Конспект встречи с Игорем Даниленко про кризис 2020

Конспект Анны Афанасьевой

Коронавирус — только триггер для кризиса, экономика и так была хрупкой и неэффективной. Рано или поздно она бы начала рушиться.

Но это беспрецедентный кризис, так как всё упало очень быстро — за 3 недели (против 6-8 месяцев в предыдущие кризисы). Многие производства остановились, отрасли вроде туризма упали полностью на 100%.

Государства пытаются залить образовавшиеся дыры в спросе деньгами, но исправить ничего не могут.

Сколько это продлится эпидемия? Никто не знает. Какие-то страны лучше справляются (Южная Корея). А США — крупнейший рынок — плохо справляется, поскольку поздно ввели карантин, последствия ужасны: тысячи умерших. Также в США разные штаты в разное время карантин вводили и некоторые выйдут в середине мая где-то, возможно, а где-то позже, Флорида например только сейчас ввела. В Европе эпидемия может пойти на спад через две недели (Италия, Франция).

Россия столкнулась с двойным кризисом: глобальная рецессия на мировом рынке и нефтяной кризис. Глобальный нефтяной рынок не приспособлен к складированию избытка 25 миллионов баррелей нефти. В России мощность хранения — 8 дней, при этом нефть некуда лить. Употребление бензина упало уже на 50%. Самые слабые производства будут просто останавливаться, неся убытки по закрытию и последующему открытию производства.

В России пытаются спасти экономику и выделили средства, эквивалентные размеру 1,5% ВВП. Это не новые деньги, а перераспределение существующего бюджета. Пополняет бюджет России сейчас только доход от продажи газа (при цене на нефть ниже $15 начинает действовать нулевая налоговая ставка).

Китай формально вернулся к нормальной жизни. Люди готовы производить вещи для Alliexpress. Но покупательского спроса на эти вещи уже нет, спрос сильно упал. Также не понятно, как очень сильно закредитированная экономика Китая будет справляться с ситуацией. Китайские потребители, которые пережили карантин, не очень хотят тратить деньги. Китайские власти выдают жителям скидочные купоны, чтобы заманить их в торговые центры.

Финансовые рынки реагируют на неопределенность. ЦБ стран стараются поддерживать стабильность рынка, повышают ликвидность валют и поддерживают экономику. Поэтому мы пока не видим сильных финансовых последствий. Впереди большая волатильность на рынке.

Сложно проиводить параллели с кризисами 2008/2014-2015. Глобально произойдёт много банкротств и увольнений. На выходе из кризиса государства могут печатать много денег, не обеспеченных ничем.

— В какие валюты вкладываться?

Краткосрочно — доллар. Даже несмотря на дефицит долларовой ликвидности. Доллар начнёт плохо себя чувствовать, когда у всех остальных начнётся рост, поэтому когда дела у других стран пойдут лучше, доллар будет падать, в кризис можно брать.

Рубль сдерживается интервенциями ЦБ пока что, но в целом рубль будет отражать слабость российской экономики. Правительство РФ, скорее всего, продолжит понижать кредитные ставки дальше, чтобы поддержать экономику, но это будет давить на валюту.

Юань — это не свободно конвертируемая валюта, поэтому её можно купить только со специальным разрешением, склонна к девальвации. Не получится в неё вкладываться.

Евро начнёт себя чувствовать лучше после кризиса (как и рубль), но в целом в кризисе лучше доллар.

— Что будет происходить с нефтью?

Есть вероятность, что в понедельник что-то объявят по поводу нефтяного рынка. Рынок слабый по спросу, и уже сейчас производство потихоньку снижается. Но Россия может не пойти на сокращение производства, сохраняя низкие цены, чтобы не дать шанса другим рынкам с более высокой себестоимостью нефти (как в США) получить хоть что-то.

— Во что вкладываться и когда?

Сокращается спрос везде. Те отрасли, которые держатся сейчас, опираются на поддержку государства: оно будет спасать большие компании и важные секторы. Экономика будет двигаться к базовому сценарию, к базовым потребностям, пока потребители не увидят свет в конце этого кризиса, и экономика не пойдёт в медленный рост.

Такие выросшие «вирусные» акции как Zoom (сервис по видеосвязи), не обязательно хорошо покажут себя в долгой перспективе: не факт, что такие компании смогут удержать своих клиентов после конца карантина. Но тренд, конечно, останется на удалённую работу.

Интересно, что акции компании Apple пока что практически не упали, это от запоздания оценки их стоимости. И возможно, они через какое-то время упадут. Так и с другими компаниями может произойти.

Активы, связанные с недвижимостью, будут падать медленнее, но они всё равно завязаны на нефтянку и точно будут падать. Возможно, получится что-то купить подешевле на выходе из кризиса. В 2014-2015 цены на недвижимость падали ещё два года после конца кризиса, пока не нашли дно, а потом начали медленно расти.

— Что Российское правительство будет делать?

Российское государство собирается потратить меньше денег, чем другие, на борьбу с последствиями.

В России попадают под кризис жёстче всех сервисный сектор и самозанятые: для системы они как бы не существуют. Госсектор будет сохранять занятость для бюджетников и постарается спасти крупные производства. Остальным будет очень плохо, безработица будет расти.

Россия не хочет уходить в дефицит бюджета. А с текущей ценой на нефть они уже падают. Из тех 1,5% ВВП, которые пойдут на поддержку экономики, большая часть — это госгарантия регионам, 600 млрд — адресная помощь какая-то. Но не сохранение занятости. То есть речи о раздаче всем по 1,5 тысяч долларов на потребление не идёт.

— Насколько радикально жёсткими могут быть меры в РФ от правительства (изъятие депозитов, деноминация, дефолт)?

Падение цены на нефть — временная ситуация, год-полтора, и она восстановится. Пока у нас есть деньги, чтобы пережить это проседание. То есть никакой деноминации и дефолтов не будет. Но можно ожидать повышения налогов, в частности, подоходного налога. Это в целом глобальная политика страны — диверсификация источников дохода госбюджета от нефтяных доходов, поэтому уже повысили НДС, и поэтому сейчас возникло налогообложение депозитов/вкладов.

— Что с банками в России?

Я не ожидаю, что российские банки будут падать. Не стоит, конечно, спешить покупать их акции: число плохих кредитов будет увеличиваться.

— Какова вероятность, что доллар всё-таки просядет из-за того, что американцы запустили печатный станок?

Единственный источник долларов для России и Китая — это когда США покупают вне страны, у кого-то зарубежом. Сейчас дефицит долларовой ликвидности высок, потому американцы покупают внутри страны. Когда покупательская способность американцев увеличится, и они захотят покупать вне страны, долларов будет больше, и они попадут в систему. Тогда доллар может просесть.

— Куда делать долгосрочные финансовые вложения (нероссийские активы)? Когда начинать докупать в долгосрочный портфель с горизонтом лет в 15? При покупке на какие индикаторы смотреть?

Последние 3-4 года не было роста реальной прибыли. Компании сами выкупали свои акции, но сейчас все отменяют байбэки (обратный выкуп): когда ты увольняешь сотрудников, то покупать свои акции не круто.

Смотреть надо на 1) первый провал в прибыли в первом-втором квартале 2) замедление роста безработицы гигантскими темпами.

Но главное: нужно понять, что такого же рынка не будет после кризиса. Вообще-то никто после кризиса 2008 не хотел покупать акции. При первой волне кризиса все ринулись покупать дешёвые акции, а потом они ещё раз упали, и в итоге все разочаровались. Forbes написал, что акции умерли.

То есть скорее всего, все разочаруются в фондовом рынке как инструменте. Фондовый рынок 6-9 месяцев будет жить в такой сложной ситуации, а реальная экономика — ещё дольше. На выходе из кризиса платой за начавшийся рост будет инфляция, государство начнет печатать деньги.

— Вопрос по коммерческой и жилой недвижимости в России. Как будет развиваться ситуация?

Основной удар кризис нанесёт по розничной недвижимости. Российская недвижимость — это функция от нефти. И она будет дешеветь после кризиса. Может быть хорошая инвестиция в нее после конца кризиса, но сначала стоимость на неё будет падать. Коммерческая недвижимость будет чуть лучше себя чувствовать, чем розничная. Недвижимость падает медленно, падение займёт год-два.

— Этот кризис в очередной раз демонстрирует, насколько наша экономика зависит от нефти. Сподвигнет ли кризис наше правительство как-то переориентировать экономику на другие сектора?

Сложный вопрос. Основная функция этого кризиса будет будет больше выражаться безработицей, чем в 2008/2014 году, и это может повлиять на политический кризис в стране тоже. А что там получится — непонятно.

— Что будет с частной медициной?

Большие игроки будут консолидировать мелких.

— Стоит ли открывать бизнес в продуктовой рознице?

Да, стоит, можно хорошо вырасти за кризис. Но нужно сразу думать о долгосрочной перспективе, чтобы не упасть и не проиграть большим игрокам после кризиса.

— А что с венчурными инвесторам в стране, у кого брать деньги на стартапы?

Привлечь венчурные деньги легче из-за рубежа. Но при создании стартапа важно сразу ориентироваться на глобальный рынок: российский рынок, и потребителей, и капитала, маленький очень.

Рынок венчура в целом будет чувствовать себя плохо. Это плечо экономики в целом. Сейчас падают компании с венчурным капиталом, у которых не было хорошей финансовой модели/бизнес модели, они в итоге умрут. Рынок сожмётся.

— Сырьё не самая важная, не самая лучшая индустрия в целом?

Сырьё отскочит, конечно. Но в целом сейчас тренд на экономику знаний и технологический сектор.

<...>

Следующий век не будет азиатским. У Китая сейчас middle income trap.

Алибаба — это малая часть экономики страны. Большая часть — это стройка и производство, а они будут падать. И будут выигрывать страны с высокой долей инноваций.

Возможно, получит новый импульс Европа. Может, Индия. Но только если она наведёт порядок у себя в реформах и политической системе. У Индии есть запас для роста: им нужно строить метро, например. По сравнению с Китаем, где практически каждая деревня имеет метро сейчас.

— Что будет с онлайн ритейлом?

Люди распробуют онлайн, люди ценят своё время. Но останется ли этот спрос, так как многие люди будут терять доходы, и проще пройтись или даже на такси съездить — вопрос.

— Телеком и 5G в США?

В Штатах довольное высокое ARPU на мобильные тарифы в телекоме в США. Акции не упали сильно в телекоме. Все основные игроки рынка США уже затестили 5G. Но 5G не сравним с постоянными каналами связи, то есть обычный пользователь не почувствует разницы с 4G. 5G пока скорее только для интернета вещей. Пока на рынке 5G не придумали «killer app», которая бы использовала эту функцию лучше всего.

— Акции в сфере авиаперевозок (Boeing, American Airlines)?

Их будут спасать. Вопрос: сколько акций они должны будут отдать американскому правительству и по какой цене. Крупнейшие компании будут спасать. Нужно включать процент размытия при принятия решений об инвестициях в эти компании. Сначала откроются внутренние перевозки и через 6-7 месяцев после этого откроются уже международные.

— Кто будет «бенефициаром» безработицы?

Бенефициарами безработицы смогут быть бизнесмены, которые будут создавать компании во время кризиса или после. Которые получат доступ к талантливым дешёвым людям. Рынок ждёт ещё большая консолидация под большими игроками.

После кризиса будет тренд на децентрализацию производственных мощностей и возврат производства в свои страны.

— Что может взлететь в России?

Развитие высококвалифицированных технологичных проектов. Мы дешёвые относительно и качественные, в плане ресурсов технарей/разработчиков. Проблема России в том, что у нас короткие производственные цепочки. То есть мы делаем полуфабрикаты, а не целые продукты.

Россия может быть конкурентна в еде и в сельском хозяйстве. Создавать более сложные продукты тут можно легко. У нас есть ресурсы по сравнению с Китаем.