Парадокс фансервиса. Fanservice Paradox. Глава 43
Анализ игры на совместном ужине.
Ты действительно был его рыцарем.
После окончания записи программы съемочная группа специально организовала съемку ужина, чтобы создать из этого материала подборку лучших моментов. После нескольких часов непрерывной съемки все были голодны, причем уже давно. Изначально игроки планировали поужинать вместе в частном ресторане после работы, но так уж получилось, что съемочная группа уже организовала ужин для всех, поэтому они все вместе приняли участие в веселой трапезе.
«Давайте поедим хот-пот!» Как только Шан Сируй сел, он начал радостно вибрировать и спросил: «Какая несчастная камера Да Ге ах, вы, ребята, уже поели? О, вы поели ах, тогда я больше не буду вас жалеть».
Ся Сицин села справа от него. «Если ты собираешься кого-то жалеть, пожалей себя, ба, глупый Сансан».
Чжоу Цзыхэн сел рядом с Ся Сицином и, очень похожий на собаку, бегущую к своему хозяину, долго мял его плечи. Пэй Тинсун сел слева от Шан Сируя, и Фан Цзюэся также села рядом с ним. Чжай Ин, который пришел последним, подошел к Чжоу Цзыхэну и сел. Когда все расселись, они начали заказывать блюда.
«Сяо Пэй вырос за границей, так разве ты не можешь есть острую пищу?» — спросила Ся Сицин.
Пэй Тинсун наливал воду. «Я в порядке, я могу это съесть». Сказав это, он вдруг о чем-то вспомнил и продолжил: «Но Фан Цзюэся действительно не может, так что, если это возможно, закажите половину острого красного масла и половину томатного супа ба».
Фан Цзюэся изначально ставил перед собой посуду, но, получив неожиданный сигнал, поднял голову и посмотрел на Пэй Тинсуна.
Пэй Тинсун почувствовал, что он ведет себя особенно забавно, и, сдерживая уголок рта, чтобы не улыбнуться, поддразнил: «Хочешь остренького? Красавчик».
Фан Цзюэся тут же покачал головой и сказал всем: «Я вообще не могу есть перец. Раньше я думал, что могу есть острую пищу, но потом Лин И повел меня есть сычуаньскую еду, и только тогда я обнаружил, что острая гуандунская и сычуаньская острая еда — это совсем не одно и то же».
Остальные начали бесцеремонно смеяться.
«Хорошо, тогда половину томатного и половину острого красного масла».
«Закажите немного алкоголя. Все были такими нервными до сих пор, так что давайте выпьем, чтобы расслабиться».
Пэй Тинсун тут же прервал его: «Фан Цзюэся не может пить алкоголь».
Ся Сицин рассмеялся. «Откуда ты все знаешь?»
«Все в порядке. Я могу выпить». Фан Цзюэся посмотрела и сказала: «Сицин Гэ, закажи это ба».
«Можно ли тебе пить или нет, ты все еще не знаешь, а?» Пэй Тинсун вздохнул: «В любом случае, через некоторое время тебе нельзя будет пить, иначе ты даже не сможешь вернуться».
«Тогда закажи сок для Цзюэся».
Шестеро человек болтали, пока они заканчивали заказывать блюда, и, ожидая, пока их подадут, болтали друг с другом. Ся Сицин постучал палочками по краю стола. «Действительно, команда «Escape For Your Life» — самая умная и дотошная команда, которую я когда-либо видел, это слишком сложно для меня!»
Чжай Ин, что случается редко, продолжил: «Я знал, что это будет очень сложно, когда я попал в эту программу. Я чувствовал, что психологически я достаточно подготовлен к этому, но я все еще не представлял, что это будет настолько сложно».
«В основном это был сюжет», — сказал Пэй Тинсун. «Когда я раскрывал сюжет, собирая улики, я постоянно внутренне вздыхал».
Фан Цзюэся также согласился. Он несколько раз отклонялся от правильного пути, почти превратив весь сюжет в другую историю. К счастью, его оттащили назад подсказки, которые они продолжали находить.
«Говоря о сюжете», — Шан Сируй тяжело вздохнул и продолжил: «Чэньчэнь, Чэнь Гэ, писатель Сюй, пойдемте ба. Если так пойдет и дальше, мой мозг в конечном итоге будет использоваться только для приготовления хот-пота».
«Я выплесну свой гнев, пока его нет». Шан Сируй поднял свой напиток. «Я действительно хочу запереть нашего милого Писателя Сю в квест-комнате. О, нет, даже его член семьи, который снабжал его всевозможными головоломками, должен быть заперт. Их двоих можно запереть по отдельности в двух разных квест-комнатах, а потом я буду наблюдать за ними на мониторе. Я буду наблюдать...»
«Здравствуйте, вот жареные палочки из тофу, которые вы заказывали». Подошел официант и поставил тарелку прямо перед Шан Сируй.
«Спасибо, спасибо». Шан Сируй даже не поднял головы, прежде чем продолжить: «Что я только что сказал? Ах да, заприте их…»
Кто бы мог подумать, что вместо того, чтобы уйти, официант спросит: «Кого вы собираетесь запереть?»
«Наш сценарист», — выпалил Шан Сируй, а затем понял, что что-то не так. Как только он поднял глаза, он увидел, как официант снял шляпу и улыбнулся ему.
Чжоу Цзыхэн рассмеялся. «Как только он толкнул дверь, я понял, кто это был. Ты был единственным, кто наивно разговаривал сам с собой там».
«Э, ты один?» Ся Сицин посмотрел на дверь и спросил: «Где мой плутоватый и хитрый племянник?»
Сюй Цичэнь ответил: «А, он работает сверхурочно. Завтра выйдет новая версия игры, и он думает, что на ее завершение может уйти вся ночь».
Это был первый раз, когда Фан Цзюэся встретился с писателем Сюем лично, и он выглядел более элегантным и маленьким, чем когда он видел его по телевизору раньше. Он излучал книжный вид и выглядел как студент колледжа, который еще не покинул башню из слоновой кости.
Как раз когда он думал об этом, пара палочек для еды, размахивающих в воздухе, внезапно появилась перед ним. Фан Цзюэся повернул голову и увидел Пэй Тинсуна, который был настоящим студентом колледжа. Пэй Тинсуна убрал свои палочки для еды и спросил: «На что ты смотришь?»
«Поприветствуем Сюй Цичэня, сценариста Escape 2, на торжественном ужине, посвященном лучшим моментам», — сказал режиссер, стоящий позади всех. «Все могут есть, пересказывая события, мы смонтируем эти кадры для специальной программы и выложим их на VIP-канале».
«Режиссер такой хороший». Сюй Цичэнь поздоровался со всеми, снял пиджак официанта и сел рядом с Чжай Ин. «Позвольте мне сказать вам кое-что, я был рассказчиком в этом сезоне». Сказав это, он улыбнулся. «Изменитель голоса слишком забавный».
Глаза Шан Сируи расширились. «А! Как я уже сказал, в начале повествование имело действительно шутливый тон, и его стиль полностью отличался от повествования предыдущего сезона!»
«Так вот как это было…» — запоздало поняла Фан Цзюэся. «Я даже все время думала, мы же ранее согласились на пересмотр шоу, так как же правила могут быть такими же, как в прошлом сезоне? Позже, после той шутки, я уже не так нервничала».
Пэй Тинсун только что бросил кусок требухи в горячую кастрюлю, и прежде чем он успел ее покрутить, он заметил, как Фан Цзюэся продолжал смотреть на писателя Сюй. Неосознанно он начал смотреть на Фан Цзюэся.
«Сяо Пэй, твой рубец готовится слишком жестко». Шан Сируй помог ему, вынув рубец и положив его себе в рот.
Сюй Цичэнь сказал с улыбкой: «Я попросил Инь Цзе разрешить мне поучаствовать в съемках программы. Я хотел посмотреть ее, ма».
«Позвольте мне сначала прояснить зрителям, что объем информации, с которой каждый игрок начинал в этом эпизоде, был одинаковым. Другими словами, все знали только то, были ли они обычными игроками, рыцарем или убийцей. Ни у кого не было сценария или какого-либо резюме относительно сюжета. Им приходилось восстанавливать весь сюжет постепенно, решая головоломки».
«Далее я хотел бы в общих чертах рассказать о сюжетной линии этого эпизода. На самом деле, основная подсказка была единственной, которая отражала реальность, а именно статья в старой газете. Был только один главный герой всей сюжетной линии, которого звали Тань Цзи. Когда он был ребенком, он подвергся сексуальному насилию со стороны своего соседа, что нанесло ему серьезную травму и заставило его страдать от бреда. В то же время у него развилось расстройство множественной личности. Он воображал себя лучшим психологом в городе, доктором Тянем, а не пациентом, которого лечили, Тань Цзи. В то же время он разделил свои самые болезненные детские воспоминания, чтобы создать персонажа Цзаозао».
«Точно так же все игроки были его вторичными личностями. Но эта конкретная личность, Дзаозао, слишком сильно страдала и всегда была на грани краха. Она была полностью подавлена и контролируема главной личностью, то есть доктором, поэтому она постепенно обратилась за помощью к другим личностям. Была телефонная запись, которая записала всю ее мольбу о помощи, которая была в записывающей ручке, которую нашла Цзюэся. Однако главная личность поняла, что она сопротивляется, поэтому она загипнотизировала Дзаозао, заставив ее выбрать самоубийство. Сценарий гипноза на самом деле был акростихом, предполагающим, что доктор убил Дзао. Но прежде чем Дзаозао смогла закончить писать свою предсмертную записку, она уже была убита личностью доктора».
«Так вот, получается, что это настоящая история», — вздохнул Шан Сируй. «На самом деле, просто потеряв звено, сюжет становится совершенно другим. Но почему это был Тан Цзи?»
Сяо Пэй сказал: «На самом деле, когда форма назначения была впервые найдена, и я увидел имена Учитель Янь, Цзаозао и Сяо Си, я подумал о том, чтобы сложить слова вместе. Иероглиф Тан, очевидно, является фамилией, а поскольку есть фамилия, то определенно должно быть и имя. Затем я проверил каждую комнату с целью найти это имя, что было по сути похоже на сборку пазла».
«Очевидно, что у Зои и детектива нет китайских имен, поэтому части пазла должны ссылаться не на их имена, а на что-то, связанное с ними. Группа Зои называется «Вместе», а книга внутри сейфа в комнате детектива имела на обложке только одно слово — «Север», так что это «北». Возьмите это «север», добавьте «Тянь» от доктора Тянь, затем добавьте иероглиф «вместе», и вы получите Цзи».
«Эта твоя чувствительность к словам действительно сильна». Ся Сицин не скупился на похвалы.
«Точно так же, как Сицин от природы чувствителен к живописи, Сяо Пэй чувствителен к письму», — напомнил им Сюй Цичэнь. «Разве вы, ребята, не заметили, что все подсказки, которые собрал Сяо Пэй, были получены из словесных игр?»
Фан Цзюэся заметила это; Пэй Тинсун нашёл почти все словесные головоломки в этом эпизоде, будь то гипнотический акростих в начале, или более поздняя головоломка с именем, или головоломка с самой важной новостной статьей.
Даже его, казалось бы, шутливые глупости во время программы были игрой слов, которую он использовал, чтобы намекнуть и пошутить над чем-то.
Шан Сируй внезапно хлопнул по столу. «Я только что вспомнил, когда я болтал с Сяо Пэем в той темной комнате, он все время читал эту книгу. Позже он положил книгу на стол вверх ногами, убедившись, что обложка была особенно на виду. Ты сделал это нарочно, ба».
Пэй Тинсун кивнул. «Да, я хотел показать его Цзюэся Гэ, но позже подумал, что поскольку я собрал почти все части головоломки, будет лучше дать ему ответ сразу, собрав их все».
Сказав это, Пэй Тинсун увидел, как Фан Цзюэся случайно съела немного острой говядины, и, желая попить воды, он схватил свою чашу с вином. Пэй Тинсун поспешно схватил руку Фан Цзюэся и прошептал: «Это моя чаша».
«Я ошибся», — Фан Цзюэся убрал руку и налил себе чашку спрайта.
Сюй Цичэнь продолжил: «В середине еще много деталей, поэтому давайте поговорим обо всем этом не спеша. Сегодня все выступили просто замечательно; на самом деле, сценарий — это всего лишь скелет, и то, что действительно обогащает всю программу, — это индивидуальное выступление каждого гостя. Разные исполнители будут играть в разных стилях».
Ся Сицин заказал немного алкоголя и налил его себе, говоря: «Действительно, этот эпизод был одним из лучших, в которых я когда-либо играл. Хотя в конце я не выиграл, победа или поражение на самом деле не так важны на этом уровне».
«Хахахаха, ты что, не ожидал, что однажды этот акт причудливого раскрытия твоей роли сбросит тебя в яму?!» Шан Сируй пропустил большой кусок требухи через горячее в кастрюле, говоря: «Но серьезно, игроки низкого уровня видят только результаты, в то время как игроки высокого уровня смотрят на процесс. На этот раз даже я, игрок низкого уровня, почувствовал себя довольно круто».
«Я дам себе этот штрафной кубок за свой эмпиризм». Чжоу Цзыхэн также специально прикоснулся к кубку Ся Сицина перед тем, как выпить, а затем выпил все содержимое кубка одним глотком. «Но мне очень любопытно, Сяо Пэй, когда ты узнал, что Цзюэся был рыцарем?»
Пэй Тинсун вспоминает: «Это долгая история, но когда мы тогда вместе отправились в клинику, разве мы все не носили капюшоны? Как только я протянул руку и коснулся металлических блоков, я действительно обнаружил под одним из них листок бумаги. Я подсознательно чувствовал, что с этим есть какая-то проблема, поэтому я тайно вытащил этот листок бумаги и спрятал его на своем теле. Только тогда я пошел и решил головоломку металлических блоков, чтобы сломать капюшон Цзюэся Гэ».
Фан Цзюэся, который изначально ел вермишель, услышал эти слова, и его глаза засияли. Он засунул вермишель в рот и пробормотал: «Так вот тогда-то ты и получил мою медицинскую карту!»
«Ты довольно хорошо угадываешь», — сказал Пэй Тинсун с улыбкой. «После того, как капюшон был снят, я сразу же взглянул на этот листок бумаги. Это действительно была медицинская карта учителя, и там было написано «маниакально-депрессивное расстройство», также известное как биполярное расстройство. В тот момент я понял, что Фан Цзюэся должен быть двуличным рыцарем, подготовленным программной группой для этой игры. Я знал, что он может выбрать роль черного рыцаря, поэтому я спрятал его медицинскую карту в то время, потому что если бы ее увидел Сицин Гэ, рыцарство Цзюэся больше не смогло бы оставаться скрытым».
Ся Сицин цокнул языком и сказал: «Ах, Сяо Пэй, ты много думал».
Неожиданно Шан Сируй воскликнул: «Так маниакальная депрессия — это биполярное расстройство, а?»
Фан Цзюэся откусила кусочек замороженного тофу в томатном горячем горшочке, и он был таким горячим, что обжег ему язык. «Я догадался, что старший брат этого не знает, поэтому я в конце концов напрямую передал ему медицинские записи Учителя Яня».
«Даже если бы ты знала, было бы слишком поздно». Ся Сицин вмешалась в их разговор и спросила Фан Цзюэся: «На самом деле, в то время ты уже разобралась со всеми доказательствами и поняла весь заговор, не так ли?»
«Эн», — Фан Цзюэся посмотрел на Пэй Тинсуна и сказал: «Сяо Пэй нашел основную подсказку, но он спрятал ее».
Чжоу Цзыхэн был немного озадачен. «Я был там, когда он сказал ах. Как я мог...» На полпути произнеся эти слова, он внезапно вспомнил, воскликнув: «Я знаю, когда ты играл на гитаре!»
Сюй Цичэнь начал смеяться первым. «Я смеялся до упаду, когда наблюдал за происходящим на мониторе. На самом деле, Цзихэн задал несколько ключевых вопросов».
Чжоу Цзыхэн нашел это необъяснимым. «Правда?» Но как только этот вопрос прозвучал, он снова задумался и с большим огорчением хлопнул себя по лбу. «Ах, какой я глупый. Я даже спросил тебя, что это за гитара».
Пэй Тинсун рассмеялся и с легким детским видом объяснил: «Да, ах, когда вы меня спросили, я специально сказал вам, что это была гитара с полым корпусом. Если бы вы засунули руку внутрь, вы бы могли почувствовать газету, приклеенную к ее внутренним стенкам».
«Статья была о настоящем главном герое Тане, и говорилось, что он страдает бредом и имеет расстройство множественной личности. Он был одет в белый халат, когда совершил убийство, поэтому было совершенно очевидно, что он обманывал себя, думая, что он психолог, что его фамилия Тянь, и что он лучший психолог в городе. Остальные игроки сформировали все его вторичные личности».
«Был ли детектив его вторичной личностью?» Шан Сируй был немного сбит с толку.
«Да», — сказал Чжоу Цзыхэн, — «я разобрался с этим позже, после того, как меня отправили за кулисы. Личность детектива, вероятно, была недавно раздвоенной личностью. На самом деле, то письмо, которое Цзаоцзао послал ей, подразумевало, что она уже была на грани краха, и не было никакого способа спасти ее. Ее отчаянное желание спастись заставило проявиться новую личность детектива. Это письмо, в котором говорилось о поисках беглеца, на самом деле отражало реальность Тан Цзи. Он сам был беглецом, который убивал людей. Это верно, Цичэнь?»
Сюй Цичэнь поднял ему большой палец вверх. «Очень хорошо. На самом деле, среди различных множественных личностей есть те, кто знает друг друга, но есть и те, кто не знает. В этом сюжете Тань Цзи фантазирует, что он доктор Тянь. Таким образом, как личность-мастер, он мог контролировать другие личности с помощью психологического консультирования, поэтому все остальные личности были его пациентами, и они получали от него лечение, даже гипнотическое лечение. Но личность детектива была новым рождением, которого можно было считать защитником личности Цзаоцзао, сценарий, который также в наибольшей степени отражал реальность».
«Теперь, учитывая новостную статью, почти в каждой личности можно найти след реальности. Солистка группы, возможно, представляет некоторые детские мечты Тан Цзи, потому что Заозао представляла его детство, и ей очень нравилась Зои...» Чжай Ин была немного удивлена. «Слишком сильно, в гитаре даже что-то было спрятано... Неудивительно, что группа программы специально нашла гитару с полым корпусом, они слишком дотошны».
Сюй Цичэнь спросил: «Сяо Пэй нашел газету, когда играл на гитаре? Когда я смотрел на монитор, я услышал, как ты конкретно сказал, что звук был неплохой».
Пэй Тинсун кивнул. «Как только я сыграл, я обнаружил, что звук гитары был неправильным. В конце концов, после стольких лет игры на гитаре я понял это. Я догадался тогда, что внутри что-то есть, и когда Цзихэн Гэ прошел мимо меня, я потянулся и вынул подсказку».
Шан Сируй вздохнул. «Неумение играть на инструменте — это действительно… Кто сунет руку в гитару? Группа реквизита слишком сильна».
Фан Цзюэся не удержался и сказал: «Было также много других необоснованных деталей, и, похоже, группа программы включила их все намеренно. Время приема Учителя Яня у врача — 5:52, но как кто-то может пойти к врачу так рано утром? Это подразумевает, что все эти вещи фальшивые — что врач фальшивый, и что пациенты тоже фальшивые. Была также небольшая подсказка, данная группой стилистов, не знаю, заметил ли ее кто-нибудь. Хотя мы все играли разные роли, мы все носим одну и ту же рубашку».
Шан Сируй посмотрел на свою цветочную рубашку, затем поднял глаза на остальных и восхитился: «Удивительно. Так что на самом деле мы все один и тот же человек».
«Программная группа действительно сильная». Ся Сицин резюмировал намеки, которые они собрали с помощью реквизита: «Если вы подумаете об этом, каждая комната, за исключением клиники врача, на самом деле что-то представляет. Например, гитара в комнате Шан Сируя соответствует укулеле в консультационной комнате, учебник в школьной сумке Цзихэна соответствует книгам по астрономии на книжной полке в консультационной комнате, художественные инструменты и картины в комнате Цзаоззао соответствуют картинам в консультационной комнате».
«А еще есть увеличительное стекло, олицетворяющее детектива», — добавил Пэй Тинсун.
«Да», — кивнул Ся Сицин. «На самом деле, все это намекает на то, что эти комнаты — всего лишь представление одной из личностей главного героя, и только комната для консультаций представляет главную личность, в которой находятся предметы всех личностей. Просто я не заметил этого в начале, потому что у меня было предубеждение, что Цзаозао — главная личность».
«Включая «Смерть Марата», которая, по сути, также была ключевой подсказкой. Чэньчэнь даже открыла мне заднюю дверь, но я тогда стремился доказать свою точку зрения и, таким образом, проигнорировал вторичный глубокий смысл, скрытый в картине, который был — переворотом. Картина была перевернута, и поэтому персонажи, которые были убиты на картине, также должны быть перевернуты. Аналогично, дневник на картине также должен читаться в обратном порядке».
Сюй Цичэнь сказал: «Вы наконец поняли, что что-то не так, и я был удивлен тем, как вы отреагировали на эту часть. Всего за полминуты вы перевернули все свои взгляды на сюжет, который вы установили ранее, и вернулись к правильной сюжетной линии. Вы очень сильны».
Он отложил палочки для еды. «На этот раз я также могу считать, что включил обычный стиль игры Сицина. Я знал, что даже если бы у Сицина была обычная роль, он бы определенно проявил себя как рыцарь, поэтому я намеренно обозначил ему личность обычного игрока и позволил ему запутать воду. Если бы Сицин был настоящим рыцарем, это могло бы повлиять на программу не так хорошо».
После этого он посмотрел на Пэй Тинсуна и сказал: «Реальность доказывает, что это правда. Если бы Сицин действительно был рыцарем, а Сяо Пэй — убийцей, то — один человек просто взрывается, а другой просто наносит себе удар…»
Все рассмеялись, но Пэй Тинсун откинулся на спинку стула и с улыбкой сказал: «Нет, я решил покончить с собой только после того, как убедился, что роль черного рыцаря должна принадлежать Фан Цзюэся».
Палочки для еды Фан Цзюэся замерли.
Что подразумевалось в этом предложении?
Остальные люди начали уговаривать его, во главе с Ся Сицином. «Айя, так ты сделал все приготовления и передал все реликвии, и только потом не дрогнув пошел на смерть?»
«Тогда откуда вы знаете, что Цзюэся был именно черным рыцарем? Даже если бы у вас была его медицинская карта, он мог бы быть белым рыцарем?» — спросил Шан Сируй.
Пэй Тинсун со смехом сказал: «Это было невозможно. Сицин Гэ выскочил, чтобы заявить, что он рыцарь, и притворился, что взял на себя личность Цзюэси. Мой выскочка на него одновременно преследовала две цели: с одной стороны, я хотел заставить Старшего заподозрить Сицин Гэ, тем самым не дав ему спокойно отдохнуть в положении рыцаря. С другой стороны, я также пытался обмануть лагерь Цзюэси Гэ.
«Если вы, ребята, подумайте об этом, с двумя фальшивыми рыцарями, выпрыгивающими друг на друга и также сражающимися друг с другом перед голосованием, если настоящий рыцарь принадлежал к светлой стороне, для него было бы абсолютно невозможно позволить другим так легко претендовать на его рыцарство. Для победы доброго лагеря ему пришлось бы встать и раскрыть себя». Выражение его лица было совершенно уверенным, когда он заявил: «Особенно, если этим рыцарем была Фан Цзюэся».
«Да, о, иначе вину за этот раунд пришлось бы нести белому рыцарю».
Фан Цзюэся слегка опустил голову и прислушался к словам Пэй Тинсуна, но в голове у него крутилась недавняя сцена, когда кто-то засунул записку ему за пазуху.
«Мне очень любопытно, Цзюэся», — спросил Сюй Цичэнь. «Я не видел, когда ты закончил передачу на мониторах. Как ты узнал, что он спрятал подсказку в укулеле?»
Фан Цзюэся поднял голову. «Когда Пэй Тинсун дразнил меня у выставочной стены и продолжал играть в драку со мной, я не воспринял это всерьез, так как он обычно любит подшучивать надо мной и играть в драку вот так. Однако затем он резко ушел, но перед этим похлопал меня по карману. В это время я услышал звук из кармана спереди моего пальто, и это был звук бумаги. Так что я понял, что происходит, но продолжал притворяться, что не знаю, и искал более подходящее время, чтобы посмотреть на это».
«Вот так оно и есть…» — кивнул Сюй Цичэнь. «Знаешь, Цзюэся на самом деле был немного за пределами моего воображения. Вначале я просто подумал, что он подходит для роли лжепророка и сокрытия своей истинной личности, поэтому я дал ему эту роль. Но на самом деле его сильнейшими сторонами были не только математика и умение сохранять спокойствие в любое время, но и способность находить возможности».
Ся Сицин также понял этот момент. «Да, да, я просто хотел сказать, что этот Маленький Серьёзный слишком хорош в отвлечении людей. Когда я оглядываюсь назад, я понимаю, что я действительно недооценил своего противника. В начале он намеренно подстраивался под меня, а в конце, разве Цзихэн не был вытеснен путем голосования? В то время я думал, что почти победил, а затем Цзюэся намеренно направил моё внимание на код на платке в шкафу и попросил меня разгадать его».
Цзюэся немного смутился и кивнул. «На этом этапе мне действительно нужно было время, чтобы найти укулеле, но Сицин Гэ слишком умен, и если бы я сразу вышла из зала, он бы обязательно нашла изъян. Поэтому я могла только использовать шахматный код на замке-дисплее двери, чтобы отвлечь его внимание».
«И причина, которую вы привели, также была очень веской», — сказал Сюй Цичэнь с улыбкой. «Вы сказали, что собираетесь найти свою медицинскую карту. На самом деле, если бы вы этого не сказали, это только вызвало бы подозрения у Сицина».
Ся Сицин кивнул. «Да, потому что ты был единственным пациентом без медицинской карты до этого момента. Это была проблема, с которой я боролся все это время. Хотя ты говорил так солнечно и сделал немало маленьких шагов, эта отсутствующая медицинская карта как бы застряла в моем сердце все это время.
«Пока вы были персонажем, принадлежащим к темному лагерю, вы, естественно, хотели скрыть свои медицинские записи. Однако, в конце концов, вы просто встали и сказали это, и даже добавили, что собираетесь найти это сами. Мои подозрения по этому поводу исчезли просто так, поэтому я сосредоточился на решении шахматного кода».
Чжай Ин покачала головой. «Может быть, это потому, что Цзюэся Гэ выглядит слишком добросердечным и действительно не вызывает у людей подозрений. Когда я получила этот черновик, моей первой реакцией было пойти и найти Цзюэся Гэ». Она посмотрела на Фан Цзюэся и спросила: «На самом деле, в то время ты уже обнаружила проблему, не так ли?»
«Нет», — сказал Фан Цзюэся с улыбкой и покачал головой. «Я также находился под контролем своего привычного мышления в то время, поэтому я просто решил двойной интеграл напрямую. На самом деле, помимо того, что это была математическая задача, этот набор также подразумевал что-то еще».
Ся Сицин тяжело кивнул и пожалел о своих ошибках. «Ах, я был так сосредоточен на битве с Чжоу Цзыхэном в то время. Когда все собрали подсказки, я также просто проверил ответ для задачи на двойной интеграл и не заметил набор рядом с ним. Затем я вернулся к дивану после того, как набрал окончательный ответ неправильно, и увидел эту черновик. Только тогда я, наконец, обнаружил корень проблемы, используя этот набор».
Чжай Ин с любопытством спросил: «Что не так с декорациями?»
Фан Цзюэся объяснил: «Теория множеств утверждает, что в множестве не может быть повторяющихся элементов. Но в каждом множестве на этом листе бумаги был повторяющийся элемент. В расширении теории множеств есть концепция, называемая мультимножествами, в которой количество повторений элемента в мультимножестве называется кратностью или повторением, и для всех мультимножеств на черновике кратность была равна 6».
Шан Сируй был удивлен. «Боже, даже набор цифр на листке бумаги подразумевал, что существует шесть личностей».
«Сицин на самом деле опоздал лишь немного», — с улыбкой сказал Сюй Цичэнь. «Поскольку Сицин — человек, который умеет очень хорошо защищать свои взгляды, а также находить различные улики, которые могут служить доказательством его взглядов, он в конечном итоге попадает в странные круги сюжета».
Ся Сицин осознал это. «Вот почему я говорю, что ничего не потерял, проиграв в этот раз; все играли очень хорошо в этом раунде. Когда я наконец сел на диван, и мой разум заполнился всеми подробностями, которые я не мог согласовать раньше, это было действительно крутое чувство, и я запомню его на всю оставшуюся жизнь».
«Не говори больше». Чжоу Цзыхэн смеялся так сильно, что чуть не умирал от удушья. «Вы, ребята, не знаете, но я умер, верно? После того, как я умер, я побежал посмотреть на монитор и встретил там Сяо Пэя. Я пожаловался ему тогда, сказав, что все кончено, все кончено, действия Сицина снова увенчались успехом. Он играл роль убийцы вот так, и даже тогда все еще были люди, голосующие вместе с ним».
Пэй Тинсун откинулся назад с улыбкой, и Фан Цзюэся почувствовал некоторое беспокойство, наблюдая за ним. Он боялся, что этот человек упадет назад, и его руки подсознательно хотели защитить спинку стула.
«Ребята, вы можете себе представить, как это было уморительно?» Чжоу Цзыхэн все еще смеялся до смерти. «Я сказал: «Я так зол, Сицин даже играет убийцу таким грязным образом, я собирался нести этот раунд». Затем Сяо Пэй похлопал меня по плечу», — он подражал движениям Сяо Пэя, рассказывая о том, что произошло: ««Старший, я на самом деле убийца». Знаете, я чуть не упал замертво прямо там».
Теперь Чжоу Цзыхэн вздыхал, продолжая: «Я играю за Оборотня, а, и эта стратегия самоубийства довольно распространена в этой игре. Но Escape — это не то же самое, что и Оборотень, потому что после смерти оборотня остаются другие оборотни, которые продолжают убивать людей. Однако здесь, как только убийца умирает, он мертв, и его единственный шанс убить кого-то был потрачен на него самого. Это действительно то, на что мало кто осмелится. Более того, он даже новичок. Он слишком похож на тигра».
Пэй Тинсун достаточно посмеялся и испустил долгий вздох. «Я также считаюсь преданным зрителем предыдущего сезона, и я также очень хорошо понимаю методы игры как Старшего, так и Сицина Гэ. Как только я увидел, что получил убийственную карту, и что на этот раз группа программы не будет давать дополнительных подсказок, я понял, что придется планировать заранее».
«Когда я скрыл тот факт, что Цзюэся — черный рыцарь, стало совершенно ясно, что единственный способ победить — это заставить Старшего и Сицин Гэ противостоять друг другу».
Затем он посмотрел на Чжоу Цзыхэна. «Поэтому мне пришлось выскочить в облике рыцаря, а также совершить самоубийство, и все для того, чтобы Старший стал более подозрительным к Сицину Гэ. Только когда они стояли по диаметрально противоположные стороны, Цзюэся могла получить немного места, чтобы выжить».
Ся Сицин не могла не поаплодировать ему. «Настоящая любовь. Теперь я считаю, что понимаю, что значит сказать: «Пока наш союз не расторгнут, я твой рыцарь». Программная группа, режиссер, запомните это предложение, и вам придется вырезать его в трейлере, хорошо? Это самый большой спойлер».
Только после его напоминания Фан Цзюэся с опозданием понял смысл этого предложения. На некоторое время после этого он был немного рассеян. Оказалось, что каждое предложение, которое он считал либо фансервисом, либо шуткой, на самом деле было намеком от Пэй Тинсуна.
«Я также хочу сказать, что Сяо Пэй продолжал мутить воду со мной всю дорогу», — сказал Шан Сируй, схватив палочками немного жирной говядины и положив ее в свою миску с маслом. «Более того, он был первым, кто умер, так что над ним определенно посмеются фанаты. Вы, ребята, не знаете, но Сяо Пэй известен тем, что был черной дырой в играх еще задолго до этого».
Режиссер не удержался и вмешался: «Другие мутили воду в поисках подсказок, а вы мутили воду по-настоящему».
«Не будь таким, ах, директор. Я, может, и плыву, но я очень хорошо плыву, ясно?»
«Действительно». Чжай Ин проанализировал: «Если бы вы не поставили Цзихэна Гэ и Сицина Гэ друг против друга, выиграть эту игру было бы очень сложно. Эти двое бессмертных представляют два совершенно разных способа игры; трудно доверять друг другу, но легко убить друг друга».
«Как только два больших босса логики оказались на ножах, остальные из нас могли только пассивно выбирать следовать рассуждениям, изложенным одним из них. Мы даже не предполагали, что за всем этим скрывается третий набор логики. В то время я действительно думал, что уже закрепил роль убийцы за одним из этих двух людей».
Сюй Цичэнь сказал с улыбкой: «Цзюэся на самом деле очень добросердечный человек. Когда он увидел, как Цзихэн и Сицин рвут друг друга на части, он также напомнил вам всем, что все ваши доводы были совершенно верны, но вы также не должны забывать, что личность убийцы связана с заговором, и хотел, чтобы вы прекратили борьбу и сначала раскрыли весь заговор».
После этого он не мог не похвалить: «Речь Цзихэна была действительно лучшей. Все его логические рассуждения были тесно связаны, и в них действительно не было никаких изъянов. Если бы не присутствие Сицина, Цзихэн определенно смог бы раскрыть личность Цзюэси».
Чжоу Цзыхэн вздохнул. «Кто бы мог подумать, что самый молодой игрок на поле воспользуется и неуверенностью Сицина, и моим логическим мышлением, чтобы устроить финт и посеять раздор в рядах».
Уголки рта Пэй Тинсуна изогнулись. «Именно потому, что Старший и Сицин Гэ были достаточно сильны, я был уверен, что мой ход самоубийства сработает. Они были незаменимы для этого плана, и если бы мой противник не был достаточно силен, я бы не использовал этот дикий путь сжигания всех своих мостов».
Говоря это, он посмотрел на Фан Цзюэсю и сказал: «Конечно, там был и мой рыцарь. Если бы кто-то другой был моим рыцарем в этом эпизоде, я бы, вероятно, не убил себя. Потому что моему рыцарю пришлось бы избегать всякого внимания, тайно собирать улики, плавно связываться со мной, идеально манипулировать схемой голосования каждый раз, когда мы голосовали, и, наконец, воспользоваться возможностью расшифровать все улики и сбежать. Только Фан Цзюэсю мог сделать все это».
Фан Цзюэся не мог обмануть себя. Они были заперты в комнате побега в течение нескольких часов, и хотя они не оставались вместе все это время, казалось, что была невидимая нить, которая связывала их вместе. Под всем этим обманом и интригами скрывалось безоговорочное доверие Пэй Тинсуна к нему.
Он поднял глаза и улыбнулся Пэй Тинсуну.
Затем Фан Цзюэся открыл рот: «На самом деле, победа в этом раунде во многом зависела от удачи. Сначала я колебался между Сяо Пэем и Сицин Гэ. Несмотря на то, что Сяо Пэй продолжал намекать мне, я все еще задавался вопросом, был ли Сицин Гэ моим товарищем или нет. Поэтому, когда я нашел запись, я пригласил Сицин Гэ к себе. Но он отказал мне, что позволило мне отказаться от мысли, что он был убийцей».
Чжай Ин снова спросил: «Но вы не можете контролировать голосование, а? Если бы в первом туре Сицин Гэ или Сяо Пэй ушли, то потом был бы бардак».
«Я не могу контролировать голосование, но я могу его рассчитать». Фан Цзюэся сказал, улыбаясь ей: «Во время первого тура голосования я все еще не была уверена, кто убийца, поэтому никто из них двоих не мог уйти. В то время вы со Старшим Братом сомневались в мотивах Сицин Гэ, но Старший Брат был более опытным. Он знал, что не может использовать традиционную логику, когда сталкивается с Сицин Гэ, и поэтому всегда был осторожен при голосовании. Поэтому была 80% вероятность, что он откажется от своего голоса».
«Чжай Ин, когда ты говорил, казалось, что ты хотел голосовать за Сицин Гэ, поэтому, когда я призывал всех голосовать, я верил, что ты проголосуешь за Сицин Гэ. Логика Цзыхэна была очень устойчивой; он верил только в себя и не верил, что рыцарь определенно был из числа одного из них, поэтому вполне вероятно, что он проголосует за других. Сицин Гэ и Сяо Пэй проголосовали бы друг за друга. Затем, в то время, подсчитав все это, было два голоса за изгнание Сицин Гэ и один голос за изгнание Сяо Пэя, поэтому я проголосовал за Сяо Пэя».
Шан Сируй был поражен этим набором предположений. «Я действительно отказался от голосования в то время. Вы слишком сильны, кто бы мог подумать, что черный рыцарь проголосует за убийцу в первом туре?»
Фан Цзюэся посмотрел на Чжоу Цзыхэна и спросил: «Человек, за которого вы проголосовали в первом туре, был я, верно?»
Чжоу Цзыхэн с готовностью признал это: «Ты угадал. В первом раунде я нацелился на тебя, но ты просто слишком хорошо спрятался. Если бы Сяо Пэй позже не умер, мое внимание не было бы полностью отвлечено на Сицина».
«Да, Сяо Пэй защитил меня и вызвал хаос между вами двумя». Фан Цзюэся кивнул с улыбкой. «Во втором туре голосования я просто хотела, чтобы Цзихэна выгнали, поэтому я встала с Сицином. С одной стороны, Сицин теперь немного доверяла мне, а с другой стороны, Цзихэн был тем человеком, который узнал пароль шахматной доски вместе со мной. Трудно отвлечь внимание человека от того, что он знает».
Сюй Цичэнь не мог не похвалить: «В начале, когда я смотрел интервью ваших ребят, мне особенно понравились оба ваших отношения и стили речи, поэтому я попросил Инь Цзе пригласить вас на программу. Однако вы, ребята, действительно превзошли мои ожидания, это молчаливое молчаливое понимание, которое у вас есть друг с другом, действительно мощно».
Все ели и болтали, а затем начали обсуждать свои прогнозы на следующий эпизод, продолжая это до тех пор, пока режиссер не сказал из-за камеры: «Все почти закончили есть, поэтому я скажу несколько слов».
«Мы пожертвуем все доходы от этого эпизода в ассоциацию защиты детей, и мы очень благодарны компаниям и брендам, которые нас поддержали. Мы очень надеемся, что с помощью этого эпизода мы сможем побудить всех защищать и заботиться о молодежи, а также обращать внимание на проблему предотвращения сексуального насилия над детьми, потому что защита наших детей — это то, что защищает наше будущее».
«Ну что ж, сегодня все хорошо потрудились. Сегодня официально завершились съемки 1-й серии 2-го сезона «Побега ради жизни»!»
Все хорошо поели и попили, а затем добавили друг друга в WeChat. Ся Сицин создала групповой чат и изменила его название на — [Сегодня я снова сражаюсь в битве ума и смелости с группой программы], а затем все собрали свои вещи и приготовились идти домой.
Когда агент Чжай Ин приехал, чтобы забрать ее лично, он столкнулся лицом к лицу с Фан Цзюэся у задней двери ресторана и узнал его.
«…Цзюэся?» Мужчина средних лет проявил смущение, когда спросил: «Ты ведь хорошо себя вел в последнее время, ба?»
Фан Цзюэся кивнула несколько бесстрастно и ответила: «Очень хорошо».
Чжай Ин посмотрела на двух человек, затем оттащила агента своей семьи, села в машину, опустила стекло и с улыбкой попрощалась с Фан Цзюэся.
Фан Цзюэся помахал ей и проводила взглядом отъезжающую машину Чжай Ин. Сейчас его настроение было несколько сложным, но он даже не успел опустить руку, как кто-то обнял его сзади, обхватив двумя длинными руками его шею. «У меня голова кружится, ах, Цзюэся Гэ».
Даже после всего этого Фан Цзюэся все еще не привык к тому, что Пэй Тинсун называет его Гэгэ, но сейчас ему, похоже, это даже немного нравилось.
«Ты отговорил меня от выпивки, но ты сам слишком много выпил». Фан Цзюэся убрал руки, и в этот момент Сяо Вэнь подъехал на своей машине и помигал им фарами.
Поддерживая Пэй Тинсуна, направлявшегося к машине, Сяо Вэнь также был очень взволнован и воскликнул: «Я смотрел весь этот эпизод на мониторах, он слишком сильный, он обязательно взорвется, и наше место в списке «Горячего поиска» зарезервировано!»
Фан Цзюэся был спокоен, как всегда, и не говорил слишком много. До сих пор его разум все еще постоянно вспоминал все, что произошло в комнате побега.
Пэй Тинсун, похоже, действительно много выпил; его шея покраснела, а речь стала медленнее, но он все еще выглядел довольно трезвым. Его переносимость алкоголя и поведение в состоянии опьянения были намного лучше, чем у него самого.
«Ладно», — вдруг подумал Сяо Вэнь и сказал: «Я забыл вам сказать, что сегодня вам, возможно, придется остаться на улице. Сильный Ге попросил меня отвезти вас в отель».
«Почему?» — не понял Фан Цзюэся и спросил: «Что не так с общежитием?»
«Ну, сегодня внезапно атаковали электронный замок общежития. К счастью, никого из вас там не было. Компания подозревает, что, поскольку вы, ребята, сейчас популярны, могли быть какие-то фанаты-преследователи или кто-то еще, кто это сделал. Сейчас его все еще чинят, и мы собираемся заменить вам замок. Ради этого вопроса Сильный Гэ даже поссорился с управляющей компанией, заявив, что кто-то подкупил людей на территории. В любом случае, это срочно решается прямо сейчас, поэтому мы не вернемся сегодня вечером. Мы найдем отель недалеко от компании и просто воспользуемся им на сегодняшнюю ночь».
Другого способа справиться с этой проблемой не было.
Фан Цзюэся собирался ответить, но Пэй Тинсун перехватил инициативу и заявил: «Я не собираюсь останавливаться в отеле».
«Тогда что же вы хотите сделать, молодой господин?»
«Если где-то действительно бродит преследователь, то отель становится еще менее безопасным». Пэй Тинсун посмотрел на ночной вид за окном. «Иди в квартиру, где я раньше жил».
Фан Цзюэся повернул голову и посмотрел на него.
Пэй Тинсун, который был полупьяным, ухмыльнулся и стукнулся лбом о лоб Фан Цзюэся. «Что, ты боишься, а?»
Фан Цзюэся прикрыл лоб, который внезапно ударился, и уставился на Пэй Тинсуна широко раскрытыми глазами. Красочные неоновые огни за стеклянным окном проецировались на это красивое лицо. Он все еще улыбался, прислонившись к окну с другой стороны, и лицо Фан Цзюэся отражалось в его глубоких зрачках.