Ограниченное владение (Limited Possession). 13 глава
Дай мне маленького кролика, ладно?
Многие говорят, что период течки у омег напоминал грипп; болезнь приходит, как падающая гора, но после приема лекарств ей становится лучше. Однако периоды гона у альф были разными. Они больше напоминали разрушение сердца и ранение души чрезмерным употреблением алкоголя. Когда человек был пьян, мир переворачивался с ног на голову, и после пробуждения он не помнил об этом. В период гона не будет закона времени. Никто не знал бы, когда и где это вдруг произойдет и какие результаты принесет.
Ту Янь не должен был появляться на вилле Гу Чэньбая в тот день.
Тоже было странно это говорить. Ту Янь очень рано жил отдельно от своих родителей, с шести лет средней школы и четырех лет обучения в университете. После этого он также постоянно передвигался в течение трех лет съемок.
В общей сложности от брака до развода полгода в жизненном опыте Ту Яня не считались очень долгими.
Однако, когда в тот день он снова вошел на эту виллу, он действительно почувствовал себя отрезанным от внешнего мира. Как будто он провел здесь всю свою жизнь с Гу Чэньбаем; каждая часть этого дома вызывала у него ностальгию. К сожалению, это чувство оказалось всего лишь переливом эмоций. Реальность заключалась в том, что днем предыдущего дня он и Гу Чэньбай пошли в Бюро по гражданским делам, чтобы получить свидетельство о разводе, и стали двумя самыми неродственными людьми.
Он вошел во двор, остановился под карнизом и с полминуты колебался, прежде чем повернуть дверную ручку.
Он даже не знал, что здесь делает. Он пытался найти какие-нибудь оправдания, например, что-то оставил или были проблемы с водой и электричеством в том месте, где он сейчас жил. Однако, подумав об этих оправданиях, он опроверг их. Но он все равно приходил, как будто боги и демоны работали 1 .
Он подумал, что Гу Чэньбая не должно быть дома в это время, но, к сожалению, как только он вошел в гостиную, он почувствовал сильный запах кедра, исходящий из спальни, словно влажный воздух в джунглях после дождя, окутывающий Ту Яня. без предупреждения. Оно вошло ему в нос, заманив и заставив его идти в направлении Гу Чэньбая.
Ту Янь пожалел об этом, как только открыл дверь спальни.
Он увидел Гу Чэньбая, который всегда нежно улыбался и тихо курил в изголовье кровати. Сквозь слабый дым Ту Янь увидел необычный румянец на лице Гу Чэньбая. Его адамово яблоко и уголки его глаз были тронуты желанием, но он, казалось, отказался от борьбы. Он выглядел слишком спокойным и лишь изредка затягивался дымом, а затем снова смотрел в окно в одиночестве и безнадежности.
Такого хрупкого облика Ту Янь никогда раньше не видел.
Самое печальное в Гу Чэньбае было то, что он любил Ту Яня больше, чем себя.
Он никогда не мог быть таким эгоистичным и эгоцентричным, как Ту Янь; Накануне они развелись, и, поскольку Ту Янь скучал по нему сегодня, он даже покраснел и пришел его найти.
Гу Чэньбай мог пережить этот период только в одиночку.
Ту Янь подошел и взял сигарету в руку Гу Чэньбая.
Это было похоже на то, как будто Гу Чэньбай давным-давно забрал у себя из рук чрезвычайно эффективный ингибитор Ту Яня. В то время Гу Чэньбай спросил его: «Ту Бао, ты хочешь меня?»
Прямо сейчас Ту Янь спросил: «Гу Чэньбай, ты хочешь меня?»
«Это сон?» Гу Чэньбай нахмурился, его ответ был медленным.
«Относитесь к этому как к сну».
Ту Янь начал расстегивать одежду, а затем заполз в объятия Гу Чэньбая, когда тот был обнажен. Гу Чэньбай задержал лицо и посмотрел на него в трансе, его ресницы дрожали.
Ту Янь на несколько секунд уютно устроился в объятиях Гу Чэньбая, затем снова сел, тихо наблюдая за его лицом. Он коснулся пальцем покрасневших глаз Гу Чэнбая и кончика его носа. Казалось, Гу Чэньбай не был уверен, сон это или реальность, и только продолжал повторять: «Ту Бао, ты вернулся, ты вернулся».
"Мне жаль." — тихо сказал Ту Янь. Он посмотрел в затуманенные глаза Гу Чэньбая. Зная, что он ничего не вспомнит, когда проснется на следующее утро, он крепко обнял Гу Чэньбая за шею и произнес обращение, которое он спрятал глубоко в своем сердце, но никогда не произнес бы изо рта. Он крикнул тихим голосом: «Менек, я был неправ».
Гу Чэньбай прижал Ту Яня к груди. Он вытер лицо Ту Яна рукавами пижамы и пробормотал: «Я испачкал свой Ту Бао».
Ту Янь знал, что разум Гу Чэньбая сейчас затуманен, он не мог не думать: если бы сегодня пришел кто-то еще, разве он не смог бы тоже лечь в постель с Гу Чэньбаем?
В конце концов, никто не отверг бы сексуальную привлекательность Гу Чэньбая, которая могла привести человека к греху.
«Я не Ту Бао», — сказал Ту Янь в плохом настроении.
«Да», — упрямо сказал Гу Чэньбай, — «Ты со вкусом молока, никто другой не слаще тебя».
Он думал, что Гу Чэньбай был немного здравомыслящим, но у него не было времени много об этом думать. Феромоны уже проникли в каждую клетку его тела; кричали и дико метались, умоляя альфу войти.
«Разве ты не винишь меня? Гу Чэньбай».
Гу Чэньбай смущенно посмотрел на него: «В чем тебя винить?»
Ту Янь сдержал слезы и сказал: «Не вините меня. Я тоже не хочу с тобой разводиться. Вы были тем, кто согласился подписать соглашение о разводе. Кто просил вас подписать это? Если бы ты не подписал, нам не пришлось бы разводиться.
Их позиции поменялись местами; Гу Чэньбай прижался к нему, положил руку на живот и уговаривал: «Ту Бао, дай мне маленького кролика, хорошо?»
Он сделал много вещей, которые Ту Янь не позволял ему делать раньше, в том числе вошел в место, где можно было зачать жизнь. Ту Янь на полминуты впал в оцепенение, а затем сердито ударил Гу Чэньбая по плечу.
После этого Ту Янь, по сути, помогал Гу Чэньбаю надеть пижаму, прежде чем он проснулся, а затем уныло ускользнул, скрывая свой достойный поступок и репутацию.
Однако он не думал, что все плохое оставит след. Более чем через полмесяца маленький саженец, который Гу Чэньбай закопал в животе, наконец-то расцвел, не желая оставаться одиноким.
- 鬼使神差: Как будто это действие поддерживали призраки и боги; бессознательно делать то, чего не ожидаешь