших придирок или разговоров о том, что во мне не так. Иногда я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
Он схватил свой пакет с ланчем и потопал вниз по трибунам, чтобы сделать именно это. Побыть в покое. Он мог видеть, как некоторые другие старшеклассники шептались о нем, когда он рванул прочь.
— Что? — рявкнул он на парня, уставившегося на него.
Плечи Сэма двигались вверх и вниз в такт его дыханию, и он знал, что ему нужно успокоиться. Он нашел небольшой уголок у здания школы и соскользнул на землю. Он устал и, да, он был ворчливым, но ему не нужно было, чтобы его друзья рассказывали ему то, что он уже знал. Он достал банан, очистил его и съел. Затем он достал свое яблоко и откусил от него. Он закрыл глаза и попытался успокоиться, чтобы унять тревогу, терзавшую его грудь. Он пожалел, что не взял с собой отцовский проигрыватель компакт-дисков. Его не было, поэтому он представил, как погружается в состояние сна со сферой, где он всегда был спокоен и умиротворен. Где никто не мог побеспокоить его или сказать, что он ведет себя неправильно. Где он был свободен от тревог. Где жизнь была в безопасности.
Конец школьного дня не мог наступить достаточно быстро. Сэм выключил свой телефон и пошел домой. Он не стал встречаться с ребятами на парковке. Он все еще чувствовал себя не в своей тарелке и не был уверен, в чем проблема. Он не мог полностью винить ребят. Они были одинаковыми. Всегда отпускают шутку о ком-нибудь, часто о Сэме. Но обычно Сэм отмахивался от этого. Обычно Сэм избегал конфронтации. Сегодня, похоже, он не смог этого сделать. Может быть, из-за недостатка сна или из-за того, что он недостаточно поел.
Он остановился у мини-маркета и поискал, что бы перекусить, но все было обработано и напичкано сахаром и химикатами. Он посмотрел на энергетический напиток, поколебался, затем вместо этого подошел к автомату с кофе. Ему нужен был быстрый заряд энергии. Он купил кофе и выпил его по дороге домой. Он вздрогнул, потому что он был неприятным на вкус, но кофеин, как он надеялся, выведет туман из его мозга.
Он проходил мимо соседнего торгового центра. Машины проезжали мимо по оживленной улице. Рядом с ним на скейтборде катался ребенок. Он увидел рекламу Мега Пиццаплекса Фредди на автобусной остановке. Он посмотрел на Глэмрок Фредди, Волчицу Роксанну, Глэмрок Чику и Аллигатора Монтгомери, которые все вместе выглядели счастливыми и жизнерадостными. Он прошел дальше и увидел в витрине магазина снежные шары. В следующем окне висели колокольчики. Все напоминало ему о сфере сновидений.
Он хотел использовать сферу, когда учился в школе. Он хотел использовать ее прямо сейчас. Но он пытался доказать своим друзьям, самому себе, что может остановиться, когда захочет. Что он не нервничает из-за нее. Что он не одержим.
Да, он был раздражителен, но он знал, что почувствовал бы себя лучше, если бы провел еще один сеанс со сферой. Тревога бы полностью исчезла. Раздражение бы исчезло.
Разве это не все, что имело значение?
Почему он должен лишать себя счастья только из-за того, что думает Джулс? Ему даже не нужно было знать. Каждый имел право чувствовать себя хорошо, чувствовать себя счастливым. Даже Сэм. И это было то, что он собирался сделать, сделать себя счастливым. Он допил плохой кофе, выбросил стаканчик в мусорное ведро, а затем пробежал остаток пути домой трусцой. Он направился прямо в свою комнату. Он часто дышал и облизал пересохшие губы. Он сбросил рюкзак и скинул ботинки. Он открыл шкаф и положил сферу сновидений обратно на прикроватный столик, где ей и место. Он снял очки, поставил часы на двадцать минут и нажал кнопку включения сферы сновидений.
Луноликий закружился. Вспыхнул свет, и Сэм почувствовал, как его эмоции выровнялись, когда он погрузился в осознанное сновидение. Он был именно там, где и должен был быть.
Когда у него зазвонил будильник и он вышел из состояния сна, он почувствовал облегчение и спокойствие. Хотя на этот раз он чувствовал усталость, близкую к изнеможению. Не было ощущения прилива энергии, как тогда, когда он впервые начал использовать сферу. Он не был уверен, почему. Не слишком ли часто он использовал сферу сновидений? Он задумался. Но потом сразу же проигнорировал это.
Он не забыл включить свой телефон, и выскочила куча сообщений.
Он забыл, что должен был помогать Рааду с его работой во дворе. Он крепко зажмурил глаза. Он ненавидел разочаровывать людей. Особенно Раада.
Он сильно потер голову, а затем быстро отправил ему сообщение:
«Мне так жаль. После школы я неважно себя чувствовал и сразу пошел домой отдыхать. Я должен был написать и дать тебе знать об этом. Я могу помочь тебе завтра. Обещаю»
Раад отправил ответное сообщение:
«Не волнуйся. Я попросил Джулса помочь мне»
Плечи Сэма поникли. Раад был его единственным хорошим другом. Он не хотел портить с ним отношения. Он встал, так как его мама скоро должна была вернуться домой, но чувствовал, что мог бы поваляться еще час... или два. Он подошел к зеркалу в своей спальне и моргнул.
Он был бледнее, чем обычно, и у него действительно были темные круги под глазами. Его руки были сжаты в кулаки, как будто он был готов с кем-то подраться, и он намеренно разжал их, потирая ладони о бедра. У него мелькнула мимолетная мысль, что, возможно, это сфера сновидений изматывает его. Но потом ему на ум пришли слова Раада: Да ладно, Сэм, что может пойти не так с вращающимся шаром с подсветкой?
Он услышал, как его мама вошла в дверь. Он вздохнул и изобразил на лице улыбку, но она показалась ему неестественной, поэтому он перестал пытаться выглядеть счастливым и вышел ей навстречу.
Разговора за ужином с мамой почти не было. Ужин был простым: суп и рис. Сэм устал, и если мама была тихой, значит, она тоже устала. Мама встала, чтобы поставить свою миску и ложку в раковину. Сэм последовал за ней, а затем повернулся, чтобы пойти в свою комнату.
— Сэм, твоя очередь мыть посуду, — сказала она ему.
Сэм вздохнул и повернулся к ней лицом.
— Я слишком устал сегодня вечером. Разве ты не можешь сама помыть ее?
— Некоторое время назад мы договорились работать по очереди, и теперь твоя очередь.
— А ты не можешь сделать исключение?
— Нет. Я тоже устаю, и я мою посуду, когда приходит моя очередь, независимо от того, устала я или нет. И ты обычно тоже.
— Хорошо, я займусь ей завтра после школы.
— Ты же знаешь, я не люблю, когда на кухне беспорядок.
— Это не моя проблема, — отрезал он.
— Это твоя проблема, — мама скрестила руки на груди, — Что с тобой происходит?
— Я имею в виду твое плохое отношение. Это на тебя не похоже. Обычно тебе не нравится, когда грязная посуда остается на месте из-за скопления бактерий.
Это было правдой, но в данный момент ему было все равно.
— Что происходит на самом деле, Сэм?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— О, ты не понимаешь? Посмотри на свою рубашку!
— Посмотри вниз на свою рубашку.
Сэм посмотрел на свою рубашку, и его глаза расширились.
— Что не так с этой картинкой, Сэм? — его мама подошла к нему и ущипнула за рукав его рубашки, — Она мятая. Ты никогда не носишь мятую одежду. Ты ходил в школу в таком виде?
— Я забыл, — тихо сказал он и поправил очки.
Она пронеслась мимо него в его спальню и подняла руку, как бы демонстрируя его комнату.
— Твоя кровать в беспорядке. Твой рюкзак брошен на пол вместе с твоими ботинками. Твоя одежда не попала в корзину для белья, а с тобой никогда такого не бывает, Сэм. Никогда. Итак, я собираюсь спросить тебя кое о чем и ожидаю честного ответа. Ты делаешь что-то, чего тебе делать не положено?
— Что? Нет, мам, нет. Я не делаю ничего плохого. Даю слово.
— Тогда что происходит? Случилось ли что-то в школе, о чем я не знаю? Это из-за девушки? — она протопала к сфере сновидений, — Это из-за этой штуки? Что, черт возьми, она с тобой делает?
Иррациональная волна расстроенных чувств захлестнула Сэма.
— Нет, мам! Просто остановись и оставь меня в покое!
— Нет. Что бы ни происходило, я хочу, чтобы это прекратилось! И я хочу, чтобы эта штука исчезла, понимаешь? Верни ее Рааду!
— Я сделаю это! Просто не беспокойся об этом! Перестань лезть ко мне из-за каждой мелочи!
— Я твоя мать, и я буду беспокоиться обо всем, о чем захочу! Потому что ты все еще ребенок, и моя работа — заботиться о твоем благополучии. Когда ты это поймешь, все пойдет намного проще!
Его мама выбежала, а Сэм ушел в свою комнату, захлопнув дверь за ней и ее возмутительными обвинениями.
Он бросился на кровать, сбросил очки и зарычал в подушку. Он повернул голову и оказался лицом к лицу с Луноликим.
— Ты меня понимаешь, не так ли?
Несмотря на то, что его мама была дома, он установил будильник на запястье, включил сферу сновидений и уставился на вращающиеся огни.
— Мам, я собираюсь сегодня остаться дома и не идти в школу.
Ему снились странные, неприятные сны, и он всю ночь ворочался с боку на бок. Он не понимал, почему больше не может хорошо спать. Должно быть, дело было во вчерашнем кофе из мини-маркета. Он перестал пить содовую и кофе по какой-то причине, и теперь он вспомнил почему.
Мама подошла к Сэму и пощупала его голову.
— В чем дело? Ты плохо себя чувствуешь?
— Я плохо спал прошлой ночью. В школе не происходит ничего важного. Я напишу своим учителям по электронной почте о сегодняшней классной работе и наверстаю упущенное.
— Слушай, я сожалею о прошлой ночи. Мы оба были раздражены и срывали злость друг на друге. Это была долгая неделя.
— Мне тоже жаль. Просто у меня много чего на уме.
— Милый, я знаю, что ты сейчас очень скучаешь по папе.
— Мне было... тяжело в последнее время.
— Я знаю, Сэм. — она быстро моргнула несколько раз, — Выходной бы не повредил. Просто отдохни от этого странного шара. Хорошо?
— Конечно, мам. Для меня это видеоигры и просмотр телевизора весь день.
— Теперь я знаю, что ты плохо себя чувствуешь, если соглашаешься со мной. Когда ты вернешь шар Рааду?
Это было правдой, и от одной мысли об этом у него немного сдавило грудь. Он скрестил руки на груди, борясь с неловким чувством.
— Хорошо. Успокойся и отдохни.
Спустя несколько минут она ушла на работу.
Сэм почувствовал знакомый укол вины за то, что солгал своей матери, но она бы просто не поняла. Сфера сновидений была чудом. Вчера у него было больше осознанных снов со своим отцом, сотканных из большего количества воспоминаний, которые он забыл. Казалось, он наверстывал упущенные годы. Ему это было нужно. Ему нужно было, чтобы его тревоги исчезли. Конечно, заряжающая энергией часть этого опыта полностью пропала. Но это было нормально. Он мог жить с этим.
Он направился прямо к прикроватному столику, где стояла сфера сновидений. Он не завтракал, но голода не чувствовал. Его желудок не урчал, так что до обеда с ним все будет в порядке. На этот раз, сняв очки, он лег на свою кровать и устроился поудобнее. Он завел часы на двадцать минут.
Он повернулся на бок и уставился на сферу со своего прикроватного столика. Он нажал кнопку включения, и в его глазах вспыхнули огоньки. Луноликий начал кружиться, размахивая руками.
Сэм довольно быстро впал в состояние осознанного сновидения. Ему было восемь, и он катался на мотоцикле со своим отцом. Шум мотора эхом отдавался вокруг них. Это была последняя поездка, которую они совершили вместе. Они были в дорожном путешествии, только они вдвоем. Погода стояла теплая, и листья желтели, падая на дорогу. Сэм почувствовал спокойствие, что все в порядке. Со своим отцом он был в безопасности.
Папа свернул на остановку для отдыха со столами для пикника и туалетами. Другие семьи сидели за другими столами. Мама приготовила им бутерброды и упаковала закуски и воду. Папа разложил продукты на столе, чтобы они могли покопаться в них.
— Сэм, — начал папа, когда они сидели за ланчем, — Я рад, что мы можем кататься вместе.
— Знаешь, когда ты станешь старше, я хочу, чтобы ты испытал то, что выходит за рамки твоей зоны комфорта. Не бойся пробовать что-то новое. Отправляйся в приключения со своими друзьями. Исследуй мир. Открой для себя то, что делает тебя счастливым, и испытай этого как можно больше.
Сэм кивнул с набитым сэндвичем ртом.
— Кроме того, я хочу, чтобы ты не забывал делать правильный и ответственный выбор. Будь сильным молодым человеком и делай то, что правильно. Когда ты делаешь выбор в жизни, всегда будут последствия. Хорошие или плохие, в зависимости от того, какие действия ты предпримешь.
— Возможно, ты сейчас не понимаешь, но, надеюсь, ты вспомнишь этот разговор, когда тебе понадобится. Когда ты станешь старше, это будет важно.
— Ты будешь там, чтобы напомнить мне позже. Верно?
Сэм нахмурился, вновь переживая это воспоминание. Он сделал противоположное тому, чего хотел для него его отец. Он стал осторожным ребенком, который почти не пробовал ничего нового или авантюрного. Все началось, когда он потерял своего отца в результате аварии на мотоцикле. Он знал, что мотоциклы — не самый безопасный вид транспорта, но не думал, что с ним или папой может случиться что-то плохое. Но так оно и произошло. Так что с этого момента он старался быть осторожным. И всякий раз, когда он чувствовал, что выходит из своей зоны комфорта, его охватывало беспокойство.
Его отец был его чувством безопасности. Без него Сэм соорудил себе кокон.
Он чувствовал, что если будет принимать осознанные и осторожные решения, то будет в безопасности. Но чего он не понимал, так это того, что он лишал себя новых впечатлений, которые могли бы обернуться чем-то хорошим. Впечатлений, которые могли бы принести ему часть той радости, которую он потерял, когда папы не стало. Он не хотел разочаровывать своего отца. Он хотел быть ребенком, которым папа мог бы гордиться. Он хотел чувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы действовать и делать забавные вещи, например, отправляться в спонтанные приключения со своими друзьями. Может быть, пригласить девушку на выпускной.
Он чувствовал, что не был тем сильным молодым человеком, который делал правильный выбор, каким хотел видеть его отец. Не тогда, когда он планировал каждый шаг в своей жизни со страхом, что что-то может пойти не так или что с ним может случиться что-то плохое.
Зазвонил будильник на его наручных часах.
Сэм попытался дотянуться, чтобы выключить сферу сновидений, но он будто бы не мог поднять руку с кровати.
Эй, подумал он. Что со мной такое?
Воспоминание изменилось. Он вернулся в их старый дом. Он сидел за кухонным столом и ел хлопья перед тем, как пойти в школу. В гостиной был включен телевизор. Папа прощался перед тем, как отправиться на работу.
— Увидимся позже, приятель, — сказал он Сэму и рукой взъерошил его волосы.
Сэм был слишком увлечен телевизором, чтобы ответить. Вдалеке он услышал рокот мотоцикла.
— Нет, — сказал Сэм, пытаясь вырваться из осознанного сна. Он не хотел снова переживать это воспоминание.
Воспоминание изменилось. Сэм наблюдал, как его мама забрала его после начальной школы, чтобы отвезти в больницу. Она плакала.
— Это твой отец, Сэм. Произошел несчастный случай.
— Что случилось? С папой все будет в порядке?
Мама не ответила, потому что не знала ответа.
У Сэма сдавило грудь, и он внезапно испугался. Почувствовал страх сильнее, чем он когда-либо чувствовал раньше.
— Остановись! Я не хочу этого видеть! — Сэм покачал головой, но не смог вывести себя из состояния осознанного сновидения. Он едва мог поднять руку, и она упала обратно на кровать. Как будто его тело было слишком измучено, чтобы двигаться.
Наконец, он взмахнул рукой ровно настолько, чтобы выключить сферу. Он сел, моргнул и перевел дыхание. Затем его мама ворвалась в дверь его спальни.
Мама была растрепана и плакала. Но она все равно выглядела моложе.
— Это твой отец, Сэм. Произошел несчастный случай.
Глаза Сэма расширились. Он мотнул головой в сторону сферы сновидений. Луноликий замер, а затем маленький шут снова медленно повернулся, когда из сферы вспыхнули огни.
Сэм посмотрел вниз на кровать и увидел, что все еще находится в трансе.
Он оглянулся на свою маму и погрузился в воспоминания.
Он снова стал самим собой, наблюдая, как его мама расхаживает по полу больницы. Она продолжала вытирать свежие слезы смятой салфеткой.
Доктор вошел в комнату. Его глаза были усталыми.
— Миссис Баркер, мы больше ничего не могли сделать для вашего мужа. Я сожалею о вашей утрате.
Мама рухнула у него на глазах, и Сэм начал плакать из-за своего отца.
— Остановись! Позволь мне на этот раз проснуться по-настоящему!
Собрав все свои силы, Сэм рывком поднялся с кровати и ударил рукой по кнопке сферы сновидений, чтобы выключить ее.
Он тяжело дышал. На его лбу выступили капельки пота. Его руки были сжаты в кулаки, и он дрожал.
Он посмотрел на свои руки и разжал ладони. Действительно ли он проснулся на этот раз? Он потер лицо. Он почувствовал, что проснулся.
Он встал, но был слаб и потерял равновесие, поэтому снова сел. Он обхватил голову руками, чувствуя, как она пульсирует от боли в центре лба. Оба его глаза защипало. У него пересохло во рту. Он не был уверен, как долго ему снился сон, но прошло больше двадцати минут, на которые он заводил будильник.
Сэм понял, что что-то определенно было не так. С тех пор как он использовал сферу сновидений, его чувство реальности стало размытым. Он думал, что очнется от состояния сна, хотя на самом деле этого не произошло. Это было похоже на то, что его контроль ускользал.
Не только это, но и то, что он менялся.
Он нарушал обещания и прогуливал школу. Он был раздражителен со своими друзьями и со своей мамой. Он лгал всем. Желание использовать сферу было всегда. Когда он был в школе. Когда он лежал ночью в постели. Как будто он не мог перестать ей пользоваться. Не мог перестать думать о ней.
Его отец предупреждал его о необходимости делать ответственный выбор, и пришло время начать.
Он должен был вернуть сферу Рааду. Сегодня же.
Он заставил себя подняться. Он подошел к своему зеркалу, а затем удивленно посмотрел на себя. Его глаза были ярко-красными во внешних уголках. Он придвинулся ближе к зеркалу.
— О боже, — прошептал он, когда его пульс затрепетал. В обоих его глазах была кровь!
Он читал о том, что кровеносные сосуды в глазах иногда лопаются при напряжении или раздражении. Мгновение он расхаживал взад-вперед, в груди у него все сжалось. Что он собирался делать? Что бы сказала его мама? Будет ли она винить сферу?
— Все в порядке, — пробормотал он, — Мои глаза заживут. Мне просто нужно вернуть сферу Рааду. Мне нужно вернуться к нормальной жизни, а потом я придумаю, что сказать маме, чтобы она не психовала.
Он вздохнул и пошел на кухню, чтобы приготовить себе полезный куриный салат без глютена и молока со свежими фруктами. Он не был голоден, но заставил себя поесть, а затем принял душ, чтобы проснуться. Он закапал несколько капель в глаза, просто на случай, если это поможет. Он погладил рубашку и брюки и оделся, затем схватил сферу сновидений и направился к дому Раада.
Пришло время навсегда расстаться со Сферой Сновидений Луноликого.
Сэм постучал в парадную дверь дома Раада, но никто не ответил. Он услышал низкий лай Брутуса и постучал снова. Сэм потянул за ручку, и дверь открылась. Оу. Кто-то забыл запереть дверь.
— Все в порядке, мальчик, это всего лишь я. Это Сэм.
Брутус наклонил свою большую голову. Казалось, он узнал Сэма, а затем повернулся и побежал — или заковылял — прочь.
— Раад, ты дома? — крикнул Сэм, входя в дом и закрывая дверь. Нет ответа. — Здравствуйте? Миссис и мистер Доусон? Это всего лишь я, Сэм. Я зашел, чтобы оставить кое-что для Раада.
Казалось, что дома никого не было. Сэм взглянул на часы. Ребята только что вышли из класса. Он пришел слишком рано. Он достал свой телефон и набрал номер Раада.
— Привет, Раад, я у тебя дома. Я возвращаю сферу сновидений.
— Сэм, я все гадал, где ты был сегодня. Я снова забыл запереть дверь?
— Моя мама будет в бешенстве. Хотя это круто. Мы должны вместе провести учебное занятие. Мы все. Так что расслабься и жди нас. Я знаю, что Джулс тоже готов к смене очереди со сферой.
— Вы, ребята, сейчас направляетесь сюда?
— Должен быть примерно через... двадцать пять минут. Нужно отнести сочинение учителю, а потом мы идем ко мне домой. Увидимся там, хорошо?
Сэм отключил звонок и поставил сферу на кофейный столик Раада. Он вздохнул и сел на диван. Он начал постукивать пальцами по коленям, глядя на сферу.
В тишине дома ему показалось, что он услышал вибрацию сферы сновидений. Он поднял ее, и она показалась ему теплой. Или это было просто его воображение?
Он покачал головой и поставил сферу обратно на стол.
Он скрестил руки на груди, затем разжал их, поскольку соблазн сферы, казалось, притягивал его вопреки здравому смыслу. Он уставился на Луноликого.
— Двадцать пять минут. Я думаю, что это идеальное время для последнего опыта с тобой.
Его глаза защипало, и он моргнул. Его слегка переполняли эмоции.
— Только один разок. Я не хочу, чтобы мой последний осознанный сон с тобой был о том, как я потерял своего отца.
Затем он осторожно потер глаза под очками.
— Я хочу, чтобы все было хорошо. На самом деле, я хочу, чтобы все прошло лучше, чем когда-либо.
Он уставился на Луноликого, как будто пластиковая фигурка внутри шара действительно могла услышать его просьбу. Затем Сэм закатил глаза.
— Хотя на самом деле ты меня не слышишь. Верно?
Он не ставил свои часы. Раад и ребята скоро будут здесь, чтобы вывести его из состояния сна.
Он снял очки и положил их на стол, затем лег на диван. Он включил сферу сновидений и уставился на яркие, вращающиеся огни. Он начал думать о школе и вспомнил, что сказал его отец…
Знаешь, когда ты станешь старше, я хочу, чтобы ты испытал то, что выходит за рамки твоей зоны комфорта. Не бойся пробовать что-то новое.
В осознанном сновидении Сэм оказался в средней школе. В коридоре висела табличка о приближающемся выпускном вечере. Он был с Раадом, и они заметили Лидию, стоящую у своего шкафчика.
— Дерзай, Сэм. Пригласи ее на выпускной. Она милая девушка.
— Да, она действительно милая, — Сэм покачал головой, — Хотя я не знаю, смогу ли я это сделать.
— Но что, если она скажет "нет”?
Раад пожал плечами в своей обычной манере.
— Тогда она скажет "нет". Ничего страшного. Но что, если она скажет "да"? Ты никогда не узнаешь, пока не попробуешь.
— В чем дело? — спросил его Раад.
— Я чувствую, что происходит что-то странное, как будто я чего-то не понимаю. Я немного нервничаю. Обычно я не нервничаю здесь.
— То есть? Как будто ты забыл свой рюкзак или телефон?
— Нет. Мой рюкзак в шкафчике, а телефон у меня в кармане.
— Тогда это не должно быть важно. Но знаешь из-за чего это может быть? Приглашение Лидии на танцы.
У Сэма зазвонил телефон. Сэм достал свой телефон и проверил контакт. Это был его отец. Он быстро ответил.
— Привет, Сэм, да, это я. Мне нужно, чтобы ты пришел домой сразу после школы. У меня запланирован ужин-сюрприз для твоей мамы.
— Сюрприз? Что ты имеешь в виду?
— Твоя мама продала свое первое произведение искусства арт-дилеру. Мы все собираемся это отпраздновать. Я так горжусь ею. Она не может перестать танцевать по дому.
Сэм был сбит с толку, а затем до него дошло, что в этом осознанном сне сфера сновидений давала ему лучший опыт в последний раз, как он и просил. Луноликий услышал его.
Его отец был жив в этом сне! Его семья была вместе, и его мама продавала свои работы. Реальность в этом сне была такой, какой он хотел бы видеть свою жизнь.
— Хорошо, папа! Я буду там. Это отличная новость. Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, сынок. Увидимся после школы.
Сэм отключил звонок, все еще улыбаясь. Он посмотрел на Раада.
— Я собираюсь пригласить Лидию на выпускной вечер, — сказал он, — Если она скажет "нет", все будет хорошо. Это не конец света, но, по крайней мере, я буду знать, что пытался.
— Правильно, — Раад улыбнулся в ответ, — Дерзай, чувак.
Сэм уверенно подошел к Лидии. Она как раз закрывала дверцу своего шкафчика.
— О, привет, Сэм, — сказала она с дружелюбной улыбкой.
— Привет, Лидия. Эм, — он прочистил горло, почувствовав, как его охватывает беспокойство. Затем он вздохнул и отогнал неприятные чувства обратно. — Я хотел спросить, не хочешь ли ты пойти со мной на выпускной? Если тебя еще никто не приглашал и если ты вообще планируешь идти… Я бы хотел пойти с тобой.
— Конечно, Сэм, это было бы весело. Я бы тоже хотела пойти с тобой на выпускной.
— В самом деле? Я имею в виду, здорово! Давай обменяемся номерами, чтобы мы могли скоординировать наши планы.
После того, как он попрощался, Сэм подошел обратно к Рааду.
Они хлопнули по рукам, давая пять.
— Я иду на выпускной с Лидией!
Он не мог поверить, что у него хватило уверенности спросить ее и что она действительно сказала "да"!
— Так держать, приятель! Знал, что ты сможешь это сделать.
Сэм подпрыгнул от возбуждения и действительно подпрыгнул очень высоко, как будто парил. Сэм не смог бы придумать лучшего описания того, что он чувствовал.
Ему было так хорошо — как будто он парил в воздухе.
Раад ждал на школьной парковке, чтобы встретиться с ребятами. День был довольно холодный, и ему следовало взять с собой куртку. Кроме того, сегодня он чувствовал себя не в своей тарелке. Беспокойно.
— Как дела, чувак? — спросил Джулс и хлопнул его по руке. Богарт и Ларри последовали за ним.
— Не так много новостей, но они хорошие. Сэм вернул сферу сновидений ко мне домой. Мы можем провести учебный сеанс, а затем на этой неделе твоя очередь пользоваться сферой.
На лице Джулса промелькнуло раздражение.
— Это круто. Но послушайте, мой друг Дэвис работает в Мега Пиццаплексе. По его словам, у них появилась потрясающая новая аркадная игра, и он говорит, что мы должны попробовать ее, прежде чем начнутся длинные очереди. Давайте отправимся туда. Это будет весело.
— Не беспокойся о Сэме, — сказал ему Джулс, — Он даже не пришел сегодня в школу. Он не собирается идти в Пиццаплекс. Сэм может пропустить этот единственный раз.
Раад посмотрел на ребят, когда они все уставились на него, затем кивнул.
— Хорошо, давайте я напишу ему. Я просто дам ему знать, что мы встретимся с ним позже.
Он отправил Сэму короткое сообщение, и группа отправилась в Мега Пиццаплекс.
— Мега Пиццаплекс, мы идем! — объявил Богарт, — Я так хочу покорить эту новую игру!
Сон Сэма продолжался. Он услышал вдалеке звук от сообщения на своем телефоне, но проигнорировал его. Теперь был день экзамена, и он сдавал академический оценочный тест. Очевидно, было много ответов, которых он не знал. Он огляделся и увидел, что другие дети грызут карандаши, потирают головы, у них, как и у него, возникли некоторые проблемы с вопросами.
Но это был сон Сэма, и он получил то, что хотел.
Голос отца проник в его сознание…
Я хочу, чтобы ты не забывал делать правильный и ответственный выбор. Будь сильным молодым человеком и делай то, что правильно.
Но это было в реальной жизни, рассуждал Сэм. В своих осознанных снах он мог практически делать все, что хотел, без последствий.
— Я хочу знать все правильные ответы на тест, — прошептал он. Информация начала загружаться в мозг Сэма. Его глаза расширились, когда он внезапно узнал ответы на все вопросы. Он пролистал вопросы эссе, как чемпион. Он подошел к учителю, и все уставились на него.
— Вы прошли весь тест? — спросила миссис Хулиган с удивленным выражением лица.
Сэм передал свои тестовые материалы.
Затем Сэм вышел из класса на ранний ланч.
Он подошел к своему шкафчику, и когда он открыл металлическую дверцу, Сфера Сновидений Луноликого была внутри.
Сэм вздрогнул от неожиданности и быстро закрыл дверцу. Как сфера сновидений оказалась здесь, в моем осознанном сне? — задумался он. Почему она в моем шкафчике?
У него зазвонил телефон. Сэм достал его и проверил экран. Это снова был его отец. Не сейчас. Он отключил звонок и огляделся вокруг. Поблизости никого не было, поэтому он снова открыл шкафчик. У него появилась идея.
— Ты моя сфера, — прошептал он Луноликому, — И ничья больше. Пусть все остальные забудут о тебе. Только я могу использовать тебя.
Глаза Луноликого вспыхнули красным.
Сэм улыбнулся. Он достал свой ланч и закрыл дверцу, затем направился к трибунам.
Когда Сэм пришел туда, ребята говорили о том, кто был самым сильным в группе.
— Это должен быть я, — сказал Джулс, — Я бы сказал, что я самый сильный из всех. Мы все знаем, что я уже самый быстрый.
— Между тобой и Раадом может быть ничья, — предположил Богарт.
— Раад ест не чаще одного раза в день, — сказал Джулс со смехом.
— Я ем, когда голоден, — сказал Раад, пожимая плечами.
Сэм сел рядом с Раадом и наклонился, чтобы спросить:
— Эй, чья очередь пользоваться сферой?
Раад нахмурился, глядя на него.
— Не бери в голову. — затем он повернулся к Джулсу, — Может быть, я такой же сильный, как ты.
— Да, точно! По-моему, я никогда раньше не слышал, чтобы ты рассказывал анекдот, Сэм. Неплохо получилось. Ты наконец-то просветлел.
— Мы одного роста и телосложения. Может быть ничья.
Джулс отправил чипс в рот и прожевал. Его взгляд был напряженным.
Сэм не хотел отступать в своем собственном сне.
— Ну, почему бы нам не проверить это?
— Оооо, это должно быть здорово, — сказал Богарт и поправил шляпу.
— Ребята, успокойтесь. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал, — заговорил Раад.
— Все хорошо. Верно, Сэм? — сказал Джулс, скривив губы, — Итак, мы уладим это. Давай поборемся на руках.
Джулс бросил свой пакет с чипсами и сел на трибуне, поставив локоть на более высокий ряд, а затем раскрыл ладонь.
Сэм встал и сел напротив Джулса, поставив локоть на трибуну, и крепко сжал руку Джулса.
Богарт накрыл их хватку своей, равномерно удерживая их в центре.
— Ладно, ребята. Давайте посмотрим, у кого здесь настоящая мускулатура. Готовы — вперед!
Богарт отпустил их руки, и Джулс немедленно приложил всю свою силу к руке Сэма.
Сэм стоял на своем, и их сцепленные руки изо всех сил старались удержаться посередине.
Да, Джулс был силен, но во сне Сэма Джулс не был сильнее его. Они боролись взад и вперед еще несколько мгновений. Затем Сэм поправил запястье и изо всех сил надавил на руку Джулса.
Лицо Джулса покраснело, а его рука начала дрожать.
Сэм стиснул зубы, опустил руку Джулса на трибуну и отпустил её.
— Сэм победил! Сэм самый сильный! — крикнул Богарт, — Боже, как тебе это удается?
Сэм ухмыльнулся и победно вскинул руки.
— Я хочу матч-реванш! У меня свело руку. Второй раунд из трех.
— Да ладно, Джулс, — сказал Раад, — Сэм выиграл. Все хорошо.
Джулс закрыл глаза, выдохнул и просто смирился с этим. Он посмотрел на Сэма и кивнул головой.
— Ты прав. Все круто, Сэм, — он протянул руку для рукопожатия, — Ты выиграл честно.
Сэм принял предложение мира, и они пожали друг другу руки. Но он не смог удержаться от последнего удара.
— Рад, что ты признал, что я сильнее тебя.
Джулс нахмурился, а Сэм улыбнулся.
Сэм мысленно вырвался из своего осознанного сна. Секунду, подумал он, это звонит телефон в доме Раада?
Разве они уже не должны были быть в доме Доусонов?
Сэм попытался вытащить себя из осознанного сновидения, чтобы отключить сферу сновидений, но он не мог пошевелиться. Он слышал пение нескольких птиц возле дома Раада. Кто-то завел газонокосилку. Он даже мог слышать свое собственное дыхание.
Он попытался поднять руку с дивана. Она не сдвинулась с места.
— Это не смешно, — сказал он вслух во сне.
— Что не смешно? — нахмурившись, спросил его Раад-из-сна.
Сэм изо всех сил пытался передвинуть все свое тело обратно на диван Раада, но он будто окоченел.
Затем что-то, что беспокоило Сэма, наконец-то всплыло в его мозгу.
Он не включал сферу сновидений. Он совсем забыл. Но она все равно начала вращаться сама по себе.
Как, черт возьми, сфера сновидений работала сама по себе?
— Брутус! — в ужасе закричал он, — Не подходи ко мне!
— Что с тобой такое, чувак? — спросил Богарт с трибун, — Успокойся.
— Брутуса здесь нет, — сказал Раад Сэму, — Он у меня дома. Не о чем беспокоиться. Ты в порядке.
— Проснись! — крикнул Сэм самому себе, вставая на трибуны и сбегая вниз так быстро, как только мог. Он начал щипать себя за руки. Он потер лицо и голову. Он даже шлепнул по лицу, пытаясь прийти в себя. Он почувствовал, как его сердце заколотилось в груди, когда он начал очень быстро моргать.
— Пожалуйста, проснись! Я больше не буду использовать сферу сновидений. Я знаю, что слишком часто ей пользовался. Я не делал правильного и ответственного выбора. Я знаю. Пожалуйста, просто дай мне проснуться!
Он почувствовал острую боль в ухе. Он хлопнул там ладонью.
Он слышал, как парни звали его с трибун, но он проигнорировал их. Ему нужно было очнуться от состояния сна. Ему нужно было вернуться в свою настоящую реальность.
Ужасная боль пронзила его щеку.
Он схватился за лицо, но не почувствовал ничего плохого со своей кожей. И все же там была разрывающая боль, мучительная и пульсирующая.
— Брутус, — прохрипел он, преодолевая страх. Он пробежал весь путь до школьного туалета и столкнулся с ребенком, выходящим через дверь.
— Осторожнее, придурок! — заорал парень.
Сэм влетел в дверь, чувствуя невыносимую боль в шее, руках и пальцах. Он подбежал к зеркалу.
На мгновение его охватило облегчение, когда он посмотрел на свое лицо. Он выглядел прекрасно. Он был похож на самого себя. Его щеки были красными от хлопков. На его лбу выступили бисеринки пота. Его глаза были широко раскрыты.
— Я в порядке. Со мной все в порядке.
Затем он увидел в отражении как Луноликий, в своем звездном колпаке, вошел в дверь позади него.
— Что? Как? Что ты здесь делаешь?
Прежде чем Сэм успел повернуться, чтобы посмотреть на шута, он почувствовал, как с его челюсти срывают плоть. Он мог слышать эхо рычания и чавканья Брутуса на своем лице.
— Дай мне проснуться, пожалуйста!
Сэм закричал, почувствовав, как ему оторвало нос. Его губы были растянуты и разорваны в клочья. Его зубы были обгрызены и поцарапаны. Он почувствовал, как теплая кровь текла по его лицу и шее. Паника и отчаяние накатили на него, как волна.
Дрожа, Сэм крепче вцепился в раковину, пока Брутус ел его лицо в реальности.
Но когда он смотрел в зеркало, все было в порядке.
В зеркале на лице Луноликого была улыбка, наполовину скрытая в тени. Шут помахал рукой, колокольчик на его запястьях зазвенел, а затем Сэм замер. Он отпустил раковину и выпрямился. Ужас исчез. Он чувствовал себя совершенно спокойным и умиротворенным. Он повернулся и улыбнулся Луноликому.
— Все в порядке, — сказал Сэм с широко раскрытыми глазами.
Луноликий повернулся, чтобы выйти за дверь. Сэм последовал за Луноликим, чтобы посмотреть, какое новое приключение они создадут вместе.
Тем временем на кофейном столике Раада Луноликий продолжал радостно кружиться, размахивая руками, а затем медленно остановился.