На́сквозь вымокший город...

На́сквозь вымокший город
Чумою пропитан и тьмой.
Здесь света не видели годы,
И мёртв уже каждый второй.

Слышны только крики и вопли.
Здесь люди сходят с ума.
Сквозь дыры в про́битой кровле
С дождём проникает чума.

И старец сидит одинокий
На крыльце, в низине домов.
«Конец наш уже недалёкий» —
Выдавил несколько слов.

Он видел как всё начиналось:
Как свет пробивал их дома,
Как вырос сей город немалый,
Как покинула на веки зима.

Было же всё так прекрасно!
Был прогресс, процветание, свет.
И казалось, что жизнь не напрасна,
Для смерти и места тут нет.

Всё видел он, всё помнит.
Но ни о чём не скучает старик.
«Фальшивкой то было никчёмной!» —
Острый послышался крик.

Сидит он устало и плачет.
Вспоминает о прошлом, былом.
Весёлый он был раньше мальчик,
Всегда упорно шёл напролом.

Теперь от него не осталось
Ни следа, ни намёка, ни что
Могло бы напомнить о славной
Жизни то́й беззаботной его.

Старец живёт на руинах
Той светлой, но тяжкой лжи.
«Как же всё оказалось уныло.
Почему я всё ещё жив?» —

Говорил он тихо и больно.
Смысл искал он, но всё
Казалось ему лишь ложью.
Не мог он жить для неё.

Он с этим городом слился.
Весь он болел за него.
В душе его дождь этот лился,
И кроме чумы уже нет ничего.

Мертвецом он сидел на крыльце,
Смотря в бесконечную тьму.
Застыла редкая слеза на лице.
Жизнь севером обернулась ему.