Нам пишут. Как я ходил на "Большое Дело"
Орфография и пунктуация автора сохранены. Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
Когда-то в институте у нас устраивали КВН перед дискотекой. Я попадал на выступления и иногда даже смеялся со зрителями. Так как я был сильно погружен в учебу, мне лень было ходить на все представления команд. Но однажды меня позвали к себе ребята из общаги, чтобы я им переделал песню и помог ее сыграть на гитаре, на конкурсе в этой игре.
Я тогда подумал: «Где я и где КВН?», но меня уверили, что ничего сложного не будет, просто надо ловить от выступлений кайф. Да и вообще, помогая им, я сделаю «большое дело».
Ну и ладно. Песня была сочинена, я ее отрепетировал, тихо готовился к номеру, который должен был быть по счету первым. Так как я с ребятами был в одной команде, то знал примерно уже все их выступления. Были там и обычные шутки, и даже уникальные сценки, которые заслуживали внимания.
Сначала было скучное приветствие. Я со всей командой спел сочинённую ранее песню, сдобрив её аккомпанементом на гитаре, нам поаплодировали даже.
Вторым должен был идти номер с Аллой и красоткой Марией, которые должны были пародировать беседу продавщицы нашего буфета и преподавателя по электронике. Прикол был в контрасте. Буфетчица - пышных форм женщина. Ее конек: когда спрашивали, свежее ли блюдо, она брала его прямо руками (пирожок, салат или пюре) и пробовала прилюдно, в тот же миг. И это смотрелось очень смешно и занятно.
Преподаватель по электронике была очень худой и выглядела изможденной. И одежду подбирала на два размера больше, отчего смотрелась совсем тощей. Ее можно было узнать по серому пиджаку, который она часто застегивала на пуговицы наперекосяк.
Роль ее в этой сценке была подойти, спросить, свежее ли оливье, увидеть, как его поглощает буфетчица, потом спросить, свежая ли картошка (и ее тоже лопала буфетчица, показывая, насколько все аппетитно и свежо), ну и так по каждому блюду пройтись. Потом, когда наконец-то преподаватель решит выбрать себе блюдо, буфетчица должна была сказать: «А все, уже ничего не осталось из свежего!». То есть, пока одна перебирала, другая наелась.
Но это я сейчас так хорошо вам рассказываю, тогда я помнил, что две женщины о чем-то разговаривают и это смешно.
В зале сцена была плохо отремонтирована, с одной стороны прогибалась доска, ее все обходили стороной. Ну и во время приветствия крупная Алла на каблуках (та девушка, которая должна была играть в сценке буфетчицу), смачно упала, когда возвращалась с номера. Она всем своим весом прибила вылезшую доску обратно и расплатилась за это сбитыми коленками и локтями.
Так как все люди были задействованы в других номерах, а я подходил своими пышными формами под героиню, то меня быстро схватили, одели какие-то юбки, чепчик, и сказали, что отныне я играю буфетчицу. Сунули мне лист с текстом, который я должен был выучить за 5 минут.
Я, разумеется, перепугался жутко. Одно дело - петь со всеми отрепетированную песню, другое – выступать со словами, которые ты забываешь и общаться с красавицей Марией. Но тут мне было мотивационно сказано, что «кто, если не я» и «это Большое Дело».
Ведущий объявил: «Случай в столовой». Меня вытолкнули вперед. Я выглядел очень смешно. Я неуклюже вышел на сцену в мужских туфлях, с небритыми ногами, в черных носках и дырявой юбке, а на голове нелепо красовался резной чепчик. Встал, посмотрел в зал и загорланил тонким гнусавым голосом: «Раскупаем, раскупаем, все свежее и вкусное!»
Зал был заряжен, и я чувствовал это напряжение. От моего вида у Марии, которая играла тощую преподавательницу в неправильно застегнутом пиджаке, задергался глаз.
Она видимо сбилась, так как выдошла на сцену и спросила немного не по тексту:
- Сегодня все свежее и вкусное?
Я долго переминался с ноги на ногу, думая, чего ответить. Вспомнил, что главное - получить от выступления кайф, и сказал:
- Ну оливье немного горчит. – и, как того требовала сценка, я засунул в воображаемое оливье руку и попробовал его.
Мария решила выправить положение и спросила:
- А пюре, оно вообще кислое. – и я сделал вид, что заглатываю пюре и жутко жмурюсь от кислоты.
- А что же с грибами? – спросила Мария уже не надеясь выйти на истинный текст.
Я блеснул находчивостью и ответил:
- А они… вообще поганки. – и, как и следовало бы по сценке, я съел воображаемые грибы, высыпая их в рот прямо из воображаемой кастрюли.
- Тогда мне грибов. - Мария тыкнула пальцем куда-то, где должны были быть поганки.
- А все. Все поганое уже закончилось! – ехидно закричал я, под бурный смех зала.
Я никогда не забуду, как я тогда себя чувствовал. Было жуткое желание спрятаться подальше под сцену и не выходить туда больше никогда. Но на самом деле вышло даже смешнее первоначального варианта. Аплодисменты этому были доказательством.
На «Большое Дело» меня звали еще несколько раз, но видимо я исчерпал себя в том экспромте, так угарно шутить уже не получалось.