Глава 17. Замкнутый круг с лечением.
Когда Лу Тинтьсин снова проснулся, он не мог понять, как долго проспал.
Окно было закрыто занавеской, создавая теплую, безопасную атмосферу для отдыха. Рядом с кроватью сидела еле заметная фигура.
Через некоторое время послышался звук перелистывания страниц книги.
Лу Тинтьсин растеряно моргнул.
Он почувствовал, что ему стало намного легче дышать, и раздражающий жар исчез. Но голова была все еще тяжелой, а в висках пульсировало. Лихорадка еще не полностью спала, но полотенце на лбу приятно холодило.
“Как же я устал и хочется снова провалиться в сон.”
Тут он заметил, что с занавеской что-то не так.
Разве была раньше в столь мрачном месте, как Пик Падающей Лоны, такая атласная занавеска, вышитая золотыми и серебряными нитями? Как ни посмотри... это все же в стиле Дьзи Хэ.
Лу Тинтьсин несколько раз тихо кашлянул. Его ведь не доставили на пик Фейюнь?
Человек, ожидавший у кровати, закрыл книгу, когда услышал кашель. Он не сразу поднял занавеску, а сначала медленно вышел на улицу.
Лу Тинтьсин подождал немного, и занавеска снова приоткрылась. Пара больших рук принесла круглое мохнатое существо.
Это был чисто-серый кролик с короткими ногами и дрожащим хвостом колечком, он выгнулся вперед и подпрыгнул к подушке Лу Тинтьсиня, глядя на его растерянный взгляд.
Лу Тинтьсин фыркнул и не смог удержаться от смеха.
Он повернул голову, позволил полотенцу соскользнуть с головы и потерся лбом о серый кроличий шарик. Это явно не тот кролик, которого я держал в долине Лекарей.
Лу Тинтьсин воодушевленно представил кучу кроликов, парочку из них он держал в руках, а остальные вокруг прыгали и терлись о ноги. Их было так много, что всех не удержать.
Он окончательно проснулся, резко сел, обнял кролика и начал слегка его трепать.
Серый кроличий Шарик испугался и забарабанил своими короткими лапками, пытаясь убежать. Через две секунды понял, что ничего не произошло, забыл о об опасности и с любопытством стал обнюхивать Лу тинтьсиня.
Человек рядом с кроватью откашлялся, чтобы напомнить ему о своем присутствии. Открыл занавеску и впустил теплое утреннее солнце.
Свет был настолько ярким, что Лу Тинтьсин прищурился. Он взял пушистое тело кролика, поднес его к своему лицу и потряс мягкими лапками в сторону приближающегося человека.
На губах Лу Тинтьсиня появилась легкая улыбка. Его цвет лица значительно улучшился, и на фоне серой кроличьей шерсти выглядел как красивый белый фарфор.
Ли Сан спокойно кивнул. Его смуглое лицо слегка покраснело.
До встречи с бессмертныйом Сюантьсином Ли Сан рос среди стаи волков и не умел разговаривать. Позже он выучил человеческую речь и привычки, изучил правописание и начал заниматься животными и трав лечением, а также уделял особое внимание всем, казалось бы, безобидным и милым существам.
У него всегда было такое серьезное лицо, что лишь по выражению пары глубоких необычайно изумрудных глаз, можно было понять его чувства: задумчивость, чистота помыслов или неодобрение. В течение многих лет никто не знал о его увлечениях, не спрашивали об этом, и решили, что его воспитывают, только для развития медицины.
Когда он увидел вымотанный взгляд Лу Тинтьсиня, то почувствовал, что лекарство в его руке все еще недостаточно хорошее. Но человек уже проснулся, и менять его уже поздно, поэтому остается только сначала дать ему этот вариант.
Улыбка Лу Тинтьсиня внезапно исчезла, он положил серого кролика на подушку и, нахмурившись, принял лекарство.
«Старший брат Ли, может ли это лекарство быть более... приятным?» Он понюхал его и тут же задержал дыхание.
Сначала хотел выпить все это на одном дыхании, как только сделал маленький глоток, из-за сильной тошноты сразу отказался от своего плана и выпил несколькими частями.
Это оказалась облегченная версия вонючих носков: отношенных не тридцать дней, а семь!
Лу Тинтьсин бросил миску обратно на стол почесывая затылок кролика.
«Это всё же лекарство и должно быть эффективным. Я постараюсь изо всех сил доработать его».
Ли Сан налил немного воды и протянул ее Лу Тинтьсиню, жестом приказав ему вытянуть запястье.
Грубые едва теплые подушечки пальцев Ли Сана коснулись запястья Лу Тинтьсиня, он долго прощупывал меридианы, затем сменил метод чтобы во всем убедиться.
Выражение его лица было суровым, а глубоко посаженные глаза излучали серьезную ауру. Казалось, что в этот момент не было ничего более важного, чем определение физического состояния Лу Тинтьсиня.
Лу Тинтьсин неловко отвернулся, избегая взгляда Ли Сана.
В этот момент он успел рассмотреть обстановку в комнате и дернул уголком рта.
Судя по планировке, он все еще находится в своей маленькой комнате на отдаленном пике Падающей Лоны. Просто дом прибран от начала до конца. Судя по оформлению, Дьзи Хэ, должно быть, стал инициатором этого действа. Если бы у него была возможность, скорее всего, он с радостью снес бы этот дом и построил новый.
Все мрачные предметы были заменены, керамику и грубый фарфор сменили теплым нефритом и безупречным фарфором, а потрескавшиеся деревянные столы заменены резным красным деревом. Все ткани выдержаны в белых или серебристо-Лонных тонах, расшиты изящными орхидеями и даже цветами османтуса. Этот узор очень редко встречается... Он явно не смог бы вышить его за одну ночь. А значит, Лу Тинтьсин предположил, что проспал несколько дней.
Он опустил голову, чувствуя легкую тревогу, но при этом испытывая необъяснимую радость. В его сердце бурлили теплые мягкие пузырьки, не смотря на ощущение вялости и онемения.
Ли Сан убрал руку, после проверки пульса, и заметил взгляд Лу Тинтьсиня.
«Четвертый младший брат тут все переделал. Он очень разгневался после того, как побывал тут в прошлый раз. Возмущался, что вещи, что он приносил сюда ранее все, были выброшены.»
Ли Сан взял одеяло для Лу Тинтьсиня, принес дополнительно несколько мягких подушек, также оформленных вышитыми Лонно-белыми османтусами, и подложил их под поясницу Младшего. Склонившись над Лу Тинтьсинем он пристально посмотрел своими необычными глазами подобными нежному озеру.
«Если тебе что-то не нравится, просто скажи и мы обязательно заменим. Мы все хотим, чтобы ты чувствовал себя более комфортно».
Лу Тинтьсин позволил своим черным волосам спадать водопадом, скрывая печальный взгляд.
Сильное чувство угрызения совести съедало изнутри. Он весь был как на иголках, будто украл что-то, что ему не принадлежало. Постоянно в голове всплывали слова:
“Я просто надеюсь, что ты займешь мое место и позаботишься о Главе ордена, старших братьях и сестре.”
Взгляд Бессмертного с пика Падающей Лоны стоял перед глазами, как будто все случилось только вчера.
Ли Сан нежно потрепал Лу Тинтьсиня по голове, как кошку.
«Пятый младший брат, подними голову», — Ли Сан сел на край кушетки и жестом показал ему посмотреть прямо.
«Знаешь, как долго ты спал на этот раз?»
Лу Тинтьсин вспомнил наставления Ли Сана не использовать свою духовную силу перед тем, как уйти из долины Лекарей, он сжал угол одеяла и не осмелился взглянуть на своего старшего брата.
Ли Сан заправил волосы Лу Тинтьсиня, закрывающие его лицо, за уши. Серьезно сказав:
«Теперь, несколько дней ты больше не можешь использовать никакую духовную силу. Ни капельки. В том числе и легкий Цигун».
Это просто означает, что он вообще не сможет выйти отсюда. Лу Тинтьсин послушно кивнул.
Он все равно не любил выходить на улицу. Со стопкой книг и кошкой он может остаться здесь до скончания веков.
«Дело твоего ученика… давай оставим пока на некоторое время... Я могу чем-нибудь помочь?»
«Э-э,» — счастье от мехового комочка в руках мгновенно исчезло. Он подумал о Чон Шуане и внезапно беспокойство усилилось.
«Нет необходимости, Старейшина. Брат... Я поступлю по своему усмотрению.»
Чем больше людей будет участвовать, тем сложнее все станет. Это его личное дело, и лучше всего, если оно решится простым способом.
Той ночью он увидел, что Чон Шуан эмоционально нестабилен, и подумал, что больше говорить с ним бесполезно, поэтому просто отдал кость дракона. Поэтому планировал подождать несколько дней, пока Чон Шуан успокоится, а затем сходить вернуть обратно.
Держа эту кость, Чон Шуан, вероятно, чувствовал, что у него есть ключ к каким-то темным воспоминаниям. Он вряд ли теперь захочет даже видеть эту хижину на Пике Падающей Лоны.
Но не известно, где драконыш теперь прячется. Если он остался на пике Тайчу где вечно толпы учеников, то ни за что не пойдет туда его искать.
«Старший брат, ты видел Чон Шуана?»
Лу Тинтьсин был так напуган, что обнял кролика и с прерывистым дыханием пробормотал:
Ли Сан встрепенулся и тоже понизил голос:
Лу Тинтьсин мягко прислонился спиной к стене. Порадовавшись, что вход во двор находится на приличном расстоянии отсюда.
“Ты снова здесь, пришел по мою душу?”
«Он сам захотел там остаться. Никак не можем прогнать. Сначала… он был тем, кто нас позвал.»
Ли Сан немного подумал и огорченно сказал:
«Четвертый младший брат … он уже устроил трепку.»
Лу Тинтьсин поджал губы и осторожно потянул кролика за хвост. Кролик растерянно посмотрел на него и выгнул пухлое тело.
«Тогда подожди немного, я выйду… Забудь об этом, старший брат, помоги мне, поблагодари за меня и отправь к себе в общежитие», — Лу Тинтьсин некоторое время подумал, не желая видеть лицо Чон Шуана.
«Старший брат, не беспокойся о его трансформации. В ближайшее время не будет никаких проблем».
Перед душистым османтусовым деревом он сделал все как положено. Согласно записям Бессмертного с пика Падающей Лоны, на этот раз он может не беспокоится о нем не менее десяти дней и только время от времени присматривать за ним одним глазком.
«Обещаю следовать твоим указаниям. Не буду использовать свою духовную силу, по крайней мере, неделю».
Ли Сан утвердительно кивнул и немного расслабился, услышав слова Лу Тинтьсиня.
«Чон Шуан – это дело между людьми и драконами. Давай пока держать всё в секрете только между братьями. Ты не бываешь снаружи круглый год. Поэтому можешь не знать, что в последние годы ситуация улучшилась. В свою очередь, внутри орденов Бессмертных также есть такие, которые признают существование культиваторов, идущих по темному пути. При условии, что обходятся без убийств на право налево и без кровожадных разборок. Сейчас уже можно ужиться с ними под одной крышей. Нет ничего плохого, что ты хочешь помочь ему, главное не навреди себе.»
Ли Сан обеспокоенно посмотрел на своего младшего брата.
Он догадался, что Лу Тинтьсин скрывал эту ситуацию в течение многих лет, потому что боялся, что происхождение Чон Шуана будет раскрыто, что разрушит его будущее и сделает изгоем для всех орденов.
«Если что-то случится, ты должен прийти к нам. Если снова воспользуешься духовной силой, твое тело уже будет не в состоянии подавить распространение демонической энергии, и она быстро распространится по телу, что приведет к печальным результатам».
Ли Сан вытянул палец и указал на свои глаза и уши.
Лу Тинтьсин слегка нахмурился:
Если он ослепнет, повлияет ли это на его способность видеть меридианы Чон Шуана и помочь ему превратиться в дракона?
«Все возможно», — меланхолично ответил Ли Сан.
«Нечисть активно проявилась только в последние несколько лет. Люди, которые вступают с ними в контакт, независимо от того, культиваторы они или нет, либо мертвы, либо сходят с ума. Я общался с подобными людьми, Дуанчан и Чихан. Многие пытались разными способами очиститься и удалить энергию из себя. Но не добивались успехов. За все эти годы ты единственный известный мне человек, который был заражен демонической энергией и все же выжил.»
На огромной территории Китая сосуществуют люди и демоны, чьи способы самосовершенствования весьма странны. Судя по записям, которые Лу Тинтьсин читал в кабинете, там были методы призрачного дао и демонического духа, создание лекарств, совершенствование оружия, совершенствование рун... многие из них связаны с медицинским совершенствованием. А вот записей, связанных с демонической энергией, очень мало.
Если существует так много способов, то невозможно найти новый метод очистки...
Лу Тинтьсин сжал пальцы, чувствуя себя немного неуютно.
Он думал о демонической энергии, поразившей его, когда только впервые пришел в этот мир. Сводящий с ума шепот проникает в уши, завораживая, тревожа и усиливая все эмоции что копятся в сердцах людей, но только негативные эмоции. Если он не подавит это, то несомненно, однажды не сможет держаться, и выход к здравому рассудку уже не найдет.
Ли Сан для успокоения сунул кролика брату в руки.
«С тех пор, как ты был ребенком и по сей день, Глава ордена подавлял демоническую энергию. На протяжении многих лет он искал источник демонической энергии и метод ее очищения. Но его местонахождение трудно установить, и сообщения между нами постоянно прерываются. Мы пытались связаться в течение всех этих дней, но так и не получили ответа.»
Лу Тинтьсин положил руку на грудь, чувствуя холодок нефритовой таблички сквозь ткань одежды.
Голос Ли Сана был притягательным и спокойным, предостерегая:
«В данный момент нефритовая табличка нестабильна и находится на грани разрушения. Глава ордена должен как можно скорее восстановить ее. Так что не используй силу. Не приводи его в действие. Подожди, пока он вернется.»
① Не Богородица спасает людей, а интуиция и совесть взрослого человека, а также добросовестная замена собой персонажа, даже если ты из другого времени. Неважно, откажетесь ли вы от своей жизни, даже имея скрытые психические проблемы, любое дело можно завершить.
② Фраза «одна неделя» сказанная Лу Тинтьсинем, окажется пророческой.
Спасибо маленькие ангелочки за оценки и комментарии.
Фамилия старшего брата Дьзи Хэ произносится как «Дьзиии» (первый тон).
Отсебятина переводчика: Мне кажется немного затянули начало новеллы, уже почти четверть, а все еще никакого особо продвижения.
И мало ли захотите сказать спасибо за мой труд, принимаю не только письменно, но и на карточку 😊)) Сбер 2202 2067 4695 8904