Цветы вишни на Зимнем мече. Cherry Blossoms Upon a Wintry Sword. Глава 2
Двор Линь Жуфэя был очень большим и был окружен деревянными заборами. Во дворе росло множество пышных растений и деревьев. Поскольку была весна, черная почва была покрыта слоем зеленой травы, и когда на нее наступаешь, она ощущалась мягкой, как ковер. В центре двора росли различные деревья с цветущими цветами — груши и вишни, все они были в полном цвету. Это было такое оживленное зрелище. Однако в одиноком углу стояло дерево цветущей вишни, которое выделялось на фоне своего окружения. Дерево было едва выше среднего человека, а его ветви были тонкими и сухими. На дереве висел только один бутон вишни — нераспустившийся, что делало его особенно вялым.
Линь Бяньюй только что поставил Линь Жуфэя на землю, как тут же шагнул к цветущему вишневому дереву. Он остановился перед деревом и посмотрел на хрупкий цветок вишни, прежде чем вздохнуть: «Почему же он не растет?……» Он протянул руку и несколько раз погладил грубый ствол дерева. И снова вздохнул тоном, похожим на уговаривание ребенка: «Ну что ж, ну что ж. Если не может расти, значит не может расти. По крайней мере, теперь у него есть бутон цветка. По сравнению с прошлым годом он стал сильнее».
Это семя цветущей вишни было подобрано Линь Жуфэем у подножия гор много лет назад, когда он был еще подростком. Но время прошло, и он был уже молодым человеком, но цветущая вишневая ветвь все еще была такой тонкой и маленькой, что даже порыв ветра мог потрясти бедное дерево до основания. Сказав это, Линь Жуфэй вспомнил что-то и быстро посмотрел в сторону, где стоял Линь Бяньюй: «Второй брат, не смей менять мою цветущую вишневую ветвь».
Линь Жуфэй сразу же разгадал намерения своего второго брата, и Линь Бяньюй не удивился: «Это вишневое дерево не вырастет большим, не лучше ли его заменить?»
Линь Жуфэй сказал: «Не все можно изменить».
Линь Бяньюй рассмеялся: «Я знаю только, что все, что делает тебя несчастным, — это нехорошо».
Линь Жуфэй выглядел беспомощным и знал, что некоторые из его рассуждений не имели смысла для его второго брата. Линь Бяньюй мог выглядеть как человек с мягким характером, но на самом деле был самым упрямым из них четверых. Линь Жуфэй должен был неоднократно повторять, что он любит это вишневое дерево, и сказал своему второму брату никогда не трогать его.
Линь Бяньюй слегка кивнул в ответ на слова Линь Жуфэя, и Линь Жуфэй с облегчением это увидел.
Всегда был кто-то, отвечающий за уборку двора и чердака, и хотя Линь Жуфэй давно там не жил, там все было так же чисто и опрятно, как и в тот день, когда он уехал.
Линь Жуфэй вошел в сеновал и сказал своему второму брату идти по своим делам. Перед тем как уйти, Линь Бяньюй сказал, что снаружи есть несколько посторонних, и если Линь Жуфэй не любит их, он попросит кого-нибудь отправить их вниз по горе.
Линь Жуфэй был занят, поэтому не счел нужным.
Когда Линь Бяньюй увидел, что его выражение лица не кажется фальшивым, он больше ничего не сказал. Он повернулся и ушел. Его выражение лица, казалось, потемнело на несколько оттенков, и он выглядел весьма несчастным.
Он только что вышел со двора и пробормотал себе под нос: «Так ты его избаловал?»
В тот момент, когда слова слетели с его губ, ветерок пронесся по его щекам. Окружающий пейзаж на мгновение, казалось, исказился, как будто его сожгло пламя, и рядом с ним внезапно появился человек в одежде цвета базальта. По общему облику лица у него и Линь Бяньюя было некоторое сходство. Только у мужчины были более холодные и жесткие черты, а его черные глаза были холодны, как иней.
«У Сяо Цзю такая натура». Мужчина сказал: «Кто в семье не хочет, чтобы он был упрямым, высокомерным маленьким предком?» Прозвище Линь Жуфэя было Сяо Цзю, от значения «долгоживущий лук-порей» [1] .
Линь Бяньюй холодно спросил: «Тогда почему его нет?»
Семья Линь была очень защитной. Как младший сын семьи Линь, Линь Жуфэй был самым любимым. Даже если он был инвалидом, который не мог владеть мечом, все, что он использовал и видел, было самого лучшего качества. Он должен был вырасти в ребенка с беззаботным характером, но вместо этого он был беспечным. Один взгляд на него (LRF) разбивал ему (LBY) сердце и, таким образом, приводил к возникновению какой-то необъяснимой злости.
Мужчина поднял брови: « Дракон родил девять сыновей [2] , каждый из которых отличается от других. У тебя властная натура, мы не можем позволить Сяо Цзю вести себя так же, как ты».
Линь Бяньюй холодно фыркнул. Он замолчал, повернулся и ушел.
Мужчина не пытался остановить его, а лишь взглянул в сторону двора Линь Жуфэя, прежде чем снова вздохнуть.
Линь Жуфэй не знал, что его два брата поссорились из-за него. Он был самым младшим в семье Линь и имел двух старших братьев и одну старшую сестру, все они отличались от его неторопливого «я». Они все были одним на миллион — гордостью Небес.
Путь совершенствования меча был в сто раз опаснее обычного пути к бессмертию. То, что они пережили, было в миллион раз труднее.
Когда Юй Жуй, находившаяся на чердаке, услышала, что Линь Жуфэй вернулась, она торопливо схватила свою длинную юбку и побежала в переднюю комнату лихорадочными, шаткими шагами.
«Молодой господин, молодой господин!» Тринадцати-четырнадцатилетняя девочка была в самом оживленном состоянии. Ее голос был таким же чистым и нежным, как иволга, и настроение слушающих людей также соответствовало ей. Она кричала и смеялась и набросилась на Линь Жуфэя: «Молодой господин, вы наконец-то вернулись!»
«Ммм, я вернулся», — сказал Линь Жуфэй, поймав набросившуюся на него служанку. «Ты теперь такая большая — я больше не смогу тебя поймать».
«Молодой господин!» — надулся Юй Жуй.
Линь Жуфэй сказал: «Быстро иди и завари мне чайник горячего чая, молодой господин хочет пить».
«Ладно!» Юй Жуй в душе была ребенком. Услышав слова Линь Жуфэй, она пошла готовить чай, подпрыгивая. Личными служанками Линь Жуфэй были только эти две служанки — Фу Хуа и Юй Жуй. Фу Хуа пришла первой. Она была старше и вела себя более спокойно. В этом году Юй Жуй еще не исполнилось четырнадцати, и по ее характеру она была всего лишь полувзрослым ребенком. Линь Жуфэй уже была мягким человеком. К тому же, у них был отдельный двор, поэтому характеры двух служанок были более живыми по сравнению с другими служанками.
Вскоре после этого Юй Жуй подошла с чайником свежезаваренного горячего чая. Она осторожно налила чай Линь Жуфэю и подняла глаза, чтобы посмотреть на своего молодого господина, стоявшего перед ней. Она надула губы: «Молодой господин, вы похудели».
«Разве?» Линь Жуфэй этого не почувствовал.
«Естественно, ты это сделал!» — с досадой сказал Юй Жуй. «Было так трудно откармливать тебя понемногу, и после того, как ты прожил месяц в горах, ты потерял весь вес».
Линь Жуфэй только рассмеялся над ее замечанием.
Двор казался менее одиноким, когда рядом болтал Юй Жуй. Линь Жуфэй отпил чаю из чашки, и его взгляд упал на траву и деревья во дворе. Однако его взгляд, казалось, прошел сквозь них — как будто он смотрел на совершенно другой пейзаж.
«Юй Жуй», — внезапно заговорил Линь Жуфэй, и его нос слегка дернулся. «Ты чувствуешь какой-нибудь запах?»
Юй Жуй пошевелила своим крошечным носиком и была полна недоумения: «Какой запах?»
«Кажется, это цветущая вишня…» — внимательно рассуждал Линь Жуфэй.
«Цветущая вишня?» — сказал Юй Жуй, «Как может быть аромат цветущей вишни? Это вишневое дерево во дворе дало только один бутон. Увы, какое разочарование. Молодой господин, вы даже поливали его каждый день». Служанка в гневе топнула ногой, как будто ее молодого господина сильно издевались, «Даже если бы это вылили мне на голову, я бы могла дать по крайней мере два бутона, верно?»
Линь Жуфэй был ошеломлен и рассмеялся: «Как бы ты это сделал?»
Юй Жуй покачала головой, глубоко задумавшись: «Если это невозможно, я просто пойду и спрошу второго молодого господина. Всегда найдется способ».
В этих словах была доля правды. Если бы Линь Жуфэй, с его натурой, действительно хотел увидеть, как головы людей расцветают сакурой, он действительно мог бы найти способ.
«Теперь можешь заняться своими делами». Когда весенний солнечный свет падал на человеческую фигуру, он всегда источал запах тепла. Солнечные ванны нагнали на Линь Жуфэя сонливость, он прищурился и лениво сказал: «Я вздремну».
«Ах!» Когда Юй Жуй увидела, что ее молодой хозяин устал, она понизила голос и тихо отступила.
Линь Жуфэй полузакрыл глаза и впал в транс. Запах цветущей вишни становился все более и более интенсивным, и в туманном видении он, казалось, увидел проблеск бесконечного леса цветущей вишни. А в глубине леса стоял человек, одетый в красное. Видение мерцало, и когда Линь Жуфэй снова открыл глаза, все, что он увидел, было бедное дерево цветущей вишни, стоящее в углу двора, и он не знал, доживет ли оно до следующей весны.
Линь Жуфэй решил. Завтра он спустится с горы в вишневую рощу, чтобы увидеть первозданное цветение сакуры.
На следующее утро Линь Жуфэй, укрытый лисьим мехом, вел белую лошадь и выехал со двора под моросящим дождем. Его служанка Фу Хуа стояла позади него, держа в руках зонтик из промасленной бумаги с изображением ландшафта. Ее молодой хозяин отказался прятаться под ее зонтиком, потому что сказал, что его одежда не промокла от дождя из абрикосовых цветов [3] , поэтому весенний дождь, мелкий, как пыль, осыпал слоем света черные волосы ее молодого хозяина.
Приближалось соревнование по фехтованию на мечах в Куньлуне, и огромное количество чужестранцев приезжало посетить горы Куньлунь, поэтому окрестности стали очень оживленными.
На горной дороге скромный джентльмен, закутанный в густую лисью шкуру, вел лошадь. Он был немного худым, красивым и имел бледный цвет лица. Он выглядел более хрупким, чем обычные люди, но больше всего бросались в глаза его светлые глаза. Глаза, которые должны были быть черными, на самом деле казались такими же, как разбавленные чернила. Хотя цвет был светлым, он был ясным и ярким. Легкий дождь падал на его длинные ресницы, похожие на перья ворона, и на первый взгляд казалось, что они испускают светлый цвет. За мужчиной шла прекрасная молодая девушка. Она держала в руке зонтик из промасленной бумаги, но выражение ее лица было мрачным. Казалось, она хотела подержать зонтик для джентльмена, но ей отказали. Грязная горная дорога была слегка влажной от дождя. Однако на горной дороге была только одна пара следов, и они принадлежали джентльмену. Присмотревшись, они поняли, что ноги девушки на самом деле парили в воздухе, примерно в полудюйме от земли.
Чем дальше вниз по горе, тем больше людей было. Когда они вышли через ворота горы Куньлунь, окружающая местность внезапно оживилась. Хотя шел дождь, окружающий базар никак не пострадал. Заклинатели, пришедшие на состязание по фехтованию, но не имевшие возможности войти во внутренний двор, воспользовались этой возможностью, чтобы продать всевозможные вещи. Там были духовные сокровища, оружие и даже всевозможные даосские талисманы.
Линь Жуфэй рос слабым и редко бывал в людных местах, поэтому в это время он с большим интересом осматривался по сторонам.
«Эй, этот молодой мастер, хочешь увидеть мою мощную бумагу-талисман, а? Она дешевая и простая в использовании, чтобы гарантировать, что ты ничего не потеряешь и не будешь обманут, а». Продавец оглядел Линь Жуфэя с ног до головы и восторженно закричал на него. Линь Жуфэй был одет как богатый молодой мастер, но у него не было меча, так что, скорее всего, он пришел только посмотреть на веселье.
«Насколько он силен?» — спросил Линь Жуфэй с улыбкой.
«Например, этот талисман. В тот момент, когда вы его используете, вы можете проникнуть в другие места! Он может помочь вам спастись от катастрофы!» Торговец восторженно воскликнул: «И он не требует духовной силы, так что его может использовать практически любой!»
«Это потрясающе?» — спросил Линь Жуфэй. «Тогда как вы это продаете?»
Продавец сказал: «Дёшево, очень дёшево». С огоньком в глазах он рассмеялся: «Пяти камней духа будет достаточно!»
«Пять духовных камней, почему бы тебе не забрать их?» Фу Хуа была не столь вежлива, как молодой хозяин ее семьи. Когда она услышала, как продавец выкрикивает цены, ее глаза сузились на бумаге: «Эта бумажка-талисман даже не полностью нарисована, кто осмелится ее использовать, ах. Если ее использовать, она отправит твою голову прочь, а тело останется на месте, можешь ли ты позволить себе взять на себя ответственность?»
Продавец хотел возразить, но краем глаза заметил меч, висящий на поясе Фу Хуа, и тут же проглотил свои слова. Выражение его лица вскоре стало честнее, и он смущенно рассмеялся: «Эй… в бизнесе всегда важен процесс. Юная госпожа, если вы считаете, что это не подходит, назовите цену, мы можем обсудить это».
«Половину кусочка», — небрежно ответил Фу Хуа. «Ничего больше».
Продавец дважды крикнул «эй, эй», затем сделал болезненное лицо: «Ладно, ладно, я сегодня еще не открылся, я приму эту потерю. Если вы говорите половину куска духовного камня, то это половина куска духовного камня». Он закончил и добавил: «Если будут какие-то последствия, я за них не отвечаю».
Фу Хуа посмотрела на него, достала из сумки камень духа, чтобы заплатить, затем взяла из рук торговца бумагу-талисман. Тщательно осмотрев ее, чтобы убедиться, что нет никаких проблем, она передала ее своему молодому хозяину.
Линь Жуфэй тоже купил его ради забавы. Он взял его, небрежно сунул в рукав и пошел в другие места.
От ворот гор Куньлунь до подножия горы повсюду были туристы и торговцы. Но сегодня погода была не очень хорошей, поэтому вокруг было не так много людей. Однако для Линь Жуфэя этого было достаточно, чтобы быть оживленным.
Линь Жуфэй шел к подножию горы, осматривая достопримечательности. Его настроение не было затронуто мрачной погодой, а наоборот, оно, казалось, стало лучше.
Когда они добрались до города, они были уже не так далеко от рощи сакуры. Линь Жуфэй остановился и указал на другой конец города: «Фу Хуа, я хочу съесть белые рисовые лепешки».
Фу Хуа сказал: «Тогда подожди меня здесь, я сейчас пойду и куплю его».
Линь Жуфэй сказал: «Ты иди первым, я пойду впереди. Приходи ко мне, когда купишь».
Фу Хуа передал зонтик Линь Жуфэю и нахмурился: «Молодой господин, пожалуйста, пользуйтесь зонтиком и будьте осторожны, чтобы не простудиться».
Линь Жуфэй ничего не сказал и просто взял зонтик. Он слегка приподнял подбородок, показывая Фу Хуа, чтобы тот шел быстрее. Фу Хуа обернулась и постучала пальцами ног, словно быстрая ласточка. Мгновение спустя она исчезла в конце улицы.
Линь Жуфэй не стал раскрывать зонтик, вместо этого он положил его на спину лошади и медленно пошел в сторону леса цветущей вишни.
Несмотря на дождь, город был все еще оживлен. Пешеходы держали зонтики и шли по улицам, вымощенным зеленым камнем. Этот город зависел от секты Меча Куньлунь и процветал на протяжении ста лет.
Самым большим желанием горожан было сдать экзамен в секту меча Куньлунь, и даже быть низшим внешним учеником было чем-то, чему можно было позавидовать. Если они не могли сделать это сами, они возлагали надежды на своего сына, внука — поколение за поколением, у них всегда была надежда.
Линь Жуфэй издалека увидел цветущую сакуру.
Гора была покрыта цветущей сакурой. И пролетающий ветер подхватывал опавшие лепестки, прежде чем разбросать их по волосам и плечам людей.
Когда Линь Жуфэй увидел эту сцену, его губы изогнулись в улыбке, и он быстрым шагом поспешил в глубь цветущей вишневой рощи.
Вероятно, из-за дождя, но лес цветущей вишни не был таким оживленным, как обычно. Лепестки, упавшие на землю, смешавшись с черной почвой, вскоре превратились в весеннюю грязь. Земля была скользкой, и Линь Жуфэй пошел по узкой тропинке, прежде чем постепенно войти в глубины леса цветущей вишни.
Вокруг было тихо, и только слышно было стуки мелкого моросящего дождя. Линь Жуфэй наслаждался этим спокойным, красивым пейзажем, когда услышал крик вдалеке. Крик был очень пронзительным, и он узнал в нем крик обезьяны. Когда Линь Жуфэй услышал этот звук, его лицо мгновенно изменилось. Не теряя ни минуты, он развернулся и побежал.
Но как он мог бежать быстрее обезьян? Не прошло и мгновения, как его уже окружили обезьяны. Он не знал, к какому виду относятся эти обезьяны, но они сильно отличались от обычных обезьян. Они были не только высокими, но и имели прекрасную золотистую шерсть — очень густую и мягкую. Он не видел на них грязи, которая была у большинства диких животных.
Обезьяны быстро окружили Линь Жуфэя — сзади и спереди, и они заблокировали все выходы. Линь Жуфэй горько улыбнулся на это и поспешно развел руками, показывая, что у него ничего нет с собой. Он беспомощно вздохнул: «Вы что, меня запомнили? Каждый раз, когда я прихожу сюда, мне приходится один раз быть заблокированным...»
Обезьяна во главе была очень красива. Она была больше других обезьян и имела красивые золотистые глаза. В настоящее время она сидела на вишнёвом дереве, ближайшем к Линь Жуфэю, моргая и глядя на изящного джентльмена перед ним. Линь Жуфэй тоже посмотрел на неё, и в результате один человек и одна обезьяна оказались заперты в гляделках. Он не знал, было ли это только его воображением, но Линь Жуфэй всегда чувствовал, что после того, как он это скажет, в глазах обезьяны появится улыбка.
«У меня действительно ничего нет с собой», — рассуждал Линь Жуфэй с Царем обезьян. «Кстати, на этот раз я пришел не один, Фу Хуа пошел покупать рисовые лепешки...»
Когда Король Обезьян услышал имя Фу Хуа, последовала реакция. Пара золотых прекрасных глаз быстро повернулась, но в конце концов они все же остановились на Линь Жуфэе. Именно тогда, снаружи цветущей вишневой рощи, раздался далекий зов Фу Хуа: «Молодой господин...»
Линь Жуфэй рассмеялся: «Видишь, я тебе не лгал».
Король обезьян махнул рукой, и обезьяны начали отступать в глубь леса, однако он не двигался. Он сидел на ветке, ожидая, когда обезьяны разбегутся, пока последняя обезьяна также не скрылась в глубине леса. Затем Король обезьян, который сидел на ветке, внезапно встал и набросился на Линь Жуфэя.
Линь Жуфэй был встревожен движением обезьяны и рефлекторно сделал несколько шагов назад, однако обезьяна быстро пронеслась над его головой и скрылась в лесу сакуры на большой скорости. Линь Жуфэй почувствовал, что она похлопала его по вискам своей рукой, и он заплакал и засмеялся про себя, думая, что эта группа обезьян действительно любит издеваться над людьми. Не получить свои закуски? Пусть так, но у них все еще хватило наглости дважды ударить людей, чтобы выплеснуть свой гнев.
«Молодой мастер». В какой-то момент Фу Хуа подошла к Линь Жуфэю сзади. Она держала в руках несколько рисовых лепешек, завернутых в бумагу, которые все еще были горячими и источали соблазнительный сладкий аромат.
«Фу Хуа», — обернулся Линь Жуфэй. «Это было быстро».
Фу Хуа увидела слегка ошеломленное лицо Линь Жуфэя, только чтобы заметить цветок вишни, застрявший у его виска, и тихонько усмехнулась про себя. В дымке дыма и дождя Линь Жуфэй выглядел так, будто сошел с картины. Его тело было покрыто бледно-черным и белым, за исключением цветка около ушей. Он привлекал внимание и был действительно похож на цветок вишни, ставший человеком.
«Фу Хуа?» Увидев рассеянный взгляд Фу Хуа, Линь Жуфэй снова крикнул.
Только тогда Фу Хуа пришла в себя и отвела взгляд. Она сделала несколько шагов вперед и осторожно передала рисовую лепешку, которую держала в руке, Линь Жуфэю. Затем Шэнь тихо сказал: «Молодой господин никогда не пользуется зонтиком, ваша одежда почти полностью промокла…»
Линь Жуфэй только улыбнулся. Он развернул масляную бумагу и откусил кусок горячего и ароматного рисового пирога. Его глаза приятно изогнулись в дугу: «Вкусно».
Фу Хуа нежно посмотрела на своего молодого господина, сняла зонтик с лошади и осторожно надела его на голову Линь Жуфэя.
Рисовый пирог был очень ароматным. Он был мягким и клейким во рту — вкус детства. Линь Жуфэй рос в плохом здравии. До десяти лет он ни разу не был у подножия гор Куньлунь, пока в определенный год не наступил день рождения его сестры. Не сказав родителям, она тихонько положила маленького Линь Жуфэя в бамбуковую корзину и понесла его вниз по горам.
В тот день Линь Жуфэй попробовал все закуски в городе; засахаренный боярышник семьи Чжан, белый рисовый пирог семьи Чэнь, поскольку они были любимыми у всех детей. Линь Жуфэй ел с удовольствием, однако в ночь своего счастливого дня у него поднялась высокая температура, и инцидент также трагически раскрылся.
Из-за этого его старшую сестру, Линь Вэйжуй, отправили на вершину горы на три месяца для размышлений. Линь Жуфэй умолял, но безуспешно.
С тех пор Линь Жуфэй знал, что он и его братья и сестры были разными. Если их жизни были яркими, как горящее пламя, то он сам был колеблющимся подсвечником. От порыва ветра пламя разгоралось ярче, но подсвечник только гас.
Дождь становился сильнее, а земля становилась все грязнее и грязнее. Фу Хуа вежливо спросил Линь Жуфэя, один ли он здесь только что. Линь Жуфэй был очень сбит с толку ее вопросом и спросил Фу Хуа, почему она задала этот вопрос.
Фу Хуа улыбнулся и указал на угол виска Линь Жуфэя.
Линь Жуфэй поднял руку, чтобы потрогать ее, и на самом деле почувствовал кучу мокрых вишневых цветов. Он тут же вспомнил что-то, и это было сердитым, но также и забавным: «Эта группа обезьян — они такие задиры!»
«Эта группа обезьян снова пришла?» Фу Хуа нахмурилась, услышав его слова, и ее тело наполнилось желанием убить.
Линь Жуфэй любил наслаждаться цветами. Каждую весну он приходил в эту рощу сакуры. Просто они не знали, когда это началось, но обезьяны в лесу сакуры положили на них глаз. Однажды Линь Жуфэй спустилась с горы, а она не последовала за ними, группа обезьян не только украла еду Линь Жуфэя, но и испортила его одежду. Когда он вернулся, семья Линь подумала, что его ограбили. Фу Хуа тайно стиснула зубы, думая, что хорошо, что второй молодой мастер не знает об этом деле, иначе эта группа обезьян давно бы погибла.
Линь Жуфэй, не понимавший, о чем думает его служанка, улыбнулся и вздохнул: «Это всего лишь стая непослушных обезьян, зачем быть такими серьезными?»
«Но они издеваются над молодым господином». Фу Хуа был недоволен. «Хорошо, что у молодого господина в руках не было рисовых лепешек, иначе эта группа зверей снова бы этим воспользовалась».
Линь Жуфэй только рассмеялся в ответ на ее слова и отбросил цветы, которые держал в руке, в сторону.
Капли дождя на зонтике из масляной бумаги издавали стук-стук. Линь Жуфэй шел впереди, а Фу Хуа позади него, держа зонтик. Неизвестно, как долго они шли, но когда Линь Жуфэй посмотрел на постепенно темнеющее небо, он понял, что сегодня оно не прояснится. Поэтому, с некоторым сожалением, он сказал, что им следует сначала вернуться.
Фу Хуа была рада это слышать, ведь Линь Жуфэй промокла до нитки. Она боялась, что ее молодой хозяин простудится, но в то же время она беспокоилась, что если скажет слишком много, это разозлит Линь Жуфэя.
Теперь, когда Линь Жуфэй сам предложил вернуться, это, естественно, было к лучшему.
«Молодой господин, садитесь на лошадь», — сказал Фу Хуа теплым голосом.
Линь Жуфэй не упрямился. Он встал в стремена и сел на ручного белого коня. Фу Хуа отдал зонтик Линь Жуфэю и повел коня обратно к горам Куньлунь.
Проходя через город, Линь Жуфэй услышал мелодичный звук флейты. Он попытался увидеть, откуда доносится звук, но увидел только небольшой мост и мечника в бамбуковой шляпе возле него. Мечник прислонился к камням, и из его рта доносился звук флейты. Однако странным было то, что был слышен только звук флейты, но не было никакого инструмента. Линь Жуфэй случайно прошел мимо него. Мечник протянул руку, чтобы снять свою бамбуковую шляпу, и из щели показался единственный, прищуренный, бирюзовый глаз.
Фу Хуа посмотрела на мечника с некоторой опаской в глазах, но Линь Жуфэй слегка кивнул ему с улыбкой в глазах в знак приветствия.
Мечник не ответил на приветствие и отпустил шляпу. Он действовал так, как будто не видел Линь Жуфэя в этом человеке. Фу Хуа, увидевшая эту сцену, собиралась напасть, но Линь Жуфэй тихонько позвал ее по имени и покачал головой.
Фу Хуа холодно фыркнул, но втайне вспомнил внешность этого человека.
Судя по цвету глаз этого человека, он, скорее всего, не был расой с их континента. Возможно, с другого континента, кто приехал, чтобы присоединиться к веселью. Но неважно, откуда они пришли, пока они прибывают к подножию гор Куньлунь, кто посмеет не показать лицо своей семье Линь?
Линь Жуфэй слушал звук флейты. Его настроение было очень хорошим, и он пропел стихотворение древних предшественников: « Весна тиха, ночь длинна. Синие облака неба вместе с дворцом Чу далеки. Мечтающая душа не привыкла ни к какому ограничению, а затем ступает на цветы тополя через мост Се… »
Фу Хуа спросил: «Молодой мастер, что означает это стихотворение?»
Линь Жуфэй улыбнулся и сказал: «Глупый человек, которому приснился весенний сон».
Фу Хуа, казалось, понимал, но в то же время и не понимал.
Звук флейты затих, и Линь Жуфэй вернулся в горы Куньлунь.
К тому времени, как он добрался до двора, уже стемнело, и Линь Жуфэй немного устал. Фу Хуа боялась, что Линь Жуфэй простудится, поэтому она поспешила вскипятить воду и уговорила Линь Жуфэя принять ванну, чтобы избавиться от холода. Линь Жуфэй немного помедлил, прежде чем наконец залезть в ванну.
Ванна была большой. Вода была чуть выше его подбородка, когда Линь Жуфэй сел, а Фу Хуа намеренно закрыл окно ванной, когда ушла. Линь Жуфэй отмок некоторое время, но затем он почувствовал легкое головокружение, поэтому он снова встал. Поддерживая себя, он открыл окно.
За окном был его цветочный двор. На фоне окружающего пейзажа тонкое вишневое дерево выглядело еще более одиноким. Линь Жуфэй окунулся в горячую воду, но обнаружил, что в какой-то момент единственный бутон на вишневом дереве фактически расцвел в маленький мягкий цветок.
Маленький цветок имел всего пять лепестков и был светло-розового цвета, совсем не похожий на цветущую вишню внизу в горах. Когда его ударил непрекращающийся дождь, он стал выглядеть еще более жалким. Когда Линь Жуфэй заметил, что цветок распустился, его сердце охватило беспокойство. Дождь становился сильнее, а цветущая вишня его семьи едва расцвела. Что, если в тот момент, когда снова ударит дождь, она внезапно снова станет бесцветной?
Это действительно была идея, что все, чего ты боишься, появится. Как только Линь Жуфэй подумал об этом, подул сильный порыв ветра. В конце концов, кусочек лепестка от маленького цветка отвалился. Покачиваясь на ветру, он вскоре упал на грязную землю.
Глаза Линь Жуфэя расширились. Он собирался позвать свою служанку, когда налетел еще один порыв ветра, и лепесток в итоге полетел к Линь Жуфэю. Увидев это, Линь Жуфэй не заботился о том, что на нем нет одежды, он поспешно встал и протянул руку, чтобы поймать падающий лепесток.
Лепесток покачивался и трепетал, и собирался упасть на руку Линь Жуфэя. Но вскоре поднялся еще один ветерок, и лепесток полетел прямо в щеки Линь Жуфэя. Линь Жуфэй не успел отреагировать вовремя, как почувствовал розовую тень, которая приближалась и дула ему в глаза.
Линь Жуфэй рефлекторно закрыл глаза руками и почувствовал, как что-то прилипло к его правому глазу. Сначала было холодно, потом начало жечь.
«Ах…» Его крик застрял в горле, и Линь Жуфэй вскоре потерял сознание из-за внезапной острой боли. Он мягко рухнул в ванну, наполненную горячей водой, и тут же оказался в странном мире сновидений.
Это был первый раз, когда Линь Жуфэй увидел огненно-красную рощу цветущей вишни, и она сильно отличалась от обычного розового цвета. Цвет леса цветущей вишни перед ним был очень ярким, как будто он был сделан расплавленным пламенем. Внутри леса в глубине стояла затененная фигура, и Линь Жуфэй мог видеть только его спину. Мужчина был в красном, с головой черных волос и с длинным мечом на поясе.
Небо и Земля начали трястись, и вскоре небо заполнили цветущие вишни. Линь Жуфэй посмотрел на небо цвета крови, прежде чем услышал голос. Только этот голос не был таким запутанным, как пейзаж перед ним. Вместо этого, с оттенком гнева, голос сказал: «Как я не лучше по сравнению с этими вульгарными людьми у подножия горы — ты действительно нашел время, чтобы пойти и увидеть их...»
В следующий момент Линь Жуфэй резко проснулся и услышал, как его служанка стучится в дверь снаружи. Казалось, она собиралась вломиться.
«Молодой господин, молодой господин, если вы не ответите, я действительно войду». Фу Хуа не слышала никаких движений своего молодого господина, и ее первой реакцией было то, что ее молодой господин потерял сознание, поэтому она с нетерпением ждала возможности войти и посмотреть, что происходит.
Линь Жуфэй поспешно сказал: «Со мной все в порядке, не входи».
«Молодой господин! Почему вы не ответили? Вы чуть не довели меня до сердечного приступа». Когда Фу Хуа услышала голос Линь Жуфэя, она наконец успокоилась и пожаловалась: «Хочешь еще немного понежиться?»
«Нет необходимости». Линь Жуфэй почувствовал легкое головокружение. «Я просто встану».
Фу Хуа пробормотала в знак согласия. Она все еще была немного встревожена и стояла у двери, чтобы понаблюдать. Время от времени она обменивалась несколькими словами с Линь Жуфэй. Линь Жуфэй знал, что задумала его служанка, поэтому не раздражался. Он взял полотенце и вытер воду с тела, однако почувствовал некоторый дискомфорт в правом глазу. Он поднял руку и коснулся правого глаза, прежде чем что-то вспомнил. Он быстро встал и подошел к стеклянному зеркалу рядом с ним.
Это стеклянное зеркало было подарком его сестры, и оно сильно отличалось от обычных медных зеркал. Оно могло очень четко отражать человека. Линь Жуфэй позаимствовал свет от свечи и приблизился к зеркалу. Когда он увидел в зеркале четкое изображение своего лица, он замер. Он заметил, что в его правом глазу, который был намного светлее зрачков обычных людей, на самом деле плавал цветок вишни. Он был светлого цвета, и казалось, что это был просто упавший лепесток, который непреднамеренно попал ему в глаз.
Линь Жуфэй резко потер правый глаз, чтобы убедиться, что он не бредит. Он поспешно повернулся, переоделся и сказал Фу Хуа, который все еще ждал за дверью: «Фу Хуа, где мой второй брат?»
Фу Хуа был озадачен: «Сегодня семья Юньнань Гу только что прибыла в Куньлунь, второй молодой господин, кажется, приветствует их прямо сейчас. Молодой господин, что случилось?»
Линь Жуфэй глубоко вздохнул: «Ничего, ты спустись первым». Он на мгновение замолчал: «Иди и сообщи второму брату, скажи ему, чтобы он пришел, как только освободится».
Хотя Фу Хуа не знала, что произошло, она подчинилась приказу Линь Жуфэя и вышла со двора, чтобы найти Линь Бяньюй. Линь Жуфэй горько улыбнулся и прикрыл правый глаз, надеясь, что все не так плохо, как он себе представлял.
─────────────────────────────────────────────────
[1] «Jiu» в китайском языке является частью слова «лук-порей/шнитт-лук».
[2]龙生九子 – китайская идиома, описывающая, что у всех братьев и сестер разные черты, качества, увлечения и характеристики, будь то хорошие или плохие.
[3] 沾衣不湿杏花雨 – не слишком хорошо знаком с китайскими стихами, но я думаю, что это означает, что он не чувствует холода и не чувствует дождя. Пожалуйста, поправьте меня, если вы знаете значение.