Брак по уставу — как военные в царской России женились. Любопытные факты.
Российское государство долгое время мало интересовалось частной жизнью армии – как, впрочем, и ее профессиональной подготовкой. «Городовые дворяне» и «сыны боярские», примерный аналог старшего и младшего офицерского состава, равно как и простые воины, сами снаряжались и готовились к военным походам, воинскому ремеслу часто учились уже непосредственно в битвах и могли распоряжаться своей личной жизнью по своему усмотрению.
Однако военные реформы Петра Первого в корне изменили ситуацию. Так, принятый в 1722 году «Регламент об управлении Адмиралтейства и верфи» гласил:
«Запрещается гардемаринам без указа жениться, под штрафом 3 года быть в каторжной работе. А в Коллегии Адмиралтейской не позволять жениться ранее 25 лет. И чтоб о том было подлинное свидетельство, дабы в летах подставы и фальши не было…».
В 1764 году «возрастной ценз» распространился на остальной офицерский состав, а с 1796 года все представители военного сословия были обязаны испрашивать разрешение на вступление в брак у полкового начальства.
Офицер и солдат теперь становятся частью государственного механизма ценным ресурсом, в который государством вложены немалые средства. А раз так, то он уже не принадлежит себе и сначала должен послужить на благо Отечества, а уже после мечтать о делах амурных и матримониальных.
Император Павел I и вовсе взял эту часть жизни своей армии под личный контроль. В 1800 году он издал указ, который обязывал военных направлять прошения о браке непосредственно на высочайшее имя. Павел видел себя словно мудрым патриархом, устраивающим счастье своих детей-подданных, но на деле это только прибавило ему ненавистников в среде военных.
Иногда император даже устраивал браки по своей инициативе, мало интересуясь мнением молодоженов. Так, в том же 1800 году, молодой, но уже прославленный Итальянским Походом князь Багратион получил «царский подарок» в виде первой красавицы Петербурга Екатерины Скавронской, к которой не питал особенной симпатии, причем взаимно.
Вот что писал об этом союзе генерал Ланжерон:
«Багратион женился на маленькой племяннице [внучатой] кн. Потёмкина… Эта богатая и блестящая пара не подходила к нему. Багратион был только солдатом, имел такой же тон, манеры и был ужасно уродлив. Его жена была настолько бела, насколько он был чёрен; она была красива как ангел, блистала умом, самая живая из красавиц Петербурга, она недолго удовлетворялась таким мужем….»
Скандал прогремел на всю Европу. «Счастливая» пара несколько лет не слишком убедительно имитировала семейную идиллию, после чего княгиня уехала за границу и с тех пор отношения между супругами поддерживались только по переписке.
В 1801 году Павел I в результате заговора скончался от «апоплексического удара табакеркой», а его сын Александр I, взошедший следом на престол, поспешил вернуть решение брачных дел офицеров обратно в руки военных ведомств.
Ситуация с офицерскими браками обострилась в ходе войны 1812 года. Потери на поле боя и множество возможностей отличиться значительно ускорили производство в чинах. В результате полковниками и генералами становились еще молодые офицеры, связанные дружескими узами с младшими по званию товарищами и потому не слишком требовательные к соблюдению многих пунктов устава.
Иноземный поход русской армии, которую восторженно встречали по всей Европе таил в себе множество соблазнов. Офицеры стали массово возвращаться в Россию с иноземными женами – немками, полячками, француженками. Часто такие браки заключались, деликатно выражаясь, под влиянием момента, а невесты, по едкому выражению генерала А.Х. Бенкендорфа, «составляли предмет их собственного стыда и родительского отчаяния». Сам Бенкендорф (в будущем – шеф царской жандармерии) предложил военному руководству следующее:
«Было бы весьма полезно ограничить легкость вступления в брак офицеров. Можно бы запретить офицерам, не имеющим средств, вступать в брак ранее достижения ими подполковничьего чина и не иначе, как если невеста представит доказательство получения ею ежегодно постоянного дохода в тысячу рублей… Подобные строгости и формальности, крайне значительно успокоив семьи, дадут время молодым людям на размышление об их предложениях, прервут множество несчастных союзов и сохранят на службе немало хороших офицеров…».
Предложения навести порядок в офицерских браках во множестве поступали и в военные министерства и лично императору, однако Александр I был слишком занят наведением порядка в общеевропейской политике, чтобы уделять внимание подобным мелочам. Только в 1845 году, при Николае I, наконец, был создан комитет для создания закона против беспорядочных браков малоимущих офицеров. Однако пока шла бюрократическая волокита началась Крымская война. Решение вопроса приостановили до более спокойных времен.
Только в царствование Александра II в 1866 году наконец был принят закон, согласно которому «генералы, штаб — и обер-офицеры, чиновники военного ведомства и нижние воинские чины, желающие вступить в брак, подчиняются общеустановленным правилам о порядке испрошения разрешения на вступление в брак».
Согласно этим правилам, офицер имел право на вступление брак не ранее возраста 23 лет (в армии офицеры начинали служить с 16-17 лет). При этом до возраста 28 лет он также должен был предоставить т.н. «реверс» — доказательство имущественного обеспечения в виде денежных средств и имущества совместно своих и будущей невесты.
Изначально «реверс» составлял 250 рублей и в дальнейшем только повышался. Так, в 1907 году он уже равнялся 1200 рублям.
Впрочем, имелись послабления – в случае заключения брака с дочерями других офицеров и военных врачей требования к реверсу уменьшались вполовину. Можно было вступить в брак и совсем без реверса. Для этого надо было «всего лишь» служить в Амурской области.
Ирония, помимо названия области, заключалась в том, что в 19 веке там чаще можно было встретить на улице тигра или медведя, чем незамужнюю даму.
Разрешение на брак давалось командиром полка на основании реверса, а также после рассмотрения вопроса о «пристойности» брака. Брак без разрешения имел самые неприятные последствия, вплоть до ареста и увольнения со службы. «Пристойность» довольно расплывчато определялась законом следующим образом:
- «Для пристойности брака требуется, чтобы невеста была доброй нравственности и благовоспитания. Кроме того, при разрешении брака должно быть принято во внимание общественное положение невесты».
Требования к невестам
Вот часть требований, которые предъявлялись будущим офицерским избранницам.
Категорически запрещалось жениться на актрисах, дамах нетяжелого поведения, разведенных, цыганках, еврейках. Под запрет попадали дочери лиц неблаговидных профессий, например, ростовщиков.
Весьма спорными партиями признавались избранницы из мещанских и крестьянских сословий, а также эмансипированные, то есть самостоятельно зарабатывающие на жизнь работой в школе, конторе и т.д. Во многом эти требования объяснялись тем, что невеста вступала в общество «полковых дам» и ее репутация становилась частью репутации полка.
Если возрастные ограничения в целом принимались, то требования реверса и пристойности брака постоянно вызывало бурные дискуссии. Сумма реверса существенно превышала возможности большинства офицеров, не занимавших высшие командные должности и не имевших богатых родственников. Богатых невест тоже, конечно, на всех не хватало, что вынуждало офицеров прокладывать дорогу к личному счастью через различные злоупотребления – подделывать финансовые документы, влезать в неподъемные долги, а то и банально разворовывать армейское имущество.
Неудивительно, что многие офицеры в мемуарах, а в начале 20 века – уже и в печати — не упускали случая едко высказаться в адрес государства, которое не может обеспечить своим офицерам жалование, достаточное для создания семьи.
А что же у простых солдат?
Там было и проще, и сложнее. Для разрешения на брак требовалось лишь согласие командира полка и, собственно, невеста. И если с первым пунктом было сложно, но решаемо, то со вторым… Указом Петра Первого о создании российской армии рекруты набирались на службу пожизненно.
Только в 1793 году ее срок сократили до 25 лет, в 1894 году — до 15 лет. Перед будущей солдатской женой вырисовывалась мрачная перспектива большую часть жизни либо мыкаться с мужем по бивуакам и гарнизонам, выживая на грошовое жалование, либо в одиночестве тащить на себе всё хозяйство в деревне. Только в начале 20 века, когда сроки службы нижних чинов сократили до 3 лет в армии и 5 лет на флоте у солдат стала появляться надежда на счастливую семейную жизнь.
Требования к офицерским бракам быстро сошли на нет с началом Первой Мировой войны, когда почти 80% младших офицеров начали составлять выходцы из мещан и крестьян, пришедшие на замену выбывшему естественным для войны путем дворянскому офицерству. Хотя официально закон не был отменен вплоть до революции 1917 года, уже в начале 20 века на его соблюдение смотрели сквозь пальцы.
Всё чаще офицеры устраивали своё счастье без всякого разрешения. Нарушители подвергались символическим дисциплинарным взысканиям, никак не отражающимися на дальнейшей службе или вовсе оставались безнаказанными. После революции уставы белогвардейских армий еще пытались регламентировать семейную жизнь офицеров, но эти попытки были быстро забыты в связи с более насущными проблемами.