***
Каждый первый подонок,
с каждым вторым, тоскливо,
верен мне лишь котенок,
которого я утопила.
Душа от увечий прекрасней,
чего не скажешь о теле,
а ночь её перекрасит,
и полетели…
Биение сердца обманно,
я нежностью переболела,
бессмысленно, глупо и странно,
звезда твоя, догорела.
***
Юность обмана,
нежность жестока,
метка не рана,
запомню надолго,
как в атмосфере,
сгорает обшивка,
знает на деле,
что больно, паршивка.
Летчика сбили,
изрезаны руки.
Разные стили,
смерти, разлуки…
***
Рыжий, честный и влюбленный,
чёрный, лживый, разлюбивший.
Я твой ласковый лисенок,
ты –меня не приручивший.
Все что, сказано – не правда,
все что, сделан – не так!
Дней капканы, слов отрава,
не помогут нам никак.
Я тебе сплетала сети,
а сплела себе, петлю,
в ней повисла, и ногами,
до земли не достаю.
***
«На издерганных нервах мелодии звонче»,
кровь как раз для чернил подойдет,
чтоб записывать ноты, оттачивать почерк,
сотни дней и ночей напролет.
Я умею молчать неделями,
и в глаза никому не смотреть.
Всё останется за метелями,
не пытайся меня согреть.
О тебе не буду молиться,
просить Бога тебя беречь.
Там, где ты, как в тумане лица,
гаснет солнце, сотнями свеч.
***
Ночь рисует черным грифелем,
тротуары, мосты, силуэты.
Мои чувства –голодные грифы,
для строки снова ищут сюжета.
Выгорают в мозгу нейроны,
так мучительно, так легко,
а в стволе задремали патроны,
не содеянным вовсе грехом.
И в висок поцелуй контрольный,
обещала, не будешь страдать,
равнодушный, такой спокойный,
ты, отныне не сможешь спать.
***
Я не знаю, что писать в дневнике,
мои дни проходят бесследно.
И в зеркальном своём двойнике,
я не вижу былого света.
Мой огонь так тихо погас,
что я не заметила даже,
изменился оттенок глаз,
тембр голоса, почерк, неважно.
Горьких ягод последняя кисть,
только черная ночь мне порука,
ты сказал: «Только ночью не снись!»
обманула, любимого друга.
Время стихов.
Осень – время стихов,
нервного обострения,
черных ночей без снов,
тех, что как увлечение.
Нежности мало в днях,
мир опять умирает.
Холод стоит в дверях,
и до весны не растает.
Серая полоса,
слишком короткий рассвет,
спящие небеса,
счет остановят лет…
***
Каждый шрам – бывшая рана,
каждая родинка – потенциальная опухоль,
и если начать слишком рано,
не будет места для промаха.
Душа умирает по капле,
остатками ощущений.
И чем этот мир понятней,
тем меньше в нем развлечений.
Останется грязь бытия,
весь этот космический мусор,
и даже смерть, в распорядок дня,
не привнесет больше вкуса.
Белое.
Обнажившийся город весь в белом,
неуютном холодном снегу.
Помоги мне быть Господи, смелой,
а другой я и быть не смогу.
И распахнутой грудью в небо,
опрокинувшись на бегу,
помоги мне быть Господи, верной,
до конца, моему врагу.
Все проходит порывами ветра,
даже то, что забыть не смогу.
Помоги мне быть Господи, светлой,
темноту я и так сберегу.
***
Ты боишься темноты и разлук,
этот дождь немного нервирует.
Равнодушный холодный стук,
с ума сводит, гипнотизирует.
Там за этим дождем, что?
Не ответит никто, пожалуй,
запахнуть бы сильней пальто,
никогда ни на что не жалуюсь.
Черно-белые дни и кино,
но в глаза не смотри, пожалуйста!
Осторожные слишком шаги,
будто, кажется мир этот тесен.
А письмо напиши и сожги
и слова долетят, в виде песен…
***
Они думают: мы целуемся,
а вообще-то я тебя ем.
Прямо тут, среди этой улицы,
у тебя больше нет проблем.
У тебя больше нет жалоб,
нету мыслей, нету идей,
И язык не язык-жало!
Не такой как у всех людей.
Эта ночь, пожалуй, чудесна,
меня сводит с ума твой вкус,
пусть играет еще эта песня!
Багровеет на шее укус.
***
Даже звезд на небе нет,
это детка все обман.
Просто очень далекий свет,
пробивающийся сквозь туман.
Эта музыка - просто шум,
что звучит в твоей голове.
Тех случайно задетых струн,
что преследует даже во сне.
А любовь твоя неважна,
лишь инстинкт прикоснуться к теплу,
слишком близко сегодня луна,
её блики скребут по стеклу.
2+2
1.
Пережившая боль.
Перегоревшая в ноль,
в лампочке нитка вольфрама.
Маленькая, но драма.
2.
Слабые сбиваются в стаю,
улетают на юг.
Сильные просто останутся,
зимовать и ждать вьюг.
3.
Воспоминания опадают в реку времени,
как отцветающие лепестки,
любимого дерева...
4.
Учебник стихосложения,
тихого сложения стихий,
в стихи.
Из отказов, предложений, их продолжений.
Какая-то ночь мая.
***
Смысл жизни отключен за неуплату,
переселена в другое тело.
Дайте хоть удобнее палату!
Чтоб творить своё святое дело.
Одиночка, клетка, надзиратель,
окна, выходящие во двор.
Кто же тот загадочный предатель,
подписавший с жизнью договор.
Выход есть, и он давно известен,
мотыльком на лампочку в окно,
ветер мне споет прощальных песен,
и оставит вечно быть одной!
***
Боль прорастает наружу,
солевыми кристаллами.
Ветер холодный душит,
будто этого мало.
Словно меня ненавидит,
серый промозглый день.
Солнца сто лет не видеть,
не отбрасывать тень.
Зеркало не узнает,
кто приходил вчера?
Дням потеряла счет,
как не заметила.
***
Наибелейшей масти,
наичернейшей крови,
ты тратишь улыбки напрасно,
для тех, кто тебя не любил.
Для тех, кто в глаза не смотрит,
боится рядом дышать.
А если ресницы дрогнут,
сделают первый шаг.
Кошмарный, из всех ходов,
лишь этот тебя убьет,
дожить бы до холодов,
потом не растает лёд.
***
Потерялась, больше не та,
зеркала не узнают.
Может проклята, может снята,
я с учета твоих услуг.
Тень боится, обходит углы,
и дрожит словно пламя свечи.
Боли лезвия слишком остры,
только ты все равно не кричи.
Постарайся прошу понять,
я боюсь в себе перемен,
моего неземного огня,
ледяных неприступных стен.
***
Есть только ты и ничего вокруг,
пустые сны без продолжения.
Ночь замыкает этот круг,
где ни побед, ни поражений.
И все не так и музыка не та,
мне неуютно в этом теле
жить в ожидании огня,
и в ожидании метели.
Закрыты наглухо замки,
и смысла нет в перерождении.
А ночи слишком коротки,
чтобы искать в них утешение.
***
Пчелой, замерзшей на позднем цветке,
прикоснуться к тебе и умереть.
Наша жизнь-следы на песке,
и так просто взять, и стереть.
Заблудиться, сбиться с пути,
и забыть предначертано что.
Свет погас, тянет просто уйти,
не смотреть немое кино.
Но забвенье, глупый каприз,
все вернется когда-нибудь.
Улыбаться, смотреть только вниз,
умирая, просто уснуть.
***
Открывать порталы, закрывать глаза,
забываться с каждым с кем по пути.
И однажды нажав на тормоза,
вырвать сердце себе из груди.
Мне оно ни к чему, лишний балласт,
если хочешь себе возьми,
но оно тебя тоже предаст,
в самый важный момент пути.
Просто биться не станет и всё,
никогда, ни по кому,
бой спокойный как у часов,
усыпляющий на ходу.
***
Сделай музыку на всю,
расставанье повод ненавидеть,
лживее всех слов – люблю,
чтобы ненароком не обидеть.
Надо только верить перестать,
навсегда забыть твои глаза,
научиться метко бы стрелять,
и мишенью выбрать не себя.
Легкомыслие ужасный грех,
разрушающий, берущий города,
ты становишься опасней всех,
когда лгут улыбка и глаза.
***
По мне давно плачет погорелый театр,
или дешёвое шапито.
А все эти фразы с привкусом мяты
не то, совершенно не то.
Смотри, облака как сценарий измятый,
и я замерзаю в твоём пальто.
Ты смотришь устало и виновато,
из отражений, мой глупый Пьеро.
Не плачь, грим течет, без лица б не остаться,
почтенная публика ждет!
Ты правда ведь станешь им улыбаться?
улыбки включены в счет...