Рассказ о Рамадане
В Рамадане — свет и аромат,
И в Рамадане — доброта и чистота,
В Рамадане — много воспоминаний,
И в нем было ниспослано Напоминание,
В нем — Ляйлят аль-Кадр,
И была в нем победа при Бадре,
А в конце него — Ид аль-Фитр.
Рамадан — это свет для минаретов и свет для сердец. Рамадан — это пост от пищи и пост от запретного. Если жизнь — это борьба за жизнь, то этот месяц — это осознание тайны жизни. Если вся жизнь — для тела, то этот месяц — для души. Если этот мир — для ссор и раздоров, то этот месяц — для любви и гармонии.
***
Это Рамадан, лицо которого я видел из маленького окошка детства, и влюбился в него, и видел его положительный эффект повсюду в Дамаске, поэтому считал его чем-то великим. После я никогда больше не видел его, и осознал, что упустил его и потерял.
Рамадан, который я знал, больше не посещал Дамаск...
Это новый Рамадан, носящий название первого Рамадана, который я увидел впервые за более, чем сорок лет тому назад, но это — не Рамадан.
Старый Рамадан охватывал весь Дамаск, так что его можно было почувствовать, где бы вы ни шли. Ты видишь его в мечетях, полных молящимися, чтецами и тех, кто сидит возле стульев учителей, и видишь его на рынках, поэтому ты не найдёшь там явной наготы, явного разврата, открытого ресторана, курильщика или пьющего, и ты покупаешь товары, в то время как ты защищен от надувательства и обмана, потому что даже самые грешные продавцы не обманывают в Рамадан. И женщина выполняет свои дела, со спокойствием в душе: что бы она ни сделала, она не услышит от мужа слова порицания, потому что постящийся не ругает и не обвиняет во время Рамадана. И мужчина возвращаясь в свой дом, находится в безопасности: не обнаруживая, огорчений или оскорблений от своей жены, потому что мусульманка, которая постится, не причиняет вреда своему мужу во время Рамадана. Если вы оставите дверь открытой, вор не войдет, потому что воры объявляют забастовку и раскаиваются в воровстве во время Рамадана!
Что касается нового Рамадана... Эти новые улицы и современные районы не знают его, и путь к ним еще не известен. Старый Дамаск больше не может их контролировать. Мечети полны спящих, невежественных ораторов и учителей, рынки открыты, рестораны полны тех, кто нарушает пост, а те, кто постятся, — их нрав портится в Рамадан из-за голода и жажды «дыма». И шайтаны заперты в Рамадан, но аморальные люди начинают работать в нем, как те шайтаны перед наступлением Рамадана.
И даже те, кто был самым далеким от религии, когда он слышал, пушечные выстрелы в честь Рамадана (1) каялся и обращался к Аллаху, устранял свою грешную душу и заменял ее чистой, поклоняющейся душой точно так же, как он снимает свою грязную одежду и заменяет ее одеждой чистой. Дома, в которых преобладали раздоры, в Рамадан превращаются в дома безопасности и мира, а город становится для всех одной семьей или «школой-интернатом» — люди кушают в одно и то же время, спят в одно и то же время и встают в одно и то же время. Если приближается закат, ты увидишь, что все люди спешат в свои дома: этот несет блюдо фул медамес (2), а этот несет джарадак (3) и баразек (4).
И стол накрыт, что даже самые бедные люди находят завтрак в Рамадан восхитительным, потому что каждый постящийся в Рамадан проверяет своих соседей и тех, кто его окружает, и он не ест вкусную еду и различные блюда, в то время как сосед не находит ничего, кроме хлеба и сыра. Вся семья выстроилась вокруг стола, объединенная одним чувством... Одним чувством, объединяющим богатых и бедных, руководителя и наемного работника, которым является голод, так что пред закатом даже самые богатые люди жаждут ложки супа или глотка воды.
Дети стоят на балконах или обочинах дорог, и если видят фонари минаретов (5) или слышат пушку, то ритмичным напевом и играющей песней кричат: «Азан, азан...», — и летели к себе домой, как воробьи к своим гнездам, когда видят предвестники ночи. Дороги пусты, голоса стихают, а затем отовсюду как из хижины, так и из дворца, разносится слово «АльхамдулиЛлях». Каждый из них — сытый, каждый из них — довольный, каждый из них — благодарный: тот, кто поел семь видов блюд, и тот, кто поел хлеб, четки и бобы.
Затем мужчины уходят в мечети, чтобы совершить праздничный таравих-намаз, или они молятся вместе со своей семьей и детьми. Рынки освещены, и дети толпятся на них, возле продавцов мороженого, если сейчас лето, или возле продавцов бобов. А тот, кто хочет повеселиться, не найдет ничего, кроме «Хакавати» (6), который расскажет историю Антара, о героизме и благородстве, или «Каракозати» (7).
Когда после вечерней молитвы прошел час, свет погас, рынки опустели и люди пошли спать. И будящий (8) на сухур не приходит, кроме как во время предрассветной трапезы, он не приходит в полночь, чтобы разбудить тебя ото сна, стуча в барабаны над твоей головой, как это происходит сейчас, что ты вынужден сказать ему "спасибо" и заплатить деньги за то, что он надломил твои мозги и нервы!
Рамадан может жить только в тишине и покое, так как же он может жить в этом ужасном шуме, и как постящийся может посвятить себя поклонению и как он обратится к своему Господу?
И как можно почувствовать присутствие Рамадана, когда он едет на трамвае и видит перед собой кого-то, кто курит и выпускает дым ему в лицо, и видит открытые рестораны и как в них едят те, кто едят, и люди видят, что если они постятся от питья и от еды, то лишь некоторые из них постятся от лжи, обмана, злословия, непристойности и ложных клятв Богом, и не постится, кроме как малая часть из них от гнева, угнетения и вреда. Собственно, пост — это не что иное, как воспитание своих нравственных качеств, пост — это не только голод и жажда.
Аллах сотворил ангелов, сотворил шайтанов, сотворил зверей и диких животных, и ангел — это полностью благо, а шайтан — это полностью зло, а зверь — его природа жестока, иначе он бы не жил, а в человеке есть все трое: в человеке есть ангел, шайтан и дикое животное. У ангела есть вера, милосердие, послушание, благоговение и душевное превосходство, а у шайтана есть запретная похоть, ложь, обман и развращение, а у дикого зверя есть гнев, насилие и угнетение. По сути, пост — это пост от всего животного и шайтанского, чтобы душа была освобождена в этот месяц исключительно для ангельского, поэтому если нрав ангелов не проявляется в постящемся человеке и если он остается гневным и угнетающим, как дикое животное, и страстно желает и портит, как шайтан, то он не познал что такое настоящий пост.
* * *
Рамадан, который пришел в Дамаск сорок лет назад, был настоящим Рамаданом, и я не знаю, быть может он умер и вместо него пришёл другой, или стал стар и не смог обойти весь Дамаск, или не смог подняться и войти в души людей и просто стал существовать в ежедневниках и календарях, и в огнях минаретов и пушках замков и все, все и ни в чем другом? Или я — тот, кто изменился и стал другим? Я смотрел сорок лет назад глазами мальчика, который не совершал грехов, поэтому я видел Рамадан, а с тех пор как грехи стали давить на мои веки, я больше не смог его видеть?
И жители Дамаска были подобны чистоте детей, краски цивилизации не исказили природу доброты в их душах, а подозрения и национализм не испортили красоты братства между ними, и завеса верности не была опорочена и не была разорвана в клочья скромность; женщина была для ее мужа, ребёнка и ее Господа, а мужчина был для его жены, ребёнка, и его Господа — и все они видели Рамадан.
Они видели его месяц на небосклоне, его свет в сердцах и его влияние на дома, рынки, школы и мечети, и они действительно чувствуют, что караван жизни вёл их по засушливой пустыне, а в Рамадан он заходил в оазис, который наполнен ароматами цветов, и танцевал под мелодии чёрных дроздов, и это было радостью для нафса и утешением для руха...
Где этот Рамадан? Где он? Покажи мне его. Покажи мне его, чтобы я нашел в нем свое прошлое, которое потерял, и забытое мною, которое оставил...
Рамадан, в котором каждый ослушник раскаивается, каждый разорванный соединяется и каждый закрытый свидетельствует, и огни сияют в каждом сердце, так что они наполняются успокоением, удовлетворением и любовью, а люди встают по ночам в тот час, когда Аллах проявляет милосердие и прощение, и взывает: «Есть ли просящий? Я дам ему. Есть ли кто просит прощения, чтобы Я простил его? И из глубины сердец мелькает: «О Милосерднейший из милосердных! Они просят Аллаха и ищут Его прощения, и они ощущают, что поднялись своими душами туда, где видят всю землю и тех, кто на ней, пылинками блуждающими в этом космосе, весь этот мир с его амбициями, ненавистью и искушениями, и они вкушают величайшее из удовольствий — удовольствие к которому не приближается ни одно удовольствие, удовольствие от контакта с Аллахом, и от убежища в тишинах ночи и предрассветных покоях. Огни веры сияют в каждом сердце, наполненным удовлетворенностью, довольством и любовью. Сердце похоже на орла, который ударяет крыльями о вершину неба, но мы связали его цепями материи, а затем утопили в грязи желаний и страстей. Так как же орел может летать со связанными крыльями, утопая в грязи?
Вот это Рамадан. Так ослабьте в нем цепи на ваших сердцах, помойте их от остатков грязи, в которую вы их погрузили, и позвольте им подняться, чтобы увидеть красоту этого света и увидеть с этой высоты красоту Рамадана...
* * *
1) Пушечные выстрелы в честь Рамадана
2) Национальное блюдо в кухне многих арабских стран, традиционно подаваемое к столу на завтрак. Оно представляет собой варенные на медленном огне бобы, которые могут быть приправлены чесноком, лимонным соком и оливковым маслом.
3) Известная персидская тандырная лепешка в арабском стиле. В Стамбуле до сих пор готовят традиционную лепешку на Рамадан, которая так и называется «Рамазан пиде», она невероятно вкусная, если бы вы только знали.
4) Это один из самых известных видов сирийских сладостей, это бисквит, покрытый кунжутом, с фисташками внутри, этот вид десерта характеризуется прекрасным вкусом.
5) Фонари минаретов и по сей день освещают ночи Рамадана в Стамбуле, их включают по вечерам и выключают с восходом солнца.
6) сирийское слово, означает «рассказчик». Профессия рассказчика всегда была популярна на Востоке до тех пор, пока «красный угол» в чайханах и кофейнях не заняли телевизоры, показывающие голливудские боевики или футбольные матчи.
7) теневой театр, известный в народе как представления Каракоза и Иуаза. Представлял собой форму народных театральных представлений, наиболее близкую современному пониманию театра в целом.
8) Ночью перед последним приемом пищи барабанщики ходят по улицам и призывают на сухур. Данная традиция также сохранилась в Стамбуле по сей день.
Источник: Али Тантави, «Книга миниатюр и мыслей», опубликовано в 1957 г
Перевод: Сулейман Сухоруков
Опубликовано (по всем вопросам): muslimlife.info
Подборка: Рамадан на нашем сайте
Мы в соцсетях: