Парадокс фансервиса. Fanservice Paradox. Глава 88
Неоднозначное подводное течение.
Назначив дату выпуска летнего альбома на июль, Kaleido каждый день работала над мини-альбомом в своей компании.
По сравнению с обычными альбомами, мини-альбомы включали только одну основную песню и три второстепенные песни, и на этот раз главная песня была куплена компанией у зарубежного композитора, а одной из трех второстепенных песен должна была стать песня, которую Фан Цзюэся создала ранее.
В конце концов, это был последующий мини-альбом, так что не было такого давления, поэтому все были относительно расслаблены. Их отношение во время участия в создании мини-альбома было чисто игрой в музыку. Лето было сезоном, до краев наполненным солнцем и романтикой, поэтому стиль музыки на этот раз также позиционировался таким образом. По сравнению с их предыдущими альбомами, которые были полны сильных чувств, требования этого альбома были направлены на добавление большего количества элементов, касающихся любви.
Вот почему Чэнь Чжэнъюнь, продюсер и руководитель, не был так уверен в том, что Пэй Тинсун напишет тексты всех песен, как он делал раньше.
«Лирический стиль Сяо Пэя слишком интенсивный, он недостаточно нежен». Чэнь Чжэнъюнь обсуждал на встрече: «На этот раз нам нужно передать чувство летней любви».
Фан Цзюэся, который никогда не высказывал никаких возражений во время встреч, тихо опроверг это утверждение в своем сердце. Пэй Тинсун на самом деле мог быть очень мягким; он мог уговаривать человека, даже читать ему стихи, а также покупать ему цветы и конфеты.
Он был самым квалифицированным человеком в мире, чтобы опровергнуть это утверждение.
Другие могли видеть только шипы, покрывающие Пэй Тинсуна, только Фан Цзюэся могла чувствовать его мягкое сердце.
«Разве я не вежлив?» Пэй Тинсун не был удовлетворен такой оценкой, поэтому он прямо ударил по столу в конференц-зале и, как обычно, бросил вызов боссу.
Все рассмеялись. «Это вы называете мягкостью?»
Хэ Цзыянь с улыбкой сказал: «Другие люди могут писать песни о любви со словами «Я люблю тебя, ты любишь меня» или что-то в этом роде, но когда дело доходит до Сяо Пэя, он прямо упоминает, что ты поднимаешься в небеса и разрушаешь их».
Лин И крикнул: «Брата, спамьте шквалом слов «страх»!»
Лу Юань потер подбородок. «Свирепый человек — нежен, хахаха!»
Цзян Мяо, который никогда не участвовал ни в каких групповых саркастических мероприятиях, также взглянул на Пэй Тинсуна и сказал: «Возможно, после того, как Сяо Пэй немного походит на свидания, он сможет писать тексты песен с более атмосферой любовных песен».
Пэй Тинсун очень хотел их опровергнуть. «Нет, вы, ребята…»
Фан Цзюэся поджал губы и прочистил горло. Выражение его лица было похоже на выражение маленького хомяка с выпяченным ртом; его защечные мешки были полны секретов.
Ладно, ба. Пэй Тинсун сдался. Он решил быть не просто гигантом языка; ему нужно было доказать, что он действительно может писать любовные песни своими действиями.
«Вы, ребята, подождите. Я точно смогу это сделать».
«Ладно», — поддразнил его Хэ Цзыянь, — «а бывают ли моменты, когда Сяо Пэй не может этого сделать?»
Пэй Тинсун был слишком ленив, чтобы обращать на них внимание. Он держал ручку в своих пальцах и искусно вращал ею. Чэнь Чжэнъюнь показал им все выбранные песни одну за другой, и все обсудили соответствующие стили аранжировки.
Фан Цзюэся серьезно поднял глаза и внимательно прислушался. Внезапно он почувствовал, как что-то коснулось его ноги. Он с сомнением опустил голову, только чтобы увидеть, что это была на самом деле нога в фиолетовом AJ, который растянулся до его ноги. Он только что вышел из репетиционной комнаты и все еще был одет в свободные танцевальные брюки. Кончик этой ноги, покрытой AJ, уже дважды приподнял его брюки, чтобы слегка ткнуть в кожу его ноги.
Как только он поднял глаза, Фан Цзюэся увидел, что голова Пэй Тинсуна наклонена к нему. Его глаза были глубокими, и он все еще крутил ручку в руке.
«Вероятно, он винил его за то, что тот не заступился за него», — подумала Фан Цзюэся.
Он отстранился, не принимая скрытую вину Пэй Тинсуна.
«Мы также обсуждали сотрудничество с некоторыми летними драмами этого года, и вполне возможно, что одна из второстепенных песен будет использована в качестве интермедии в эпизоде телесериала».
Чэн Цян все еще говорил, а Фан Цзюэся пытался сосредоточиться и внимательно слушать, но что-то его отвлекало. Как только он отступал, Пэй Тинсун подходил ближе.
Пэй Тинсун любил играть с огнем и, не краснея и не испытывая сильного волнения, дразнил его перед множеством людей.
«Поэтому нам придется ускорить темп. После того, как мы сделаем демо, нам нужно отправить его в театральное отделение, чтобы они могли выбрать песни».
Однако Фан Цзюэся никогда не был маленьким белым кроликом, который позволял другим издеваться над собой. Когда он имел дело с Пэй Тинсуном, его характер был особенно сильным.
Раздался стук, и ручка Фан Цзюэся упала на землю рядом с его локтем. Он тихо извинился и наклонился, чтобы поднять ее. Он потянулся за ручкой, которая изначально не была закрыта колпачком, прямо схватил ногу, которую Пэй Тинсун вытянул, и быстро нарисовал X на его открытой лодыжке.
Затем он тихо сел и положил ручку на стол.
Никто не обнаружил двусмысленного подводного течения, протекающего под столом, и не было никаких доказательств, кроме этого маленького X.
Хотя все дразнили Пэй Тинсуна на встрече, после того, как им дали демо-версию главной песни, Пэй Тинсуну потребовалось всего два дня, чтобы закончить написание текста для нее, что было намного быстрее, чем то, чего сумели достичь другие авторы текстов, нанятые компанией, за тот же период. Чэнь Чжэнъюнь тщательно сравнил два набора текстов; тексты Пэй Тинсуна были и более яркими, и поэтичными. Это был не просто набор текстов, собранных с конвейера, где неважно, что вы поете туда-сюда, это всегда просто «ты любишь меня, а я люблю тебя».
Определившись с основной песней, шесть человек из Kaleido вошли в студию для записи. Они извлекли уроки из своего предыдущего опыта, и на этот раз они были очень осторожны, сохраняя демо и готовую песню в полной безопасности, опасаясь, что произойдет еще один несчастный случай, подобный предыдущему.
В этот период Star Chart и официальный Weibo Kaleido также опубликовали уведомление на Weibo. Хотя они даже не опубликовали фотографию альбома, а сообщение содержало только слова «скоро», возбужденное настроение фанатов, увидевших это, было трудно выразить, и вскоре количество пересылок и комментариев взлетело.
Все предполагали, что, учитывая популярность и непреходящую силу «Break Through», Star Chart определенно начнут ковать железо, пока горячо, и выпустят следующий альбом, но они не ожидали, что это произойдет так скоро.
В середине этого периода Фан Цзюэся и Пэй Тинсун также вернулись к съемкам фильма «Побег ради жизни», и популярность программы росла с каждым эпизодом, а после трансляции каждую субботу вы могли обнаружить TingJue CP в трендах в списке горячих поисковых запросов.
В результате бюджет группы программы также увеличился. Они напрямую построили небольшой планетарий для нового эпизода. После съемок несколько гостей собрались вместе, чтобы поесть, как обычно. После еды пара ZiXi, у которой были дела, ушла первой, но Шан Сируй настоял на том, чтобы пойти в KTV, поэтому остальные продолжили свои вечерние развлечения.
«Эй, на этот раз нам нужно сделать групповое фото, нанести упреждающий удар». Шан Сируй пошутил о скандале с Хэ Цзыянем в прошлый раз: «А то вдруг скажут, что у меня есть девушка».
Чжай Ин с улыбкой ответил: «Мечтай дальше».
Пэй Тинсун поддразнил: «В настоящее время Файр Гэ получает много сценариев для идол-драм, это благословение, найденное среди неудач».
Они начали болтать, играя. Все эти люди были готовы говорить, и им было что сказать о себе на каждой встрече, которая у них была. Фан Цзюэся всегда был среди зрителей на таких мероприятиях, но он не ожидал, что Чжай Ин будет говорить о делах Астара на этом конкретном собрании.
Сначала она упомянула, что возвращение их группы задерживается, и только после этого Шан Сируй спросила, откуда остальные узнали о крупном конфликте на верхних уровнях Астара и о том, как две фракции враждуют друг с другом.
Хотя Фан Цзюэся больше не был в Astar, он слышал о большей части этого, когда был еще стажером. Astar изначально заработал свое состояние в первые дни, полагаясь на несколько популярных певцов и групп. Один из них, Ли Ло, ветеран национального певца, также стал одним из акционеров Astar. Однако тогдашний босс поддержал Цзинь Сянчэна, когда тот уходил на пенсию на более высокую руководящую должность, таким образом сделав его новым боссом. Однако средства Цзинь Сянчэна для ведения дел были более скромными, и хотя ему удалось продвинуть многие популярные группы своими собственными методами, он также нажил себе много врагов.
Он вспомнил, что Лин И вскользь упомянул о падении акций Astar. Помимо того, что старшая сестра Пэй Тинсуна создала трудности, это должно было быть как-то связано с распрями на высоком уровне.
Пэй Тинсун небрежно спросил: «Почему распри на высшем уровне должны задержать возвращение ваших ребят?»
Чжай Ин отпил пива. «Потому что мы — группа, созданная президентом Ли».
«Да. Есть еще одна, более важная проблема». Она пожала плечами. «Я невестка Ли Ло. Другими словами, он мой шурин».
Шан Сируй внезапно понял. «О! Неудивительно, что ты смог дебютировать, проучившись так недолго!»
«Я и сама очень сильная, понимаешь? Или ты думаешь, быть асом в женской группе так легко?»
Только тогда Фан Цзюэся поняла, что Чжай Ин на самом деле была десантником; неудивительно, что он не видел ее, когда уходил. И хотя она знала, что он и Астар, которые когда-то были дружелюбны, теперь ненавидели друг друга, ее это не слишком волновало; теперь все имело смысл.
Она, должно быть, тоже недовольна Цзинь Сянчэном.
Фан Цзюэся сказал: «Исходя из стиля Цзинь Сянчэна, он не позволит вам, ребята, вернуться, пока он не закрепит свою позицию. Ваши успехи равносильны повышению престижа президента Ли в компании. Кроме того, популярность вашей группы очень высока, так что цифры не должны быть плохими».
«Вот почему я надеюсь, что мы не вернемся, я боюсь, что он намеренно даст нам плохие песни. Он уже делал что-то подобное раньше, что сильно подорвало жизнеспособность нашей группы». Чжай Ин вздохнул и сказал: «В конце концов, мы не такие, как вы, ребята, которые создают свои собственные песни».
Фан Цзюэся улыбнулась. «Мы небольшая компания, поэтому у нас нет другого пути».
После собрания все разошлись по отдельности. Фан Цзюэся все еще думал об Astar по пути обратно в компанию. Когда он только пришел в Astar, одним из его интервьюеров был Ли Ло, и можно сказать, что именно Ли Ло привел его в Astar. Во время его стажировки Ли Ло также очень ему помог, поэтому все думали, что он скоро сможет дебютировать с новым бойз-бэндом.
Так было до тех пор, пока Цзинь Сянчэн не перехватил у Ли Ло планирование и исполнение «Семи светил».
Трудно было предсказать, что будет дальше; он уже не был членом Астара, но открытая и тайная борьба все еще не прекратилась.
Однако Фан Цзюэся продолжал испытывать дурное предчувствие, и он даже беспокоился о Лян Руо. Хотя он уже сказал, что в будущем не будет вмешиваться ни в что, касающееся Лян Руо, он все равно не хотел, чтобы этот человек стал жертвой в борьбе интересов.
Или, другими словами, он не хотел, чтобы кто-то стал жертвой.
Помимо завершения своих личных мероприятий, их ежедневной работой было приходить в компанию, чтобы подготовиться к альбому. Хотя не было необходимости делать рекламные шоу, будущие встречи с фанатами и развлекательные шоу все равно требовали сцены. Поэтому Фан Цзюеся и Лу Юань начали ставить хореографию, и на этот раз их стиль был более естественным. После того, как весь день оттачивал детали хореографии, Лу Юань был полуголодным и потащил Фан Цзюеся поесть.
Думая, что Пэй Тинсун все еще пишет тексты песен в своей маленькой студии, Фан Цзюэся был рассеян все время, пока ел, а затем Цян Гэ отозвал Лу Юаня.
«Не торопись, ешь, ах. Я первый».
«Эн». Проводив взглядом уходившего Лу Юаня, Фан Цзюэся отложил палочки для еды, взял с собой тарелку лапши с креветочным зерном и ледяной напиток из маша, а затем отправился на поиски Пэй Тинсуна.
Эта глава вырезана из readlightnovel.org
Студия, где он обычно писал тексты песен, находилась рядом с комнатой с фортепиано, напротив комнаты вокальной музыки, и раньше это была небольшая комната для упражнений. В начале Star Chart занимал только первый этаж этого большого офисного здания, и ресурсов было мало, поэтому даже такая маленькая комната была оборудована зеркалами. Позже, с постепенным развитием, Star Chart занял все пять этажей, что означало, что было больше учебных комнат, и почти все перестали использовать эту маленькую комнату, поэтому она постепенно превратилась в складское помещение.
Маленький король демонов яростно поссорился с Чэнь Чжэнъюнем, заявив, что ему нужно место, чтобы писать свои собственные вещи, и только тогда они выделили ему эту единственную комнату.
Фан Цзюэся вышел из лифта с упакованной едой. На самом деле, это был его первый визит в маленькую студию Пэй Тинсуна.
Когда он подошел к двери, Фан Цзюэся снова замешкался. Он постучал в дверь, но не получил ответа, хотя он мог слышать звук электронного пианино изнутри.
Неужели он не слышит его? Фан Цзюэся поднял руку, чтобы снова постучать в дверь, но внезапно дверь открылась, и его рука осталась висеть в воздухе.
«Ты пришел?» Пэй Тинсун взял его за поднятую руку и потянул за собой. Выражение его лица очень быстро изменилось; изначально он выглядел нетерпеливым из-за того, что его потревожили, но когда он увидел, что пришла Фан Цзюэся, он тут же показал детскую улыбку. Его лицо изменилось быстрее, чем время, необходимое для перелистывания страниц книги.
«Если бы я сказал тебе пойти поесть, ты бы не пошёл». Фан Цзюэся осторожно закрыл за собой дверь и передал Пэй Тинсуну еду, которую он нес. «Я просто пошёл поесть, поэтому принёс тебе немного».
Комната была не такой уж большой, но в ней было все необходимое. На стене слева от входа стоял ряд столов и музыкальных инструментов. Справа было оригинальное большое зеркало, а пол был устлан ковром, вокруг стояло несколько диванов для ленивых мальчиков. Такая обстановка очень соответствовала американскому стилю досуга Пэй Тинсуна.
Увидев, что Фан Цзюэся даже не забыла принести ему еду, Пэй Тинсун радостно взял сумку, затем обнял его за талию и поцеловал в щеку. «Ты так добр ко мне». На нем была кремово-белая рубашка с короткими рукавами и очки, а его волосы были убраны, так что сейчас он действительно больше походил на студента колледжа.
Фан Цзюэся толкнула его в грудь. «Не...»
«Не волнуйтесь, я снял здесь наблюдение», — небрежно сказал Пэй Тинсун, поднимая Фан Цзюэсю и усаживая его на свой стол. Затем он положил свои руки на стол, окружив его.
Сердце Фан Цзюэся подпрыгнуло. Температура кондиционера в маленькой комнате была явно очень низкой, но ему все равно было жарко. «Что ты делаешь, демонтируя наблюдение?»
«Мне некомфортно, когда за мной здесь наблюдают, и я не могу сосредоточиться на своей работе». Уголки рта Пэй Тинсуна изогнулись, и он снял очки одной рукой. «Но теперь, похоже, я очень проницателен».
После этого он поцеловал Фан Цзюэсю. Фан Цзюэсю было совершенно некуда уклониться, чтобы избежать этого, поэтому он укусил в отместку, но поскольку он не хотел использовать всю свою силу, он в итоге вызвал обратный эффект. Пэй Тинсун в значительной степени посчитал это флиртом.
Точно так же, как и крестик, который он нарисовал на своей лодыжке.
Поддразнивания Фан Цзюэся всегда были неосознанными, настолько, что даже он сам этого не замечал.
От горячего поцелуя у Фан Цзюэся закружилась голова, и он не мог видеть ничего, кроме красивых глаз Пэй Тинсуна. Он начал ошибочно втягивать воздух, и его разум стал прерывистым. Он блуждал между сопротивлением и повиновением, все его мысли были окутаны горячим туманом.
Он подумал, что одежда Пэй Тинсуна такая белая и чистая.
«Не надо... Я танцевала, и я грязная, я испачкаю твою одежду».
Пэй Тинсун усмехнулся и на короткое время отстранился от него, но его глаза все еще смотрели на эти влажные блестящие пятна на его губах. «Сколько раз я тебя пачкал? Сейчас самое время тебе отплатить той же монетой».
После того, как Пэй Тинсун применил силу, он стал использовать больше грязных слов, чем раньше. Изначально Фан Цзюэся думал, что он был парнем без нижнего предела. Теперь он думал, что он может быть ниже нижнего предела, который он представлял себе раньше.
Эта короткая пауза позволила Фан Цзюэся поднять глаза, но как только он поднял глаза, он увидел ряд зеркал на противоположной стене, и в них отразились его красная шея и уши, заставив его сердце забиться в груди.
«Лапша скоро остынет». Фан Цзюэся оттолкнул его и спустился из-за стола. Его движения выдавали его спешку, и он схватил с собой множество рукописей Пэй Тинсуна, которые все поплыли по земле, как снежинки.
Когда Пэй Тинсун увидел, как он присел, чтобы поднять его, он захотел оттащить его обратно. «Не беспокойся об этом, это всего лишь черновик, мне они уже не нужны. Иди и садись, составь мне компанию, пока я ем».
Фан Цзюэся не желала этого. «Ты сначала поешь, мне некомфортно, когда все это разбросано по полу».
Ладно, ба, кто позволил маленькому белому цветочку своей семьи заболеть обсессивно-компульсивным расстройством? Однако Пэй Тинсун тоже не стал его слушать, присел на корточки, чтобы забрать все с собой. Фан Цзюэся собрал все черновики и, боясь, что Пэй Тинсун устроит неприятности и плохо поест, взял стопку бумаги и пошел к дивану для ленивых в углу. Вместо того, чтобы Пэй Тинсун продолжил то, что они делали раньше, он насильно сменил тему. «Это черновики для текстов песен?»
«Не все из них ба, некоторые из них были просто написаны в оцепенении во время занятий каллиграфией». На самом деле, у него не было особого аппетита, поэтому он воткнул соломинку в смузи из маша и начал пить, держа чашку в левой руке, одновременно небрежно наигрывая несколько нот на электронном пианино правой рукой.
У Фан Цзюэся не было привычки просматривать чужие рукописи, но он просто чувствовал, что слова на самом верхнем листе были красивыми. Строка за строкой, каждая из них была прекрасна, а почерк был плавным и связным. На первый взгляд, это выглядело как продукт обильного вдохновения. Это не было похоже на какую-то лирическую черновую бумагу, а наоборот, больше на современную поэму.
Поэтому он молча прочитал это в своем сердце.
[Любовь превращает человека в противоречие глупости
Голова в смятении, счастлив в вырождении, как я
Хотите использовать самые безопасные объятия в мире?
Чтобы обернуть твои хрупкие кости и мечты
Спи спокойно, детка, я верный ночной сторож.
Твоё ровно бьющееся сердце в моих руках.
Но я снова подумал, посреди твоей беззащитной ночи
Чтобы начать самую опасную кампанию