Давид Чанидзе «Сначала глубоко выдохните»
я провёл часы сидя на скамейках
в зудящем опустошении
выкуривал пачки сигарет
и наблюдал
не каждый причиняет себе боль
со вкусом. не каждый отдаёт себе отчёт
в продавливании гнилой мякоти
своих потребностей и стремлений
быть
я выжидал сосредоточенной дробью
свои позывы к заполнению времени
анальгином трепыханий.
чарующий вой крайнего дна ума
я довожу его до предела
и вглядываюсь
люди проходят счастливые
от своих эко-пакетов и коробков для наушников
убивать это не победа целовать это не победа
читать это не победа плыть это не победа пить
это не победа
существует только поражение временем
и я роняю оружие
оно падает оставляя
долгий
белый шум
мир происходит
независимо от меня
этот надлом в потоке
теперь легко читается
кидаю комок сердца на спинку
хватаясь роняю ноги за часовую стрелку
где-то за двумя ночи
что-же тогда дальше
вижу не разговор в людях
не приспособленность в асфальтах
молчу на работу
отпечатываюсь в проявлении только
когда линза камеры в заслонке
жизнь спросонья расставляет
свои механизмы
размывает поля. разгоняет боли
а я не двигаюсь
оказывается ей плевать
флегматично отводит взгляд
накрывает зевок
1.
отнимаю у себя все длинные иглы
из каждой по'ры усеянной нервом и
стыдливым сумасшествием
до поры до времени будет так
как бычок роняю кисточку из глуби души
схожу с очередной ступени
дымной гладью остаются блестеть
мои косточки
и ничего их не сдвинет
смерть это не итог
а что делать тут если не прятать зудящие глаза в ногти
ответь дорогой поэт бредящий самоповторами
ответь дорогой психотерапевт
эвтерпе застрявшей в твоей авторучке
2.
- "они пойдут в свои счастливые дома, а ты вернёшься делать своих несчастными."
в ответ думаю: со смертью этого человека
мой брат перешагнул пропасть глядя в небо
опрокидываю голову темно созерцаю
перевёрнутое окно моей комнаты
не вносит особого значения небу
маленький мрак
иллюминатора
остаётся
покидая рамки окна светящим крылом
бъëт всё прежним
вкус сигарет
схожий терпкий дующийся облачками
в горьком надязычье
меняется моё соприкосновение
чувствую балкон и сдавленное чувство
робкой надежды
размашистой походки и пустого дыхания
светлых нитей играющих в стекле наших
душ и головушек
разговоры
спокойная прыть мягких каруселек домишек
утемняется в шаге
вкус сиграет всё тот-же
как на балконах
полях
во ртах девочек
в бутылочных погремушках с бессонными пузырями
пахучих ночей
как в ручейках особенно белой поэзии
тонущей и выталкивающей потоки
видений снов и раскатистого напева
в рыхлый и лихой надрыв многоголосия
меня и моего улыбчивого брата
надлом кухонь и сливающихся дней
хрупких ожиданий изменения ядра
этого выпавшего нам клочка времени
взгляд на шепелявую гордость
листьев пропускающих сквозь ветра
как через флейты фатумы что усмиряемы будут вечным фонарём
последние дни в породнившемся городе
завершённые приключения и воздвигнутые новые храмы
накрытая тяготой минуты гладь озерка
плывёт на месте
я пробираюсь через эти водоёмы
сверкающего миража
близости и настоящей жизни
замираю на выдохе просвеченного через самолёт и звезду дыма
принимаю в себе тяжелейшие похмелья
и невменяемые блеяния на красные луны страшных намëков
принимаю собственный рок
осознаю длину боли и грязной тоски
её подлую игру в прятки со смыслом
и силуэтом на стенках моих границ
я пролетаю ползком
вкус сигарет один и тот-же,
хоть свисти в кулак от безнадежья, менестрель
оставить так
я не могу больше двигаться
хватит смеяться
мой мозг не допустит движения
мой лоб стыл сплошь ужасом
рядом разверзается немая бойня
похоть
жадно дышу на соски. жаловливо
ужимаюсь. скулю
небо выкрашивается и вопит
зубным нервом
тонким закатом
писк оставляет себя на месте
и оглядывает готовность
горло вымокает в подступающий плод
маленькие замочные скважины
забрали в себя по звезде
чёрная глухота закрывает свои духовые
трубы
и степенно моргает
люди вымерло сопят в ткань пустынь
пустыни кипят и песком вылепляют рты
люди там понимают начало
и кривляются обездвиженные
в бесконечных кошмарах
даже когда их трупы уже сожжены
маленький атом вобравший в себя
разум
неубиваемо повторяет муки красных
тошнот и агоний
неубиваемо
я капаю изо рта втискиваясь в штаны
шатаюсь и издаю звуки
я капаю на стол и готовлюсь совершить
стужа последних этажей тëмных башень
в флагах заклеены окна
я обратно в кровати
ничего не безумнее
будь-то конец
общее видение не за горами
не за полями
не за океанами
не за пустыми атмосферами
- куда ты скроешься?
если что.
если что это очень страшная
крепость алкогольных отравлений
если что это ужас и конец
уже замаскированный в быт
крайность осевшая и дубеющая
прямо у нас на глазах
прямо коростой криво в жухлых жемчугах
пухлых от боли глаз
в большом небе если случается безмерное что
тотально поëт молчаливый траур
петр первый в огромном обломке
паутины коробля
кажется неуместной кроной арматур
в сточных небосводах серых вод
- я если что не при делах
я отяжелел. я превратился в веский повод
говорить
так и живём