Я люблю тебя больше всего на свете [Круг развлечений]. I Love You the Most in the World [Entertainment Circle]. Глава 124
Линь Ань Лань не сказал ни слова, но сумел передать свои эмоции и состояние в тот самый момент.
Чжао Пэн Хай был немного удивлен. Он не ожидал, что игра Линь Ань Лана глазами будет настолько хороша, и уж тем более, он не ожидал, что его темперамент неожиданно хорошо подойдет к роли.
Первоначально он не думал, что Линь Ань Лань подходит на роль Ли Хао. Он просто заметил его популярность и подумал, что сначала должен с ним встретиться, а потом, после личной встречи, сможет лучше понять, подходит он ему или нет.
Но теперь он чувствовал, что именно таким и должен быть Ли Хао.
Он должен быть человеком с выдающимися чертами лица, который не выставляет себя напоказ и все прячет в своих глазах.
Чжао Пэн Хай с удовлетворением аплодировал: «Очень хорошо, неплохо».
Вставая, Линь Ань Лань сказала ему: «Спасибо».
«Честно говоря, ваша игра более проникновенна, чем я ожидал. Поначалу я был очень обеспокоен, потому что вы раньше не снимались в фильмах такого рода, но теперь я действительно думаю, что ваш темперамент очень подходит».
Линь Ань Лань улыбнулась: «Спасибо».
«Но я не собираюсь лгать тебе, давай будем честны, я действительно хочу серьезно использовать тебя. Пока ты готов, эта роль теперь твоя, но сначала я хочу сказать тебе две вещи».
«Во-первых, я надеюсь, что, когда вы будете играть в этом фильме, вы отнесетесь к моим указаниям серьезно. Возможно, я буду довольно резок, но это ради фильма и общего эффекта, поэтому я надеюсь, что вы не будете возражать, не говоря уже о том, чтобы действовать формально».
«Второе, — Чжао Пэн Хай на мгновение замялся, но честно сказал, — это то, что фильм более реалистичен. У нас малобюджетный фильм, так что, возможно, твоя зарплата будет немного ниже, чем раньше, но я обещаю тебе, ты уже самый дорогой актер в актерском составе. Это нормально?»
Он был немного смущен этими словами, поэтому, задав вопрос, слегка улыбнулся.
В конце концов, популярность Линь Ань Лана сейчас на подъеме, и выбор этого фильма означал отказ от других возможностей. Чжао Пэн Хай немного волновался, что будет сравнивать товар с товаром и деньги с деньгами и в итоге выберет фильм с высокой оплатой, но посредственным сценарием.
В конце концов, кто не хотел бы заработать больше денег?
Линь Ань Лань не ожидал, что он произнесет второе условие, которое только что озвучил, потому что он уже был готов к тому, что не получит высокой зарплаты, когда выбирал этот фильм.
Чжао Пэн Хай смог сделать себе имя в этой отрасли не только потому, что он снял два фильма, оба с разными результатами, но и потому, что каждый раз он делал производство с небольшим бюджетом, но умудрялся получать солидную прибыль, не теряя денег. Первый фильм, литературный фильм, который не имел большого успеха в прокате, собрал почти все деньги обратно в прокате из-за своей низкой стоимости, в то время как второй фильм имел кассовый успех и занял прочное второе место в чартах фильмов того года.
Поэтому Линь Ань Лань поначалу не думал, что Чжао Пэн Хай будет ему много платить, и, конечно, его это не волновало.
Теперь он был богат деньгами, и уже долгое время был таковым.
«Хорошо, но вам нужно поговорить с моим агентом. Я уверен, он поймет».
«Тогда я желаю нам счастливого сотрудничества».
Линь Ань Лань улыбнулась ему, сказала еще несколько слов, затем повернулась, чтобы выйти из комнаты, где проходило прослушивание.
«Ну как?» — спросил его Чжо Сия.
«Все сделано, но он сказал, что оплата будет невысокой. Я сказал, что все в порядке, но вам, ребята, придется обсудить детали».
«Хорошо». Чжо Сия кивнул: «Тогда тебе следует хорошенько отдохнуть в ближайшие несколько дней. Съемки фильма начнутся примерно через полмесяца, так что тебе следует больше читать сценарий в ближайшие несколько дней и привести свое состояние в порядок».
Линь Ань Лань кивнул, а потом, когда он добрался до подземной парковки, то обнаружил, что Чэн Юй еще не уехал.
Удивленный, он подошел, открыл пассажирскую дверь и посмотрел на Чэн Юй: «Разве я не сказал тебе сначала вернуться и не ждать? Чжо Сия подвезет меня обратно».
Чэн Юй помог ему застегнуть ремень безопасности: «Все в порядке, я никуда не тороплюсь. К тому же, разве мы не договаривались, что я буду твоим эксклюзивным водителем?»
Линь Ань Лань не могла не улыбнуться.
Чэн Юй спросил его: «Как все прошло? Прослушивание прошло успешно?»
«Все прошло очень хорошо, он хотел, чтобы я сыграл эту роль, и я хорошо справился, поэтому решение было принято сразу».
«Правда, это стоит отпраздновать!» — спросил его Чэн Юй. «Что ты хочешь съесть? Я отведу тебя куда-нибудь».
Линь Ань Лань задумалась на мгновение, а затем, к удивлению Чэн Юя, сказала: «Купи мне торт».
«И это все?» — удивился Чэн Юй.
Линь Ань Лань кивнула: «Я хочу большую».
Он редко просил о таких вещах: «Шоколадный, но я хочу еще и с фруктами. Я хочу шоколадный торт с фруктами!»
Улыбнувшись, Чэн Юй погладил его по голове: «Хорошо, понял, сейчас закажу для тебя».
«Эн», — радостно кивнула Линь Ань Лань. «Тогда, когда мы вернемся домой, ты будешь готовить для меня».
Чэн Юй поцеловал его в лицо: «Нет проблем».
Счастливый Линь Ань Лань откинулся на спинку сиденья, с нетерпением ожидая своего большого торта.
Глядя на него, Чэн Юй подумал, что в этот момент он ведет себя совсем как ребенок.
Торт прибыл довольно быстро, и владелец кондитерской, в полном соответствии с просьбой Чэн Юя, сделал ему шоколадный фруктовый торт, один слой которого был наполнен любимыми фруктами Линь Ань Ланя. Линь Ань Лан был удивлен, глядя на торт, не скрывая своего восторга.
Разрезав торт, Линь Ань Лань отдала кусок Чэн Юю, а затем отрезала кусок себе.
«Это очень вкусно», — Линь Ань Лань попробовала.
«Я рад, что тебе понравилось», — улыбнулся Чэн Юй.
«Ешь больше», — Линь Ань Лань посмотрел на торт перед собой. «Это такой большой торт, мы можем есть его до завтра, верно?»
«Вероятно», — Чэн Юй кивнул с улыбкой и присоединился к нему в поедании торта.
В хорошем настроении Линь Ань Лань съел два кусочка, прежде чем отложить вилку и попытаться сохранить немного места для ужина.
«Почему ты не ешь?» Чэн Юй был в замешательстве, когда увидел, что тот не двигается.
«Я экономлю место в своем животе для твоего ужина».
Услышав это, Чэн Юй быстро встал: «Тогда я пойду и приготовлю это для тебя сейчас».
«Не нужно торопиться», — Линь Ань Лань потянула его назад. «Сначала сделай перерыв, прежде чем заняться делом».
Чэн Юй мог только снова сесть и поговорить с ним, пока он ел свой торт.
Наблюдая, как Линь Ань Лань ест торт по кусочку, он подумал: «Он действительно сладкоежка».
Не только конфеты, но и другие сладости.
Им бы не помешало иметь больше тортов в будущем!
Около шести часов Чэн Юй вошел на кухню и начал готовить.
Линь Ань Лань последовала за ним, смеясь: «Я помогу тебе».
«Всё в порядке», — сказала Линь Ань Лань.
Затем, наблюдая за тем, как Чэн Юй стоит перед краном и моет овощи, он внезапно вспомнил, как в последний раз был на кухне и готовил, а Чэн Юй обнимал его сзади.
Чэн Юй на самом деле обнимал его сзади несколько раз. Когда они только начали записывать развлекательное шоу, в том убогом офисе, Чэн Юй тоже обнимал его сзади.
Он сказал тогда, что все время смотрел на него сзади и хотел пройти сквозь толпу, через все препятствия, чтобы обнять его сзади.
Линь Ань Лань редко стоял позади него и смотрел на него. Иногда он невольно отставал от него и видел это, но без этого осознания.
За ним ухаживали, поэтому ему не нужно было оглядываться ни на кого.
Он видел только спину своей биологической матери, уходящую от него, смутную и бессмысленную спину, которую он больше не помнил.
Но Чэн Юй продолжал смотреть ему в спину.
Он снова и снова смотрел, как он уходит. В старшей школе, университете и на работе, и каждый раз, когда они случайно встречались, казалось, что судьба сама пришла к ним, но каждый раз он снова отворачивался, оставляя его ни с чем, кроме безнадежной спины.
Но он просто наблюдал, цепляясь за эту безнадежную надежду на протяжении многих лет.
Линь Ань Лань считал его действительно сильным, очень выносливым и решительным.
Он посмотрел на тонкую спину Чэн Юя, на его слегка дрожащие плечи. Было ясно, что у него самого было много боли, но он мог меньше заботиться об этом, продолжая активно любить его день за днем.
Ему действительно было очень, очень нелегко.
Линь Ань Лань молча посмотрела, затем медленно подошла и обняла Чэн Юй сзади.
Это был первый раз, когда он обнимал его с этого ракурса. Когда он обнял Чэн Юй за талию, прижавшись лицом к его спине, он почувствовал, что был слишком жесток. Он не должен был быть таким холодным, как он тогда мог иметь сердце сделать это, отвергнуть его так решительно?
«Что случилось?» Чэн Юй оглянулся на него. «Учишься у меня, да?»
Линь Ань Лань мягко кивнул, откинув голову на спину.
Смеясь, Чэн Юй позволил ему подержать себя.
Почувствовав тепло его спины, Линь Ань Лань спросила его: «Цветочек, если бы мы могли начать сначала, в какое время ты хотел бы вернуться?»
«Думаю, в тот день, когда ты стоял перед приютом», — подумал Чэн Юй. «Я заберу тебя и отвезу к себе домой. Хотя мой дом тоже не очень хороший, я буду хорошо о тебе заботиться».
Линь Ань Лань была немного удивлена, не ожидая от него такого ответа.
«Но ты, вероятно, все еще предпочитаешь оставаться со своими приемными родителями, верно?» Однако Чэн Юй быстро отклонил этот ответ: «Тогда я вернусь к тому времени, когда тебе было шесть или семь лет. Я бы встретил тебя раньше, чем Цзян Сюй, и стал бы твоим первым другом».
Линь Ань Лань не удержалась и обняла его крепче.
Он дал тихий ответ. Он также надеялся, что Чэн Юй мог бы стать его первым другом, его лучшим другом.
«А что насчет тебя?» — спросил его Чэн Юй.
«Я хочу вернуться в старшую школу», — тихо сказала Линь Ань Лань. «Так я буду к тебе добрее».
Руки Чэн Юя, мывшие овощи, замерли, а затем он снова посмотрел на Линь Ань Ланя: «Ты задаешь мне этот вопрос, потому что хочешь быть со мной любезным?»
«Тебе пришлось слишком тяжело», — сказала ему Линь Ань Лань. «Раньше я была слишком бессердечной».
Вода из крана лилась рекой, но Чэн Юй, казалось, не обращал на нее внимания. Он посмотрел на Линь Ань Ланя, только на него, затем опустил голову и поцеловал его.
Он медленно шел сквозь долгую ночь, все дальше и дальше по пустыне, покинутый и одинокий, отчаянно пытаясь догнать луну, но луна ни разу не оглянулась на него.
Но теперь луна прыгнула в пустыню, создав изогнутые полумесяцы заливов. Он посмотрел вниз и увидел, как свет луны спрятался в его глазах.
Он дал ему чистый источник, чтобы смыть усталость от путешествия.
Только тогда он понял, что Линь Ань Лань тоже может сожалеть, хотя это было явно не его виной.
Он закрыл глаза, и на его ладони появилась луна.
Чэн Юй нежно поцеловал его, потерся своим лбом о его лоб и сказал ему: «Это было нетрудно, более того, ты не бессердечен, ты делал это для моего блага, я все об этом знаю».
Обняв его за шею, Линь Ань Лань поцеловала его в щеку.
Конечно, у него были свои причины для того, что произошло в прошлом, и его намерения были благими, и он действительно в какой-то степени способствовал сохранению душевного спокойствия, которое в конечном итоге потребовалось бы Чэн Юю на последнем курсе.
Просто сейчас, когда он стоял рядом с Чэн Юем и оглядывался назад, чтобы посмотреть в прошлое, было трудно не почувствовать жалость к тому Чэн Юю, который был тогда.
Он мог только думать про себя: а что, если бы он был к нему добрее тогда?
Он сжал лицо Чэн Юя: «Иди и помой овощи, я тебе помогу».
Чэн Юй кивнул, поцеловал его и дал ему немного овощей из миски.
Еда готовилась немного медленно, и подача блюд была немного запоздалой, но хорошо то, что им обоим понравились поданные блюда, поэтому они хорошо провели время.
После ужина Линь Ань Лань немного отдохнула, а затем пошла принять ванну.
Чэн Юй читал книгу, ожидая, когда тот выйдет из душа.
Линь Ань Лань был в очень хорошем настроении и не стал долго вылезать из душа. Сидя перед ним, он позволил ему высушить волосы феном.
Чэн Юй наблюдал, как капли воды с его волос медленно скатывались по его бледной шее и, наконец, падали на его пальто, исчезая.
Взяв салфетку, он вытер шею Линь Ань Ланя, но затем мельком увидел его белую спину, тонкую и чисто-белую, его нежную и теплую кожу.
Внезапно, словно обжегшись, он молча отдернул руку, не смея снова на нее взглянуть, но его разум был заполнен образом себя, возвышающегося над волнами.
С тех пор, как Линь Ань Лан вернулся, у Чэн Юя не было с ним никаких близких контактов, кроме объятий и поцелуев.
Он желал Линь Ань Лан, но хорошо подавлял это. Он никогда не хотел поднимать этот вопрос из страха, что Линь Ань Лан не будет готова.
Хотя они сделали все, что должны были и чего не должны были делать, когда Линь Ань Лань потерял память, это произошло потому, что в то время у него не было воспоминаний о прошлом, поэтому теперь, когда он выздоровел, Чэн Юй задался вопросом, как он, учитывая его характер, относится к таким вещам?
Думал ли он, что им следует делать это после свадьбы? Или он считал, что это нормально делать до свадьбы?
Он не был уверен и не смел гадать, поэтому ему пришлось продолжать терпеть и делать вид, что он все тот же аскет.
Только после того, как Чэн Юй закончил сушить волосы Линь Ань Лан, он встал с постели и пошел в ванную.
Он принял холодный душ, что помогло ему прояснить мысли.
Он постоял в ванной еще немного, пока его тело не согрелось, а затем с облегчением вышел.
Линь Ань Лань уже лежала под одеялом.
Подойдя, Чэн Юй поднял одеяло и лег в постель.
Линь Ань Лань отложила свой мобильный телефон и подождала, пока он закончит сушить волосы феном, прежде чем выключить свет.
«Спокойной ночи», — сказал Чэн Юй.
«Спокойной ночи». Линь Ань Лань повернулась и обняла его.
Чэн Юй на мгновение напрягся, но быстро позволил своему телу расслабиться, мысленно прочитав несколько древних текстов, которые он изучал ранее. От «Выдающегося» до «Сновидения о мечте бессмертного и пребывания позади» и до «Предисловия к отправке Дунъяна Машэна на учёбу» , прежде чем шевеления в его теле наконец успокоились.