Анкета
Карен имеет тëмные, длинные волосы, которые собраны в небрежный низкий пучок на затылке. Некоторые пряди выбились вперёд и обрамляют лицо. Его лицо овальное, с чётко очерченной линией подбородка. Слегка смуглая кожа. То что выбивается из его внешнего вида — нос, он прямой, довольно ярко выраженный. Имеет бороду и усы, не соединённые. Этнические черты, присущие армянскому происхождению, могут прослеживаться в тёмных чертах волос, густых бровях, гармоничных чертах лица и характерном силуэте носа. На нём надета коричневая куртка с множеством больших накладных карманов. Под курткой видна тёмная футболка. Штаны — такие же коричневые, как и куртка. Ниже — коричневые сапоги, пережившие уже многое, но продолжающие служить. Рукава куртки закатаны на одной стороне, где у Карена находится металлический протез руки, заменяющий ему кисть. Армянин носит такие цвета из-за того, что ранее проживал в пустоши, где коричневые цвета преобладают и, взяв за привычку, использовать коричневый тогда, он продолжает сейчас.
Выполняет разные заказы. Он — наёмник, которого в первую очередь интересует сумма, вознаграждение, которое он получит, за выполненную работу. Его фиксеры — Дакото Смит, Себастьян Ибарре.
Карен — выходец из пустошей, пришедший в Найт-Сити, в Санто-Доминго, носит на себе шрамы не только физические, но и душевные. Его скептицизм — это броня, выкованная годами выживания в суровом мире. Он не доверяет никому, это следствие горького опыта, особенно ярко проявляющегося в отношении тех, кто, по его мнению, "смотрит с высока". Его армянская идентичность, в сочетании с детскими воспоминаниями о расизме, только усиливает это недоверие, делая его ещё более замкнутым. Карен не тратит слова понапрасну. Его речь — лаконичная, практичная, лишена излишних эмоций. Он предпочитает молчать, внимательно наблюдая, анализируя, ища скрытые мотивы. Исключение составляют только его фиксеры — люди, заслужившие его доверие, пройдя через испытание временем и продемонстрировав свою преданность. Даже с ними он сдержан, но в этом сдержанном общении проглядывает скрытая лояльность и уважение. В глубине души Карен остается раненым человеком, но он скрывает свою уязвимость за маской цинизма и недоверчивости. Его глаза — зеркало прошедших трудностей и глубоко запрятанного желания найти место в жестоком мире Найт-Сити. Хладнокровие Карена — это не просто черта характера, а выживательная необходимость. Как соло он сталкивается со смертью, и его действия лишены сантиментов. Умоляющие взгляды, просьбы о пощаде — всё это скользит мимо, не оставляя следа в его каменном сердце. Он не испытывает угрызений совести, выполняя заказы по устранению людей. Более того, он находит определённое удовлетворение, отбирая деньги у тех, кого считает достойными наказания. Детский опыт, ознаменовавшийся расизмом и несправедливостью, запечатлелся в его психике, оставив глубокий след. Карен верит, что существует категория людей, заслуживающих того, что он им делает, и к таким заказам он подходит с особой, почти методичной жестокостью. Это не просто работа, а своего рода самосуд, направленный на восстановление справедливости, которую он не нашёл в детстве. Его хладнокровие — это не бездушие, а тщательно выстроенная защита, позволяющая ему функционировать в этом жестоком мире, где он стал палачом, вершащим свой собственный закон. В его действиях нет места жалости, только расчетливое выполнение задачи и удовлетворение от наказания тех, кто, по его убеждению, заслужил это. Чахатян — православный христианин, но его вера не является показной или фанатичной. Он искренне верит в Иисуса Христа и в жизнь после смерти. Понимание неизбежного наказания за свои грехи — за убийства и насилие, — не заставляет его отречься от веры. Наоборот, осознание последствий его поступков лишь добавляет глубины и трагизма его ситуации.
Вера для Карена — это некий якорь, удерживающий его в бурном море жестокости и насилия Найт-Сити. Это внутренний голос, напоминающий о существовании морали, о милосердии, которого он сам себе не позволяет. Он продолжает совершать свои жестокие действия, понимая, что обрекает себя на вечное наказание, но вера, в каком-то смысле, дает ему возможность жить с этим знанием, придавая смысл существованию, которое, на первый взгляд, лишено всякой нравственности. Этот внутренний конфликт — вера против действий — делает его персонажа ещё более сложным и противоречивым.
История Карена началась в забытой богом армянской деревне на пустошах. Детство прошло в тени смерти родителей, убитых мародёрами. Он помнит лишь обрывки воспоминаний – лица родителей, запах дыма, крики и хаос нападения на их деревню. Трагедия оставила глубокий след, стерла из памяти многие детали, но чувство потери и одиночества стало неотъемлемой частью его существа. Оставшись один, Карен боролся за выживание. Он научился воровать, чтобы есть, но воровство не всегда давало пищу. Он брался за любую работу, которая могла обеспечить хоть какое-то существование – чинил механизмы, помогал фермерам, делал всё, что было необходимо для того, чтобы выжить в этом суровом мире. Его жизнь была непрерывной борьбой за выживание, одиноким путешествием сквозь пустошь, где каждый день был испытанием на прочность, закаляющим его характер и формирующим его циничный взгляд на мир. Эти годы научили его ценить жизнь, но одновременно и обесценили её — потому что жизнь и смерть в пустошах часто оказывались слишком близки друг к другу. Один из дней в пустоши стал переломным моментом в жизни Карена. Юноша, измотанный борьбой за выживание, осознал, что в его родной деревне нет будущего. Единственный шанс на лучшую жизнь – миграция. Мысль о Найт-Сити зажгла в нём надежду, которая пересилила страх перед неизвестностью. У него не было ничего: ни денег, ни вещей, ни связей. Но это оказалось даже плюсом – он был свободен от груза прошлого, от оков материальных вещей, которые только мешали бы ему в новом мире. С лёгким сердцем, но с тяжёлым грузом ожиданий и надежд на лучшую жизнь, Карен отправился в долгий и опасный путь в Санто-Доминго, с тайной мечтой о том, чтобы прожить там хотя бы несколько лет, хотя в глубине души он надеялся, что этот период станет началом новой, более стабильной и счастливой жизни. Путь к Санто-Доминго, к жизни в Найт-Сити, стал его новым испытанием, новой главой в истории его выживания. Прибыв в Санто-Доминго, Карен с энтузиазмом взялся за любую работу, мечтая начать новую жизнь, далёкую от лишений пустоши. Он верил, что труд и упорство помогут ему построить будущее. Но иллюзии быстро развеялись. Вскоре он столкнулся с жестокой реальностью расизма, направленного против него из-за его армянского происхождения. Сначала это были лишь оскорбления, неприятные слова, которые он старался игнорировать, считая пустым звуком. Он убеждал себя, что это не должно его задевать, что он сильнее. Однако однажды вечером, идя по тёмному переулку, его мир рухнул. Внезапная, резкая боль в спине, падение, и затем – ужас. Неожиданное нападение. Несколько человек, избивающие его с дикой жестокостью, ногами и руками, при этом выкрикивая оскорбления и угрозы, направленные против его национальности. Это событие стало поворотным пунктом, навсегда изменившим его восприятие мира и людей. Наивность и надежда сменились цинизмом и глубоким недоверием ко всем. Карен стиснул зубы, терпя нечеловеческую боль, стойко выдерживая избиение. Он не издавал ни звука, не просил о пощаде, его тело стало неким бездушным объектом, выдерживающим удар за ударом. Лишь когда к переулку подъехала машина, и из неё вышли люди, избивавшие его, резко ретировались, скрывшись в темноте. Карен остался лежать на холодном, твёрдом асфальте, не в силах даже пошевелиться. Ощущение боли притупилось, сменившись тупой, всепоглощающей усталостью. Он не помнит, как его подняли, как отнесли в машину. Только внезапное движение автомобиля, рывок, и — тьма.
Когда он снова открыл глаза, увидел мужчину, сидевшего рядом на заднем сиденье. Тот что-то говорил, слова терялись в тумане боли и шока, и Карен снова отключился, погрузившись в беспамятство. Время шло, и Карен восстанавливался от полученных травм, как физических, так и душевных. Он работал с мужчиной, который спас его той ночью в переулке. Себастьян, как он позже узнал, не стал расспрашивать о прошлом Карена, не стал копаться в его ранах. Он просто давал ему работу. Работа заключалась в выполнении различных заданий, от банальной доставки грузов до… устранения неугодных лиц. Однако, для самого Карена это не стало чем-то исключительно плохим. Работая с Себастьяном, выполняя заказы по устранению людей, он, по своему искаженному пониманию справедливости, вершил самосуд над теми, кто, по его мнению, заслужил смерти — над теми, кто причинял боль и страдания другим, над теми, кто попирал всё, во что он верил, несмотря на то, что сам же и нарушал основные принципы человеческой морали. Это стало его собственным, извращенным способом борьбы за справедливость, своего рода компенсацией за пережитую несправедливость и унижение. Эта работа стала не просто способом выживания, а некой извращённой формой самореализации, заглушающей боль прошлого и ненависть к тем, кто причинял ему страдания.
Карен многое носит с собой, в своей некой комуфляжной куртке, а также небольшой сумке и не только:
— Дымовые шашки, которые он использует во время убийств
— Малориан «Овертюр»
— Техтроника СВ-32 «Град»
— Кайкэн
「Дᴇнᴇжнᴏᴇ Сᴏᴄᴛᴏяниᴇ」
— Средний достаток. Не сказать, что бедный, но и не средний. Что-то между. На жизнь хватает.
— Базовая оптика
— Базовые косметические
— Базовые ускорители реакции
— Базовые усиления тела
— Импланты для выхода в сеть
— Нейро-разьёмы
— Протез кисти
Сиᴧᴀ [0/25]
Лᴏʙᴋᴏᴄᴛь [10/25]
Хᴧᴏднᴏᴋᴩᴏʙиᴇ [15/25]
Инᴛᴇᴧᴧᴇᴋᴛ [0/25]
Тᴇхниᴋᴀ [5/25]
Рᴇᴨуᴛᴀция [0/50]