Я люблю тебя больше всего на свете [Круг развлечений]. I Love You the Most in the World [Entertainment Circle]. Глава 102
Линь Ань Лан восстанавливает свои воспоминания.
В 8 часов вечера Линь Ань Лань надел маску и шапку и пошел в кинотеатр возле своего дома.
Забронировав всю площадку, он в одиночку наблюдал за взлетами и падениями жизни Чэн Юй на большом экране.
Сюжет фильма был превосходен, и хотя он по-прежнему представлял собой социалистическую дедукцию, которая не была ему особенно интересна, напряжение и великолепная игра Чэн Юй заставили зрителя не сдержать слез в конце.
Линь Ань Лань был тронут, слезы текли по его лицу, когда он наблюдал за решением главного героя уйти и попрощаться с девушкой, которую он любил.
Встав, он снова надел шляпу и вышел из кинотеатра.
Когда он вышел, шел сильный дождь, поэтому Линь Ань Ланю потребовалось некоторое время, прежде чем он смог поймать такси.
Сев в машину под дождем, он назвал свой домашний адрес, и, нажав на педаль газа, водитель завел машину.
Глядя в окно, Линь Ань Лань чувствовал себя так, словно давно не видел такого сильного дождя.
Кажется, он помнил такой ливень, но когда это случалось?
Он вспомнил. Это был день, когда он пошел к Чэн Юю; в тот день тоже шел сильный дождь, а затем продолжал литься еще несколько дней.
Он вспомнил тот день и свой вопрос Чэн Юю: «Ты мой парень?»
Теперь, когда он об этом подумал, он вспомнил, что в первый раз, когда он спросил Чэн Юя: «Привет, я здесь живу?», Чэн Юй не ответил.
Он ответил только после того, как спросил: «Ты мой парень?»
В тот момент Чэн Юй, должно быть, был очень шокирован, а затем приятно удивлен, поэтому в мгновение ока он пришел в себя и ответил на свой вопрос.
За пределами морали, но в контексте разума.
Хотя Линь Ань Лань и понимал это, он не соглашался.
Внезапно в небе прогремел раскат грома, напугав Линь Ань Ланя; однако у него было такое чувство, будто он уже давно не слышал грома.
Водитель внезапно резко нажал на тормоза, заставив Линь Ань Лана наклониться вперед в результате движения, затем он услышал, как водитель сказал: «Я чуть не разбился. В такую погоду это самое легкое время для аварии».
«Все в порядке», — успокоила его Линь Ань Лань. «Я никуда не тороплюсь, так что не торопись».
Водитель снова завел машину, и пока Линь Ань Лань прислушивался к шуму дождя, у него возникло ощущение, будто что-то тяготило его.
Голова у Линь Ань Лань по непонятной причине начала болеть. Он помассировал надбровные дуги, но боль все равно не прошла.
Поскольку всю дорогу домой у него болела голова, водитель высадил его внизу, а Линь Ань Лань заплатил за проезд и поднялся наверх в свою квартиру.
Он принял горячую ванну и выпил чашку лекарства, чтобы не простудиться.
За окном все еще продолжался дождь, потрескивая, словно бобы, высыпаемые из бамбуковой трубки.
Так как Линь Ань Лань плохо себя чувствовал, он выпил лекарство и пошёл спать.
Однако он не мог нормально спать, его сны были запутанными, так как он не понимал, что происходит.
Посреди ночи в небе один за другим раздались раскаты грома, от которых у Линь Ань Ланя зазвенело в ушах и голове.
Разбуженный раскатами грома, Линь Аньлань откинулся на спинку кровати, но почувствовал, что его голова болит все сильнее и сильнее.
По мере того, как гром становился все громче и громче, его голова распухала от боли, и ему казалось, что она вот-вот взорвется.
Затем в эту дождливую ночь, когда ему было все равно, в его голове возникли бесчисленные образы и воспоминания, которых он раньше не видел, а затем последовали тяжелые раскаты грома и шум дождя.
Все это вызвало у него сильную головную боль, а образы в голове закружились.
Он беспомощно ударился головой, но это не помогло.
Только когда голова стала менее опухшей и болеть, он, наконец, снова лег на кровать.
Гром давно прекратился, но что не прекратилось, так это гром в его сердце.
Заснув в смятенном состоянии ума, он не просыпался до следующего утра, когда сел в своей постели. Вспоминая события прошлой ночи и снова вспоминая их, он с удивлением обнаружил, что его воспоминания вернулись.
К нему вернулись воспоминания.
Линь Ань Лань сел в ошеломленном молчании, на мгновение почувствовав, что теперь он даже не может понять, какой именно Линь Ань Лань он сейчас.
Был ли он тем Линь Ань Ланем, чья память прекратилась в августе до амнезии, или он был тем Линь Ань Ланем, чья память началась в августе после амнезии?
Это чувство было настолько странным, настолько необычным, что он не знал, как реагировать, и ему потребовалось много времени, прежде чем он, наконец, привык к нему и медленно встал с постели.
Зайдя в ванную, Линь Ань Лань умылся, затем, подняв глаза, увидел себя в зеркале, светлоглазую версию себя самого, и у него возникло смутное чувство, что он изменился, но когда он снова взглянул на себя, оказалось, что это не так.
Линь Ань Лань вытер лицо и, убирая полотенце, увидел на своей руке кольцо, подаренное ему Чэн Юем.
Он молча посмотрел на него, затем медленно вздохнул.
Он никогда не ожидал, что влюбится в Чэн Юй после того, как потеряет память.
В течение многих лет он избегал Чэн Юя не только из-за соглашения с Цзян Сюем, но и из-за одержимости, которую, как он смутно чувствовал, Чэн Юй питал к нему.
В самом начале они были просто самыми обычными одноклассниками, которые нечасто виделись и мало общались. И вдруг, он не знал, с какого дня это началось, Чэн Юй пришел, чтобы задать ему вопросы и пригласил его поиграть с ним в баскетбол.
В старшей школе Чэн Юй был одним из самых популярных типов. Красивый, из хорошей семьи и был тем, кто не слушал на уроках, но получал хорошие оценки, исполняя фантазии многих девочек-подростков.
Линь Ань Лань не ненавидел его. Напротив, он даже немного восхищался им, чувствуя, что богатое второе поколение, как он, на первый взгляд, выросло в счастье и было выше мирских материальных соблазнов.
Просто он был по натуре равнодушен и поэтому не показывал того восхищения, которое испытывал.
Его детские воспоминания были не очень хорошими, и с тех пор он привык защищать себя, стал недоверчивым к людям и еще реже проявлял инициативу, чтобы проявлять доброту к другим.
Когда он был в приюте, самыми лучшими отношениями у него были с Сяо Цяо, потому что Сяо Цяо был первым, кто позаботился о нем и сказал ему, чтобы он больше не ждал, и потому что Сяо Цяо был тем, кто взял его за руку, чтобы отвести обратно.
Позже его усыновили приемные родители, и его мысли были полностью сосредоточены на них.
Его не волновало, заведут ли его друзья или что-то еще, его интересовало только то, что его приемные родители будут любить его и оставят у себя.
Ему было все равно, а вот его приемным родителям было все равно.
Когда отец Линь усыновил его, у него уже была седина на висках, и разница между ним и Линь Ань Лань была настолько велика, что он боялся, что не сможет удовлетворить маленький внутренний мир Линь Ань Лань, поэтому он выбрал для Линь Ань Лань друга, и этим другом стал Цзян Сюй.
Юный Цзян Сюй был живым, жизнерадостным и понимающим человеком, которого отец Линь отдал ему, чтобы тот водил его в школу, играл с ним и помогал ему подружиться с другими людьми.
Цзян Сюй сделал все это. Он даже проявил инициативу, чтобы заботиться о Линь Ань Лане, потому что тот был старше его, опасаясь, что что-то может случиться с этим белым и милым на вид младшим братом.
Именно в этом возрасте их дружба проросла. Цзян Сюй продолжал поливать и удобрять их дружбу, серьезно заботясь о саженце, и к тому времени, как Линь Ань Лань оглянулась, маленький саженец вырос. Хотя он и не вырос в огромное дерево, он был совсем не маленьким.
Затем он встретил Чэн Юй, потрясающе завидную Чэн Юй.
Линь Ань Лань впервые встретил Чэн Юя не после того, как его второй класс разделился, а во время его речи под национальным флагом на первом курсе.
На первом курсе Чэн Юй был не в классе AP, а в ключевом классе. Его оценки были в числе лучших в ключевом классе, и у него был хороший имидж, поэтому для чего-то вроде речи под национальным флагом классный руководитель выбрал его без колебаний.
Чэн Юй действительно произнес очень хорошую речь, но даже лучшая речь была затмеваема его внешностью. Когда Линь Ань Лань стоял в своей классной шеренге, в его левом ухе звучала речь Чэн Юя, а в правом — слова девушек вокруг него: «такой красивый», пока его речь не закончилась, и игровая площадка не взорвалась громовыми аплодисментами.
Девушки аплодировали с настоящим чувством, но аплодисменты были адресованы не его речи, а ему как человеку.
Когда Линь Ань Лань наблюдал из-под сцены, он подумал, что такой человек, как он, должно быть, был очень счастлив с самого детства.
Таким было его впечатление о Чэн Ю, как и у всех остальных. Красавчик и победитель по жизни, и всё.
Позже, на втором году обучения в старшей школе, после того как Цзян Лиин покинула Цзян Сю, Чэн Юй начал подходить к нему, задавать ему вопросы или просить его заниматься с ним на уроках физкультуры, но это было время, когда Цзян Сюй был в самом развратном состоянии. Он был сосредоточен на Цзян Сю, и поэтому его не слишком заботил подход Чэн Юя.
Если говорить серьезно, Линь Ань Лань чувствовал, что он не человек с высокими эмоциональными потребностями. События его детства заставили его придавать большее значение семейной любви, поэтому больше всего он заботился в то время о своих приемных родителях, и с ними он был удовлетворен.
Присутствие Цзян Сюя также восполняло его пробел в дружбе, вместе с некоторыми другими обычными одноклассниками и друзьями, с которыми он время от времени общался, и поскольку он не питал большого желания к дружбе, подход Чэн Юя не произвел на него особого впечатления.
При обычных обстоятельствах, если бы Чэн Юй продолжил проявлять такую инициативу, они бы стали друзьями.
В конце концов, он не ненавидел Чэн Юя как такового, потому что, как и большинство мальчиков и девочек, восхищался его внешностью и личностью.
Но так уж получилось, что у Цзян Сюя и Чэн Юя были именно такие отношения.
Линь Ань Лань никогда не мечтал, что мир будет таким маленьким и что все будет таким мелодраматичным. Он предполагал, что семья Чэн Юй была счастлива, поэтому он мог жить такой естественной, непринужденной и веселой жизнью.
Но он не ожидал, что окажется не таким счастливым, как он думал.
Он зашел в интернет, чтобы найти информацию о родителях Чэн Юй, и увидел, что в новостях того времени сообщалось, что брак между семьями Чэн и Юй должен был стать великой историей, но, к сожалению, эта великая история продлилась недолго.
Мать Чэн Юя умерла от болезни, когда ему было 13 лет, отец Чэн Юя изменил его матери с матерью Цзян Сюй еще до его рождения и родил Цзян Сюй.
Так что Чэн Юй был всего на несколько месяцев старше Цзян Сюя.
В то время Линь Ань Лань не знал, что у Чэн Фэна и Цзян Лиин не было обычных отношений подонка и его любовницы, как он думал. Отношения, которые у них были, были такими, где Чэн Фэн воспитывал Цзян Лиин в дополнение к тому, что она была его любовницей. Однако она была не единственной, а одной из них.
С этого дня чувства Линь Ань Лан к Цзян Лиин немного изменились.
Какова бы ни была причина, разрушение чьей-либо семьи было сомнительным с моральной точки зрения, особенно если у другого человека уже был ребенок.
Он уже терял семью, поэтому лучше, чем кто-либо, знал, каково это — для ребенка остаться без дома.
Из-за этого он не любил Цзян Лиин и по этой причине надеялся, что Цзян Сюй не будет похожа на его мать.
Цзян Сюй был невиновен. По крайней мере, в то время он был невиновен. Он понятия не имел, кем был его отец или что сделала его мать. Он думал, что его отец умер, и поэтому часто говорил Линь Ань Ланю, когда тот был ребенком: «У меня нет отца, моя мать сказала, что мой отец где-то в другом месте, вероятно, на небесах».
Всякий раз, когда он заканчивал говорить это, он немного грустил и причитал: «Сяо Лань, тебе так повезло, что твой отец дома».
Линь Ань Лань тогда яростно кивал и, придя домой, обнимал отца.
Это был его отец, только его отец.
Вот почему, когда появился Чэн Фэн, Линь Аньлань сначала посмотрела на Цзян Сюй, опасаясь, что Цзян Сюй захочет узнать этого отца, опасаясь, что его друг окажется таким же, как его мать, разрушителем чьей-то семьи.
Утащив Цзян Сюя, он заключил с ним договор. Цзян Сюю не разрешалось идти к Чэн Фэну, и он не должен был приближаться к Чэн Юю.